Она искала облегчения в сообществе Синтяниной и Веры, остававшихся здесь ради похорон Ларисы, так как, по ходатайству услужливого Ропшина, самоубийцу разрешено было похоронить по
христианскому обряду. Глафира не обращала внимания, что обе эти женщины не могли питать к ней ни уважения, ни дружбы: она с ними не расставалась; но в то время, когда ей надлежало сойти в зал, где ее ждали к панихиде, обе Синтянины занимались телом Лары, и потому Глафира Васильевна потребовала, чтоб ее проводил Ропшин.
Неточные совпадения
Обсуждением самых серьезных вопросов, требовавших глубины
христианского настроения и преданности делу, занимались люди самого легкого светского воспитания, и оттого неудивительно, что в результате из школы поклонников Фернейского пустынника распространялся материализм, щеголявший одними фразами, а наши франкмасоны во всем своем учении не видали ничего, кроме
обрядов, из которых устраивали свою «высшую религию», на что, как известно, настоящее масонство вовсе не претендовало.
Те преследования, которые
христианские церковь и государство всюду и всегда применяли и применяют к народной старине — к ее верованьям, обычаям,
обрядам и поэзии, — коснулись и заклинаний и их носителей.
Но в русском народе, особенно по захолустьям, рядом с
христианскими верованьями и строгими
обрядами церкви твердо держатся
обряды стародавние, заботно берегутся обломки верований в веселых старорусских богов…
Затем говорила она духовнику, что хотя крещена по греко-восточному
обряду и потому считает себя принадлежащею к православной церкви, но до сих пор еще ни разу не исповедывалась и не причащалась. Греко-восточного катехизиса не учила и о
христианском законе узнала только то, что вычитала в Библии и некоторых французских книгах духовного содержания. Но она верует в бога, во св. троицу и нимало не сомневается в непреложных истинах Символа веры.
Розанов, которого нужно признать величайшим критиком
христианского лицемерия в отношении к полу, верно говорит, что в
христианском мире, т. е. в мире
христианской социальной обыденности, охраняется не брак, не семья, не содержание, не реальность, а форма,
обряд бракосочетания, закон.
— Ну вот уже и свинья! Зачем же так обижать? Он свинья, да пред смертью на чердаке испостился и, покаясь отцу Флавиану, во всем прощении
христианском помер и весь
обряд соблюл, а теперь, может быть, уже и с праотцами в лоне Авраамовом сидит да беседует и про тебя им сказывает, а они смеются; а ты вот не свинья, а, за его столом сидя, его же и порочишь. Рассуди-ка, кто из вас больше свинья-то вышел?
— Позвольте мне… Свидетельница Караулова, я понял, что это у вас кличка Груша, а зовут вас все-таки Пелагеей. Следовательно, вас крестили; а если вас крестили по установленному
обряду, то вы христианка, как это и значится, наверное, в вашем метрическом свидетельстве. Таинство крещения, как известно, составляет сущность
христианского учения…
Врач М—к не давал такого свидетельства, а без того полиция не дозволяла погребения с церковным
обрядом и на
христианском кладбище.
Некоторые из последних, как, например, хлысты, фарисеи, скопцы, лазаревщина, без всякого принуждения ходят в православную церковь и исполняют все
христианские обязанности еще гораздо усерднее православных, считая это, впрочем, ничего не значащим
обрядом и поступая так единственно с целью отвлечь от себя подозрение в сектаторстве.
В елеосвящении так же, как и в миропомазании, вижу приемы грубого колдовства, как и в почитании икон и мощей, как и во всех тех
обрядах, молитвах, заклинаниях, которыми наполнен требник. В причащении вижу обоготворение плоти и извращение
христианского учения. В священстве, кроме явного приготовления к обману, вижу прямое нарушение слов Христа, — прямо запрещающего кого бы то ни было называть учителями, отцами, наставниками (Мф. XXIII, 8—10).
Духоборцы и молоканы, отвергающие всякую внешность, всякий
обряд, отвергают иконы, как старые, так и новые, как живописные, так и иконописные, но их все-таки нельзя назвать только иконоборцами, ибо сущность их верований состоит не просто в раскольническом разрыве с господствующей церковью из-за внешних
обрядов и обычаев, как, например, почитание икон, но в совершенном отрицании никейского символа, этого краеугольного основания всех
христианских исповеданий, и сверх того в отвержении таинств, церковного устройства и всяких
обрядов внешнего богопочитания.
Так что в наше время в нашем
христианском мире одни люди, огромное большинство людей, живут, внешним образом исполняя еще церковные
обряды по привычке, для приличия, удобства, из страха перед властями или даже корыстных целей, но не верят и не могут верить в учение этой церкви, уже ясно видя ее внутреннее противоречие; другая же, всё увеличивающаяся часть населения уже не только не признает существующей религии, но признает, под влиянием того учения, которое называется «наукой», всякую религию остатком суеверия и не руководится в жизни ничем иным, кроме своих личных побуждений.
[Стоит только почитать требник и проследить за теми
обрядами, которые не переставая совершаются православным духовенством и считаются
христианским богослужением, чтобы увидать, что все эти
обряды не что иное, как различные приемы колдовства, приспособленные ко всем возможным случаям жизни.
Все религии, кроме церковно-христианской, требуют от исповедующих их, кроме
обрядов, исполнения еще известных хороших поступков и воздержания от дурных.