Неточные совпадения
Отец по должности принимал
участие в комиссиях, в которых этот красивый
офицер,
с приятным, ласковым звоном шпор, был одним из самых свирепых членов. Другие чиновники,
с местными связями, были мягче.
Сказать, что все эти люди такие звери, что им свойственно и не больно делать такие дела, еще менее возможно. Стоит только поговорить
с этими людьми, чтобы увидать, что все они, и помещик, и судья, и министр, и царь, и губернатор, и
офицеры, и солдаты не только в глубине души не одобряют такие дела, но страдают от сознания своего
участия в них, когда им напомнят о значении этого дела. Они только стараются не думать об этом.
(Прим. автора.)] и братьев, понеслась в погоню
с воплями и угрозами мести; дорогу угадали, и, конечно, не уйти бы нашим беглецам или по крайней мере не обошлось бы без кровавой схватки, — потому что солдат и
офицеров, принимавших горячее
участие в деле, по дороге расставлено было много, — если бы позади бегущих не догадались разломать мост через глубокую, лесную, неприступную реку, затруднительная переправа через которую вплавь задержала преследователей часа на два; но со всем тем косная лодка, на которой переправлялся молодой Тимашев
с своею Сальме через реку Белую под самою Уфою, — не достигла еще середины реки, как прискакал к берегу старик Тевкелев
с сыновьями и
с одною половиною верной своей дружины, потому что другая половина передушила на дороге лошадей.
Едва оправившийся от болезни Рославлев не мог подражать своим товарищам, и в то время как они веселились и опоражнивали стаканы
с пуншем, он подсел к двум заслуженным ротмистрам, которые также принимали не слишком деятельное
участие в шумной радости других
офицеров.
Крамольная горсть богатых сановников,
с участием гвардейских
офицеров, двух-трех немецких плутов, храня наружный вид рабского подобострастия и преданности, сажала, кого хотела, на царское место, давая знать о том к сведению другим городам империи; в сущности народу было безразлично имя тех, которые держали кнут, спине одинаково было больно.
Ашанин был прав. В общей радости обитателей корвета не принимали
участия лишь несколько человек: два или три
офицера, боцмана и некоторые из унтер-офицеров. Последние собрались в палубе около боцманской каюты и таинственно совещались, как теперь быть — неужто так-таки и не поучи матроса? В конце концов, они решили, что без выучки нельзя, но только надо бить
с рассудком, тогда ничего — кляуза не выйдет.
Были в то время толки (и до сих пор они не прекратились), будто граф Алексей Орлов, оскорбленный падением кредита, сам вошел в сношения
с самозванкой, принял искреннее
участие в ее предприятии, хотел возвести ее на престол, чтобы, сделавшись супругом императрицы Елизаветы II, достичь того положения, к которому тщетно стремился брат его вскоре по воцарении Екатерины [М. Н. Лонгинов в статье своей «Княжна Тараканова», напечатанной в «Русском вестнике», 1859 г., № 24, говорит, будто Алексей Орлов еще в январе 1774 года, то есть за десять месяцев до получения повеления Екатерины захватить самозванку (12 ноября 1774 г.), посылал к ней в Рим
офицера Христенека
с приглашением приехать к нему и что таким образом он в 1774 году играл в двойную игру.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузьминишне, стоявшей над
офицером и
с жалобным
участием разговаривавшей
с ним.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский
офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что-то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые, молча,
с кротким и болезненным детским
участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.