Неточные совпадения
Когда же появился Вронский, она еще более была рада, утвердившись в своем мнении, что Кити должна сделать не просто
хорошую, но блестящую
партию.
Либеральная
партия говорила или,
лучше, подразумевала, что религия есть только узда для варварской части населения, и действительно, Степан Аркадьич не мог вынести без боли в ногах даже короткого молебна и не мог понять, к чему все эти страшные и высокопарные слова о том свете, когда и на этом жить было бы очень весело.
Он прикинул воображением места, куда он мог бы ехать. «Клуб?
партия безика, шампанское с Игнатовым? Нет, не поеду. Château des fleurs, там найду Облонского, куплеты, cancan. Нет, надоело. Вот именно за то я люблю Щербацких, что сам
лучше делаюсь. Поеду домой». Он прошел прямо в свой номер у Дюссо, велел подать себе ужинать и потом, раздевшись, только успел положить голову на подушку, заснул крепким и спокойным, как всегда, сном.
— Да я полагаю, — ответил Базаров тоже со смехом, хотя ему вовсе не было весело и нисколько не хотелось смеяться, так же как и ей, — я полагаю, следует благословить молодых людей.
Партия во всех отношениях
хорошая; состояние у Кирсанова изрядное, он один сын у отца, да и отец добрый малый, прекословить не будет.
— Перестаньте защищать злостных банкротов, — гремел Хотяинцев, положив локти на стол и упираясь в него. —
Партию вашу смазал дегтем Азеф, ее прикончили ликвидаторы группы «Почин» Авксентьев, Бунаков, Степа Слетов, бывший мой приятель и сожитель в ссылке,
хороший парень, но не политик, а наивнейший романтик. Вон Егор Сазонов застрелился от стыда за вождей.
Он чувствовал себя окрепшим. Все испытанное им за последний месяц утвердило его отношение к жизни, к людям. О себе сгоряча подумал, что он действительно независимый человек и, в сущности, ничто не мешает ему выбрать любой из двух путей, открытых пред ним. Само собою разумеется, что он не пойдет на службу жандармов, но, если б издавался
хороший, независимый от кружков и
партий орган, он, может быть, стал бы писать в нем. Можно бы неплохо написать о духовном родстве Константина Леонтьева с Михаилом Бакуниным.
Она бы потосковала еще о своей неудавшейся любви, оплакала бы прошедшее, похоронила бы в душе память о нем, потом… потом, может быть, нашла бы «приличную
партию», каких много, и была бы
хорошей, умной, заботливой женой и матерью, а прошлое сочла бы девической мечтой и не прожила, а протерпела бы жизнь. Ведь все так делают!
— Разве лесничий… — сказала она задумчиво, —
хороший человек! Он, кажется, не прочь, я замечаю… Славная бы
партия Вере… да…
Третья
партия японцев была
лучше одета: кофты у них из тонкой, полупрозрачной черной материи, у некоторых вытканы белые знаки на спинах и рукавах — это гербы. Каждый, даже земледелец, имеет герб и право носить его на своей кофте. Но некоторые получают от своих начальников и вообще от высших лиц право носить их гербы, а высшие сановники — от сиогуна, как у нас ордена.
— Не знаю, либерал ли я или что другое, — улыбаясь, сказал Нехлюдов, всегда удивлявшийся на то, что все его причисляли к какой-то
партии и называли либералом только потому, что он, судя человека, говорил, что надо прежде выслушать его, что перед судом все люди равны, что не надо мучать и бить людей вообще, а в особенности таких, которые не осуждены. — Не знаю, либерал ли я или нет, но только знаю, что теперешние суды, как они ни дурны, всё-таки
лучше прежних.
Студенты говорили, что, с его поступлением,
партия хороших профессоров заметно усилилась.
Бьюмонт стал очень часто бывать у Полозовых. «Почему ж? — думал старик: — подходящая
партия. Конечно, Катя прежде могла бы иметь не такого жениха. Но ведь она и тогда была не интересантка и не честолюбивая. А теперь
лучше и желать нельзя».
Славянофилы, с своей стороны, начали официально существовать с войны против Белинского; он их додразнил до мурмолок и зипунов. Стоит вспомнить, что Белинский прежде писал в «Отечественных записках», а Киреевский начал издавать свой превосходный журнал под заглавием «Европеец»; эти названия всего
лучше доказывают, что вначале были только оттенки, а не мнения, не
партии.
— Какая смелость с вашей стороны, — продолжал он, — я удивляюсь вам; в нормальном состоянии никогда человек не может решиться на такой страшный шаг. Мне предлагали две, три
партии очень
хорошие, но как я вздумаю, что у меня в комнате будет распоряжаться женщина, будет все приводить по-своему в порядок, пожалуй, будет мне запрещать курить мой табак (он курил нежинские корешки), поднимет шум, сумбур, тогда на меня находит такой страх, что я предпочитаю умереть в одиночестве.
Я помню, как один «уважаемый» господин,
хороший знакомый нашей семьи, человек живой и остроумный, на одном вечере у нас в довольно многочисленной компании чрезвычайно картинно рассказывал, как однажды он помог еврею — контрабандисту увернуться от ответственности и спасти огромную
партию захваченного товара…
Однажды случилось, что как-то в начале зимы, месяца четыре спустя после одного из летних приездов Афанасия Ивановича в Отрадное, заезжавшего на этот раз всего только на две недели, пронесся слух, или,
лучше сказать, дошел как-то слух до Настасьи Филипповны, что Афанасий Иванович в Петербурге женится на красавице, на богатой, на знатной, — одним словом, делает солидную и блестящую
партию.
Он был из числа тех людей, которые, после того как оставят студенческие аудитории, становятся вожаками
партий, безграничными властителями чистой и самоотверженной совести, отбывают свой политический стаж где-нибудь в Чухломе, обращая острое внимание всей России на свое героически-бедственное положение, и затем, прекрасно опираясь на свое прошлое, делают себе карьеру благодаря солидной адвокатуре, депутатству или же женитьбе, сопряженной с
хорошим куском черноземной земли и с земской деятельностью.
— А Наташа ему еще
лучше была бы
партия.
— Вы
лучше вечерком к нам зайдите, — любезно пригласил меня Осип Иваныч, — по пятницам у нас
хорошие люди собираются. Может быть, в стуколку сыграете, а не то, так Иван Иваныч и по маленькой
партию составит.
— Прекрасный малый, с состоянием. Сослуживец мой московский. Вы понимаете — после той истории… вам это все должно быть хорошо известно (Майданов значительно улыбнулся)… ей не легко было составить себе
партию; были последствия… но с ее умом все возможно. Ступайте к ней: она вам будет очень рада. Она еще
похорошела.
— Граф говорит, что нет и что он об губернаторе слышал много
хорошего от людей, не принадлежащих к вашей
партии!
Что касается Кукишева, то он, для отвода глаз, распускал под рукой слух, что беспошлинно провез из-за границы в карандашах
партию кружев и этою операцией нажил
хороший барыш.
В первый год, или,
лучше сказать, в первые же месяцы моей острожной жизни, весной, я ходил с одной
партией на работу за две версты, в кирпичный завод, с печниками, подносчиком.
Тогда славно: во-первых, в Нерчинск чуть не полгода идти, а в
партии идти против острога куды
лучше!
— И, матушка, господь с тобой. Кто же не отдавал дочерей, да и товар это не таков, чтоб на руках держать: залежится, пожалуй. Нет, по-моему, коли Мать Пресвятая Богородица благословит, так хорошо бы составить авантажную
партию. Вот Софьи-то Алексеевны сынок приехал; он ведь нам доводится в дальнем свойстве; ну, да ведь нынче родных-то плохо знают, а уж особенно бедных; а должно быть, состояньице
хорошее, тысячи две душ в одном месте, имение устроенное.
Дней через пять мы были во Владикавказе, где к нашей
партии прибавилось еще солдат, и мы пошли пешком форсированным маршем по Военно-Грузинской дороге. Во Владикавказе я купил великолепный дагестанский кинжал, бурку и чувяки с ноговицами, в которых так легко и удобно было идти, даже, пожалуй,
лучше, чем в лаптях.
В самом деле, успех Дмитриева в этой роли был гораздо блистательнее моего, хотя существовала небольшая
партия, которая утверждала, что я играл Неизвестного
лучше, что Дмитриев карикатурен и что только некоторые, сильные места были выражены им хорошо; что я настоящий актер, что я хорош на сцене во всем от начала до конца, от первого до последнего слова.
В Нижний Новгород у Бенни и Ничипоренко было (от П. И. Мельникова) письмо в один
хороший семейный дом, хотя и не имевший никаких прямых связей с предприимчивою
партиею, но весьма интересный для знакомства.
— Да, это Юлия Владимировна: прекрасная девица. Дай только бог ей
партию хорошую, а из нее выйдет превосходная жена; наперед можно сказать, что она не огорчит своего мужа ни в малейших пустяках, не только своим поведением или какими-нибудь неприличными поступками, как делают в нынешнем свете другие жены. — Последние слова Феоктиста Саввишна произнесла с большим выражением, потому что, говоря это, имела в виду кольнуть Лизавету Васильевну.
Татьяна Семеновна всегда была добра к нам и ко мне особенно и рада была, что сын се женится, но когда я как невеста была у нее, мне показалось, что она хотела дать почувствовать мне, что, как
партия для ее сына, я могла бы быть и
лучше и что не мешало бы мне всегда помнить это.
Иван Ильич мог рассчитывать на более блестящую
партию, но и эта была
партия хорошая.
— А по другим местам разве
лучше нас? — заступился Гаврила Иванович, подсаживаясь к самовару. — Взять хоть ту же Причину, да эти причинные мужики с кругу спились, потому уж такая рука им подошла: народ так и валит на Причинку, а всем надо
партию набирать; ну, цену, слышь, и набавили до двух целковых. У тебя в Причине тоже ведь
партия ждет?
— Это все
партии гуляют по лесу, — объяснил Флегонт Флегонтович; он несколько раз выскакивал из экипажа и припадал ухом к земле, чтобы
лучше расслышать лошадиный топот. — Далеко до Сухого Пала осталось, Спирька?
Елена. Что же, мама… это для меня
партия хорошая. Чего ж ждать-то? Мы живем на последнее, изо дня в день, а впереди нам грозит нищета. Ни к физическому, ни к умственному труду я не способна — я не так выросла, не так воспитана. (Со слезами). Я хочу жить, мама, жить, наслаждаться! Так
лучше ведь идти за Андрюшу, чем весь свой век сидеть в бедном угле с бессильной злобой на людей.
Противная же
партия говорила, что хотя очень вероятно, что депутатов и арестуют, но
лучше арест нескольких человек, чем стычка с войсками.
Матери очень многих девиц, поставленных гораздо
лучше, чем дочь доктора Гриневича, и гораздо положительнее ее обеспеченных, не пренебрегли бы таким женихом, как Висленев, а Сашеньке Гриневич
партия с Висленевым, по всеобщему приговору, была просто клад, за который эта девушка должна была держаться крепче.
Орлов не поляк, не англичанин, не кардинал, он
лучше ее самой знал
партии, существовавшие тогда в России, ему надобно было называть имена, а кого бы назвала принцесса?
Рабовладельчеством мы все возмущались, и от меня — по счастию! — отошла эта чаша. Крепостными я не владел; но для того, чтобы произвести даровое полное отчуждение, надо и теперь быть настроенным в самом «крайнем» духе. Да и то обязательное отчуждение земли, о которое первая Дума так трагически споткнулась, в сущности есть только выкуп (за него крестьяне платили бы государству), а не дар, в размере
хорошего надела, как желали народнические
партии трудовиков, социал-демократов и революционеров.
— Водятся у старика деньжонки, водятся, имений несколько в разных губерниях… Дочерей обеих выдал замуж, славные девушки. Анну Васильевну за князя Горчакова, а Марью Васильевну за Олешева, по семнадцати тысяч приданого дал, и
партии сделали обе
хорошие… Так-то…
— Что же, по-моему,
партия хорошая, человек известный, на виду, богатый, сестры выделены… Отец с собой в могилу богатства не унесет…
— Вот то-то и оно… Этого-то мне допытаться и хочется, а как приступиться, ума не приложу. С Талечкой говорить без толку не приходится, а, между тем, лучшей для ней
партии и желать нечего — человек он
хороший, к старшим почтительный, не то что все остальные петербургские блазни, кажись бы в старых девках дочь свою сгноила, чем их на ружейный выстрел к ней подпустила бы. К тому же и рода он
хорошего, а со стариком вы приятели.
Хотя этим образом действий не достигалась ни та ни другая цель, но людям этой
партии казалось так
лучше.
— Вот как сделайте, — сказал Борис. — Je vous ferai les honneurs du camp [Я вас буду угощать лагерем.].
Лучше всего вы увидите всё оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся и милости прошу у меня ночевать и
партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, — он указал третий дом в Горках.
Люди этой
партии говорили и думали, что всё дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии, что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском, что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализирует 50 тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет
лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.