Неточные совпадения
Мой иррационализм или сверхрационализм прошел через «
просвещение», не в смысле
французских течений XVIII века, а в смысле Канта, который формулировал вечную правду «
просвещения» и с ней связывал свое учение об автономии.
Но сейчас я остро сознаю, что, в сущности, сочувствую всем великим бунтам истории — бунту Лютера, бунту разума
просвещения против авторитета, бунту «природы» у Руссо, бунту
французской революции, бунту идеализма против власти объекта, бунту Маркса против капитализма, бунту Белинского против мирового духа и мировой гармонии, анархическому бунту Бакунина, бунту Л. Толстого против истории и цивилизации, бунту Ницше против разума и морали, бунту Ибсена против общества, и самое христианство я понимаю как бунт против мира и его закона.
Он в молодости прошел через отрицательное
просвещение, ненавидел рабство, сочувствовал республике и
французской революции.
— Нет-с, дала ответ, дала в том, как думали лучшие умы, как думали Вольтер [Вольтер (Франсуа Мари Аруэ) (1694—1778) — выдающийся
французский писатель, один из крупнейших деятелей эпохи
Просвещения.], Конт.
— Вы меня извините, Татьяна Сергеевна, — говорил он ей, — не от любопытства, больше от жажды просвещения-с, от желания усладить душу пером вашим — такое это для меня наслаждение видеть, как ваше сердечко глубоко все эти приятности чувствует… Ведь я по простоте, Татьяна Сергеевна, я ведь по-французскому не учился, а чувствовать, однако, могу-с…
Если это, по-вашему, называется отсутствием всех предрассудков и
просвещением, так черт его побери и вместе с вами!» Когда он стал приближаться к середине города, то, боясь встретить
французского генерала, который мог бы ему сделать какой-нибудь затруднительный вопрос, Зарецкой всякий раз, когда сверкали вдали шитые мундиры и показывались толпы верховых, сворачивал в сторону и скрывался между развалинами.
Ее всегдашнее общество составлялось предпочтительно из чиновников
французского посольства и из нескольких русских молодых литераторов, которые вслух называли ее Коринною, потому что она писала иногда
французские стишки, а потихоньку смеялись над ней вместе с французами, которые в свою очередь насмехались и над ней, и над ними, и над всем, что казалось им забавным и смешным в этом доме, в котором, по словам их, каждый день разыгрывались презабавные пародии европейского
просвещения.
Кант — продолжатель дела античной и английско-французской просветительной философии, но он очень углубил
просвещение.
Он мог подаваться, особенно после событий 1861–1862 годов, в сторону охранительных идей, судить неверно, пристрастно обо многом в тогдашнем общественном и чисто литературном движении; наконец, у него не было широкого всестороннего образования, начитанность, кажется, только по-русски (с прибавкой, быть может, кое-каких
французских книг), но в пределах тогдашнего русского «
просвещения» он был совсем не игнорант, в нем всегда чувствовался московский студент 40-х годов: он был искренно предан всем лучшим заветам нашей литературы, сердечно чтил Пушкина, напечатал когда-то критический этюд о Гоголе, увлекался с юных лет театром, считался хорошим актером и был прекраснейший чтец «в лицах».
Ж. де Местр, романтическое движение начала XIX века были реакцией против
французской революции и
просвещения XVIII века, но это было творческим движением вперед, оплодотворившим всю мысль последующего века.