Неточные совпадения
Присяжные уже готовились смотреть эти предметы, когда
товарищ прокурора опять приподнялся и потребовал, прежде рассматриванья вещественных доказательств, прочтения врачебного исследования
трупа.
Еще в 1871 году, когда я шел в бурлацкой лямке, немало мы схоронили в прибрежных песках Волги умерших рядом с нами
товарищей, бурлаков, а придя в Рыбинск и работая конец лета на пристани, в артели крючников, которые умирали тут же, среди нас, на берегу десятками и
трупы которых по ночам отвозили в переполненных лодках хоронить на песчаный остров, — я немало повидал холерных ужасов.
Наглядное и медицинское исследование
трупа и некоторые догадки с первого шагу возбудили подозрение, что Кириллов не мог не иметь
товарищей.
Но когда дело дошло до человеческих
трупов, то я решительно бросил анатомию, потому что боялся мертвецов, но не так думали мои
товарищи, горячо хлопотавшие по всему городу об отыскании
трупа, и когда он нашелся и был принесен в анатомическую залу, — они встретили его с радостным торжеством; на некоторых из них я долго потом не мог смотреть без отвращения.
Мне особенно ярко вспоминается моя первая трахеотомия; это воспоминание кошмаром будет стоять передо мною всю жизнь… Я много раз ассистировал при трахеотомиях
товарищам, много раз сам проделал операцию на
трупе. Наконец однажды мне предоставили сделать ее на живой девочке, которой интубация перестала помогать. Один врач хлороформировал больную, другой — Стратонов, ассистировал мне, каждую минуту готовый прийти на помощь.
Действительно, некоторые из
товарищей довольно долго не могли привыкнуть к виду анатомического театра, наполненного ободранными
трупами с мутными глазами, оскаленными зубами и скрюченными пальцами; одному
товарищу пришлось даже перейти из-за этого на другой факультет: он стал страдать галлюцинациями, и ему казалось по ночам, что из всех углов комнаты к нему ползут окровавленные руки, ноги и головы.
Однажды летом я был на вскрытии девочки, умершей от крупозного воспаления легких. Большинство
товарищей разъехалось на каникулы, присутствовали только ординатор и я. Служитель огромного роста, с черной бородой, вскрыл
труп и вынул органы. Умершая лежала с запрокинутою назад головою, широко зияя окровавленною грудобрюшною полостью; на белом мраморе стола, в лужах алой крови, темнели внутренности. Прозектор разрезывал на деревянной дощечке правое легкое.
Махновцы рассказывают, что советские жиды-комиссары поймали на дороге их
товарища и зверски замучили: разбили прикладом кисть руки, прострелили живот, колено, и в конце концов убили выстрелом в рот; улика налицо — на дороге остался
труп одного жида-комиссара, которого, защищаясь, убил махновец.
Ермак открыл глаза и сосредоточенно устремил их в одну точку. Перед ним проносится его прошлое. Кровавые картины разбоя и убийств так и мечутся в голове. Инда оторопь берет. Кругом все
трупы,
трупы. Волжская вода вокруг встреченных его шайкой стругов окрасилась алою кровью, стон и предсмертное хрипение раненых раздается в его ушах. Стычки со стрельцами и опять… смерть. Кругом лежат мертвые его
товарищи, а он один невредимым выходит из этих стычек — разве где маленько поцарапают.
Толпы людей низкорослых, лохматых, в шкурах звериных, глядят на него с
товарищами, осыпают тучами стрел, он приказывает палить из пищалей и идет вперед, а кругом него все
трупы валяются.
Пьер тоже подвинулся к церкви, у которой было то, чтò вызывало восклицания, и смутно увидал что-то прислоненное к ограде церкви. Из слов
товарищей, видевших лучше его, он узнал, что это что-то был
труп человека, поставленный стоймя у ограды и вымазанный в лице сажей.
В группе с товарищами-однокурсниками я работал над
трупом какого-то неизвестного, уже пожилого человека.