Неточные совпадения
Тот красивый подъем всех сил, который Серафима переживала сейчас после замужества, давно миновал, сменившись нормальным существованием. Первые радости
материнства тоже прошли, и Серафима иногда испытывала приступы беспричинной скуки. Пять лет выжили в деревне. Довольно. Особенно сильно повлияла на Серафиму поездка в Заполье на свадьбу Харитины. В городе все жили и веселились, а в деревне только со скуки пропадай.
К
тому же потребность, прямо физическая потребность
материнства, и чтобы начать вить свое гнездо.
Убила она меня этими словами, хоть ноги ей целуй! Ибо — понимаю я, что так может сказать только женщина чистая, цену
материнства чувствующая. Сознался я в сомнениях своих пред нею; оттолкнула она меня и тихонько заплакала во
тьме, а я уже и утешать её не смею.
То же самое и с
материнством: женщина все больше перестает быть самкою, и в этом нет ничего «противоестественного», потому что у нее есть мозг с его могучими и широкими запросами.
Между
тем, не ломая всей своей природы, она не может отказываться от любви и непрерывного
материнства, всасывающих в себя все силы женщины за все время их расцвета.
— Ред.] есть один замечательный очерк, в котором он выводит интеллигентную русскую девушку; пошловатый любитель «науки страсти нежной» стоит перед этой девушкой в полном недоумении; она свободно и не стесняясь говорит с ним «в терминах научного материализма» о зачатии, о
материнстве, — «и в
то же время ни одни мужские губы не касались даже ее руки!..»
«В поте лица снеси хлеб твой». Это неизменный закон телесный. Как женщине дан закон в муках родить, так мужчине дан закон труда. Женщина не может освободиться от своего закона. Если она усыновит не ею рожденного ребенка, это будет все-таки чужой ребенок, и она лишится радости
материнства.
То же с трудами мужчин. Если мужчина ест хлеб, выработанный не им, он лишает себя радости труда.
Если ограничиваться только открытым и нам уже ведомым,
то мы можем назвать по крайней мере одну из
тех религиозных истин, явное предчувствие которых имелось в язычестве, именно почитание божественного
материнства.
Приговор Божий над Евой был обращен к ней как к жене и матери: своим грехом она придала болезненный и мучительный характер
тому, что без греха служило бы источником чистой радости, — именно браку и
материнству.
Христианской мысли необходимо считаться с
тем фактом, что женский пол, именно
материнство, прославлен Богоматерью («блаженно чрево, носившее Тя, и сосца, яже еси ссалъ» — Лк. 11:27), а мужской Спасителем, над Коим, по закону иудейскому, в восьмой день было совершено и обрезание (празднуется 1 января).
Великая Матерь, земля сырая! в тебе мы родимся, тобою кормимся, тебя осязаем ногами своими, в тебя возвращаемся. Дети земли, любите матерь свою, целуйте ее исступленно, обливайте ее слезами своими, орошайте потом, напойте кровью, насыщайте ее костями своими! Ибо ничто не погибает в ней, все хранит она в себе, немая память мира, всему дает жизнь и плод. Кто не любит землю, не чувствует ее
материнства,
тот — раб и изгой, жалкий бунтовщик против матери, исчадие небытия.
Создание Евы из ребра означает лишь выделение из Адама его же половины, именно его «Weiblichkeit und Mütterlichkeit» [Женственность и
материнство (нем.).], это произошло не при самом создании человека потому, что «das Leben beider Tincturen nur ein einiger Mensch im Bilde Gottes ist, und in der Ewigkeit nicht in zweierlei heben, als männlich und weiblich, stehen mag» [Тварь может воплотить образ Божий, лишь, будучи в
том или ином роде, в вечности же нет ни мужского, ни женского (нем.).] [Ib., 203.].
Черты ее не
то чтобы постарели или поблекли, а как будто потускнели и стали строже, волоса казались короче, рост выше, плечи почти вдвое шире, а главное, на лице было уже выражение
материнства и покорности, какое бывает у порядочных женщин в ее годы и какого я раньше, конечно, не видел у нее…
Такое
материнство больше всего достойно почитания, оно восхитительно передано легендой о
той римлянке, которая в темнице кормила своим молоком старика отца.
Светлым лучом среди этого рокового, беспросветного мрака являлись
те месяцы надежды на новое
материнство, увы, надежды, похороненной под деревянным крестом в отдаленной аллее сада, в
той самой аллее, где она еще ребенком любила шутя прятаться от старушки-няни.
Весь мировой кризис заостряется в роковой гибели
материнства, а
тем самым и материи.
Ей пришла мысль, что она могла бы быть матерью, если бы он не был женат, и мысль о
материнстве в первый раз заставила ее вернуться в себя, думать не о
том, что подумают и скажут о ней другие, а о своей, настоящей своей жизни.