Неточные совпадения
Там сидит, наклоненная над шитьем, бодрая, хорошенькая головка и шьет прилежно, несмотря на жар и всех одолевающую дремоту. Она одна бодрствует в доме и, может быть,
сторожит знакомые
шаги…
Шагах в пятидесяти оттуда, на вязком берегу, в густой траве, стояли по колени в тине два буйвола. Они, склонив головы, пристально и робко смотрели на эту толпу, не зная, что им делать. Их тут нечаянно застали: это было видно по их позе и напряженному вниманию, с которым они
сторожили минуту, чтоб уйти; а уйти было некуда: направо ли, налево ли, все надо проходить чрез толпу или идти в речку.
Впоследствии мне пришлось свести знакомство с этим помещением, и каждый раз, как
сторож, побрякав ключами, удалялся и его
шаги замирали в гулком длинном коридоре, — я вспоминал Янкевича и представлял себе, как ему, вероятно, было страшно, больному, в этом одиночестве.
Этот демон шепнул ему в Летнем саду, когда он сидел, забывшись, под липой, что если Рогожину так надо было следить за ним с самого утра и ловить его на каждом
шагу, то, узнав, что он не поедет в Павловск (что уже, конечно, было роковым для Рогожина сведением), Рогожин непременно пойдет туда, к тому дому, на Петербургской, и будет непременно
сторожить там его, князя, давшего ему еще утром честное слово, что «не увидит ее», и что «не затем он в Петербург приехал».
Заметьте, что тут же подле часового спят палатные
сторожа, а в десяти
шагах, у другой арестантской палаты, стоит другой часовой с ружьем, возле него другой подчасок и другие
сторожа.
Гавриловна. То-то вот и есть! Стало быть, их пожалеть надо, а не то что обижать на каждом
шагу. А то на что это похоже! Уж им и веры нет, словно они и не люди! Только куда девка нос высунула, так уж
сторожа и ходят.
В то время
сторож полуночный,
Один вокруг стены крутой
Свершая тихо путь урочный,
Бродил с чугунною доской,
И возле кельи девы юной
Он
шаг свой мерный укротил
И руку над доской чугунной,
Смутясь душой, остановил.
Раздаются замедленные, ленивые
шаги ночного
сторожа, и я различаю не только каждый удар его кованых, тяжелых рыбачьих сапогов о камни тротуара, но слышу также, как между двумя
шагами он чиркает каблуками. Так ясны эти звуки среди ночной тиши, что мне кажется, будто я иду вместе с ним, хотя до него — я знаю наверное — более целой версты. Но вот он завернул куда-то вбок, в мощеный переулок, или, может быть, присел на скамейку:
шаги его смолкли. Тишина. Мрак.
Так говорит она самой себе и легкими, послушными
шагами бежит по дороге к городу. У Навозных ворот около стены сидят и дремлют в утренней прохладе двое
сторожей, обходивших ночью город. Они просыпаются и смотрят с удивлением на бегущую девушку. Младший из них встает и загораживает ей дорогу распростертыми руками.
Челкаш отступил
шаг назад, поднял глаза на
сторожа и сухо улыбнулся.
Впрочем, к чести их надо сказать, едва только
сторож, заслышав издали тяжелые
шаги инспектора, пускал условное: «Тс…
Рыженькая
сторожила его в двадцати
шагах позади, ближе к обществу, у беседки, и о чем-то перемигивалась в волнении с девицами; видно было, что и все чего-то ожидали с некоторым даже беспокойством; что-то приготовлялось.
Да, Ельцова ревниво
сторожила свою дочь. Она сберегла ее до конца и, при первом неосторожном
шаге, унесла ее с собой в могилу.
Матрена. К священнику, что ли, пошел — не знаю… Меня вот
сторожем приставил. «Сидите, говорит, мамонька, тут, чтобы
шагу никуда Лизавета не могла сделать». Всю одежду с нее теплую и обувку обобрал и запер: сиди, пес, арестанкой, и не жалею я ее нисколько — сама на себя накликает это.
— Что ж, ваше благородие, разболокайтесь! — проговорил один из них и взял было его за борт сюртука. Но Иосаф в ту же минуту ударил его наотмах по морде, а другого толкнул в грудь, так что тот едва устоял на ногах, а сам, перескочив через скамейку, убежал. Двое остальных
сторожей погнались за ним. Мы слышали их тяжелые и быстрые
шаги по коридору.
По его словам, у фельдшерицы был от
сторожа ребенок, и она убила его, удушила подушкою и ночью закопала в лесу; и место это, где ребенок зарыт, Петров хорошо знает. Этого Егор Тимофеевич не мог выдержать. Он отошел на
шаг, протянул руку и торжественно сказал...
В один из этих моих рейсов, от ворот до стены швальни, я заметил, что в последнем окне мелькнуло лицо. Каторжник с обритой наполовину головой делал мне какие-то жесты. Я удивленно остановился, но он тотчас же скрылся за стеной камеры. Я понял: мне не следовало останавливаться, так как
сторож или солдат могли заметить это, и потому я прошел мимо тем же размеренным
шагом.
Действительно, вскоре в мою конурку проник заглушенный стенами рокот барабана, и через четверть часа в комнате
сторожа столпились звуки
шагов, голоса, звякание шпор и стук прикладов.
— А, это опять ты? — сказал я, пораженный его появлением довольно неприятно. Я представлял себе, что меня будет
сторожить теперь это грубое животное Иванов, и мне доставляла некоторое наслаждение мысль, что своим побегом я подведу именно его, что мещанин Иванов первыми своими
шагами погубит Иванова тюремщика.
С моря дул влажный холодный ветер, разнося по степи задумчивую мелодию плеска набегавшей на берег волны и шелеста прибрежных кустов. Изредка его порывы приносили с собой сморщенные, желтые листья и бросали их в костер, раздувая пламя, окружавшая нас мгла осенней ночи вздрагивала и, пугливо отодвигаясь, открывала на миг слева — безграничную степь, справа — бесконечное море и прямо против меня — фигуру Макара Чудры, старого цыгана, — он
сторожил коней своего табора, раскинутого
шагах в пятидесяти от нас.
За десять
шагов до клетки Карла остановил
сторож и сказал ему несколько слов на ухо. Это была дурная примета. Укротитель никогда не должен останавливаться ни на одну секунду, потому что зверь следит за ним глазами с самого выхода его из уборной.
Русские живут в городах и селениях и не бывают в тайге, а поэтому им и не приходится иметь дело с злыми духами, которые
сторожат удэхейцев на каждом
шагу.
Тот невольно остановился. Остановились и солдаты. Теперь они находились посреди сельской площади. Страшные деревья с их подневольными жуткими мертвыми
сторожами были теперь всего в десяти
шагах от них. Белело рядом изуродованное пожаром здание костела. Неожиданно Игорь заметил нерешительно топтавшуюся в стороне фигуру того самого молоденького офицера, который писал бумагу в избе. Несколько
шагов в сторону приговоренного, и офицерик очутился перед ним.
Шеметов и Вегнер повернули к себе. Токарев пошел с Варварой Васильевной проводить ее до больницы. Звезды ярко мерцали, где-то далеко стучала трещотка ночного
сторожа. Варвара Васильевна и Токарев шли по тихой улице, и
шаги звонко отдавались за домами.
Я вдруг почувствовал, что я одинок, один как перст на всем громадном пространстве, что ночь, которая казалась уже нелюдимой, засматривает мне в лицо и
сторожит мои
шаги; все звуки, крики птиц и шёпот деревьев казались уже зловещими, существующими только для того, чтобы пугать мое воображение. Я как сумасшедший рванулся с места и, не отдавая себе отчета, побежал, стараясь бежать быстрей и быстрей. И тотчас же я услышал то, на что раньше не обращал внимания, а именно жалобный стон телеграфных проволок.
Но малодушие сильнее здравого смысла. Я укоротил свои
шаги только, когда добежал до зеленого огонька, где увидел темную железнодорожную будку и возле нее на насыпи человеческую фигуру, вероятно,
сторожа.
— Здравствуй, Леонтий, — поздоровался Палтусов со
сторожем в темном проходе, где их
шаги зазвенели по чугунным плитам.
Они и поют, и страстно любят театр, и рисуют, и много говорят, и пьют, и голова у них не болит на другой день после этого; они и поэтичны, и распутны, и нежны, и дерзки; они умеют и работать, и возмущаться, и хохотать без причины, и говорить глупости; они горячи, честны, самоотверженны и как люди ничем не хуже его, Васильева, который
сторожит каждый свой
шаг и каждое свое слово, мнителен, осторожен и малейший пустяк готов возводить на степень вопроса.
Прохожий тоже свистит, отбегает от калитки, и слышно, как он прыгает через ров. Предчувствуя что-то очень недоброе и всё еще дрожа от страха,
сторож нерешительно отворяет калитку и, закрыв глаза, бежит назад. У поворота на большую аллею он слышит чьи-то торопливые
шаги, и кто-то спрашивает его шипящим голосом...
Вышел я на перрон. Пустынно. Справляюсь, где стоят госпитали, — за несколько верст от станции. Спрашиваю, где бы тут переночевать.
Сторож сказал мне, что в Гунчжулине есть офицерский этап. Далеко от станции? «Да вот, сейчас направо от вокзала, всего два
шага». Другой сказал — полверсты, третий — версты полторы. Ночь была темная и мутная, играла метель.
Шаги отца Зосимы еще не затихли на чугунном полу узких сеней терема Борецкой, как Болеслав Зверженовский — незнакомец, разговаривавший со
сторожем, — вошел в противоположную дверь светлицы Марфы, блеснув из-под своего короткого полукафтанья ножнами кривой польской сабли.
Шаги отца Зосимы не затихали на чугунном полу узких сеней терема Борецкой, как Болеслав Зверженовский — незнакомец, разговаривавший со
сторожем, — вошел в противоположную дверь светлицы Марфы, блеснув своим коротким полукафтаньем и ножками кривой польской сабли.
— Я ее сделаю совсем по-новому, совсем по-новому, как нигде еще нет, — рассказывал он всем, с кем перезнакомился в Старом Городе; но проходили дни, месяцы; ушел год, а к устройству больницы не делалось ни одного
шага, и доныне в ней по-прежнему живет тот же
сторож, занимающийся вязанием из клоповника веников, да та же захожая старуха, просыпающаяся только для того, чтобы впасть в обморок и заснуть снова.
И, вздохнув, молча иду я обратно, и за мною в двух
шагах бесшумно движется он и
сторожит каждое движение мое.