Неточные совпадения
[
В начале 80-х
годов пять человек арестантов
умерло в один день от солнечного удара,
в то время как их переводили из Бутырского замка на вокзал Нижегородской железной дороги.]
…А между тем я тогда едва
начинал приходить
в себя, оправляться после ряда страшных событий, несчастий, ошибок. История последних
годов моей жизни представлялась мне яснее и яснее, и я с ужасом видел, что ни один человек, кроме меня, не знает ее и что с моей смертью
умрет истина.
В известное наводнение 1824
года старика залило водой
в карете, он простудился, слег и
в начале 1825
года умер.
— Я, когда сюда ехала, —
начала, наконец, Мари, — так, разумеется, расспрашивала обо всех здешних, и мне на последней станции сказали, что Клеопатра Петровна
в нынешнем
году умерла.
Это до такой степени справедливо, что когда Держиморда
умер и преемники его
начали относиться к двугривенным с презрением, то жить сделалось многим тяжельше. Точно вот
в знойное, бездождное
лето, когда и без того некуда деваться от духоты и зноя, а тут еще чуются
в воздухе признаки какой-то неслыханной повальной болезни.
Я очень дружно жил с Павлом Одинцовым; впоследствии из него выработался хороший мастер, но его ненадолго хватило, к тридцати
годам он
начал дико пить, потом я встретил его на Хитровом рынке
в Москве босяком и недавно слышал, что он
умер в тифе. Жутко вспомнить, сколько хороших людей бестолково погибли на моем веку! Все люди изнашиваются и — погибают, это естественно; но нигде они не изнашиваются так страшно быстро, так бессмысленно, как у нас, на Руси…
Слова её падали медленно, как осенние листья
в тихий день, но слушать их было приятно. Односложно отвечая, он вспоминал всё, что слышал про эту женщину:
в своё время город много и злорадно говорил о ней, о том, как она
в первый
год по приезде сюда хотела всем нравиться, а муж ревновал её, как он потом
начал пить и завёл любовницу, она же со стыда спряталась и точно
умерла — давно уже никто не говорил о ней ни слова.
Иван Иванович Михельсон, генерал от кавалерии и главнокомандующий Молдавскою армиею, родился около 1735
года,
умер в 1809. Под его начальством находился
в начале славной службы своей князь Варшавский. Михельсон
в глубокой старости сохранял юношескую живость, любил воинские опасности и еще посещал передовые перестрелки.
— Большой интерес тебе выходит через дальнюю дорогу, —
начала она привычной скороговоркой. — Встреча с бубновой дамой и какой-то приятный разговор
в важном доме. Вскорости получишь неожиданное известие от трефового короля. Падают тебе какие-то хлопоты, а потом опять падают какие-то небольшие деньги. Будешь
в большой компании, пьян будешь… Не так чтобы очень сильно, а все-таки выходит тебе выпивка. Жизнь твоя будет долгая. Если
в шестьдесят семь
лет не
умрешь, то…
Генерал вспомнил корнетские
годы,
начал искать всевозможных случаев увидеть графиню, ждал часы целые на паперти и несколько конфузился, когда из допотопной кареты, тащимой высокими тощими клячами, потерявшими способность
умереть, вытаскивали два лакея старую графиню с видом вороны
в чепчике и мешали выпрыгнуть молодой графине с видом центифольной розы.
Брагины
начали подниматься
в гору и прослыли за больших тысячников, но
в один
год все это благополучие чуть не пошло прахом: сам Брагин простудился и
умер, оставив Татьяну Власьевну с тремя детьми на руках.
Так образовалась знаменитая персидско-донская порода, которая впоследствии
в соединении с английской чистокровной лошадью дала чудный скаковой материал. Особенно им славился завод Подкопаева — патриарха донских коневодов. Он
умер в очень преклонных
годах в начале столетия. У него было тавро: сердце, пронзенное стрелой.
Вскоре после разрыва (произошел он
года за два до
начала моего рассказа) жена Латкина, правда уже давно больная,
умерла; вторая его дочка, трехлетний ребенок, от страха онемела и оглохла
в один день: пчелиный рой облепил ей голову; сам Латкин подвергся апоплексическому удару — и впал
в крайнюю, окончательную бедность.
Но
в 1848
году Белинский
умер, многие из его друзей и последователей рассеялись
в разные стороны, Гоголь
в то же время резко обозначил перемену своего направления, и начатое дело остановилось при самом
начале.
— Потом-с, — снова продолжал Бжестовский, — приезжают они сюда.
Начинает он пить — день… неделю… месяц…
год. Наконец,
умирает, — и вдруг она узнает, что доставшееся ей после именьице, и именьице действительно очень хорошее, которое она, можно сказать, кровью своей купила, идет с молотка до последней нитки
в продажу. Должно ли, спрашиваю я вас, правительство хоть сколько-нибудь вникнуть
в ее ужасное положение?.. Должно или нет?
По моим сведениям, Фигура
умер в конце пятидесятых или
в самом
начале шестидесятых
годов. О нем я не встречал
в литературе никаких упоминаний.
Обращение со всеми — материнское… Н-да… Извольте понять: живёшь на земле, ни один чёрт даже и плюнуть на тебя не хочет, не то что зайти иногда и спросить — что, как, и вообще — какая жизнь? по душе она или по душу человеку? А
начнёшь умирать — не только не позволяют, но даже
в изъян вводят себя. Бараки… вино… два с полтиной бутылка! Неужто нет у людей догадки? Ведь бараки и вино большущих денег стоят. Разве эти самые деньги нельзя на улучшение жизни употреблять, — каждый
год по нескольку?
— Не то важно, что Анна
умерла от родов, а то, что все эти Анны, Мавры, Пелагеи с раннего утра до потемок гнут спины, болеют от непосильного труда, всю жизнь дрожат за голодных и больных детей, всю жизнь боятся смерти и болезней, всю жизнь лечатся, рано блекнут, рано старятся и
умирают в грязи и
в вони; их дети, подрастая,
начинают ту же музыку, и так проходят сот-ни
лет, и миллиарды людей живут хуже животных — только ради куска хлеба, испытывая постоянный страх.
Начинал Яков снова читать и петь, но уже не мог успокоиться и, сам того не замечая, вдруг задумывался над книгой; хотя слова брата считал он пустяками, но почему-то и ему
в последнее время тоже стало приходить на память, что богатому трудно войти
в царство небесное, что
в третьем
году он купил очень выгодно краденую лошадь, что еще при покойнице жене однажды какой-то пьяница
умер у него
в трактире от водки…
На третьем курсе, недели через две после
начала занятий, я
в первый раз был на вскрытии. На мраморном столе лежал худой, как скелет, труп женщины
лет за сорок. Профессор патологической анатомии,
в кожаном фартуке, надевал, балагуря, гуттаперчевые перчатки, рядом с ним
в белом халате стоял профессор-хирург,
в клинике которого
умерла женщина. На скамьях, окружавших амфитеатром секционный стол, теснились студенты.
Одни из них
начинают с того, что по частям распродают свои сорочки из голландского полотна, простыни, платки, и кончают тем, что через 2–3
года умирают в страшной нищете (так, недавно
в Томске
умер Кузовлев, игравший видную роль
в процессе таганрогской таможни; он был похоронен на счет одного великодушного человека, тоже из ссыльных); другие же мало-помалу пристраиваются к какому-нибудь делу и становятся на ноги; они занимаются торговлей, адвокатурой, пишут
в местных газетах, поступают
в писцы и т. п.
Я, незаметная и неизвестная женщина, попала под колесо обстоятельств, накативших на мое отечество
в начале шестидесятых
годов, которым принадлежит моя первая молодость. Без всякого призвания к политике, я принуждена была сыграть роль
в событиях политического характера, о чем, кроме меня, знает только еще один человек, но этот человек никогда об этом не скажет. Я же не хочу
умереть, не раскрыв моей повести, потому что человеку, как бы он ни был мал и незаметен, дорога чистота его репутации.
В начале 1762
года, когда мне было девять
лет от роду (то есть немедленно по кончине императрицы Елизаветы Петровны, которая
умерла в самый день Рождества Христова 1761
года), приехали
в Киль трое незнакомцев.
Привязанность Гаврилы Ивановича к дочери и ее к нему была трогательна и страшна. Жутко было представить, что случится с одним, если другой
умрет. И случилось вот что: кажется, это было
в начале девяностых
годов, — Гаврила Иванович заболел крупозным воспалением легких и
умер. Зиночка сейчас же пошла к себе
в комнату и отравилась хлоралгидратом.
В «Новом времени» появилось объявление об их смерти
в одной траурной рамке, и хоронили их обоих вместе.
В 1838 г.
в жизни Григория произошла значительная перемена: он женился на красивой и образованной девушке Варваре; молодая Богачева тотчас же отстранила от мужа различного рода проходимцев и взамен того сама стала оказывать на него самое благотворное во всех отношениях влияние, которое, впрочем, продолжалось недолго:
в 1845
году Григорий
умер, а
в начале 1846 г.
умерла и Варвара, оставив двух малолетних детей, сына и дочь.
Таков был отец девиц Белоярцевых. Он
умер в глубокой старости, за несколько
лет до
начала нашего рассказа.
Она
умерла в Царском Селе. Болезненное состояние императрицы началось с
начала 1761
года, и она нередко по неделям не вставала с постели,
в которой даже слушала доклады.
Теперь нечто иное, нечто более ужасное. Его невеста
умерла, а между тем она жила, он сегодня увидит ее
в театре, но это не она, той нет, это не княжна, это Татьяна.
В течение целого
года он любил эту живущую теперь обворожительную девушку. Положим, он считал ее за другую, но… Князю, к ужасу его,
начинало казаться, что он именно любит теперь уже эту.
Этот деятельный агент партии красных неожиданно
умер в январе 1883
года перед самым
началом польских беспорядков.
Болезнь старика быстро ухудшалась, и
в начале 1833
года он
умер за границей на руках Альбины.