Неточные совпадения
А уж Тряпичкину, точно, если кто попадет на зубок, берегись: отца родного не пощадит для словца, и деньгу тоже любит. Впрочем, чиновники эти добрые люди; это с их стороны хорошая черта, что они мне дали взаймы. Пересмотрю нарочно, сколько у меня денег. Это от судьи триста; это от почтмейстера триста, шестьсот,
семьсот, восемьсот… Какая замасленная бумажка! Восемьсот, девятьсот… Ого! за
тысячу перевалило… Ну-ка, теперь, капитан, ну-ка, попадись-ка ты мне теперь! Посмотрим, кто кого!
— Можешь представить — Валентин-то? Удрал в Петербург. Выдал вексель на
тысячу рублей, получил за него
семьсот сорок и прислал мне письмо: кается во грехах своих, роман зачеркивает, хочет наняться матросом на корабль и плавать по морям. Все — врет, конечно, поехал хлопотать о снятии опеки, Радомысловы научили.
«Пятьсот,
семьсот человек и — семьдесят
тысяч».
— Да что:
тысяча двести рублей жалованья, особо столовых
семьсот пятьдесят, квартирных шестьсот, пособия девятьсот, на разъезды пятьсот, да награды рублей до
тысячи.
— Купцы снимают: дают
семьсот рублей ассигнациями, а я
тысячу прошу.
Трех
тысяч у меня тогда в кармане, разумеется, не случилось, но я достал
семьсот рублей и вручил ему их на первый случай, и что же?
Возьмите их и еще
семьсот, чтоб была
тысяча, а я возьму остальные две.
Представьте, что из шестидесяти
тысяч жителей женщин только около
семисот. Европеянок, жен, дочерей консулов и других живущих по торговле лиц немного, и те, как цветы севера, прячутся в тень, а китаянок и индианок еще меньше. Мы видели в предместьях несколько китайских противных старух; молодых почти ни одной; но зато видели несколько молодых и довольно красивых индианок. Огромные золотые серьги, кольца, серебряные браслеты на руках и ногах бросались в глаза.
А затем эти
семьсот тысяч, которые были взяты инженером Масманом во время казенной опеки над заводами, — они тоже перенесены на заводы?
В существенном же явилось одно показание панов, возбудившее необыкновенное любопытство следователей: это именно о том, как подкупал Митя, в той комнатке, пана Муссяловича и предлагал ему три
тысячи отступного с тем, что
семьсот рублей в руки, а остальные две
тысячи триста «завтра же утром в городе», причем клялся честным словом, объявляя, что здесь, в Мокром, с ним и нет пока таких денег, а что деньги в городе.
—
Семьсот,
семьсот, а не пятьсот, сейчас, сию минуту в руки! — надбавил Митя, почувствовав нечто нехорошее. — Чего ты, пан? Не веришь? Не все же три
тысячи дать тебе сразу. Я дам, а ты и воротишься к ней завтра же… Да теперь и нет у меня всех трех
тысяч, у меня в городе дома лежат, — лепетал Митя, труся и падая духом с каждым своим словом, — ей-богу, лежат, спрятаны…
— Да брал же, брал! — воскликнул Митя, — да только все три
тысячи разом захотел, а я всего
семьсот задатку давал.
Вы захотите меня притеснить, воспользоваться моей необходимостью и спросите за коляску
тысячу пятьсот; я предложу вам рублей
семьсот, буду ходить всякий день торговаться; через неделю вы уступите за
семьсот пятьдесят или восемьсот, — не лучше ли с этого начать?
Сама по себе мельница стоила около трехсот
тысяч, затем около
семисот тысяч требовалось ежегодно на покупку зерна, а самое скверное было то, что готовый товар приходилось реализовать в рассрочку, что составляло еще около полумиллиона рублей.
Но другие говорили, что наследство получил какой-то генерал, а женился на заезжей француженке и известной канканерке русский купчик и несметный богач, и на свадьбе своей, из одной похвальбы, пьяный, сжег на свечке ровно на
семьсот тысяч билетов последнего лотерейного займа.
— Ну, каким же образом вы сведения собираете? Я что-то этого не понимаю. Сами ведь вы не можете сосчитать всякую овцу, и, однако ж, вот у вас значится в сведениях, что овец в губернии
семьсот одиннадцать
тысяч шестьсот шестьдесят три… Как же это?
— Тебе решительно улыбается фортуна, — говорил Петр Иваныч племяннику. — Я сначала целый год без жалованья служил, а ты вдруг поступил на старший оклад; ведь это
семьсот пятьдесят рублей, а с наградой
тысяча будет. Прекрасно на первый случай! Начальник отделения хвалит тебя; только говорит, что ты рассеян: то запятых не поставишь, то забудешь написать содержание бумаги. Пожалуйста, отвыкни: главное дело — обращай внимание на то, что у тебя перед глазами, а не заносись вон куда.
Восмибратов (берет записку). Очень хорошо-с. (Вынимает бумажник и тщательно укладывает в него записку.) Извольте получить-с. (Вынимает деньги и считает.)
Тысяча…
тысяча триста, пятьсот,
семьсот… (задумывается и как будто вспоминает) восемьсот. Пожалуйте-с! (Подает Гурмыжской.)
Сначала начали, разумеется, о делах. Полина просто рассердилась, когда я передал ей всего только
семьсот гульденов. Она была уверена, что я ей привезу из Парижа, под залог ее бриллиантов, по крайней мере две
тысячи гульденов или даже более.
Я тебя так любил, что готов был занять не только
семьсот рублей, но даже семь
тысяч, чтобы только обладать тобой.
На Шихане числится шесть
тысяч жителей, в Заречье около
семисот. Кроме монастыря, есть еще две церкви: новый, чистенький и белый собор во имя Петра и Павла и древняя деревянная церковка Николая Мирликийского, о пяти разноцветных главах-луковицах, с кирпичными контрфорсами по бокам и приземистой колокольней, подобной кринолину и недавно выкрашенной в синий и желтый цвета.
Лещ. Вам, разумеется, надо быть готовым произвести затрату некоторой суммы… Имейте в виду — при поступлении на службу нужно будет рублей
семьсот, лучше —
тысячу…
Подумай: шутка ли — двести рублев на Пасху подарил, теперь больше
семисот долгу простил — ведь это, почитай, цела
тысяча…
— Не можнá, Марка Данылыш, не можнá, — горячо заговорил татарин. — Не можна
семьсот цалкова. Четыре
тысяча.
За две редких иконы, десятка за полтора редких книг и рукописей Чубалов просил цену умеренную — полторы
тысячи, но Марко Данилыч только засмеялся на то и вымолвил решительное свое слово, что больше
семисот пятидесяти целковых он ему не даст.
Войницкий. Торф. Один инженер вычислил, как дважды два, что в его земле лежит торфу на
семьсот двадцать
тысяч. Не шутите.
«Не подпишет духовной, — думал Качеев, надевая перчатки в передней, — подкузьмила его водяная… Что ж! Аделаида Петровна дама в соку. Только глупенька! А то, кто ее знает, окажется, пожалуй, такой стервозой. Коли у него прямых наследников не объявится, а завещания нет, в
семистах тысячах будет, даже больше».
Графиня Конкордия Васильевна, получив на свою долю около
семисот тысяч, тотчас купила себе имение в Финляндии.
— Да дайте
тысяч пять: в кармане всего что-то около
семисот рублей осталось, — небрежно ответил князь.
— На три?.. Двести пятьдесят, да двести пятьдесят, да еще двести пятьдесят… Итого
семьсот пятьдесят, а для ровного счета, да вексельная бумага, пишите на пять
тысяч восемьсот, и дело в шляпе…
Проезжий. А как же, по газетам видать, что в прошлом году на
семьсот миллионов, — а миллион ведь это
тысяча тысяч рублей, — так на
семьсот миллионов вина мужички выпили.