Неточные совпадения
Он рассказал про выборы, и Анна
умела вопросами вызвать его на то самое, что веселило его, — на его успех. Она рассказала ему всё, что интересовало его дома. И все сведения ее
были самые
веселые.
— Странный тип! Такой… дикий. И мрачно озлоблен. Злость тоже должна
быть веселой. Французы
умеют злиться весело. Простите, что я так говорю обо всем… я очень впечатлителен. Но — его тетушка великолепна! Какая фигура, походка! И эти золотые глаза! Валькирия, Брунгильда…
— Право, не знаю, как вам ответить на это, мой милый князь, — тонко усмехнулся Версилов. — Если я признаюсь вам, что и сам не
умею ответить, то это
будет вернее. Великая мысль — это чаще всего чувство, которое слишком иногда подолгу остается без определения. Знаю только, что это всегда
было то, из чего истекала живая жизнь, то
есть не умственная и не сочиненная, а, напротив, нескучная и
веселая; так что высшая идея, из которой она истекает, решительно необходима, к всеобщей досаде разумеется.
Таким образом Веревкин проник до гостиной Марьи Степановны, где частенько составлялись самые
веселые преферансы, доставлявшие старушкам большое удовольствие. Он являлся как-то случайно и всегда
умел уезжать вовремя. Когда Веревкина не
было дня три, старушки начинали скучать и даже ссорились за картами.
«Миленький только смотрел и смеялся. Почему ж бы ему не пошалить с нами? Ведь это
было бы еще
веселее. Разве это
было неловко или разве он этого не
сумел бы — принять участие в нашей игре? Нет, нисколько не неловко, и он
сумел бы. Но у него такой характер. Он только не мешает, но одобряет, радуется, — и только».
Некоторые из представителей этой фамилии не только не бывали в России ни разу, но даже не
умели говорить по-русски; единственным основанием фигурировать в качестве «русских принцев»
были те крепостные рубли, которые текли с Урала на
веселую далекую заграницу неиссякаемой широкой волной.
В нравственном отношении он обладает многими неоцененными качествами: отлично передергивает карты,
умеет подписываться под всякую руку, готов бражничать с утра до вечера, и исполняет это без всякого ущерба для головы, лихо
поет и пляшет по-цыгански, и со всем этим соединяет самую добродушную и
веселую откровенность. Одно только в нем не совсем приятно: он любит иногда приходить в какой-то своеобразный, деланный восторг, и в этом состоянии лжет и хвастает немилосердно.
В течение месяца он успел объездить всех знакомых, которых
сумел накопить во время своих кочеваний. Некоторые из этих знакомых уже достигли высоких постов; другие нажили хорошие состояния и жили в свое удовольствие; третьим, наконец, не посчастливилось. Но Бодрецов не забыл никого. К первым он
был почтителен, со вторыми явил себя
веселым собеседником, к третьим отнесся дружески, сочувственно. Только с очень немногими, уже вполне отпетыми, встретился не вполне дружелюбно, но и то с крайнею осторожностью.
И помещики кашинские
были веселые, и усадьбы у них
веселые, и гости к ним приезжали
веселые; но весело ли жилось в этих
веселых местах рабам — об этом сказать не
умею.
У этого грека
был приятный голос, звучавший необыкновенно искренно и почтительно, именно в таком тоне, не возбуждающем никаких сомнений, как
умеют лгать женщинам опытные женолюбцы и сладострастники, имевшие в своей жизни множество легких,
веселых минутных связей. К тому же воля Елены совершенно угасла, растаяла от ужасных приступов морской болезни.
Но
были и из
веселых, которые
умели и любили огрызнуться и спуску никому не давали: тех принуждены
были уважать.
Ему
было лет за сорок; маленький, кривоногий, с животом беременной женщины, он, усмехаясь, смотрел на меня лучистыми глазами, и
было до ужаса странно видеть, что глаза у него — добрые,
веселые. Драться он не
умел, да и руки у него
были короче моих, — после двух-трех схваток он уступал мне, прижимался спиною к воротам и говорил...
Вошел Карп Кондратьич с
веселым и довольным видом: губернатор дружески жал ему руку, ее превосходительство водила показывать ковер, присланный для гостиной из Петербурга, и он, посмотревши на ковер с видом патриархальной простоты, под которую мы
умеем прятать лесть и унижение, сказал: «У кого же, матушка Анна Дмитриевна, и
быть таким коврам, как не у ваших превосходительств».
И стал мой дядя
веселый, речистый: пошел вспоминать про Брюллова, как тот, уезжая из России, и платье, и белье, и обувь по сю сторону границы бросил; про Нестора Васильевича Кукольника, про Глинку, про актера Соленика и Ивана Ивановича Панаева, как они раз, на Крестовском, варили такую жженку, что у прислуги от одних паров голова кругом шла; потом про Аполлона Григорьева со Львом Меем, как эти оба поэта, по вдохновению, одновременно друг к другу навстречу на Невский выходили, и потом презрительно отозвался про нынешних литераторов и художников, которые
пить совсем не
умеют.
Нунча в двадцать три года осталась вдовою с пятилетней дочерью на руках, с парой ослов, огородом и тележкой, —
веселому человеку не много нужно, и для нее этого вполне достаточно. Работать она
умела, охотников помочь ей
было много; когда же у нее не хватало денег, чтоб заплатить за труд, — она платила смехом, песнями и всем другим, что всегда дороже денег.
Приземистый, курносый, рябой и плешивый черный поп Пафнутий
был общим любимцем и в монастыре, и в обители, и в Служней слободе, потому что имел
веселый нрав и с каждым
умел обойтись. Попу Мирону он приходился сродни, и они часто вместе «угобжались от вина и
елея». Угнетенные игуменом шли за утешением к черному попу Пафнутию, у которого для каждого находилось ласковое словечко.
Очень ловко
умел тоже вставить между словами острое и задирающее словцо,
веселый намек, смешной каламбур, но совершенно как бы невзначай, как бы и не замечая, — тогда как и острота, и каламбур, и самый-то разговор, может
быть, давным-давно уже
были заготовлены и заучены и уже не раз употреблялись.
— Если б я
умела, так я бы уж сочиняла всегда одно смешное, одно
веселое! Чтобы всем стыдно
было. Обо всем бы — ух!
Бородатый. Чего это? Да я этого и не
умею, издеваться-то, и даже не люблю. Это я — шутю, как
будучи очень
весёлый… Вы… не того, не тревожьтесь, сидите смирненько! Вот — винца похлебайте… Дело — лёгкое, вам знакомое…
Бывало, как ни войдет — на всех
веселый стих нападет; такой он
был затейник, такой забавник, что, кажется, покойника
сумел бы рассмешить, а мало того — и плясать бы заставил…
Я уже видал ее в такой"коронной"ее роли, как Кабаниха в"Грозе", и этот бытовой образ, тон ее, вся повадка и говор убеждали вас сейчас же, какой творческой силой обладала она, как она
умела"перевоплощаться", потому что сама по себе
была чисто петербургское дитя кулис — добродушное,
веселое, наивное существо, не имеющее ничего общего со складом Кабанихи, ни с тем бытом, где родилось и распустилось роскошным букетом такое дореформенное существо.
— Хоть бы они
пили, что ли? Ничего-то они не
умеют играть как надо. Разве одних только д……. да и то не
веселых, а скучных, немецких!
— Потому, что я не
умею держать себя здесь. К тому же мне скучно и противно. Что тут
веселого? Хоть бы люди
были, а то дикари и животные. Я ухожу, как угодно.
Случалось, что имя грешника вспоминалось с какою-нибудь
веселою шуткою при таких лицах, что это воспомянутому
было полезно, и этим дорожили и
умели обращать себе в выгоду.
Знайте, однако ж, мой любезнейший Артемий Петрович, что я
умею различать от истины шутку, под
веселый час, а может
быть, и в сердцах сказанную.
Граф Герман Лесток, по происхождению француз, приехал в Россию в 1713 году и определен домашним доктором Екатерины, а в 1718 году сослан Петром в Казань, как уверяет Штелин в своих анекдотах. Со вступлением на престол Екатерины I Лесток
был возвращен из ссылки и определен врачом к цесаревне Елизавете. Он
умел ей понравиться своим
веселым характером и французской любезностью. Вскоре он ей представил план овладеть престолом.
И если она
сумеет подойти к их тону, особенно в торжественные дни, то ее положение определено и ей еще
веселее и, может
быть, еще удобнее
будет срывать цветы удовольствия.
Владимир Николаевич
был красавец мужчина в полном смысле этого слова. Высокий, стройный, изящный, всегда
веселый, обладающий неисчерпаемым остроумием, он
умел нравится всем, особенно женщинам и
был их кумиром. Меняя свои привязанности, как перчатки, он этим не уменьшал, а напротив, увеличивал число своих поклонниц.
Герман Лесток приехал в Россию в 1713 году, определился врачом при Екатерине Алексеевне и в 1718 году
был сослан Петром в Казань. Со вступлением на престол Екатерины I он
был возвращен из ссылки и определен врачом к цесаревне Елизавете Петровне, которой
сумел понравиться своим
веселым характером и французской любезностью.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Всё маневры, всё наступления!» думал он. «К чему? Всё отличиться. Точно что-то
веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешся толку, как
было дело, оттого что все хотят доказать, как они
умеют драться. Да не в том теперь дело».