Бывало, когда неуклюжие рыдваны, влекомые парою хромых кляч, теснились возле узких дверей театра, и юные нимфы, окутанные грубыми казенными платками, прыгали на скрыпучие подножки, толпа усастых волокит, вооруженных блестящими лорнетами и еще ярче блистающими взорами,
толпились на крыльце твоем, о Феникс! но скоро промчались эти буйные дни: и там, где мелькали прежде черные и белые султаны, там ныне чинно прогуливаются треугольные шляпы без султанов; великий пример переворотов судьбы человеческой!
Неточные совпадения
Он убежал, оставив Самгина считать людей, гуськом входивших
на двор, насчитал он чертову дюжину, тринадцать человек. Часть их пошла к флигелю, остальные
столпились у
крыльца дома, и тотчас же в тишине пустых комнат зловеще задребезжал звонок.
На крыльце, вроде веранды, уставленной большими кадками с лимонными, померанцевыми деревьями, кактусами, алоэ и разными цветами, отгороженной от двора большой решеткой и обращенной к цветнику и саду, стояла девушка лет двадцати и с двух тарелок, которые держала перед ней девочка лет двенадцати, босая, в выбойчатом платье, брала горстями пшено и бросала птицам. У ног ее
толпились куры, индейки, утки, голуби, наконец воробьи и галки.
Приближаясь, увидел он множество народа; крестьяне и дворовые люди
толпились на барском дворе. Издали услышал Владимир необыкновенный шум и говор. У сарая стояли две тройки.
На крыльце несколько незнакомых людей в мундирных сертуках, казалось, о чем-то толковали.
Испуганные небывалым происшествием, москвичи
толпились на углу Леонтьевского переулка, отгороженные от Тверской цепью полицейских.
На углу против булочной Филиппова,
на ступеньках
крыльца у запертой двери бывшей парикмахерской Леона Эмбо, стояла кучка любопытных, которым податься было некуда: в переулке давка, а
на Тверской — полиция и войска.
На верхней ступеньке, у самой двери невольно обращал
на себя внимание полным спокойствием красивый брюнет с большими седеющими усами.
Оленин, выйдя за ним
на крыльцо, молча глядел в темное звездное небо по тому направлению, где блеснули выстрелы. В доме у хозяев были огни, слышались голоса.
На дворе девки
толпились у
крыльца и окон, и перебегали из избушки в сени. Несколько казаков выскочили из сеней и не выдержали, загикали, вторя окончанию песни и выстрелам дяди Ерошки.
В передней набралось человек пятнадцать сплавщиков; остальные
толпились на лестнице и
на крыльце.
Арефа отыскал постоялый, отдохнул, а утром пошел
на господский двор, чтобы объявиться Гарусову. Двор стоял
на берегу пруда и был обнесен высоким тыном, как острог. У ворот стояли заводские пристава и пускали во двор по допросу: кто, откуда, зачем? У деревянного
крыльца толпилась кучка рабочих, ожидавших выхода самого, и Арефа примкнул к ним. Скоро показался и сам… Арефа, как глянул, так и обомлел: это был ехавший с ним вершник.
Мы вышли.
На лужайке, перед
крыльцом,
столпилось человек десять; Аксинья держала в руках железный фонарь, и в его колебавшемся слабом свете люди двигались как тени.
В сенях и
на крыльце толпились понятые и какие-то неизвестные мужики, таинственным шепотом что-то передававшие друг другу и пальцами указывавшие
на Александру Васильевну.
С раннего утра, еще затемно, в сенях фельдшерского дома и
на крыльце толпится народ.
Идут, идут! Народ
Волнуется! Вот уж несут хоругви!
А вот попы с иконами, с крестами!
Вот патриарх! Вот стольники! Бояре!
Вот стряпчие царевы! Вот он сам!
В венце и в бармах, в золотой одежде,
С державою и скипетром в руках!
Как он идет! Все пали
на колени —
Между рядов безмолвных он проходит
Ко Красному
крыльцу — остановился —
Столпились все — он говорит к народу…
Уже смеркалось, как он вернулся. По его истомленному виду, по неверной походке, по запыленной одежде его можно было предполагать, что он успел обежать пол-Москвы. Он остановился против барских окон, окинул взором
крыльцо,
на котором
столпилось человек семь дворовых, отвернулся и промычал еще раз: «Муму!» Муму не отозвалась. Он пошел прочь. Все посмотрели ему вслед, но никто не улыбнулся, не сказал слова… а любопытный форейтор Антипка рассказывал
на другое утро в кухне, что немой-де всю ночь охал.
Вкруг
крыльца на сыпучем песке, переминаясь с ноги
на ногу, жарясь под лучами полуденного солнца и тихонько ругаясь крепкой русскою бранью,
толпился серый народ, поджидая «водяного».
У кофейни стояло несколько мажар. Старуха жена и дочь поддерживали под руки тяжело хрипящего о. Воздвиженского, сидевшего
на ступеньке
крыльца. Маленький и толстый Бубликов, с узелком в руке, блуждал глазами и откровенно дрожал. С бледною ласковостью улыбался Агапов рядом с хорошенькими своими дочерьми. Болгары сумрачно
толпились вокруг и молчали. Яркие звезды сверкали в небе. Вдали своим отдельным, чуждо ласковым шумом шумело в темноте море.
На площади, перед сельским правлением, выстроился отряд красноармейцев с винтовками,
толпились болгары в черном, дачники. Взволнованный Тимофей Глухарь, штукатур, то входил, то выходил из ревкома. В толпе Катя заметила бледное лицо толстой, рыхлой Глухарихи, румяное личико Уляши. Солнце жгло, ветер трепал красный флаг над
крыльцом, гнал по площади бумажки и былки соломы.
В передней и
на крыльце толпились лакеи и горничные.
Коляска шестериком стояла у подъезда.
На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски.
На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней
толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m-lle Bourienne, княжна Марья и княгиня. Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с-глазу-на-глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.