Неточные совпадения
У коляски Лаптева ожидало новое испытание. По мановению руки Родиона Антоныча десятка два катальных и доменных рабочих живо отпрягли лошадей и потащили тяжелый дорожный экипаж на себе. Толпа неистово ревела, сотни рук
тянулись к экипажу, мелькали вспотевшие красные
лица, раскрытые рты и осовевшие от умиления глаза.
На верху скалы завязалась безмолвная борьба. Луша чувствовала, как
к ней ближе и ближе
тянулось потное, разгоряченное
лицо; она напрягла последние силы, чтобы оторваться от места и всей тяжестью тела
тянулась вниз, но в этот момент железные руки распались сами собой. Набоб, схватившись за голову, с прежним смирением занял свою старую позицию и глухо забормотал прерывавшимся шепотом...
Нет поэтому ничего удивительного, что, когда оратор внезапно соскакивал с бочки и разражался веселым хохотом, омраченные
лица хохлов вдруг прояснялись, и руки
тянулись к карманам широких штанов за медяками. Обрадованные благополучным окончанием трагических экскурсий пана Тыбурция, хохлы поили его водкой, обнимались с ним, и в его картуз падали, звеня, медяки.
Ему было неудобно играть вследствие его небольшого роста, и он должен был
тянуться на животе через бильярд. От напряжения его
лицо покраснело, и на лбу вздулись, точно ижица, две сходящиеся
к переносью жилы.
Ранним утром
к городской пристани
тянулся обоз со спиртом. Проходя дорогой мимо кладбища, мужики заметили в канаве какую-то необыкновенную группу и остановились, но, разглядев в ней синее
лицо человека, над которым сзади возвышалась рогатая морда черта, бросились прочь. Застывший Ахилла, собрав все силы и позвав мужиков, велел им смотреть за чертом, а сам вытащил из канавы руку и перекрестился.
И когда я долго смотрю на длинный полосатый ковер, который
тянется через весь коридор, мне приходит на мысль, что в жизни этой женщины я играю странную, вероятно, фальшивую роль и что уже не в моих силах изменить эту роль; я бегу
к себе в номер, падаю на постель и думаю, думаю и не могу ничего придумать, и для меня ясно только, что мне хочется жить и что чем некрасивее, суше и черствее становится ее
лицо, тем она ближе ко мне и тем сильнее и больней я чувствую наше родство.
Но радость жизни и весны была сильнее — и через несколько минут прежнее, молодое, наивное
лицо тянулось к весеннему небу.
А по краям дороги, под деревьями, как две пёстрые ленты,
тянутся нищие — сидят и лежат больные, увечные, покрытые гнойными язвами, безрукие, безногие, слепые… Извиваются по земле истощённые тела, дрожат в воздухе уродливые руки и ноги, простираясь
к людям, чтобы разбудить их жалость. Стонут, воют нищие, горят на солнце их раны; просят они и требуют именем божиим копейки себе; много
лиц без глаз, на иных глаза горят, как угли; неустанно грызёт боль тела и кости, — они подобны страшным цветам.
Так продолжалось около часа, пока красный туман не подступил
к горлу Пэда, напоминая, что пора идти спать. Справившись с головокружением, старик повернул багровое мохнатое
лицо к бухте. У самой воды несколько матросов смолили катер, вился дымок, нежный, как голубая вуаль; грязный борт шхуны пестрел вывешенным для просушки бельем. Между шхуной и берегом
тянулась солнечная полоса моря.
Он почти шептал ей ругательства прямо в
лицо. Глаза у него были налиты кровью, борода тряслась, а руки невольно
тянулись к ее волосам, выбившимся из-под платка.
И такой поистине сатанинскою радостью пылает это дикое
лицо, что с криком ногою отталкивает его Пилат, и Иуда падает навзничь. И, лежа на каменных плитах, похожий на опрокинутого дьявола, он все еще
тянется рукою
к уходящему Пилату и кричит, как страстно влюбленный...
Вдали смолкло, и опять по тихой улице поплыли широкие, царственные звуки.
Лицо у Варвары Васильевны стало молодое и прекрасное, глаза светились. И Токарев почувствовал — это не музыка приковала ее. В этой музыке он, Токарев, из далекого прошлого говорил ей о любви и счастье, ее душа
тянулась к нему, и его сердце горячо билось в ответ. Музыка прекратилась. Варвара Васильевна быстро двинулась дальше.
На днях косил он в саду траву для конюшенных лошадей. Коса резала медленно и уверенно, казалось, она движется сама собой, а дедка Степан бессильными руками прилип
к косью и
тянется следом.
Лицо его было совсем как у трупа.
Она уже узнала князя и не отрывала глаз от его фигуры. Трудно описать восторг и страдание, какими светилось ее некрасивое
лицо! Ее глаза улыбались и блестели, губы дрожали и смеялись, а
лицо тянулось ближе
к стеклам. Держась обеими руками за цветочный горшок, немного приподняв одну ногу и притаив дыхание, она напоминала собаку, которая делает стойку и с страстным нетерпением ожидает «пиль!»
В третьем часу ночи в черной мгле озера загудел протяжный свисток, ледокол «Байкал» подошел
к берегу. По бесконечной платформе мы пошли вдоль рельсов
к пристани. Было холодно. Возле шпал
тянулась выстроенная попарно «малиновая команда». Обвешанные мешками, с винтовками
к ноге, солдаты неподвижно стояли с угрюмыми, сосредоточенными
лицами; слышался незнакомый, гортанный говор.
Года через два, в начале сентября, мне снова пришлось быть в этих местах. Я ехал в телеге с одним дернопольским парнем, Николаем. Небо было в тучах, на полях рыли картошку, заросшие полынью межи
тянулись через бурые, голые жнивья. На Беревской горе мы нагнали высокого, худого и лохматого старика. Он медленно шел по дороге, опираясь на длинную палку-посох. Заслышав телегу, старик посторонился и обратил
к нам худое, продолговатое
лицо.
Это как бы послужило сигналом
к дальнейшему. Обе девочки вскочили как по команде и бросились
к матери. Валя буквально повисла y неё на шее, целуя в
лицо, в нос, в глаза и в щеки. Полина
тянулась губами
к черному пятнышку на шее матери и приговаривала...
Белые цветы стройными, красивыми рядами
тянулись по бокам аллеи, которая вела
к белоснежному дворцу с колоннами и огромной террасой. На террасе находилось много, много людей в пестрых полосатых одеждах, со смуглыми
лицами, с бронзовыми телами. Посреди них сидел человек с красной бородой, с обмотанной чем-то белым головою, с яркими губами и с таким грозным
лицом, что при одном взгляде на него Галя вся затрепетала от страха.
«Но самые ужасные картины этот редкий очевидец наблюдал в Битлисе. Еще не доходя до Битлиса, в лесу он увидел группу свежезарезанных мужчин и возле них трех женщин, — совершенно голых — повешенных за ноги. Около одной из них ползал годовалый ребенок и
тянулся ручками
к матери, а мать с налитым кровью
лицом, еще живая, протягивала руки
к ребенку; но они не могли дотянуться друг до друга».
Другого бы напугало это страшное синее
лицо, а он, годовалый несмышленыш, и сам
тянулся к ней, все еще признавал в ней мать…
И среди всего этого мутно-красного, темного темнотою смерти, она еще различала образ своего ползающего мальчика, только его и видела остатками зрения; изгибаясь с нечеловеческой силой,
тянулась к нему синими руками и синим вздутым
лицом.
Так же трудно было кормить его, — жадный и нетерпеливый, он не умел рассчитывать своих движений: опрокидывал чашку, давился и злобно
тянулся к волосам скрюченными пальцами. И был отвратителен и страшен его вид: на узеньких, совсем еще детских плечах сидел маленький череп с огромным, неподвижным и широким
лицом, как у взрослого. Что-то тревожное и пугающее было в этом диком несоответствии между головой и телом, и казалось, что ребенок надел зачем-то огромную и страшную маску.