— Это денег-то не надо! Ну, это, брат, врешь, я свидетель! Не беспокойтесь, пожалуйста, это он только так… опять вояжирует. [Вояжирует — здесь: грезит, блуждает в
царстве снов (от фр. voyager — путешествовать).] С ним, впрочем, это и наяву бывает… Вы человек рассудительный, и мы будем его руководить, то есть попросту его руку водить, он и подпишет. Принимайтесь-ка…
Неточные совпадения
— Далеко-далеко отсюда я увидел тебя во
сне и приехал, чтобы увезти тебя навсегда в свое
царство.
Ей наяву снилось, как
царство ее рушилось и как на месте его легла мерзость запустения в близком будущем. После, от нее самой, он узнал страшный
сон, ей снившийся.
Возделанные поля, чистота хижин, сады, груды плодов и овощей, глубокий мир между людьми — все свидетельствовало, что жизнь доведена трудом до крайней степени материального благосостояния; что самые заботы, страсти, интересы не выходят из круга немногих житейских потребностей; что область ума и духа цепенеет еще в сладком, младенческом
сне, как в первобытных языческих пастушеских
царствах; что жизнь эта дошла до того рубежа, где начинается
царство духа, и не пошла далее…
И все так неподвижно, так бесшумно, словно в заколдованном
царстве, во
сне, в сказочном
сне…
Марфа с своей стороны тоже очень рассердилась и возразила госпоже, что она не мерзавка, что ее никогда так не называла —
царство небесное! — старая барыня и что отчего-де Юлия Владимировна не спрашивает ничего с своего приданного человека, который будто бы уже скоро очумеет от
сна, а требует только с людей барина, и что лучше бы-де привести с собою молодых горничных, да и распоряжаться ими.
Глазам не верил Алексей, проходя через комнаты Колышкина… Во
сне никогда не видывал он такого убранства. Беломраморные стены ровно зеркала стоят, — глядись в них и охорашивайся… Пол — тоже зеркало, ступить страшно, как на льду поскользнешься, того гляди… Цветы цветут, каких вздумать нельзя… В коврах ноги, ровно в сыпучем песке, грузнут… Так прекрасно, так хорошо, что хоть в
Царстве Небесном так в ту же бы пору.
Мир — этот, здешний мир — был для эллина прекрасен и божествен, боги составляли неотрывную его часть. Столь же неотрывную часть этого чира составлял и человек. Только в нем, в здешнем мире, была для него истинная жизнь. По смерти человек, как таковой, исчезает, он становится «подобен тени или
сну» (Одисс. XI. 207). Нет и намека на жизнь в уныло-туманном
царстве Аида...
Я поклонился ее спине и, уже не разбирая ковров, зашагал по ярко-желтым полам. Мне приятно было уходить из этого маленького
царства позолоченной скуки и скорби, и я спешил, точно желая встрепенуться от тяжелого, фантастического
сна с его сумерками, Таракановой, люстрами…
Сон ему вспоминается, что видел он как раз в ту ночь, как порешили идти в «строгановское
царство».