Во-первых, пусто, потому что домашний персонал имеется только самый необходимый; во-вторых, неудовлетворительно по части питья и еды, потому что полезные домашние животные упразднены, дикие, вследствие истребления лесов, эмигрировали, караси в пруде выловлены, да и хорошего печеного хлеба, пожалуй, нельзя достать; в-третьих, плохо и по части газетной пищи, ежели Заманиловка, по очень счастливому случаю, не расположена вблизи станции железной дороги (это было в особенности чувствительно во время последней войны); в-четвертых, не особенно весело и по
части соседей, ибо ежели таковые и есть, то разносолов у них не полагается, да и ездить по соседям, признаться, не в чем, так как каретные сараи опустели, а бывшие заводские жеребцы перевелись; в-пятых, наконец, в каждой Заманиловке культурный человек непременно встречается с вопросом о бешеных собаках.
Неточные совпадения
Хотя этот участок в 1819 году был уступлен при Гаике колонии, но Макомо жил там беспрепятственно до 1829 года, а в этом году положено было его вытеснить,
частью по причине грабежей, производимых его племенем,
частью за то, что он, воюя с своими дикими
соседями, переступал границы колонии.
«Смотрите, — сказал я
соседу своему, — видите, звезда плывет в
чаще баниана?» — «Это ветви колышутся, — отвечал он, — а сквозь них видны звезды…
— Как ты заспался, батюшка, Адриан Прохорович, — сказала Аксинья, подавая ему халат. — К тебе заходил
сосед портной и здешний будочник забегал с объявлением, что сегодня частный [Частный — частный пристав, полицейский чин, начальник «
части».] именинник, да ты изволил почивать, и мы не хотели тебя разбудить.
Между тем рассвело; тут только я заметил, что мой сосед-консерватор говорил в нос вовсе не от простуды, а оттого, что у него его не было, по крайней мере, недоставало самой видной
части.
Еще когда он посещал университет, умерла у него старуха бабушка, оставив любимцу внуку в наших местах небольшое, но устроенное имение, душ около двухсот. Там он, окончивши курс, и приютился, отказавшись в пользу сестер от своей
части в имении отца и матери. Приехавши, сделал
соседям визиты, заявляя, что ни в казне, ни по выборам служить не намерен, соперником ни для кого не явится, а будет жить в своем Веригине вольным казаком.
Едва ли где-нибудь в столице был еще такой тихий и уютный уголок на чистом воздухе, среди зелени и благоухающих цветов, хотя тишина и благоухание иногда нарушались беспокойным
соседом — двором и зданиями Тверской полицейской
части, отделенной от садика низенькой стеной.
Из этого периода дошла до нас только одна легенда, сохранившаяся у стариков
соседей да у отставных полицейских Тверской
части, которые еще были живы в восьмидесятых годах и рассказывали подробности.
По просухе перебывали у нас в гостях все
соседи, большею
частью родные нам. Приезжали также и Чичаговы, только без старушки Мертваго; разумеется, мать была им очень рада и большую
часть времени проводила в откровенных, задушевных разговорах наедине с Катериной Борисовной, даже меня высылала. Я мельком вслушался раза два в ее слова и догадался, что она жаловалась на свое положение, что она была недовольна своей жизнью в Багрове: эта мысль постоянно смущала и огорчала меня.
Как всегда во всех тесных общежитиях, так и у юнкеров не переводился — большей
частью невинный, но порою и жестокий — обычай давать летучие прозвища начальству и
соседям. К этой языкатой травле очень скоро и приучился Александров.
Разговоры становились громче, хохот раздавался
чаще, головы кружились. Серебряный, всматриваясь в лица опричников, увидел за отдаленным столом молодого человека, который несколько часов перед тем спас его от медведя. Князь спросил об нем у
соседей, но никто из земских не знал его. Молодой опричник, облокотясь на стол и опустив голову на руки, сидел в задумчивости и не участвовал в общем веселье. Князь хотел было обратиться с вопросом к проходившему слуге, но вдруг услышал за собой...
Звон раздавался
чаще, поезд замедлял ход, кондуктор вошел в вагон и отобрал билеты у серого старика и у его молодого
соседа. Потом он подошел к спавшему Матвею и, тронув его за рукав, сказал...
Шорох в
чаще обратил внимание казаков. Пестрый лягавый ублюдок, отыскивая след и усиленно махая облезлым хвостом, подбегал к кордону. Лукашка узнал собаку
соседа охотника, дяди Ерошки, и вслед за ней разглядел в
чаще подвигавшуюся фигуру самого охотника.
Меж тем число гостей значительно умножилось приездом
соседей Шалонского; большая
часть из них были: поместные дети боярские, человек пять жильцов и только двое родословных дворян: Лесута-Храпунов и Замятня-Опалев.
Все это съехалось по большей
части из Сосновки и явилось попировать на свадьбу к старому Глебу, который женил приемыша своего на дочери
соседа, такого же рыбака, по прозванию Кондратия.
Хотя Глеб коротко ознакомился теперь с истинным горем — таким горем, которое не имело уже ничего общего с неудачами и невзгодами по
части промысла или хозяйства, он никак не предполагал, чтобы другой человек, и тем менее
сосед, мог испытать что-нибудь подобное.
И всегда она считается в
части с тем, кто в трынку выигрывает, А в час, или много в половине второго ночи, уж ни одного огня в квартире не видно. Так что и
соседи, видя, как Ератидушка солидно ведет себя, не нарадуются на нее.
Пользуясь правом жениха, Рославлев сидел за столом подле своей невесты; он мог говорить с нею свободно, не опасаясь нескромного любопытства
соседей, потому что с одной стороны подле них сидел Сурской, а с другой Оленька. В то время как все, или почти все, заняты были едою, этим важным и едва ли ни главнейшим делом большей
части деревенских помещиков, Рославлев спросил Полину: согласна ли она с мнением своей матери, что он не должен ни в каком случае вступать снова в военную службу?
О том, что происходило в провинциях, дают понятие следующие строки из IV
части «Собеседника»: «Другой
сосед наш был титулярный советник Язвин, знаменитого подьячего рода.
Буланин лежал, чутко прислушиваясь, но ничего не мог разобрать, кроме дыхания спящих
соседей и
частых, сильных ударов своего сердца. Минутами ему казалось, что где-то недалеко слышатся медленные крадущиеся шаги босых ног. Тогда он задерживал дыхание и напрягал слух. От волнения ему начинало представляться, что на самом деле и слева, и справа, и из-за стен крадутся эти осторожные босые ноги, а сердце еще громче, еще тревожнее стучало в его груди.
С потолка лило, некоторые из гостей уже плакали, ударяя себя в грудь, другие с кровавыми глазами ссорились из-за женщин и из-за прежних обид и лезли друг на друга, удерживаемые более трезвыми
соседями,
чаще всего прихлебателями.
Раз как-то (это было в самую страдную пору лета) б́ольшая
часть жителей села Кузьминского отправилась в соседнюю деревню праздновать, как водится между
соседями, приходский праздник.
— Давно ли? — продолжал Ярослав Ильич, подымая ноту все выше и выше. — И я не знал этого! Но я с вами
сосед! Я теперь уже в здешней
части. Я уже месяц как воротился из Рязанской губернии. Поймал же вас, старинный и благороднейший друг! — И Ярослав Ильич рассмеялся добродушнейшим образом.
Дня два спустя Петр Васильич явился к своему
соседу не в обыкновенном своем пальто-саке, а в сюртуке цвета воронова крыла, с высокой тальею, крошечными пуговицами и длинными рукавами. Усы Петра Васильича казались почти черными от фабры, а волосы, круто завитые спереди в виде двух продолговатых колбасок, ярко лоснились помадой. Большой бархатный галстук с атласным бантом туго сжимал шею Петра Васильича и придавал торжественную неподвижность и праздничную осанку всей верхней
части его туловища.
Ближайшими
соседями «Коршуна» на рейде были два щегольских военных корвета: английский и американский. Особенно красив был последний со своими большими, слегка наклоненными мачтами, круглой поджарой кормой и красными линиями носовой
части.
И, сбив очень ловко концом своей сабли горлышко бутылки, он первый приложился к ней и стал тянуть из нее жадно, не отрывая губ. Выпив большую
часть содержимого, он передал полуопорожненную бутылку ближайшему
соседу. Тот тоже отпил немалую толику и сунул бутылку дальше
соседу. Пятый солдат, которому осталось вина только на донышке, сердито брякнул пустой бутылкой об пол, предварительно поднеся ее к самому фонарю.
Слово за слово, большею
частью голосом, настроенным на сурдинку, обрывками,
сосед рассказал ему о смутах в Царстве Польском не только что было уже известно по газетам, но отчасти и то, что не было по ним известно, не компрометируя себя ни в отношении к польскому делу, которому тайно служил, ни в отношении к России, которой служил по наружности.
Теперь он не хотел человеческих слез, но они лились неудержимо, вне его воли, и каждая слеза была требованием, и все они, как отравленные иглы, входили в его сердце. И с смутным чувством близкого ужаса он начал понимать, что он не господин людей и не
сосед их, а их слуга и раб, и блестящие глаза великого ожидания ищут его и приказывают ему — его зовут. Все
чаще, с сдержанным гневом, он говорил...