Неточные совпадения
Вронский еще не видал Анны, он нарочно не смотрел в ее сторону. Но он
знал по направлению взглядов, где она. Он незаметно оглядывался, но не искал ее; ожидая
худшего, он искал глазами Алексея Александровича. На его счастие, Алексея Александровича нынешний раз не было в театре.
И остались чиновники еще в
худшем положении, чем были прежде, и решилось дело тем, что никак не могли
узнать, что такое был Чичиков.
— Не верю, — крикнул Бердников. — Зачем же вы при ней, ну? Не
знаете, скрывает она от вас эту сделку?
Узнайте! Вы — не маленький. Я вам карьеру сделаю. Не дурачьтесь. К черту Пилатову чистоплотность! Вы же видите: жизнь идет от плохого к
худшему. Что вы можете сделать против этого, вы?
Или, наконец, если смех этот хоть и сообщителен, а все-таки почему-то вам покажется пошловатым, то
знайте, что и натура того человека пошловата, и все благородное и возвышенное, что вы заметили в нем прежде, — или с умыслом напускное, или бессознательно заимствованное, и что этот человек непременно впоследствии изменится к
худшему, займется «полезным», а благородные идеи отбросит без сожаления, как заблуждения и увлечения молодости.
— Мы все говорили обо мне, — начал Лопухов: — а ведь это очень нелюбезно с моей стороны, что я все говорил о себе. Теперь я хочу быть любезным, — говорить о вас! Вера Павловна.
Знаете, я был о вас еще гораздо
худшего мнения, чем вы обо мне. А теперь… ну, да это после. Но все-таки, я не умею отвечать себе на одно. Отвечайте вы мне. Скоро будет ваша свадьба?
Опасаясь
худших последствий, я, хотя неохотно, повиновался и в последние дни нашего пребывания у Чичаговых еще с большим вниманием слушал рассказы старушки Мертваго, еще с большим любопытством расспрашивал Петра Иваныча, который все на свете
знал, читал, видел и сам умел делать; в дополненье к этому он был очень весел и словоохотен.
Дьякон обошел всех известных в городе монументщиков и остановился на самом
худшем, на русском жерновщике, каком-то Попыгине. Два монументщика из немцев рассердили дьякона тем, что всё желали
знать, «позволит ли масштаб» построить столь большую пирамиду, какую он им заказывал, отмеряя расстояние попросту шагами, а вышину подъемом руки.
Я приказал арестовать тебя и доставить тебя ко мне, ты — бежал; не
знаю, к лучшему ли это, или к
худшему, потому что не
знаю — виноват ли ты, или нет.
Кроме того, оправдание насилия, употребленного над ближним для защиты другого ближнего от
худшего насилия, всегда неверно, потому что никогда при употреблении насилия против не совершившегося еще зла нельзя
знать, какое зло будет больше — зло ли моего насилия, или того, от которого я хочу защищать.
Нельзя уж нам уверять, что мы не
знали про те 100 тысяч человек в одной России, которые сидят всегда по тюрьмам и каторгам для обеспечения нашей собственности и спокойствия, и что мы не
знаем про те суды, в которых мы сами участвуем и которые по нашим прошениям приговаривают покушающихся на нашу собственность и безопасность людей к тюрьмам, ссылкам и каторгам, в которых люди, нисколько не
худшие, чем те, которые их судят, гибнут и развращаются; что мы не
знали того, что всё, что мы имеем, мы имеем только потому, что это добывается и ограждается для нас убийством и истязаниями.
Я лучше вас его
знаю…» — не вошла в дальнейшие объяснения и поспешила выразить свою сердечную радость, что нашла больного не в
худшем положении.
Услыхав приближение дочери, он бросил на нее умоляющий взгляд, сжал руки на груди и воскликнул: «Сонечка, неужели ты пойдешь за него?» — Софья Николавна
знала наперед, какое действие произведет это свидание, и приготовилась даже к
худшему впечатлению.
Он ринулся за мной, как собака. Его потрясению можно было верить тем более, что на «Бегущей», как я
узнал от него, ожидали и боялись моего возвращения в Дагон. Тогда мы были от Дагона на расстоянии всего пятидесяти с небольшим миль. Один Бутлер думал, что может случиться
худшее.
Элиза Августовна
знала тысячи похождений и интриг о своих благодетелях (так она называла всех, у кого жила при детях); повествовала их она с значительными добавлениями и приписывая себе во всяком рассказе главную роль,
худшую или лучшую — все равно.
Ах, это самое
худшее состояние, которое я
знаю: это хуже дня перед казнью, потому что все дни перед казнью.
— Не знаю-с, не
знаю. Для этого нужно очень много
знать, вообще надо быть очень умным, чтобы не поделать еще
худшей бестолочи.
Она в том же, еще
худшем положении, нарочно перетолковывает всякое твое слово, придавая ему ложное значение; каждое же ее слово пропитано ядом; где только она
знает, чтò мне больное всего, туда-то она и колет.
— Не
знаю, чего ты ожидала, — продолжал он, — я мог ожидать всего
худшего, видя тебя каждый день в этой грязи, праздности, роскоши глупого общества; и дождался…
— О-о, батюшка мой, — воскликнул, весь оживившись, наш старец: — поверьте мне, что это самые
худшие люди на свете. Вы о них только слыхали, но по чужим словам, как по лестнице, можно черт
знает куда залезть, а я все сам на себе испытал и, как православный христианин, свидетельствую, что хотя они и одной с нами православной веры, так что, может быть, нам за них когда-нибудь еще и воевать придется, но это такие подлецы, каких других еще и свет не видал.
Знаете, ведь у ней, когда она тогда у ворот стояла задумавшись, чтоб сказать мне «да», а я удивлялся,
знаете ли, что у ней могла быть даже такая мысль: «Если уж несчастье и там и тут, так не лучше ли прямо самое
худшее выбрать, то есть толстого лавочника, пусть поскорей убьет пьяный до смерти!» А? Как вы думаете, могла быть такая мысль?
Я
знал этого господина еще в гимназии, но, признаться, не питал к нему приязни. Впрочем, это еще по детским воспоминаниям — потому что он сначала в классе всё ножички крал и продавал, а потом начал себе брови сурмить и еще чем-то
худшим заниматься.
По своей дружбе ко мне он призвал меня и сказал: «Не могу медлить решением вашего процесса; судебным порядком не может он кончиться в вашу пользу, — законы слишком ясны; вы проиграете все; потерею имущества не кончится для вас дело; приговором нашего гражданского суда обнаружатся обстоятельства, за которые вы будете подлежать ответственности по уголовным законам, а вы
знаете, как они строги; каково будет решение уголовной палаты, я не
знаю, но думаю, что вы отделаетесь от нее слишком легко, если будете приговорены только к лишению прав состояния, — между нами будь сказано, можно ждать вам еще гораздо
худшего.
Почти всегда, поискав в себе, мы найдем тот же грех, который мы осуждаем в другом. Если же мы не
знаем за собой именно того самого греха, то стоит только поискать, и мы найдем еще
худший.
Прежняя жизнь кончилась, начиналась новая — лучшая или
худшая, — не
знаю.
Я сама
знала, что Запольской не простят такого проступка: она
худшая по арифметике; Церни и без того ее ненавидит, да и по шалостям она на замечании у начальства.
Всякий человек
знает, что в чувстве любви есть что-то особенное, способное разрешать все противоречия жизни и давать человеку то полное благо, в стремлении к которому состоит его жизнь. «Но ведь это чувство, которое приходит только изредка, продолжается недолго, и последствием его бывают еще
худшие страдания», говорят люди, не разумеющие жизни.
— Это ничего не значит! Я его
знаю. Он первый, кого я подозревала в самом начале твоего рассказа… Он умеет прельстить… Это самое
худшее, чего я могла ожидать… Это проклятие… Я
знала, что у него здесь имение, в котором он проводит каждое лето, но могла ли я взять от тебя Рену? Тебе я одной доверяла… И, наконец, этого-то я от него не ожидала.
В четверг приехал в Грузино новгородский губернский предводитель дворянства Н. И. Белавин, но о нем графу не докладывали, и он,
узнав о тяжком состоянии болезни графа, в четверг же и уехал. В пятницу болезнь пошла еще к
худшему — сделалась сильная одышка. Началась продолжительная, но тихая агония.
— Но вы
знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать
худшее, — сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
И
знаете ли, что и это еще не
худшее.
Агап, разумеется, не считал этого за самый
худший исход, какого он мог ожидать за свое неудачное посольство, и, закатясь с дядиных глаз в корчму, успел рассказать бывшее так хорошо, что через полчаса об этом
знало все селение, и все, от мала до велика, радовались тому, что отец Яков «в книгах вычитал, як Дукачонку на роду писано остаться некрещеным».
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и казалось бы тут, простояв четыре дня, французы могли бы
узнать, где неприятель, сообразить что-нибудь выгодное и предпринять что-нибудь новое. Но после четырехдневной остановки, толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой,
худшей дороге, на Красное и Оршу — по пробитому следу.