Неточные совпадения
Вронский любил его и зa его необычайную физическую силу, которую он большею частью выказывал тем, что мог пить как бочка, не спать и быть всё таким же, и за большую нравственную силу, которую он выказывал в отношениях к начальникам и
товарищам, вызывая к себе страх и
уважение, и в игре, которую он вел на десятки тысяч и всегда, несмотря на выпитое вино, так тонко и твердо, что считался первым игроком в Английском Клубе.
Выросши из периода шалостей,
товарищи поняли его и окружили
уважением и участием, потому что, кроме характера, он был авторитетом и по знаниям. Он походил на немецкого гелертера, знал древние и новые языки, хотя ни на одном не говорил, знал все литературы, был страстный библиофил.
Разве умерло мое
уважение к Егору, моя любовь к нему,
товарищу, память о работе мысли его, разве умерла эта работа, исчезли чувства, которые он вызвал в моем сердце, разбито представление мое о нем как о мужественном, честном человеке?
— Конечно! Вот что он пишет: «Мы не уйдем,
товарищи, не можем. Никто из нас. Потеряли бы
уважение к себе. Обратите внимание на крестьянина, арестованного недавно. Он заслужил ваши заботы, достоин траты сил. Ему здесь слишком трудно. Ежедневные столкновения с начальством. Уже имел сутки карцера. Его замучают. Мы все просим за него. Утешьте, приласкайте мою мать. Расскажите ей, она все поймет».
Вообще батарейный командир казался нынче вовсе не таким суровым, как вчера; напротив, он имел вид доброго, гостеприимного хозяина и старшего
товарища. Но несмотря на то все офицеры, от старого капитана до спорщика Дяденки, по одному тому, как они говорили, учтиво глядя в глаза командиру, и как робко подходили друг за другом пить водку, придерживаясь стенки, показывали к нему большое
уважение.
Война представлялась ему только в том, что он подвергал себя опасности, возможности смерти и этим заслуживал и награды, и
уважение и здешних
товарищей, и своих русских друзей.
Этот случай, бывший вскоре после моего поступления, как-то особенно хорошо подействовал на мою психику, и я исполнился
уважения и любви к
товарищам солдатам.
Но, движимый чувством дружбы и
уважения, я не могу не пожелать, чтобы наш дорогой
товарищ, Станислав Ксаверьевич Свежевский, и на новом своем поприще в Петербурге оставался таким же деятельным работником и таким же любимым
товарищем, как и здесь…
Всё чаще она указывала ему разницу между ним, мужиком, и ею, женщиной образованной, и нередко эти указания обижали Илью. Живя с Олимпиадой, он иногда чувствовал, что эта женщина близка ему как
товарищ. Татьяна Власьевна никогда не вызывала в нём товарищеского чувства; он видел, что она интереснее Олимпиады, но совершенно утратил
уважение к ней. Живя на квартире у Автономовых, он иногда слышал, как Татьяна Власьевна, перед тем как лечь спать, молилась богу...
Невнимание к нему немножко обижало его и в то же время возбуждало в нем чувство
уважения к этим людям с темными, пропитанными свинцовой пылью лицами. Почти все они вели деловой, серьезный разговор, в речах их сверкали какие-то особенные слова. Никто из них не заискивал пред ним, не лез к нему с назойливостью, обычной для его трактирных знакомых,
товарищей по кутежам. Это нравилось ему…
— Я шучу, Елена Петровна, но!.. Только из
уважения к памяти вашего супруга, моего дорогого и славного
товарища, я иду, так сказать, на нарушение моего служебного долга. Да-с!
В Москве составилось общество богатых игроков, под председательством славного Чекалинского, проведшего весь век за картами и нажившего некогда миллионы, выигрывая векселя и проигрывая чистые деньги. Долговременная опытность заслужила ему доверенность
товарищей, а открытый дом, славный повар, ласковость и веселость приобрели
уважение публики. Он приехал в Петербург. Молодежь к нему нахлынула, забывая балы для карт и предпочитая соблазны фараона обольщениям волокитства. Нарумов привез к нему Германна.
Германский студент, оканчивая курс в своем университете и отпировав с
товарищами последнюю пирушку, перестает быть беспокойным буршем и входит в общество людей с
уважением к их спокойствию, к их общественным законам и к их морали; он снимает свою корпоративную кокарду и с нею снимает с себя обязательство содержать и вносить в жизнь свою буршескую, корпоративную нравственность.
Кажется мне, я пользуюсь между моими товарищами-учениками
уважением.
— Наша публика, — продолжал Аполлос Михайлыч, — питая
уважение к вашему таланту, который всем нам доставил столько удовольствия, желает презентовать вам этот маленький подарочек. Ваши
товарищи тоже желали иметь участие в этом деле. Примите, мой милейший! Тут есть мое, Фани, Никона Семеныча, Юлия Карлыча и, наконец, от всей почтенной публики.
С особенным чувством дружбы и
уважения смотрел я на мужественное, исхудавшее и загоревшее лицо моего школьного
товарища.
Балясников и в Турецкой армии заслужил себе такое же
уважение в начальниках, дружбу в
товарищах и любовь в подчиненных.
Студенты в течение трех лет успели хорошо узнать Хвалынцева. В очень многих кружках он пользовался любовью, как добрый и честный
товарищ, и
уважением, как хороший, дельный, работящий студент. Поэтому, при появлении его на лестнице, толпа замолкла и приготовилась выслушать.
В этом отношении опытных, испытанных моряков чувствовалось не одно только сердечное расположение добрых, хороших людей к юнцу, но — что было еще дороже и приятнее — и
уважение к серьезному и внимательному исполнению служебного долга их младшего
товарища.
Да, пока достаточно и этого. Ты заметил, что большая буква снята с моего «я»? — она выброшена мною вместе с револьвером. Это знак покорности и равенства, ты понимаешь? Быть равным с тобою — вот клятва, которую я принес себе и Марии. Как король, я присягнул на верность твоей конституции, но не изменю клятве, как король: от прежней жизни моей я сохранил
уважение к договорам. Клянусь, я буду верным твоим
товарищем по общей каторге нашей и не убегу один!
Сам он тоже держал себя в стороне от всех, но эта наклонность к уединению, эти старания избегать шумных компаний, объяснялись добродушно знавшими его людьми созерцательностью его характера, его набожностью, действительно сильно развитою, и нисколько не оскорбляли
товарищей, по-прежнему относившихся к нему со смешанным чувством любви и
уважения.
Более года прошло со дня свадьбы, и кроме роковой ночи у Кюба на совести графа Белавина не было ни одного упрека. Его бывшие
товарищи по кутежам стали относиться с
уважением к происшедшей в нем перемене, хотя сначала с легкой усмешкой говорили о графе Владимире, как о верном муже и любящем отце.
Всегда ровный характером, мягкий, обходительный, готовый на услугу, он был кумиром солдат и любимцем
товарищей. Была, впрочем, одна странная черта в его характере. Несмотря на обходительность и услужливость, он умел держать не только
товарищей, но и начальство в почтительном отдалении, внушая им чувство
уважения, препятствовавшее близкому сближению и в особенности тем отношениям, которые известны под метким прозвищем амикошонства.
Грозный рыцарь, по просьбе его
товарищей, Семирамида, из
уважения к ее высокому сану и полу, и Тредьяковский, который уже храпел на стуле в углу комнаты, обняв крепко свою «Телемахиду», одни избавились от торжественного возношения под потолок.
Начавшие хвастливый разговор замолчали, пристыженные речью своего
товарища. Вероятно, не смели они затеять с ним спор, из
уважения к его летам или дарованиям; а перед упреками Антона смирялись, потому что могли всегда иметь в нем нужду, да и рыцарский дух его не терпел жестоких возражений. Тот, который подал ему руку в знак своего удовольствия, был будущий строитель Грановитой палаты. [Алевиз.] Другие спутники были стенные и палатные мастера и литейщики.
Недалеко от Пьера, шел видимо пользующийся общим
уважением своих
товарищей пленных толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом.
Пьер с своим знанием языков, с тем
уважением, которое ему оказывали французы, с своею простотой, отдававший всё, что у него просили (он получал офицерские три рубля в неделю), с своею силой, которую он показал солдатам, вдавливая гвозди в стену балагана, с кротостью, которую он выказывал в обращении с
товарищами, с своею непонятною для них способностью сидеть неподвижно и, ничего не делая, думать, представлялся солдатам несколько таинственным и высшим существом.