Цитаты со словом «пампа»
Похожие цитаты:
Абиссинцы с ружьями за плечами ходят без дела с независимым видом. Они завоеватели, им работать неприлично. И сейчас же за городом начинаются горы, где стада павианов обгрызают молочаи и летают птицы с громадными красными носами.
Идеи — редкая дичь в лесу слов.
Черкесы нас ненавидят. Мы вытеснили их из привольных пастбищ; аулы их разорены, целые племена уничтожены. Они час от часу далее углубляются в горы и оттуда направляют свои набеги.
Довольно неуместно называть эту планету — Земля, когда очевидно, что она — Океан.
В некоторых частях света водятся обезьяны, в Европе же водятся французы, что почти одно и то же.
Мы ехали в поезде по Крыму. Когда моя соседка увидела зелёную траву, она так обрадовалась, как будто она была коровой, всю зиму проведшей в мрачном уединении хлева.
Наши жизни подобны островам в океане или деревьям в лесу, чьи корни переплетены в подземной глубине.
Если русские хотят стать американцами это их проблема. Но к счастью, это им как раз не удастся. Слишком необозримая территория.
Никто не знает, как часто рука Бога видна в пустыне, что бродит для жизни человека.
Трава ищет на земле толпы себе подобных; дерево ищет на небе свое одиночество.
Добрая госпожа, есть дикая страна, вы не знаете её, это — Московия, холодная и страшная страна.
В науке нет широкой столбовой дороги, и только тот может достигнуть её сияющих вершин, кто, не страшась усталости, карабкается по её каменистым тропам.
Брак подобен долгому морскому путешествию, где очень скоро штили надоедают, а бури опасны: где редко увидишь что-нибудь новое — всё море да море; всё муж, да муж, ежедневно, ежечасно, до пересыщения.
«Море лесов» — это не плохо, только немного обидно за лес: море морем, а лес сам по себе не хуже, по мне, так и лучше моря.
С презреньем на зверей смотреть не надо,Что будто бы они не знают слов,Сбиваются и люди часто в стадо,В котором бродит множество ослов.
Счастливец, бредущий по краю планеты в погоне за счастьем, которого солнечная система не может предложить. Безумец, беспрерывно лопочущий и размахивающий руками.
Некоторые дни в человеческой жизни можно сравнить со скалами: карабкаешься по ним с неимоверным трудом, не видя конца и края пути. Другие же дни – словно равнины: движешься по ним легко, скоро и беспрепятственно.
В стадах нет ничего хорошего, даже когда они бегут вслед за тобою.
Насколько далеко простирается твоя способность повелевать собой, настолько далеко простирается твоя свобода.
Давно называют свет бурным океаном, но счастлив, кто плывет с компасом.
Человечность, точно поток чистой и благородной воды, оплодотворяет низины; он держится на известном уровне, оставляя сухими бесплодные скалы, вредящие полям своей тенью или грозными обвалами.
Нет такого осла, который, созерцая себя в реке, не смотрел бы на себя с удовольствием и не находил бы у себя черт коня.
В океане нет места смерти — там всегда будет царить жизнь.
Чем больше рек пересёк, тем больше о реках знаешь — то есть, если пережил и быстрины, и пороги. А это иногда может оказаться довольно круто.
Мы живём на тихом островке невежества посреди темного моря бесконечности, и нам вовсе не следует плавать на далекие расстояния.
Отныне, где бы ты не родился — ты на необитаемом острове.
Для англичанина, американца, русского весь мир представляет поле деятельности... Только мы, французы, такой „благоразумный“ народ, что сидим на одном и том же месте, если нас не оденут по-солдатски. Мы живем там, где родились.
Только находясь в большой толпе и понимаешь, что такое безлюдье.
Там, где пройдет олень, там пройдет и русский солдат. Там, где не пройдет олень, все равно пройдет русский солдат.
Где лучше всего спрятать отживший лист? Оставьте его в лесу, и там его никто никогда не найдет.
Теперь я проклят, родина внушает мне отвращение. Лучше всего пьяный сон, на прибрежном песке.
Цыгане не англичане, а следовательно, почти наверняка людоеды.
И если на следующий день будут поражены другие 10, 20, 50 центров, кто сможет еще удержать обезумевшее население от бегства в поля и деревни, чтобы спастись из городов, представляющих собой мишени для неприятельских ударов?
Чем медленнее идёт поезд, тем шире просторы нашей Родины.
Любое место на земле отстоит одинаково далеко от неба.
…Увезите меня подальше отсюда, — в этой гадкой стране я уже достаточно всего натерпелся, с меня довольно! Им удалось отнять у меня всё, даже святой восторг перед моим искусством — моё последнее прибежище.
…А степная трава пахнет горечью, молодые ветра зелен
ы.
Если все будут хватать звезды с неба, кто же будет ими любоваться?
Мы торопились, чтобы ещё днём приехать в город, и через деревни Берёзовку и Лодейку вечером около пяти часов счастливо прибыли в Красноярск. Служивые живут здесь очень хорошо и большей частью зажиточно.
Из маленькой хижины может выйти великий человек.
Всё становится более утончённым: музыка когда-то была шумом, сатира — пасквилем, и там, где сегодня говорят «будьте любезны», некогда давали затрещину.
К любой цели деньги проложат дорогу,Пред ними пасуют подлец и порядочный,Известно, что их может быть очень много,Но их никогда не бывает достаточно.
Из всех зверей дикий человек есть самое страшное животное.
Художник всегда немного похож на матроса с корабля Колумба; он видит далекий берег и кричит: «Земля! Земля!» Этот матрос явно не предполагал, что сотворил Америку, но он был первый, кто увидел новую действительность.
Там, где дни облачны и кратки, родится племя, которому умирать не больно.
Без этих вечеринок я был бы в ту весну полным отшельником, а так – был почти отшельником.