Неточные совпадения
Он заставил себя еще подумать о Нехаевой, но думалось о ней уже благожелательно. В том, что она сделала, не было, в сущности, ничего необычного: каждая девушка хочет быть женщиной. Ногти на ногах у нее плохо острижены, и, кажется, она сильно оцарапала ему кожу щиколотки. Клим шагал все более твердо и быстрее. Начинался
рассвет, небо, позеленев на востоке, стало еще
холоднее. Клим Самгин поморщился: неудобно возвращаться домой утром. Горничная, конечно, расскажет, что он не ночевал дома.
Я счел необходимым адресоваться к инструментам: барометр показывал 759, температура воздуха — 3°С, анемометр — полный штиль. Это интересное явление продолжалось до
рассвета. Когда мгла исчезла, снова подул
холодный северо-западный ветер.
Как и надо было ожидать, к
рассвету мороз усилился до — 32°С. Чем дальше мы отходили от Сихотэ-Алиня, тем ниже падала температура. Известно, что в прибрежных странах очень часто на вершинах гор бывает теплее, чем в долинах. Очевидно, с удалением от моря мы вступили в «озеро
холодного воздуха», наполнявшего долину реки.
Из теплого гнездушка идти на сырой и
холодный осенний воздух, на самом
рассвете, когда особенно сладко спится, да еще прямо на лодку!..
По утрам, в
холодном сумраке
рассвета, я иду с ним через весь город по сонной купеческой улице Ильинке на Нижний базар; там, во втором этаже гостиного двора, помещается лавка.
По моему настоянию, из «Аквариума» мы поехали еще в одно место и вышли из него на
рассвете в
холодные, синие сумерки раннего петербургского утра.
Было тихо. В окна глядел не то тусклый
рассвет, не то поздний вечер, что-то заполненное бесформенной и сумеречной мглой. Ветер дул в «щели», как в трубе, и гнал по ней ночные туманы. Взглянув из окна кверху, я мог видеть клочки ясного неба. Значит, на всем свете зарождалось уже яркое солнечное утро. А мимо станка все продолжала нестись, клубами,
холодная мгла… Было сумрачно, тихо, серо и печально.
Но мой удел — могу ль не звать ужасным?
Едва
холодный и больной
рассветИсполнит Ад сияньем безучастным...
По тону судя, быть драке. Ночью, перед
рассветом, среди этой дикой ругающейся орды, в виду близких и далеких огней, пожирающих траву, но ни на каплю не согревающих
холодного ночного воздуха, около этих беспокойных, норовистых лошадей, которые столпились в кучу и ржут, я чувствую такое одиночество, какое трудно описать.
На этот раз бивак был устроен неудачно. Резкий,
холодный ветер дул с материка и забивал дым в палатку. Я всю ночь не спал и с нетерпением ждал
рассвета. Наконец ночная тьма стала редеть. Я поспешно оделся и вышел из палатки. От воды в море поднимался пар, словно его подогревали снизу. Кругом было тихо. Занималась кроваво-красная заря.
Рассвет застал меня в состоянии бодрствования. Месяц был на исходе. Все мелкие звезды, точно опасаясь, что солнечные лучи могут их застать на небе, торопливо гасли. На землю падала
холодная роса, смочив, как дождем, пожелтевшую траву, опавшую листву, камни и плавник на берегу моря.
И вот в одно из таких мгновений она ясно почувствовала, что отделяется от земли. Чьи-то сильные руки поднимают ее с сена… Ее отяжелевшая голова опускается на чье-то плечо… Сквозь полусознание мелькают лица спящих австрийцев перед глазами… Бледный свет фонаря слабо мигает, борясь с серым
рассветом раннего утра… Вдруг, свежая,
холодная струя воздуха врывается ей в легкие, приятно холодит голову, будит сознание, бодрит тело, и Милица приподнимает с трудом веки, сделав невероятное усилие над собой.
Всю ночь мы промерзли в
холодном сарае. Я совсем почти не спал от холода, забывался только на несколько минут. Чуть забрезжил
рассвет, все поднялись и стали собираться. На хуторе набилась масса обозов. Чтоб при выезде не было толкотни, старший по чину офицер распределил порядок выступления частей. Наш обоз был назначен в самый конец очереди.
В ту ночь, до самого
рассвета, задыхался в свинцовом тумане
холодный город. Безлюдны и молчаливы были его глубокие улицы, и в саду, опустошенном осенью, тихо умирали на сломанных стеблях одинокие, печальные цветы.
— Стой! Оправься. Слуги мои верные! Ночь пала, месяц за горы сгинул, карабахский конь задыхается. Не иначе, как нам на бивак до
рассвета располагаться придется. Скидавай тюки, закусим по малости, утро вечера мудренее… Ночь
холодная, жертвую по чарке на кажного, — боле не могу, потому вокруг небезопасно.