Неточные совпадения
Пыльников в штатском костюме из мохнатой
материи зеленоватого
цвета как будто оброс древесным лишаем, он сильно похудел; размахивая черной, в серебре, записной книжкой, он тревожно говорил Елене...
Материя двух
цветов, белая и красная, с ткаными узорами, но так проста, что в порядочном доме нельзя и драпри к окну сделать.
Кроме того, были наставлены разные миниатюрные столики, коробки, как игрушки; на них воткнуты
цветы, сделанные из овощей и из
материй очень искусно.
Мы обедали в палатке; запах от кораллов так силен, что почти есть нельзя. Обед весь состоял из рыбы: уха, жареная рыба и гомар чудовищных размеров и блестящих красок; но его оставили к ужину. Шея у него — самого чистого дикого
цвета, как будто из шелковой
материи, с коричневыми полосами; спина синяя, двуличневая, с блеском; усы в четверть аршина длиной, красноватые.
Сарафан Марьи Степановны был самый старинный, из тяжелой шелковой
материи, которая стояла коробом и походила на кожу; он, вероятно, когда-то, очень давно, был бирюзового
цвета, а теперь превратился в модный gris de perle. [серебристо-серый (фр.).]
Старинные кресла и диван светлого березового выплавка, с подушками из шерстяной
материи бирюзового
цвета, такого же
цвета занавеси на окнах и дверях; той же березы письменный столик с туалетом и кроватка, закрытая белым покрывалом, да несколько растений на окнах и больше ровно ничего не было в этой комнатке, а между тем всем она казалась необыкновенно полным и комфортабельным покоем.
Ефрем с Федором сейчас ее собрали и поставили, а Параша повесила очень красивый, не знаю, из какой
материи, кажется, кисейный занавес; знаю только, что на нем были такие прекрасные букеты
цветов, что я много лет спустя находил большое удовольствие их рассматривать; на окошки повесили такие же гардины — и комната вдруг получила совсем другой вид, так что у меня на сердце стало веселее.
Набоб сидел на стуле, заложив ногу за ногу, и легонько раскачивался, когда начинал смеяться; летняя пара из шелковой
материи,
цвета смуглой южной кожи, обрисовывала его сильное, но уже начавшее брюзгнуть тело.
Вся она была как-то по-особенному, законченно, упруго кругла. Руки, и чаши грудей, и все ее тело, такое мне знакомое, круглилось и натягивало юнифу: вот сейчас прорвет тонкую
материю — и наружу, на солнце, на свет. Мне представляется: там, в зеленых дебрях, весною так же упрямо пробиваются сквозь землю ростки — чтобы скорее выбросить ветки, листья, скорее
цвести.
Фома молча поклонился ей, не слушая ни ее ответа Маякину, ни того, что говорил ему отец. Барыня пристально смотрела на него, улыбаясь приветливо. Ее детская фигура, окутанная в какую-то темную ткань, почти сливалась с малиновой
материей кресла, отчего волнистые золотые волосы и бледное лицо точно светились на темном фоне. Сидя там, в углу, под зелеными листьями, она была похожа и на
цветок и на икону.
Впереди нас и сзади нас шли люди, направлявшиеся туда же, куда и мы, — мужчины в меховых пальто, женщины в длинных дипломатах и пальмерстонах из претендующей на роскошь
материи: шелковые
цветы по плисовому полю, с боа на шеях и в белых шелковых платках на головах; все это входило в подъезд и, поднявшись на несколько ступенек лестницы, раздевалось, обнаруживая по большей части жалко-роскошные туалеты, где шелк заменяла наполовину бумага, золото — бронза, бриллианты — шлифованное стекло, а свежесть лица и блеск глаз — цинковые белила, кармин и тердесьен.
За кедровые бревна с Ливана, за кипарисные и оливковые доски, за дерево певговое, ситтим и фарсис, за обтесанные и отполированные громадные дорогие камни, за пурпур, багряницу и виссон, шитый золотом, за голубые шерстяные
материи, за слоновую кость и красные бараньи кожи, за железо, оникс и множество мрамора, за драгоценные камни, за золотые цепи, венцы, шнурки, щипцы, сетки, лотки, лампады,
цветы и светильники, золотые петли к дверям и золотые гвозди, весом в шестьдесят сиклей каждый, за златокованые чаши и блюда, за резные и мозаичные орнаменты, залитые и иссеченные в камне изображения львов, херувимов, волов, пальм и ананасов — подарил Соломон Тирскому царю Хираму, соименнику зодчего, двадцать городов и селений в земле Галилейской, и Хирам нашел этот подарок ничтожным, — с такой неслыханной роскошью были выстроены храм Господень и дворец Соломонов и малый дворец в Милло для жены царя, красавицы Астис, дочери египетского фараона Суссакима.
Она, задумчиво рассматривая даль, всё вспоминала что-то, он же зачем-то считал пятна грязи на её платье. Их было семь: три большие, похожие на звёзды, два — как запятые, и одно — точно мазок кистью. Своим чёрным
цветом и формой расположения на
материи они что-то значили для него.
Мебель из полированного серебристого граба тянулась вдоль стен, обитых светлой
материей с изображениями
цветов, раскидывающих по голубому фону остроконечные листья.
— Может быть, — отвечал доктор, садясь на стул в углу комнаты так, чтобы видеть больного, который быстро ходил из угла в угол, шлепая огромными туфлями конской кожи и размахивая полами халата из бумажной
материи с широкими красными полосами и крупными
цветами. Сопровождавшие доктора фельдшер и надзиратель продолжали стоять навытяжку у дверей.
Те червяки, которые попадались мне в периоде близкого превращения в куколок, почти никогда у меня не умирали; принадлежавшие к породам бабочек денных, всегда имевшие гладкую кожу, приклепляли свой зад выпускаемою изо рта клейкой
материей к стене или крышке ящика и казались умершими, что сначала меня очень огорчало; но по большей части в продолжение суток спадала с них сухая, съежившаяся кожица гусеницы, и висела уже хризалида с рожками, с очертанием будущих крылушек и с шипообразною грудкою и брюшком; многие из них были золотистого
цвета.
Что с одеждами их сталось, рассказать невозможно: не только утрачен ангельский фасон, но в клочья изорвана
материя, и
цвет почти неразличим: стремясь к аккуратности, накладывают они латки других
цветов, даже красные.
Она взглянула на меня и потупилась, однако велела горничной подать. Приносят: первое — шляпка; я таких, ей-богу, и не видывал ни прежде, ни после: точно воздушная, а
цветы, совершенно как живые, так бы и понюхал; тут бурнус, очень какой-то нарядный; кусков пять или шесть
материй разных на платье. Осматриваю я все это.
Это таинственное преодоление
материи идеей мы наблюдаем при всяком изведении «из темной глыбы ликов роз», деревьев,
цветов и злаков, стремящихся создать себе тело, явить в нем свою идею.
Плотин в более пространной и запутанной форме дает, по существу, такую же характеристику
материи, что и Платон, причем и он вскрывает антиномию этого понятия, которое зыблется между ничто и нечто, ουκ δν и μη öv, и отливает
цветами того и другого.
Громадный пунцовый фонарь на золоченых цепочках спускался с разукрашенного причудливыми гипсовыми барельефами потолка и полуосвещал обширную комнату, сплошь затянутую пунцовой шелковой
материей и устланную такого же
цвета пушистым ковром.
Елена Павловна сидела под балдахином из китайской
материи, с огромным японским веером, развернутым под углом на широком диване, вроде кровати, где в изголовье валялось множество подушечек и подушек, шитых золотом, шелком, канаусовых и атласных, расписанных
цветами, по моде последних трех-четырех зим.
Сначала вся эта процедура хождений к разным Дусе, Родриг, Руф, Виго, Першерон и другим показалась Савину невыносимой. Быть заваленным всякими
материями, шляпками, лентами, кружевами, чулками, перчатками и тому подобным дамским хламом, быть принужденным все это рассматривать, подбирать
цвета, смотреть на модные картинки, образчики, модели, а главное давать советы — положение не из завидных.
С левой стороны находилась громадная арка с приподнятой на толстых шнурах портьерой, открывавшей вид в следующую комнату-альков, всю обитую белой шелковой
материей. В глубине ее виднелась пышная кровать, а справа роскошный туалет, с большим овальным зеркалом в рамке из слоновой кости. Альков освещался молочного
цвета фонарем, спускавшимся из центра искусно задрапированного белоснежным шатром потолка. Пол был устлан белым ангорским ковром.
Надетое на ней платье
цвета бордо, из плотной шерстяной
материи, только в силу пришитых у талии шелковых шнуров с большими кистями, да широких полуразрезных рукавов, позволявших видеть полуобнаженную ручку, считалось домашним, не представляя из себя ни малейшего удобства просторного капота.
По одежде она, видимо, принадлежала к высшему аристокрактическому кругу. На ней был одет «молдаван» (род платья, любимого императрицей Екатериной II) из легкой светлой шелковой
материи цвета заглушённого вздоха (soupur etcuffe), отделанный блондами, мантилья стального
цвета и модная в то время шляпка; миниатюрные ножки были обуты в башмачки с роскошными шелковыми бантами.
В противоположной двери гостиной, через которую виднелся роскошный будуар, появилась изящная блондинка с красноватым
цветом волос, одетая в роскошный пеньюар из легкой
материи, сплошь обшитой кружевами, так что казалось, что его обладательница утопала в кружевных волнах. Картина была поразительная.
Мебель состояла из мягких, обитых тоже не первой свежести, но, видно, тщательно сохраняемой шелковой
материей темно-синего
цвета, дивана, кресел, стульев, chaise longue и преддиванного стола, покрытого бархатною скатертью.
Все окна, выходящие на Корсо, в особенности окна первого этажа и балконы, разукрашены
цветами и задрапированы разноцветными
материями.
На указательном пальце правой руки богатейший солитер [Солитер — крупный бриллиант (фр.).] изменял простоте его одежды, состоявшей в паре платья на французский покрой из гладкой шелковой
материи коричневого
цвета.
Это была небольшая, уютная комната в два окна, все стены которой были обтянуты розовой шелковой
материей. Изящная будуарная мебель обита шелком такого же
цвета; белые драпри на окнах и белый полог над пышной кроватью довершали обстановку, не говоря уже о дорогих туалетных принадлежностях и других безделушках, украшавших туалетный стол, на котором возвышалось огромное, зеркало.
Последняя была меблирована просто, но изящно, обтянута вся кретоном светлого
цвета, с ярким рисунком; занавеси у постели и на окнах были из той же
материи.
Зинаида Павловна, в капоте из легкой шелковой
материи цвета крем, полулежала на кушетке, с папиросой в руках.
Сама хозяйка — высокая, худая старуха, лет около шестидесяти, с белыми, как лунь, волосами, причудливые букли которых спускались на виски из-под никогда не покидавшего голову Ольги Николаевны черного кружевного чепца с желтыми муаровыми лентами, одетая всегда в темного
цвета платье из легкой или тяжелой
материи, смотря по сезону — производила впечатление добродушной и сердечной московской аристократки, тип, сохранившийся в сановных старушках Белокаменной и до сего дня.
При входе в залу, по обеим сторонам от дверей, устроены были ложи, задрапированные роскошными
материями и убранные
цветами.
Стан ее приятно означал корсет из шерстяной
материи каштанового
цвета, с узенькими оплечьями, стягивавшийся голубою лентою, переплетенною с одной стороны на другую наподобие углов.
По стене, шкапами не занятой, висели лоскуты разных
материй, пуками по
цветам прибранных, тут же гусиное крыло, чтобы сметать с них пыль, мотки ниток, подметки и стельки новые и поношенные, содранные кожаные переплеты с книг и деревяшки для пуговиц — все это с надписями, иероглифами, заметками и вычислениями и все в таком порядке, что неусыпный хранитель этих сокровищ мог в одну минуту взять вещи, ему нужные, и знать, когда они поступили к нему в приход, сколько из них в расходе и затем в остатке.
В широком капоте из тяжелой турецкой
материи, в которой преобладал ярко-красный
цвет, с распущенными волосами, подхваченными на затылке ярко-красной лентой и все-таки доходившими почти до колен, стояла Ирена Станиславовна и с улыбкой глядела на растерявшегося от ее внезапного оклика Оленина.
Напомним, что Зенону шел тридцать первый год. Он родился в Милете от красивой гречанки и галла. Природа дала ему стройный стан, сильные руки, огромную массу белокурых волос и огненные черные глаза, в которых светилась самая пленительная доброта и благородная твердость. Он был в длинном хитоне из мягкой шелковой
материи серого
цвета, с бледно-розовыми кружками по краю; ноги его были обуты в легкие желтые сандалии, а буйные русые волосы схвачены тонким золотым обручиком с бирюзою на лбу.