Неточные совпадения
Его встретил мягкий, серебряный день. В воздухе блестела снежная пыль, оседая инеем на проводах телеграфа и
телефона, — сквозь эту пыль светило мутноватое солнце. Потом обогнал
человек в новеньком светло-сером пальто, в серой пуховой шляпе, надетой так глубоко, что некрасиво оттопырились уши.
«Дура, — мысленно обругал ее Самгин, тотчас повесив трубку. — Ведь знает, что разговоры по
телефону слушает полиция». Но все-таки сообщил новость толстенькому румянощекому
человеку во фраке, а тот, прищурив глаз, посмотрел в потолок, сказал...
— Жалеть его нечего! — резко отозвался Николай, оборачиваясь в дверях. — Если бы такую выходку с браслетом и письмом позволил себе
человек нашего круга, то князь Василий послал бы ему вызов. А если бы он этого не сделал, то сделал бы я. А в прежнее время я бы просто велел отвести его на конюшню и наказать розгами. Завтра, Василий Львович, ты подожди меня в своей канцелярии, я сообщу тебе по
телефону.
Железные дороги, телеграфы,
телефоны, фотографии и усовершенствованный способ без убийства удаления
людей навеки в одиночные заключения, где они, скрытые от
людей, гибнут и забываются, и многие другие новейшие изобретения, которыми преимущественно перед другими пользуются правительства, дают им такую силу, что, если только раз власть попала в известные руки и полиция, явная и тайная, и администрация, и всякого рода прокуроры, тюремщики и палачи усердно работают, нет никакой возможности свергнуть правительство, как бы оно ни было безумно и жестоко.
Чем будут сытее
люди, чем больше будет телеграфов,
телефонов, книг, газет, журналов, тем будет только больше средств распространения несогласных между собой лжей и лицемерия и тем больше будут разъединены и потому бедственны
люди, как это и есть теперь.
Говорят о том, что будет тогда, когда все
люди будут исповедовать то, что называется христианством (т. е. различные враждебные между собой исповедания), когда все будут сыты и одеты, будут все соединены друг с другом с одного конца света до другого телеграфами,
телефонами, будут сообщаться воздушными шарами, когда все рабочие проникнутся социальными учениями и когда рабочие союзы соберут столько-то миллионов членов и рублей, и все
люди будут образованы, все будут читать газеты, знать все науки.
Человек в синих очках не спеша протянул руку, взял трубку
телефона и спросил насмешливо...
Втиснутый в металлический футляр, имея свободными только руки, Трама был лишен возможности передвигаться по дну собственными средствами. Он только приказывал по
телефону, чтобы его перемещали вместе с паромом вперед, передвигали лебедкой в стороны, поднимали вверх и опускали. Не отрываясь от телефонной трубки, Рестуччи повторял его приказания спокойно и повелительно, и казалось, что паром, лебедка и все машины приводились в движение волей невидимого, таинственного подводного
человека.
А без любви
телефоны, телеграфы, летательные машины не соединяют, а, напротив, все больше и больше разъединяют
людей.
Вошел милиционер с винтовкой. Молодой
человек говорил по
телефону...
А между тем несчастные не подозревают того, что самый грубый индеец, стоящий годы на одной ноге во имя только отречения от блага личности для нирваны, — без всякого сравнения более живой
человек, чем они, озверевшие
люди нашего современного, европейского общества, летающие по всему миру по железным дорогам и при электрическом свете показывающие и по телеграфам и
телефонам разглашающие всему свету свое скотское состояние.
— Вот теперь, знаете ли, — начал он, — пошли разные телеграфы,
телефоны и разные там чудеса, одним словом, но
люди не стали лучше.
Да, жизнь. А может, и мне надо бы плакать, да куда уж, — поздно, и слез нет. Да, а поплакать не мешало бы. Странный я
человек, и в детстве никогда не плакал и всегда про себя думал, что если я уж заплачу, так только кровавыми слезами. Понимаете? (Глухо доносится звонок
телефона).
Телефон, — а, черт. Можно? — я на минуту.
Помощник коменданта бегал, суетился, ежеминутно звонил в
телефон, повел всех на одну платформу, на другую.
Человек десять он поместил в вагон четвертого класса к персоналу проходящего эшелона, на пятнадцать
человек дал теплушку, мы шестеро и еще трое остались за штатом.
И жизнь с телеграфами,
телефонами, электричеством, бомбами и аэропланами, и с ненавистью всех против всех, руководимая не каким-либо соединяющим
людей духовным началом, а, напротив, разъединяющими всех животными инстинктами, пользующимися для своего удовлетворения умственными силами, становится всё безумнее и безумнее, всё бедственнее и бедственнее.
И
люди христианского мира живут, как животные, руководствуясь в своей жизни одними личными интересами и борьбой друг с другом, тем только отличаясь от животных, что животные остаются с незапамятных времен с тем же желудком, когтями и клыками;
люди же переходят и всё с большей и большей быстротой от грунтовых дорог к железным, от лошадей к пару, от устной проповеди и письма к книгопечатанию, к телеграфам,
телефонам, от лодок с парусами к океанским пароходам, от холодного оружия к пороху, пушкам, маузерам, бомбам и аэропланам.