Неточные совпадения
Указав кучеру место под навесом на большом,
чистом и прибранном новом
дворе с обгоревшими сохами, старик попросил Левина в горницу.
В доме, заслышав звон ключей возвращавшейся со
двора барыни, Машутка проворно сдергивала с себя грязный фартук, утирала чем попало, иногда барским платком, а иногда тряпкой, руки. Поплевав на них, она крепко приглаживала сухие, непокорные косички, потом постилала тончайшую
чистую скатерть на круглый стол, и Василиса, молчаливая, серьезная женщина, ровесница барыни, не то что полная, а рыхлая и выцветшая телом женщина, от вечного сиденья в комнате, несла кипящий серебряный кофейный сервиз.
Какой обширный дом, какой вид у предводителя из дома! Впрочем, в провинции из редкого дома нет прекрасного вида: пейзажи, вода и
чистый воздух — там дешевые и всем дающиеся блага. Обширный
двор, обширные сады, господские службы, конюшни.
Дергачев жил в маленьком флигеле, на
дворе деревянного дома одной купчихи, но зато флигель занимал весь. Всего было
чистых три комнаты. Во всех четырех окнах были спущены шторы. Это был техник и имел в Петербурге занятие; я слышал мельком, что ему выходило одно выгодное частное место в губернии и что он уже отправляется.
Мы завернули за колонной направо, прошли ворота и очутились на
чистом, мощеном
дворе перед широким деревянным крыльцом без дверей.
Прислужник-индиец отпер нам калитку, и мы вошли на
чистый, вымощенный каменными плитами, большой
двор.
Я вошел на
двор, отворил дверь в дом и очутился в светлом,
чистом, прекрасном магазине, похожем на все европейские столичные магазины.
Это «мористо» напоминает двустишие какого-то проезжего (не помню, от кого я слышал), написанное им на стене после ночлега в так называемой
чистой горнице постоялого
двора: «Действительно, здесь чисто, — написал он, — но тараканисто, блохисто и клописто!»
Обсушившись на постоялом
дворе, содержавшемся пожилой толстой, с необычайной толщины белой шеей женщиной, вдовой, Нехлюдов в
чистой горнице, украшенной большим количеством икон и картин, напился чаю и поспешил на этапный
двор к офицеру просить разрешения свидания.
Крестьянам просьбы сочиняет, доклады пишет, сотских научает, землемеров на
чистую воду выводит, по питейным домам таскается, с бессрочными, с мещанами городскими да с дворниками на постоялых
дворах знается.
…Две молодые девушки (Саша была постарше) вставали рано по утрам, когда все в доме еще спало, читали Евангелие и молились, выходя на
двор, под
чистым небом. Они молились о княгине, о компаньонке, просили бога раскрыть их души; выдумывали себе испытания, не ели целые недели мяса, мечтали о монастыре и о жизни за гробом.
Едва ли где-нибудь в столице был еще такой тихий и уютный уголок на
чистом воздухе, среди зелени и благоухающих цветов, хотя тишина и благоухание иногда нарушались беспокойным соседом —
двором и зданиями Тверской полицейской части, отделенной от садика низенькой стеной.
Сидя на краю постели в одной рубахе, вся осыпанная черными волосами, огромная и лохматая, она была похожа на медведицу, которую недавно приводил на
двор бородатый, лесной мужик из Сергача. Крестя снежно-белую,
чистую грудь, она тихонько смеется, колышется вся...
Этот одноэтажный, но высокий дом вытянулся во
двор, заросший дерном,
чистый и пустынный, с колодцем среди него, под крышей на двух столбиках.
Тут же со
двора были построены в ряд четыре подъезда: парадный, с которого был ход на мужскую половину, женский
чистый, женский черный и, наконец, так называемый ковровый подъезд, которым ходили в комнаты, занимаемые постоянно швеями, кружевницами и коверщицами, экстренно — гостями женского пола и приживалками.
Дом этот состоял из главного двухэтажного корпуса, выходившего на
Чистые Пруды, и множества самых странных флигелей, настроенных в середине
двора.
Персиянцев вошел на
чистый купеческий
двор и, отыскав двери с надписью «контора», поднялся по лестнице.
Суббота была обычным днем докторского осмотра, к которому во всех домах готовились очень тщательно и с трепетом, как, впрочем, готовятся и дамы из общества, собираясь с визитом к врачу-специалисту: старательно делали свой интимный туалет и непременно надевали
чистое нижнее белье, даже по возможности более нарядное. Окна на улицу были закрыты ставнями, а у одного из тех окон, что выходили во
двор, поставили стол с твердым валиком под спину.
Жена содержателя
двора, почтенная и деятельнейшая женщина, была в избе одна, когда мы приехали; прочие члены семейства разошлись: кто на жнитво, кто на сенокос. Изба была
чистая, светлая, и все в ней глядело запасливо, полною чашей. Меня накормили отличным ситным хлебом и совершенно свежими яйцами. За чаем зашел разговор о хозяйстве вообще и в частности об огородничестве, которое в здешнем месте считается главным и почти общим крестьянским промыслом.
Выстроить скотный
двор и при нем небольшой флигелек для рабочих, с
чистою комнатою на случай приезда.
Жилище батарейного командира, которое указал ему часовой, был небольшой 2-х этажный домик со входом с
двора. В одном из окон, залепленном бумагой, светился слабый огонек свечки. Денщик сидел на крыльце и курил трубку. Он пошел доложить батарейному командиру и ввел Володю в комнату. В комнате между двух окон, под разбитым зеркалом, стоял стол, заваленный казенными бумагами, несколько стульев и железная кровать с
чистой постелью и маленьким ковриком около нее.
Когда человек пять таких тузов отправил он в госпиталь, все начали чистить, мыть, перестраивать и кормить рабочих и служащих свежей пищей в
чистых столовых. В две недели Нижнего стало не узнать: чистота на улицах и на
дворах.
Это была светлая, довольно
чистая крестьянская изба в три окна и в две комнаты; и не то что постоялый
двор, а так приезжая изба, в которой по старой привычке останавливались знакомые проезжие.
Фаэтон между тем быстро подкатил к бульвару
Чистые Пруды, и Егор Егорыч крикнул кучеру: «Поезжай по левой стороне!», а велев свернуть близ почтамта в переулок и остановиться у небольшой церкви Феодора Стратилата, он предложил Сусанне выйти из экипажа, причем самым почтительнейшим образом высадил ее и попросил следовать за собой внутрь
двора, где и находился храм Архангела Гавриила, который действительно своими колоннами, выступами, вазами, стоявшими у подножия верхнего яруса, напоминал скорее башню, чем православную церковь, — на куполе его, впрочем, высился крест; наружные стены храма были покрыты лепными изображениями с таковыми же лепными надписями на славянском языке: с западной стороны, например, под щитом, изображающим благовещение, значилось: «Дом мой — дом молитвы»; над дверями храма вокруг спасителева венца виднелось: «Аз есмь путь и истина и живот»; около дверей, ведущих в храм, шли надписи: «Господи, возлюблю благолепие дому твоего и место селения славы твоея».
Было горько; на
дворе сияет праздничный день, крыльцо дома, ворота убраны молодыми березками; к каждой тумбе привязаны свежесрубленные ветви клена, рябины; вся улица весело зазеленела, все так молодо, ново; с утра мне казалось, что весенний праздник пришел надолго и с этого дня жизнь пойдет
чище, светлее, веселее.
Они осмотрели нового коня, проджигитовали по
двору. Копь действительно был необыкновенно хорош: гнедой, широкий и длинный мерин с глянцевитою шерстью, пушистым хвостом и нежною, тонкою, породистою гривой и холкой. Он был сыт так, что на спине его только спать ложись, как выразился Лукашка. Копыты, глаз, оскал, — всё это было изящно и резко выражено, как бывает только у лошадей самой
чистой крови. Оленин не мог не любоваться конем. Он еще не встречал на Кавказе такого красавца.
Там скуластый оборванный работник-ногаец, приехав с камышом из степи, поворачивает скрипящую арбу на
чистом широком
дворе есаула, и скидает ярмо с мотающих головами быков и перекликается по-татарски с хозяином.
Калитка вела на маленький
двор с деревянным полом и уютно поставленными службами; выкрашенное зеленой краской крыльцо вело в сени, где всегда были настланы
чистые половики.
Зимой сюда свозили со
дворов и улиц «
чистый», цвета халвы, снег, тут же он таял, и все это, изрытое ямами и оврагами пустопорожнее место покрывалось мусором, среди которого густо росли бурьян, чертополох и лопухи и паслись козы.
Пока хозяйка вздувала огонь, а хозяин слезал с полатей, нетерпение вновь приехавших дошло до высочайшей степени; они стучали в ворота, бранили хозяина, а особливо один, который испорченным русским языком, примешивая ругательства на
чистом польском, грозился сломить хозяину шею. На постоялом
дворе все, кроме Юрия, проснулись от шума. Наконец ворота отворились, и толстый поляк, в провожании двух казаков, вошел в избу. Казаки, войдя, перекрестились на иконы, а поляк, не снимая шапки, закричал сиповатым басом...
— Господи! — сказала она, ломая руки. — Олечкин сыночек! Вот радость-то! Совсем мать!
Чистая мать! Да что ж вы на
дворе стоите? Пожалуйте в комнаты!
— Смотри, Линочка! — с Линочкой ей было много труда, — смотри: и где только сегодня она не была, сейчас после дождя бежала по
двору, а какая
чистая! Оттого, что умывается.
— Да что ты всё подол поднимаешь?
Двор чистый, а подол и так короток.
Вижу — налетел я с ковшом на брагу, хочу ему ответить, а он повернулся и ушёл. Сижу я в дураках, смотрю. Комната — большая,
чистая, в углу стол для ужина накрыт, на стенах — полки с книгами, книги — светские, но есть библия, евангелие и старый славянский псалтирь. Вышел на
двор, моюсь. Дядя идёт, картуз ещё больше на затылке, руками махает и голову держит вперёд, как бык.
Но только в Кромах палач, разумеется, ни для кого не был желанным гостем, а, напротив, все им пренебрегали, как люди
чистые, и ни его, ни его девочку решительно никто не захотел пустить к себе на
двор.
Из окна на грязный пол падал жиденький лунный свет. Тихо и ясно было за окном, — я пошел на
двор взглянуть на
чистое небо, подышать морозным воздухом.
Передняя рядом окон выходила на широкий
двор,
чистый и утоптанный, как гуменный ток; в открытое окно, в которое врывался свежий утренний воздух, видно было, как в глубине
двора, между двух столбов, стояла заложенная в линейку генеральская пара наотлет и тут же две заседланных казачьих лошади.
Теперича взять так примерно: женихов поезд въезжает в селенье; дружка сейчас, коли он ловкий, соскочит с саней и бежит к невестиной избе под окошко с таким приговором: «Стоят наши добрые кони во
чистом поле, при пути, при дороженьке, под синими небесами, под
чистыми под звездами, под черными облаками; нет ли у вас на
дворе, сват и сватьюшка, местечка про наших коней?» Из избы им откликаются: «Милости просим; про ваших коней есть у нас много местов».
Они вошли в хорошую, просторную избу, и, только войдя сюда, Макар заметил, что на
дворе был сильный мороз. Посредине избы стоял камелек чудной резной работы, из
чистого серебра, и в нем пылали золотые поленья, давая ровное тепло, сразу проникавшее все тело. Огонь этого чудного камелька не резал глаз, не жег, а только грел, и Макару опять захотелось вечно стоять здесь и греться. Поп Иван также подошел к камельку и протянул к нему иззябшие руки.
Приехав апрельским утром в уездный городишко N., он остановился на постоялом
дворе старовера Рябухина, где за двугривенный в сутки ему дали светлую и
чистую комнату с условием, что курить он будет на улице.
С каким искренним удовольствием вышел я на печальный
двор, отвсюду обставленный солдатами,
чистый, плоский, выметенный, без травы, без зелени; правда, по углам стояли деревья, но они были печальны, мертвые листья падали с них, и они казались мне то потерянными бедными узниками, грустящими, оторванными от родных лесов, то часовыми, которые без смены стерегут заключенных.
И не видел он, как ушел со
двора перепуганный Петр, чтобы не показываться более. И с этого вечера до самой смерти Иисуса не видел Иуда вблизи его ни одного из учеников, и среди всей этой толпы были только они двое, неразлучные до самой смерти, дико связанные общностью страданий, — тот, кого предали на поругание и муки, и тот, кто его предал. Из одного кубка страданий, как братья, пили они оба, преданный и предатель, и огненная влага одинаково опаляла
чистые и нечистые уста.
Анна Петровна (садится). Прелесть, что за погода!
Чистый воздух, прохлада, звездное небо и луна! Жалею, что барыням нельзя спать на
дворе под небом. Когда я была девочкой, я всегда летом ночевала в саду.
— Куда мне с вами, батюшка! — повысив голос, сказала Аграфена Ивановна. — Мне ль, убогой, таких гостей принимать?.. И подумать нельзя! И не приборно-то у меня и голодно. Поезжайте дальше по селу, родимые, — много там хороших домов и богатых, в каждый вас с великим удовольствием пустят, а не то на площади, супротив церкви, постоялый
двор. Туда въезжайте — хороший постоялый
двор,
чистый, просторный, и там во всем будет вам уваженье. А с меня, сироты, чего взять? С корочки на корочку, любезный, перебиваемся.
Избу поновил, два новых венца под нее подвел, проконопатил, покрыл новым тесом, переложил печи, ухитил
двор, холостые строенья кои исправил, кои заново поставил, словом — все в такой привел вид, что
чистый, просторный чубаловский дом опять стал лучшим по деревне и по всей окольности.
Добьюсь, выведу на
чистую воду еретицу, и только она со
двора, все расскажу Марку Данилычу, все до последней ниточки.
Отсюда дверь в переднюю, тоже очень
чистую, с двумя окнами на
двор; из передней налево большая комната с двумя окнами в одной стене и с итальянским окном в другой.
На
дворе уж восходило солнце, громко пели птицы; слышно было, как в саду шагал садовник и как скрипела его тачка… А немного погодя послышалось мычанье коров и звуки пастушеской свирели. Солнечный свет и звуки говорили, что где-то на этом свете есть жизнь
чистая, изящная, поэтическая. Но где она? О ней никогда не говорили Володе ни maman, ни все те люди, которые окружали его.
Она отворила ворота, и Николай взял лошадь под уздцы. Долгуша въехала на крытый глухой
двор, где Теркина охватила прохлада вместе с запахом стойл и коровника, помещавшихся в глубине. Стояли тут две телеги и еще одна долгуша, лежало и много всякой другой рухляди.
Двор смотрел зажиточно. Изба —
чистая, с крылечком. На ставнях нарисованы горшки с цветами, из окон видны занавески.
По
двору, больше влево, на булыжнике мостовой расселись с котомками бабы и мужики; в разных направлениях сновала
чистая публика — грузные купчихи, старушки барыни, подростки, приезжие из дальних губерний купцы в сапогах бутылками, кое-где выцветший военный сюртук отставного.