Неточные совпадения
Но, и засыпая, я чувствовал, что где-то тут близко, за запертыми ставнями, в темном саду, в затканных
темнотою углах комнат есть что-то особенное, печальное, жуткое, непонятное, насторожившееся, страшное и — живое
таинственной жизнью «того света»…
Нетронутыми лежали где-то в
таинственной глубине полученные по наследству и дремавшие в неясном существовании «возможностей» силы, с первым светлым лучом готовые подняться ему навстречу. Но окна остаются закрытыми; судьба мальчика решена: ему не видать никогда этого луча, его жизнь вся пройдет в
темноте!..
Стоя под ее низкими, густыми ветвями, я мог хорошо видеть, насколько позволяла ночная
темнота, что происходило вокруг; тут же вилась дорожка, которая мне всегда казалась
таинственной: она змеей проползала под забором, носившим в этом месте следы перелезавших ног, и вела к круглой беседке из сплошных акаций.
Прямой, высокий, вызолоченный иконостас был уставлен образами в 5 рядов, а огромные паникадила, висящие среди церкви, бросали сквозь дым ладана
таинственные лучи на блестящую резьбу и усыпанные жемчугом оклады; задняя часть храма была в глубокой
темноте; одна лампада, как запоздалая звезда, не могла рассеять вокруг тяготеющие тени; у стены едва можно было различить бледное лицо старого схимника, лицо, которое вы приняли бы за восковое, если б голова порою не наклонялась и не шевелились губы; черная мантия и клобук увеличивали его бледность и руки, сложенные на груди крестом, подобились тем двум костям, которые обыкновенно рисуются под адамовой головой.
Прежде Янсон ощущал ночь просто как
темноту, как особенное темное время, когда нужно спать, но теперь он почувствовал ее
таинственную и грозную сущность.
Теперь, когда быстро наступала
темнота, мелькали внизу огни и когда казалось, что туман скрывает под собой бездонную пропасть, Липе и ее матери, которые родились нищими и готовы были прожить так до конца, отдавая другим всё, кроме своих испуганных, кротких душ, — быть может, им примерещилось на минуту, что в этом громадном,
таинственном мире, в числе бесконечного ряда жизней и они сила, и они старше кого-то; им было хорошо сидеть здесь наверху, они счастливо улыбались и забыли о том, что возвращаться вниз все-таки надо.
Сердюков напрасно употреблял все знакомые ему средства, чтобы уснуть. Считал он до ста и далее, повторял знакомые стихи и jus'ы [Здесь: законы (лат.).] из пандектов, старался представить себе блестящую точку и волнующуюся поверхность моря. Но испытанные средства не помогали. Кругом часто и жарко дышали больные груди, и в душной
темноте чудилось
таинственное присутствие кровожадного и незримого духа, который, как проклятие, поселился в избе лесника.
Токарев дрожал мелкою дрожью, в голосе звучал ужас, как будто действительно это
таинственное «невидимое» стояло здесь в
темноте… Но и в ужасе своем Токарев чувствовал, как Сергей нервно вздрагивал. И становилось на душе злобно-радостно.
— Я не могу! — простонал я, задыхаясь, и проснулся на одно мгновение, и увидел зоркую
темноту ночи,
таинственную и живую, и снова, кажется, заснул…
Кружится голова. Как темно, как жарко! Гибкая змея вьется в
темноте. Яд сочится из скрытых зубов, и смотрят в душу мерцающие, зеленые глаза.
Темнота рассеивается, глубоко внизу мелькает
таинственный свет. Все кругом изменяется в жутком преображении. Грозное веселье загорается в ее глазах, как в первый раз, когда она ласкала рукою сталь револьвера. И вдруг мы становимся неожиданно близкими. И идет безмолвный разговор.
Но что же там у меня? Там, в
таинственной, недоступной мне глубине? Я не знаю, не вижу в
темноте, я только чувствую, — там власть надо мною, там истина для моей жизни. Все остальное наносно, бессильно надо мною и лживо. Как та «дума лютая», — я пел про нее, вкладывая в нее столько задушевной тоски, а самой-то думы лютой никакой во мне и не было.