О, русский лес! Сколько слышал ты воздыханий неизглаголанных, сколько вторил шёпоту молитвы пустынников, сколько, увы, видел ты и злодейств!
Тогда возрадуются готовые; тогда возрадуются милосердые; униженные будут печальны, а достойные будут радоваться неизглаголанною радостью.
Душа, имеющая умиление, ликовствует неизглаголанной радостью; умиление же разумею продолжающееся не один день, но до конца жизни, – ночь и день.