Неточные совпадения
Самгин подвинулся к решетке сада как раз в тот момент, когда солнце, выскользнув из облаков, осветило на паперти собора
фиолетовую фигуру протоиерея Славороссова и золотой крест на его широкой груди. Славороссов стоял, подняв левую руку в
небо и простирая правую над толпой благословляющим жестом. Вокруг и ниже его копошились люди, размахивая трехцветными флагами, поблескивая окладами икон, обнажив лохматые и лысые головы. На минуту стало тихо, и зычный голос сказал, как в рупор...
Необыкновенны переливы вечернего света на
небе — яшмовые,
фиолетовые, лазурные, наконец такие странные, темные и прекрасные тоны, под какие ни за что не подделаться человеку!
Пусть живописцы найдут у себя краски, пусть хоть назовут эти цвета, которыми угасающее солнце окрашивает
небеса! Посмотрите:
фиолетовая пелена покрыла
небо и смешалась с пурпуром; прошло еще мгновение, и сквозь нее проступает темно-зеленый, яшмовый оттенок: он в свою очередь овладел
небом.
Часов в семь утра мгновенно стихло, наступила отличная погода. Следующая и вчерашняя ночи были так хороши, что не уступали тропическим. Какие нежные тоны — сначала розового, потом
фиолетового, вечернего
неба! какая грациозная, игривая группировка облаков! Луна бела, прозрачна, и какой мягкий свет льет она на все!
День склонялся к вечеру. По
небу медленно ползли легкие розовые облачка. Дальние горы, освещенные последними лучами заходящего солнца, казались
фиолетовыми. Оголенные от листвы деревья приняли однотонную серую окраску. В нашей деревне по-прежнему царило полное спокойствие. Из длинных труб фанз вились белые дымки. Они быстро таяли в прохладном вечернем воздухе. По дорожкам кое-где мелькали белые фигуры корейцев. Внизу, у самой реки, горел огонь. Это был наш бивак.
При этом на
небе непременно какой-то
фиолетовый оттенок, которого, конечно, никто никогда не примечал из смертных, то есть и все видели, но не умели приметить, а «вот, дескать, я поглядел и описываю вам, дуракам, как самую обыкновенную вещь».
Я первый проснулся. Все вокруг страшно, грозно и жутко потемнело, а зелень болотного кустарника качалась и отливала серой сталью. Все
небо обложили громоздкие лиловые и
фиолетовые тучи с разорванными серыми краями. Начинал вдали глухо ворчать гром. Я заторопился.
Агишин. Ах! есть голубой Неаполитанский залив, есть Сорренто… Там голубые
небеса И
фиолетовые горы. Там жизнь, там рай; недаром Италию так любят поэты…
А вверху
небо расцвечалось золотом, и ряды лиственниц на гребне выступали на светлом фоне отчетливыми
фиолетовыми силуэтами.
Западный край
неба уже нежился в закатном сиянии, над снежными полями кое-где розовел туман, и теневые склоны гор покрылись мягкими
фиолетовыми тонами.
Близился вечер. Усталое
небо поблекло, посинел воздух; снег порозовел на вершинах гор, а на темных склонах принял нежно-фиолетовые оттенки. Тишина и сумрак спустились на землю.
Из-за облаков выходит широкий зеленый луч и протягивается до самой средины
неба; немного погодя рядом с этим ложится
фиолетовый, рядом с ним золотой, потом розовый…