Неточные совпадения
Все-таки этот раз Грэй встретил
вопросы в физиономиях; самый
тупой матрос отлично знал, что нет надобности производить ремонт в русле лесной реки.
Он не навязывал ей ученой техники, чтоб потом, с глупейшею из хвастливостей, гордиться «ученой женой». Если б у ней вырвалось в речи одно слово, даже намек на эту претензию, он покраснел бы пуще, чем когда бы она ответила
тупым взглядом неведения на обыкновенный, в области знания, но еще недоступный для женского современного воспитания
вопрос. Ему только хотелось, а ей вдвое, чтоб не было ничего недоступного — не ведению, а ее пониманию.
Ему не приходилось еще никогда говорить с кем-нибудь о своей слепоте, и простодушный тон девочки, предлагавшей с наивною настойчивостью этот
вопрос, отозвался в нем опять
тупою болью.
Минутами бывал весел, но чаще задумывался, сам, впрочем, не зная о чем именно; вдруг начинал о чем-то рассказывать, — о Епанчиных, о князе, о Лебедеве, — и вдруг обрывал и переставал совсем говорить, а на дальнейшие
вопросы отвечал только
тупою улыбкой, впрочем, даже и не замечая, что его спрашивают, а он улыбается.
Увы! мы стараемся устроиться как лучше, мы враждуем друг с другом по
вопросу о переименовании земских судов в полицейские управления, а в конце концов все-таки убеждаемся, что даже передача следственной части от становых приставов к судебным следователям (мера сама по себе очень полезная) не избавляет нас от
тупого чувства недовольства, которое и после учреждения судебных следователей, по-прежнему, продолжает окрашивать все наши поступки, все житейские отношения наши.
Нас охватил испуг. Какое-то
тупое чувство безвыходности, почти доходившее до остолбенения. По-видимому, мы только собирались с мыслями и даже не задавали себе
вопроса: что ж дальше? Мы не гнали из квартиры Очищенного, и когда он настаивал, чтоб его статью отправили в типографию, то безмолвно смотрели ему в глаза. Наконец пришел из типографии метранпаж и стал понуждать нас, но, не получив удовлетворения, должен был уйти восвояси.
Ведь весь
вопрос стоял просто и ясно и только касался способа, как мне добыть кусок хлеба, но простоты не видели, а говорили мне, слащаво округляя фразы, о Бородине, о святом огне, о дяде, забытом поэте, который когда-то писал плохие и фальшивые стихи, грубо обзывали меня безмозглою головой и
тупым человеком.
Но как бы то ни было Иосаф, затая все на душе, кинулся на труд: с каким-то
тупым, нечеловеческим терпением он стал целые дни писать доклады, переписывать исходящие, подшивать и нумеровать дела и даже, говорят, чтобы держать все в порядке, мел иногда в неприсутственное время комнаты. Долгое время старик бухгалтер как будто бы ничего этого не замечал; наконец, умилился сердцем и однажды на
вопрос непременного члена: «Что, каков новобранец-то?» — отвечал: «Воротит как лошадь, малый отличнейший».
Многое и принимается слабым рассудком и слабою волею ребенка; там, где подобные внушения поддерживаются еще практически — пинками да кулаками за всякий
вопрос, за каждое возражение, — там и вырастают робкие, безответные,
тупые существа, ни на что не годные, кроме как на то, чтобы всякому подставлять свою спину: кто хочет — побей, а кто хочет — садись да поезжай…
Ответ на этот
вопрос был бы совершенно ясен, если бы петербургское правительство сколько-нибудь догадывалось бы о своем национальном призвании, если б этот
тупой и мертвящий деспотизм мог ужиться с какою-нибудь человеческою мыслию. Но при настоящем положении дел какой добросовестный человек решится предложить западным славянам соединение с империею, находящеюся постоянно в осадном положении, — империею, где скипетр превратился в заколачивающую насмерть палку?
Она чувствовала стыд во всем теле, — он разливался пламенем, как снедающая тело болезнь. Долго Елена лежала неподвижная, в каком-то странном и
тупом недоумении, — потом стала медленно одеваться, хмуря брови, как бы стараясь решить какой-то трудный
вопрос, и внимательно рассматривая себя в зеркале.
Широкоплечий, волосатый, толстошеий Толкачев, с маленькими и
тупыми глазками, показывал силу своих мышц, подымал гири и заставлял всех смотреть на себя и восхищаться: он был членом гимнастического общества, признавал одну только силу и открыто презирал университет, студентов, науку и всякие
вопросы.
Вчера Я расспрашивал Топпи о его прежней жизни, когда он впервые вочеловечился: Мне хотелось лучше узнать, что чувствует кукла, когда у нее лопается головка или обрывается нить, которая приводит ее в движение? Мы закурили по трубочке и за кружкой пива, как два добрых немца, занялись немного философией. Оказалось, однако, что эта
тупая голова почти все уже забыла, и Мои
вопросы приводили ее в стыдливое смущение.
Вывертов пробормотал что-то и вышел, забыв в кабинете предводителя фуражку. Через два часа он приехал к себе домой бледный, без шапки, с
тупым выражением ужаса на лице. Вылезая из брички, он робко взглянул на небо: не упразднили ли уж и солнца? Жена, пораженная его видом, забросала его
вопросами, но на все
вопросы он отвечал только маханием руки…
Доктор пристально поглядел на него и понял, в чем дело. Фельдшер не шатался, отвечал на
вопросы складно, но угрюмо-тупое лицо, тусклые глаза, дрожь, пробегавшая по шее и рукам, беспорядок в одежде, а главное — напряженные усилия над самим собой и желание замаскировать свое состояние, свидетельствовали, что он только что встал с постели, не выспался и был пьян, пьян тяжело, со вчерашнего… Он переживал мучительное состояние «перегара», страдал и, по-видимому, был очень недоволен собой.