Очнись, Василий
Семенович! Ты старый человек!
По дурости ты это говоришь
Или по злобе на меня — не знаю.
Нет, я души своей не продавал
И не продам. Душа дороже денег,
Мы знаем твердо, ты не позабыл ли?
Мы тем живем, что Бог в
торгу пошлет;
К поборам да к посулам не привыкли;
Ты будь покоен, сам я не возьмусь
Ни собирать, ни соблюдать казну:
Мы старикам дадим на сбереженье,
Уж только не тебе, ты не взыщи!
Неточные совпадения
Купцы, однако, жаловались мне, что
торг пушными товарами
идет гораздо тише прежнего, так что едва стоит ездить в отдаленные края. Они искали разных причин этому, приписывая упадок торговли частью истреблению зверей, отчего звероловы возвышают цены на меха, частью беспокойствам, возникшим в Китае, отчего будто бы меха сбываются с трудом и дешево.
У него в городе громадная практика, некогда вздохнуть, и уже есть имение и два дома в городе, и он облюбовывает себе еще третий, повыгоднее, и когда ему в Обществе взаимного кредита говорят про какой-нибудь дом, назначенный к
торгам, то он без церемонии
идет в этот дом и, проходя через все комнаты, не обращая внимания на неодетых женщин и детей, которые глядят на него с изумлением и страхом, тычет во все двери палкой и говорит...
— Вот, сударыня, кабы вы остальные части купили, дело-то
пошло бы у нас по-хорошему. И площадь в настоящий вид бы пришла, и гостиный двор настоящий бы выстроили! А то какой в наших лавчонках
торг… только маета одна!
У шатров толпится народ. В двух из них разложены лакомства, в третьем
идет торг ситцами, платками, нитками, иголками и т. д. Мы направляемся прямо к шатру старого Аггея, который исстари посещает наш праздник и охотно нам уступает, зная, что дома не очень-то нас балуют.
Начинается
торг: бьются-бьются, наконец кончают на семнадцати копейках. Дедушка грузно встает с кресла и
идет в спальню за деньгами. В это время рыбак бросает Ваське крошечную рыбешку. Васька усаживается на все четыре лапки, хватает рыбу и, беспрестанно встряхиваясь, разрывает ее зубами.
— Помилуйте, сударыня, нам это за радость! Сами не скушаете, деточкам свезете! — отвечали мужички и один за другим клали гостинцы на круглый обеденный стол. Затем перекидывались еще несколькими словами; матушка осведомлялась, как
идут торги; торговцы жаловались на худые времена и уверяли, что в старину торговали не в пример лучше. Иногда кто-нибудь посмелее прибавлял...
Разговор
шел деловой: о
торгах, о подрядах, о ценах на товары. Некоторые из крестьян поставляли в казну полотна, кожи, солдатское сукно и проч. и рассказывали, на какие нужно подниматься фортели, чтоб подряд исправно сошел с рук. Время проходило довольно оживленно, только душно в комнате было, потому что вся семья хозяйская считала долгом присутствовать при приеме. Даже на улице скоплялась перед окнами значительная толпа любопытных.
В околотке существовало семь таких торговых пунктов, по числу дней в неделе, и торговцы ежедневно переезжали из одного в другое. Торговали преимущественно холстами и кожами, но в лавках можно было найти всякий крестьянский товар. В особенности же бойко
шел трактирный
торг, так что, например, в Заболотье существовало не меньше десяти трактиров.
По воскресеньям около башни кипел
торг, на который, как на праздник,
шла вся Москва, и подмосковный крестьянин, и заезжий провинциал.
— Он здесь у вас припасен, вероятно, чтобы слышать наш
торг или видеть даже деньги в руках, ведь так? — спросил Ставрогин и, не дожидаясь ответа,
пошел вон из дому. Верховенский нагнал его у ворот почти в сумасшествии.
— Нынче откупа
пошли выгодно для нас; цены на
торгах состоялись умеренные; кроме того, правительством обещаны нам разного рода льготы, и мне в Петербурге говорили, что есть даже секретный циркуляр начальникам губерний не стеснять откупщиков и допускать каждого из них торговать, как он умеет!
Словом,
торг сладился: Круциферский
шел внаем за 2500 рублей в год.
— Полно, говорю! Тут хлюпаньем ничего не возьмешь! Плакалась баба на
торг, а
торг про то и не ведает; да и ведать нет нужды! Словно и взаправду горе какое приключилось. Не навек расстаемся, господь милостив: доживем, назад вернется — как есть, настоящим человеком вернется; сами потом не нарадуемся… Ну, о чем плакать-то? Попривыкли! Знают и без тебя, попривыкли: не ты одна…
Слава те господи! Наслал еще его к нам в дом… Жаль, жаль, а все не как своего!
Замутилось что-то в одном жидовском городе той губернии по торговой части у жидов. Не скажу вам наверное, деньги ли они неправильные имели или какой беспошлинный
торг производили, но только надо было это начальству раскрыть, а тут награда предвиделась велемощная. Вот барынька и
шлет за нашим Пименом и говорит...
Мирович.
Идти вам, когда подряд от господина Бургмейера будет отобран, — исправлять его на счет залогов, вероятно, будут с
торгов, — тогда
идти на
торги и заявить там ваше предложение.
С Иваном Григорьичем да с удельным головой
пошли у него разговоры про
торги да промыслы.
На
торгу купец узнал, что в городе мало масла и каждый день ждут нового привоза. Купец
пошел на пристань и стал высматривать корабли. При нем пришел корабль с маслом. Купец прежде всех вошел на корабль, отыскал хозяина, купил все масло и дал задаток. Потом купец побежал в город, перепродал масло и за свои хлопоты заработал денег в 10 раз больше против мужика и принес товарищам.
Царь и говорит: «
Пойдем назад на
торг, покажи того, кто тебя обманул».
Один человек
пошел на
торг и купил говядины. На
торгу его обманули: дали дурной говядины, да еще обвесили.
Когда Марко Данилыч вошел в лавку к Чубалову, она была полнехонька. Кто книги читал, кто иконы разглядывал, в трех местах
шел живой
торг; в одном углу торговал Ермолаич, в другом Иванушка, за прилавком сам Герасим Силыч. В сторонке, в тесную кучку столпясь, стояло человек восемь, по-видимому, из мещан или небогатых купцов. Двое, один седой, другой борода еще не опушилась, горячо спорили от Писания, а другие внимательно прислушивались к их словам и лишь изредка выступали со своими замечаньями.
Съели кашу и, не выходя из-за стола, за попойку принялись. Женщины
пошли в задние горницы, а мужчины расселись вокруг самовара пунши распивать. Пили за все и про все, чтобы умником рос Захарушка, чтобы дал ему здоровья Господь, продлил бы ему веку на сто годов, чтоб во всю жизнь было у него столько добра в дому́, сколько в Москве на
торгу́, был бы на ногу лего́к да ходо́к, чтобы всякая работа спорилась у него в руках.
— Ваш
торг иной, — ответила Аграфена Петровна. — Наш
идет по мелочи, а вы хоть долго ждете, зато разом решите.
Там по обеим сводчатым стенам
шел такой же
торг образками, деревянными игрушками и мелкой посудой, четками, крестиками, картинками.
На длинной площади кверху, вдоль стены,
шел торг яблоками, арбузами, всяким овощем и бакалеей, в телегах, на лотках и в палатках.
Ну,
послал межевой план-ты, куда следует; по времени и вышло об лесе решенье:
торги произвесть, кто больше даст, тому его и продать.
Что нужды, что эта"первопрестольная" — как и в третьем году, как и пять лет назад, когда он впервые попал сюда, — все такая же всероссийская ярмарка. Куда ни взгляни, все
торг, лабаз, виноторговля, мануфактурный товар,"амбары"и конторы, и целый"город"в городе, где круглый год
идет сутолока барышничества на рубли и на миллионы рублей.
Тут он увидал разницу между неверными турками и своими единоверными нижегородцами и сразу понял, что ему от этих не отвертеться; сразу же, в удовлетворение его долгов кредиторам, был продан с
торгов его дом, который был так ничтожен, что
пошел всего за 45 рублей. После этого Баранщиков был на время выпущен из тюрьмы, но теперь семья его лишилась даже приюта, которого у нее не отнимали, пока отец странствовал, ел кашу, служил в янычарах и, опротивев одной жене, подумывал взять себе еще одну, новую.
Милий приказал взвесить золото и выпустить должников на свободу. А Евлогий, ставший разом вместо Тивуртия доимщиком и вместо Раввулы тюремщиком, позвал кузнецов и расковал всех, кто содержался в тюрьме за долги. Злодеев же и убийц вывел на барку и
послал на
торг купить для них пищи и свежее платье, и мягкой кожи с шерстью, чтобы подвернуть под оковы на тех местах, где железо проело до кости.
И сейчас на этот зов — невесть откуда, как из земли, выросли спрятавшиеся на время дебоша хозяева, прибежали с
торга бабы-перекупки, загалдели жиденята — и
пошла история.
Тут же на этой насыпи
шел всякий день
торг.
После
торгов, когда желающие обозначатся, анжинер и
шлет за тобой, говорит: «Ты, борода, помни, что десять процентов мои: это уж так везде по казенным делам, да окромя тех десяти «казенных» давай еще десять процентов «строительных».