Цитаты со словом «избиение»
Похожие цитаты:
Настоящее насилие — это бойня, происходящая во Вьетнаме (в ответ на обвинения в «восхвалении насилия» в фильмах с участием Брюса Ли)
Государь, чей город хорошо укреплен, а народ не озлоблен, не может подвергнуться нападению.
Лучше освободить некоторое число людей в чем-то виновных, чем держать в заключении и истязать тысячи невинных.
Ругань: компромисс между бегством и дракой.
Игра в воротах подобна расстрелу.
Я отрицаю сколько-нибудь существенное устрашающее действие смертной казни на потенциальных преступников. Я уверен в обратном — жестокость порождает жестокость.
Во все времена, начиная с правления Константина и вплоть до конца XVII столетия, христиане подвергались куда более лютым преследованиям со стороны других христиан, чем некогда со стороны римских императоров.
Что будет после Страшного Суда? Как обычно — реабилитация!
Молчаливое страдание и непреклонная твердость – вот что помогло нам выжить, несмотря на российское господство, череду кровавых войн и поганую погоду.
Превентивная война — самоубийство из-за страха смерти.
«…полиция может мгновенно превратить свидетеля в соучастника», — роман «Дождь»
Итак, не в том вопрос, будет или не будет революция, а в том: будет ли исход ее мирный или кровавый?
Факт, что игрок находился в цейтноте, по моему, столь же малоизвинителен, как, к примеру, заявление преступника, что во время совершения преступления он был пьян.
Кончив, таким образом, одно славное дело, вам предстоит другое, в моих глазах столь же славное, а в рассуждении прямых польз гораздо важнейшее – усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных.
Если не будет возможности успешно напасть ни на одно государство, войны прекратятся.
Толпа обожала нокауты. Она орала, когда кого-нибудь из боксёров вырубали. Били ведь они сами. Может, тем самым лупили своих боссов или жён. Кто знает? Кому какое дело? Ещё пива.
Есть три вида деспотов. Первый терроризирует тело. Второй терроризирует душу. Третий — в равной степени тело и душу. Первого зовут Князь, второго зовут Папа, третьего — Народ («Душа человека при социализме»)
Война — всего лишь трусливое бегство от проблем мирного времени.
И если на следующий день будут поражены другие 10, 20, 50 центров, кто сможет еще удержать обезумевшее население от бегства в поля и деревни, чтобы спастись из городов, представляющих собой мишени для неприятельских ударов?
Не подлежит сомнению, что упрек оскорбителен лишь постольку, поскольку он справедлив: малейший попавший в цель намек оскорбляет гораздо сильнее, чем самое тяжкое обвинение, раз оно не имеет оснований.
Великая трагедия истории русской радикальной интеллигенции: её лучшие представители, не задумываясь, приносили себя в жертву освобождению народа, а он оставался глух к их призывам и иногда готов был побивать их камнями...
Опасное дело — нападать на человека, у которого осталось только одно средство спасения — оружие, ибо необходимость — жестокая наставница.
Предательство здесь ежедневная норма… Наше государство построено на предательстве, подумал Джейсон. («Лейтесь слёзы, сказал полицейский»)
Если вам нужен ярлык, я философский анархист. Я анархист и хочу избежать и обращения в суд или к иным властям, и преследования с их стороны.
Нет более мучительного наказания, чем не быть наказанным.
Законы можно насиловать, они не кричат.
Долг — начало рабства, даже хуже рабства, потому что кредитор неумолимее рабовладельца: он владеет не только вашим телом, но и вашим достоинством и может при случае нанести ему тяжкие оскорбления.
Увы, но суд истории чаще всего начинается после смерти подсудимых.
Никакая страсть не перекричит во мне справедливости. Делать другому боль, нет, тысячу раз, лучше терпеть самой. Я не победитель. Я сама у себя под судом, мой суд строже вашего, я себя не люблю, не щажу.
Политик напоминает мне человека, который убил отца и мать, а затем, когда ему выносят приговор, просит его пощадить на том основании, что он — сирота.
Кара, постигшая тебя, ещё очень мягка по сравнению с тем, что терпят другие: Это поистину отеческое наказание.
Нет более жестокой тирании, чем та, которая живет под сенью законов и под эгидой правосудия, когда несчастных, так сказать, топят на той самой доске, на которой они спасались.
Не следует устраивать волокит с судебными разбирательствами. Это революция, доказательства тут вторичны. Мы должны действовать по убеждению. Они все — банда преступников и убийц.
У женщин лучший способ защиты — нападение, а лучший способ нападения — внезапное и необъяснимое отступление.
Сожжение назначили на одиннадцать, чтобы после этого зрелища народ мог спокойно разойтись на обед.
Что значит быть евреем? Для чего это существует? Чем вознаграждается или оправдывается этот безоружный вызов, ничего не приносящий, кроме горя?
Наказания, назначаемые в припадке гнева, не достигают цели. Дети смотрят на них в этом случае как на последствия, а на самих себя — как на жертвы раздражения того, кто наказывает.
Если вы будете отлынивать от суровой работы, не подчиняться распоряжениям — я вас упрекну; если это будет тщетным — я стану вас сечь. А если и это не поможет, я в конце концов вас расстреляю — и освобожу от вас… землю божью.
Патриотизм — это готовность убивать и быть убитым по самым тривиальным причинам.
Если мы дадим преследовать нашего Друга, то мы и наша страна пострадаем за это.
Препятствование самоубийству. Существует право, по которому мы можем отнять у человека жизнь, но нет права, по которому мы могли бы отнять у него смерть; это есть только жестокость.
Любимым развлечением мужчин, детей и прочих зверей является потасовка.