Неточные совпадения
Ударили сбоку на передних, сбили
их, отделили от задних, дали по гостинцу тому и другому, а Голокопытенко хватил плашмя по спине Андрия, и в тот же
час пустились бежать от
них, сколько достало козацкой мочи.
Он снова шагал в мягком теплом сумраке и, вспомнив ночной кошмар, распределял пережитое между своими двойниками, —
они как бы снова окружили
его. Один из
них наблюдал, как драгун старается
ударить шашкой Туробоева, но совершенно другой человек был любовником Никоновой; третий, совершенно не похожий на первых двух, внимательно и с удовольствием слушал речи историка Козлова. Было и еще много двойников, и все
они, в этот
час, — одинаково чужие Климу Самгину.
Их можно назвать насильниками.
День был ясный, и я знал, что в четвертом
часу, когда солнце будет закатываться, то косой красный луч
его ударит прямо в угол моей стены и ярким пятном осветит это место.
Но ничего этого не вспомнилось и не подумалось
ему, потому что надобно было нахмурить лоб и, нахмурив
его, думать
час и три четверти над словами: «кто повенчает?» — и все был один ответ: «никто не повенчает!» И вдруг вместо «никто не повенчает» — явилась у
него в голове фамилия «Мерцалов»; тогда
он ударил себя по лбу и выбранил справедливо: как было с самого же начала не вспомнить о Мецалове? А отчасти и несправедливо: ведь не привычно было думать о Мерцалове, как о человеке венчающем.
Но
он ехал, ехал, а Жадрина было не видать; роще не было конца. Владимир с ужасом увидел, что
он заехал в незнакомый лес. Отчаяние овладело
им.
Он ударил по лошади; бедное животное пошло было рысью, но скоро стало приставать и через четверть
часа пошло шагом, несмотря на все усилия несчастного Владимира.
Мы поехали, воздух был полон электричества, неприятно тяжел и тепел. Синяя туча, опускавшаяся серыми клочьями до земли, медленно тащилась
ими по полям, — и вдруг зигзаг молнии прорезал ее своими уступами вкось —
ударил гром, и дождь полился ливнем. Мы были верстах в десяти от Рогожской заставы, да еще Москвой приходилось с
час ехать до Девичьего поля. Мы приехали к Астраковым, где меня должен был ожидать Кетчер, решительно без сухой нитки на теле.
Ровно в шесть
часов, по знаку из дома,
ударяет наш жалкий колокол; у церковной ограды появляется толпа народа; раздается трезвон, и вслед за
ним в дверях церкви показывается процессия с образами, предшествуемая священником в облачении.
Лаврецкий окинул ее злобным взглядом, чуть не воскликнул «Brava!», [Браво! (фр.)] чуть не
ударил ее кулаком по темени — и удалился.
Час спустя
он уже отправился в Васильевское, а два
часа спустя Варвара Павловна велела нанять себе лучшую карету в городе, надела простую соломенную шляпу с черным вуалем и скромную мантилью, поручила Аду Жюстине и отправилась к Калитиным: из расспросов, сделанных ею прислуге, она узнала, что муж ее ездил к
ним каждый день.
Проснувшись около десяти
часов,
он вдруг дико вскочил с постели, разом вспомнил всё и плотно
ударил себя ладонью по лбу: ни завтрака, ни Блюма, ни полицеймейстера, ни чиновника, явившегося напомнить, что члены — ского собрания ждут
его председательства в это утро,
он не принял,
он ничего не слышал и не хотел понимать, а побежал как шальной на половину Юлии Михайловны.
«Ба!» — воскликнул
он вдруг,
ударив себя по лбу и тем тоном, каким некогда Архимед произнес эврика! — и эврика Аггея Никитича состояла в том, что
он вспомнил о тяжелейших карманных золотых
часах покойного отца, а также о дюжине столовых ложек и предположил
часы продать, а ложки заложить.
— Тише, князь, это я! — произнес Перстень, усмехаясь. — Вот так точно подполз я и к татарам; все высмотрел, теперь знаю
их стан не хуже своего куреня. Коли дозволишь, князь, я возьму десяток молодцов, пугну табун да переполошу татарву; а ты тем
часом, коли рассудишь,
ударь на
них с двух сторон, да с добрым криком; так будь я татарин, коли мы
их половины не перережем! Это я так говорю, только для почину; ночное дело мастера боится; а взойдет солнышко, так уж тебе указывать, князь, а нам только слушаться!
А! схима… так! святое постриженье…
Ударил час, в монахи царь идет —
И темный гроб моею будет кельей…
Повремени, владыко патриарх,
Я царь еще: внемлите вы, бояре:
Се тот, кому приказываю царство;
Целуйте крест Феодору… Басманов,
Друзья мои… при гробе вас молю
Ему служить усердием и правдой!
Он так еще и млад и непорочен…
Клянетесь ли?
— Неведомо!
Ударит час, снизойдёт
он со облак судити живых и мертвых… а когда? Неведомо… Ты вот что, пойдём-ка со мной ко всенощной!
Часу в третьем ночи раздался стук в ворота, и вслед за тем кузнец
ударил несколько раз осторожно кнутовищем по оконной раме и назвал по имени ждавшую
его с беспокойством жену.
Идут, идут; остановились,
Вздохнув, назад оборотились;
Но роковой
ударил час…
Раздался выстрел — и как раз
Мой пленник падает. Не муку,
Но смерть изображает взор;
Кладет на сердце тихо руку…
Так медленно по скату гор,
На солнце искрами блистая,
Спадает глыба снеговая.
Как вместе с
ним поражена,
Без чувства падает она;
Как будто пуля роковая
Одним ударом, в один миг,
Обеих вдруг сразила
их. //....................
Но, к совершенному и окончательному поражению господина Голядкина,
часы его понатужились и
ударили всего один раз.
В это время для
него ударил роковой
час разлуки с Россией;
он не хотел уходить из нее честью, — она выгоняла
его насильно.
Ярость овладела Коротковым.
Он взмахнул канделябром и
ударил им в
часы.
Они ответили громом и брызгами золотых стрелок. Кальсонер выскочил из
часов, превратился в белого петушка с надписью «исходящий» и юркнул в дверь. Тотчас за внутренними дверями разлился вопль Дыркина: «Лови
его, разбойника!» — и тяжкие шаги людей полетели со всех сторон. Коротков повернулся и бросился бежать.
Но спустя
час, когда Сашка, окончив свое дело, выходил из пивной на тротуар, несколько человек бросилось на
него. Кто-то из
них ударил Сашку в глаз, засвистел и сказал подбежавшему городовому...
Часы ударили половину третьего; стало быть,
он спал три
часа.
Пустошный человек взял задаток и побежал, наказав семейству рано пообедать и за
час перед тем, как
ударят к вечерне в первый колокол, взять каждому с собой по новому ручному полотенцу и идти за город, на указанное место «в бедный обоз», и там ожидать
его. Оттуда немедленно же должен был начинаться поход, которого, по уверениям антрепренера, не могли остановить никакие принцы, ни короли.
— Нечего делать, — еще раз
ударил по руке и стал молиться Богу. — Дай Бог
час, — сказал
он.
Матрена. Вестимо, что уж не по голове гладил, только то, что битье тоже битью бывает розь; в этаком азарте человек, не ровен тоже
час, как и
ударит… В те поры, не утерпевши материнским сердцем своим, вбежала в избу-то, гляжу,
он сидит на лавке и пена у рту, а она уж в постелю повалилась: шлык на стороне, коса растрепана и лицо закрыто!.. Другие сутки вот лежит с той поры, словечка не промолвит, только и сказала, чтоб зыбку с ребенком к ней из горенки снесли, чтоб и его-то с голоду не уморить…
С
час времени занимались мы тем, что осторожно охаживали друг друга церемонными словами, ожидая, кто первый откроет настоящее своё лицо, и вижу я — старик ловкий; в пот
его не однажды
ударяло, а
он всё пытает меня: то начальство осудит за излишние строгости и за невнимание к нужде мужика, то мужиков ругает — ничего-де понимать не могут, то похвалит деревенскую молодёжь за стремление к грамоте и тут же сокрушается о безбожии её и о том, что перестала она стариков слушать, хочет своим разумом жить.
Совсем рассвело. В сенях уставщицы раздался серебристый звон небольшого колокольчика.
Ударили девять раз, затем у часовни послышался резкий звук деревянного била. Мерные удары
его разносились по обители. Вдалеке по сторонам послышались такие же звуки бил и клепал из других обителей. Это был скитский благовест к
часам.
Глафира не могла ни на кого, кроме
него, положиться, но теперь она видела необходимость сделать нечто и с самою собою: надо было поправить свою репутацию, так чтобы ко времени, когда
ударит роковой
час, на нее не могло пасть даже и тени подозрения в искусственном устройстве вдовства.
Девочки ходили торжественные и притихшие, зная, что это совещание является неспроста, и что
их ждет что-нибудь, новое и необычайное. Наконец, ровно в девять
часов вечера, когда большой колокол
ударил свой обычный призыв к чаю, двери директорской комнаты распахнулись, и господин Орлик вышел в столовую, где находились пансионерки. В руках
он нес большой темный мешок, перевязанный бечевкой. Лицо директора было сухо и серьезно.
Ровно в
час ударил большой колокол, призывающий к обеду. Господин Баранов, не прощаясь с девочками, очевидно еще рассерженный
их выходкой, поспешно вышел из класса.
Снежок покручивал по перекрестку
часу в четвертом после обеда. Только что
ударили к вечерне. Тут же, на перекрестке, стояло несколько извозчиков: двое местных лихачей, на резных санках, с толстогрудыми битюгами, без полостей, сами нарядно одетые, и"Ванька"в кафтане из мужицкой дерюги.
Его пошевни, низенькие, лубочные, покрывал коврик из суконных покромок, внутри лежало сенцо.
— Вошли
они к дядюшке вашему прямо в спальню и так учтиво попросили
их тотчас же одеваться и с
ними ехать… Дяденька ваш сейчас же встали, а я уж приготовился
их причесывать, делать букли и косу и пудремантель приготовил, только Николай Петрович изволили сказать, что это не нужно… Дяденька ваш наскоро надел мундир и в карете Николая Петровича уехали, а куда неведомо… Меня словно обухом
ударило, хожу по комнатам словно угорелый, так с
час места ходил, вы и позвонили…
— Был сейчас у
его сиятельства, — говорит
он, заикаясь, регенту. — Образованный господин, с деликатными понятиями… Но, тово… обидно, брат… В каком
часу, говорю, ваше сиятельство, прикажете завтра к литургии
ударить? А
они мне: «Когда знаете… Только нельзя ли как-нибудь поскорее, покороче… без певчих». Без певчих! Тово, понимаешь… без певчих…
«Однажды,
часов в 10 вечера, когда Ушаков дежурил в канцелярии, Винкель пробрался в дежурную комнату, подкрался сзади к своему сопернику и небольшим топором
ударил его по голове.
На следующий вечер,
часа за два до открытия увеселительного заведения для публики, когда на сцене при открытом занавесе шла репетиция, а директор находился в буфете, наблюдая за порядком в этой важнейшей части подведомственного
ему учреждения,
он вдруг почувствовал, что
его кто-то
ударил по плечу.
Третьего июля, в шесть
часов утра, в Новодевичьем монастыре
ударили три раза с протяжною расстановкою в большой колокол. Таинственный нищий сидел на лавке у ворот монастырских;
он вздрогнул, привстал и судорожным движением три раза перекрестился, возведя к небу полные слез глаза.
И что ж? когда наступил роковой
час ударить, когда сам Ахмат, видимо, колебался, наступать ли
ему или защищаться, Иоанн упал духом — да, упал духом, это настоящее слово, — стал медлить, отлагать нападение.
В уездном суде
часы были лет двадцать с таким частым боем, что никто не мог счесть, сколько
они ударили,
час или двенадцать...
Лучше этого плана не могли и придумать, и через
час два офицера уже скакали из Пирятина в Переяслав, а на дороге у
них Фарбованая; с неба после жары и духоты
ударил гром и полил ливень, и в потоках воды, как пузырь, выскакивает перед офицерами из хлебов хохол в видлоге.
— Камень белильный! Что за беда — почернеет и камень белильный, если тихо, но долго по
нем ударять и всегда в одно место. Она тебя уже слушает, это прекрасно: лишь бы только белее стало немножечко темнеть, а потом
оно будет и синим, и желтым, и черным. «Никогда не надо говорить никогда». А надо вот что, — добавил
он, склонясь к уху старухи, — надо спешить, чтобы Милию не наскучило ждать, и чтобы
он с досады не открыл суд над Анастасом и не отбыл в Дамаск, прежде чем Тения скажет
ему: «
час благосклонен».
Молодые люди
ударили по рукам, и офицер откланялся и ушел, а Фебуфис, проводив
его, отправился в кафе, где провел несколько
часов с своими знакомыми и весело шутил с красивыми служанками, а когда возвратился вечером домой, то нашел у себя записку, в которой было написано...