Неточные совпадения
Она вздрогнула и от
холода и от внутреннего ужаса, с новою силою охвативших ее на чистом
воздухе.
Январский день уже приближался к концу; вечерний
холод еще сильнее стискивал недвижимый
воздух, и быстро гасла кровавая заря.
Здесь особенно чувствовалась поздняя осень,
воздух пропитан тяжелым, сырым
холодом.
— Сегодня — пою! Ой, Клим, страшно! Ты придешь? Ты — речи народу говорил? Это тоже страшно? Это должно быть страшнее, чем петь! Я ног под собою не слышу, выходя на публику,
холод в спине, под ложечкой — тоска! Глаза, глаза, глаза, — говорила она, тыкая пальцем в
воздух. — Женщины — злые, кажется, что они проклинают меня, ждут, чтоб я сорвала голос, запела петухом, — это они потому, что каждый мужчина хочет изнасиловать меня, а им — завидно!
Но зато внутрь палатки вместе с чистым
воздухом входит и
холод.
Был конец марта. Солнышко стояло высоко на небе и посылало на землю яркие лучи. В
воздухе чувствовалась еще свежесть ночных заморозков, в особенности в теневых местах, но уже по талому снегу, по воде в ручьях и по веселому, праздничному виду деревьев видно было, что ночной
холод никого уже запугать не может.
Удэгейцы с удивительной стойкостью переносят
холод. К этому они привыкают с детства, с того момента, как первый раз вдохнут в себя
воздух.
Между тем погода начала хмуриться, небо опять заволокло тучами. Резкие порывы ветра подымали снег с земли.
Воздух был наполнен снежной пылью, по реке кружились вихри. В одних местах ветром совершенно сдуло снег со льда, в других, наоборот, намело большие сугробы. За день все сильно прозябли. Наша одежда износилась и уже не защищала от
холода.
И чудится пану Даниле, что в светлице блестит месяц, ходят звезды, неясно мелькает темно-синее небо, и
холод ночного
воздуха пахнул даже ему в лицо.
Казармы здесь старые, в камерах тяжелый
воздух, отхожие места много хуже, чем в северных тюрьмах, хлебопекарня темная, карцеры для одиночного заключения темные, без вентиляций, холодные; я и сам несколько раз видел, как заключенные в них дрожали от
холода и сырости.
Но вы не будете там жить:
Тот климат вас убьет!
Я вас обязан убедить,
Не ездите вперед!
Ах! вам ли жить в стране такой,
Где
воздух у людей
Не паром — пылью ледяной
Выходит из ноздрей?
Где мрак и
холод круглый год,
А в краткие жары —
Непросыхающих болот
Зловредные пары?
Да… Страшный край! Оттуда прочь
Бежит и зверь лесной,
Когда стосуточная ночь
Повиснет над страной…
Он прошел в столовую. Там уже набралось много народа; почти все места за длинным, покрытым клеенкой столом были заняты. Синий табачный дым колыхался в
воздухе. Пахло горелым маслом из кухни. Две или три группы офицеров уже начинали выпивать и закусывать. Кое-кто читал газеты. Густой и пестрый шум голосов сливался со стуком ножей, щелканьем бильярдных шаров и хлопаньем кухонной двери. По ногам тянуло
холодом из сеней.
В
воздухе чуть не каждый день оттепель сменялась жгучим
холодом, и наоборот; но настоящие теплые дни перепадали редко.
Октябрь уж начался, и признаки осени выказывались довольно явственно. Несколько дней сряду стояла переменная погода, солнце показывалось накоротке, и ежели не наступили настоящие
холода, то в
воздухе уже чувствовалась порядочная сырость. Тянуло на север, в печное тепло, за двойные рамы, в страну пирогов с грибами и держания языков за зубами… Хорошо там!
Морозный
воздух чутко звонок, степенное карканье ворон, озабоченных
холодом, весёлое треньканье синиц, смешной скрип снегирей легко разносились по городу из конца в конец.
— Так вот такие высокие дома. И сверху донизу набиты людьми. Живут эти люди в маленьких конурах, точно птицы в клетках, человек по десяти в каждой, так что всем и воздуху-то не хватает. А другие внизу живут, под самой землей, в сырости и
холоде; случается, что солнца у себя в комнате круглый год не видят.
В самом деле, вьюга усилилась до такой степени, что в двух шагах невозможно было различать предметов. Снежная равнина, взрываемая порывистым ветром, походила на бурное море;
холод ежеминутно увеличивался, а ветер превратился в совершенный вихрь. Целые облака пушистого снега крутились в
воздухе и не только ослепляли путешественников, но даже мешали им дышать свободно. Ведя за собою лошадей, которые на каждом шагу оступались и вязнули в глубоких сугробах, они прошли версты две, не отыскав дороги.
Через несколько дней после этого Илья встретил Пашку Грачёва. Был вечер; в
воздухе лениво кружились мелкие снежинки, сверкая в огнях фонарей. Несмотря на
холод, Павел был одет только в бумазейную рубаху, без пояса. Шёл он медленно, опустив голову на грудь, засунув руки в карманы, согнувши спину, точно искал чего-то на своей дороге. Когда Илья поравнялся с ним и окликнул его, он поднял голову, взглянул в лицо Ильи и равнодушно молвил...
А когда очнулся, то увидал, что сидит в овраге и на груди у него болтаются оборванные подтяжки, брюки лопнули, сквозь материю жалобно смотрят до крови исцарапанные колени. Всё тело полно боли, особенно болела шея, и
холод точно кожу с него сдирал. Запрокинувшись назад, Евсей посмотрел на обрыв, — там, под белым сучком берёзы, в
воздухе качался ремень тонкой змеёй и манил к себе.
— Непременно эта причина! — подхватил Янсутский, очень довольный тем, что может вмешаться в разговор. — Леса, как известно, задерживают влагу, а влага умеряет тепло и
холод, и при обилии ее в
воздухе резких перемен обыкновенно не бывает.
Вставанье по звонку, задолго до света, при потухших и потухающих ночниках и сальных свечах, наполнявших
воздух нестерпимой вонью;
холод в комнатах, отчего вставать еще неприятнее бедному дитяти, кое-как согревшемуся под байковым одеялом; общественное умыванье из медных рукомойников, около которых всегда бывает ссора и драка; ходьба фрунтом на молитву, к завтраку, в классы, к обеду и т. д.; завтрак, который состоял в скоромные дни из стакана молока пополам с водою и булки, а в постные дни — из стакана сбитня с булкой; в таком же роде обед из трех блюд и ужин из двух…
Двух суток по восемнадцати градусов не выдержали омерзительные стаи, и в 20-х числах августа, когда мороз исчез, оставив лишь сырость и мокроту, оставив влагу в
воздухе, оставив побитую нежданным
холодом зелень на деревьях, биться больше было не с кем.
Оглядываюсь, как будто я впервые на землю попал: дождь накрапывает, туман вокруг, качаются в нём голые деревья, плывут и прячутся намогильные кресты, всё ограблено
холодом, одето тяжкой сыростью, дышать нечем, будто дождь и туман весь
воздух пожрали.
Холода еще не сдали, но в
воздухе уже слышался неопределенный, тонкий, радостно щекочущий грудь запах весны.
Кроме официального названия, жители называли его еще «Холодным станком». И действительно, трудно найти что-нибудь более вызывающее представление о
холоде, чем эти кучки бревен, глины и навоза на каменистой площадке, заметенные снегом и вздрагивавшие от ветра. Лес, который мы оставили назади, кончился у начала лугов в низинке и не закрывал станка, а только наполнял
воздух протяжным, пугающим гулом.
Теперь юрты соседней слободы виднелись ясно, так как туман не мешал. Слобода спала. Белые полосы дыма тихо и сонно клубились в
воздухе; по временам только из какой-нибудь трубы вдруг вырывались снопы искр, неистово прыгая на морозе. Якуты топят всю ночь без перерыва: в короткую незакрытую трубу тепло вытягивает быстро, и потому первый, кто проснется от наступившего в юрте
холода, подкладывает свежих поленьев.
Поддавшись какому-то грустному обаянию, я стоял на крыше, задумчиво следя за слабыми переливами сполоха. Ночь развернулась во всей своей холодной и унылой красе. На небе мигали звезды, внизу снега уходили вдаль ровною пеленой, чернела гребнем тайга, синели дальние горы. И от всей этой молчаливой, объятой
холодом картины веяло в душу снисходительною грустью, — казалось, какая-то печальная нота трепещет в
воздухе: «Далеко, далеко!»
Солнце еще только поднималось над ближайшим лесом, когда мы выступили в поход, и в
воздухе стоял ночной
холод, заставлявший вздрагивать.
Совсем рассвело, но ровно свинцовые тучи висят над землей. В
воздухе белая мгла, кругом над сырыми местами туманы… Пышет север
холодом, завернул студеный утренник, побелели тесовые крыши. Ровно прикованный к раскрытому оконцу, стоит в раздумье Самоквасов.
Жарко, душно.
Воздух сперся, а освежить его невозможно. Перед тем как приехать Петру Степанычу, завернули было дожди с
холодами, и домовитый Феклист закупорил окна по-зимнему… Невыносимо стало Самоквасову — дела нет, сон нейдет… Пуще прежнего и грусть, и тоска… Хоть плакать, так в ту же пору…
После чая туземцы проворно уложили лодки.
Холод подбадривал людей и заставлял их энергичнее работать веслами. С восходом солнца
воздух немного согрелся.
Мещанин Михаил Петров Зотов, старик лет семидесяти, дряхлый и одинокий, проснулся от
холода и старческой ломоты во всем теле. В комнате было темно, но лампадка перед образом уже не горела. Зотов приподнял занавеску и поглядел в окно. Облака, облегавшие небо, начинали уже подергиваться белизной, и
воздух становился прозрачным, — стало быть, был пятый час, не больше.
От мороза побелели деревья, лошади, бороды; казалось даже, сам
воздух трещал, не вынося
холода, но, несмотря на это, тотчас же после водосвятия озябшая полиция была уже на катке, и ровно в час дня начал играть военный оркестр.
Еще так недавно он, устраивая свое жилье в городе, хотел всех удивить разумною комфортабельностью дома и устроил отопление гретым
воздухом — и в чем-то так грубо ошибся, что подвальная печь дома раскалялась докрасна и грозила рассыпаться, а в доме был невыносимый
холод.
Они лежали под открытым небом, под дождем и холодным ветром, окровавленные, трясущиеся и промокшие, и в
воздухе стоял какой-то дрожащий, сплошной стон от
холода.
Отгремел январский бой под Сандепу. Несколько дней студеный
воздух дрожал от непрерывной канонады, на вечерней заре виднелись на западе огоньки вспыхивающих шрапнелей. Было так холодно, что в топленных фанзах, укутавшись всем, чем возможно, мы не могли спать от
холода. А там на этом морозе шли бои.
Но Эмма шевельнулась, или, скорей, вздрогнула от
холода и сырости
воздуха, которым было пропитано подземелье.
Дул резкий ветер, неся с собою пронизывающий до костей
холод, в
воздухе стояла какая-то мгла, не то туман, не то изморозь, сквозь которую еле пробивался свет электрических фонарей Невского проспекта, не говоря уже о газовых, слабо мерцавших во мраке на остальных улицах приневской столицы.
Я думаю, этой ночью он не придет.
Нынче от
холода в
воздухеДохли птицы.
Для конницы нынче
Дорога скользка, как лед,
А с пехотой прийти
Он и сам побоится.
Нет! этой ночью он не придет!
Будь спокоен, Чекистов!
Это просто с мороза проскрипело дерево…
Долгое время
холод совсем не был заметен, и голове и груди было даже приятно от острого ощущения
воздуха, как бы отделявшего платье от тела, и просто, без боли и неприятного, стали неметь руки в локтях и ноги в коленях — трудно становилось сгибать их.