Цитаты со словом «разбойничество»
Похожие цитаты:
Из всех пороков пьянство более других несовместимо с величием духа.
Великие нации никогда не беднеют из-за расточительства и неблагоразумия частных лиц, но они нередко беднеют в результате расточительства и неблагоразумия государственной власти.
Природа государства двойственная. С одной стороны, государство праведно изобличает грех законом и начальствующий носит меч не напрасно. С другой стороны, государство само заражается грехом и делает зло.
Кончив, таким образом, одно славное дело, вам предстоит другое, в моих глазах столь же славное, а в рассуждении прямых польз гораздо важнейшее – усмирение навсегда горских народов или истребление непокорных.
В любую эпоху самых злостных представителей рода человеческого следует искать среди народных вождей.
Я отрицаю сколько-нибудь существенное устрашающее действие смертной казни на потенциальных преступников. Я уверен в обратном — жестокость порождает жестокость.
Преступления властителей нельзя вменять в вину тем, над кем они властвуют; правительства подчас бывают бандитами, народы же никогда.
Везде литература ценится не на основании гнуснейших её образцов, а на основании тех ее деятелей, которые воистину ведут общество вперед.
Из всех способов обогащения торговля наиболее совместима со свободой.
Многочисленность законов свидетельствует не в пользу нравов, а многочисленность процессов не в пользу законов.
Праву потребны достоинства, дарования, добродетели. Силе надобны тюрьмы, железы, топоры.
В интересах государства, чтобы должностные лица постоянно сменялись: ежели этот принцип не соблюдается, то неизбежно появляются удельные владения и сеньориальное правосудие.
Если бы на небесах богатство почиталось ценностью, его бы не давали таким негодяям.
В тот момент, когда в общество проникает идея, о том, что собственность не является священной, ровно как и закон Божий, начинается тирания и анархия.
Война — это зло, позорящее человеческий род.
Всего труднее бороться и искоренить то зло, которое совершается под видом добра.
Философия нисколько не ополчается против страстей естественных, лишь бы они знали меру, и она проповедует умеренность в них, а не бегство от них.
Все религии основывают нравственность на покорности, то есть на добровольном рабстве.
Законную степень народной гордости, составляющую принадлежность любви к отечеству, должно глубоко отличать от кичливого самообожания.
Деспотизм бывает уделом выродившихся наций; они его заслуживают и подвергаются ему, не чувствуя его.
Некоторые, стремясь искоренить предрассудок, истребляют заодно добродетель, честность и религию.
Мне кажется, что писатель, имеющий в виду не одни интересы минуты, не обязывается выставлять иных идеалов, кроме тех, которые исстари волнуют человечество. А именно свобода, равноправность и справедливость.
Вот злонравия достойные плоды!
Торговля не разорила еще ни одного народа.
Ничто не порождает в государстве такой неразберихи, как вводимые новшества; всякие перемены выгодны лишь бесправию и тирании.
Умеренность того, кому благоприятствует судьба, — это обычно или боязнь быть осмеянным за чванство, или страх перед потерей приобретённого.
Права не утверждаются бунтом.
Жестокость законов препятствует их соблюдению.
Гнуснейшая привычка карликовых умов — приписывать свое духовное убожество другим.
Правосудие есть основание всех общественных добродетелей.
Дурное употребление материальных благ часто является вернейшим путём к величайшим невзгодам.
Даже то, если ты, искупив сотни рабов христиан из рабства у нечестивых, дашь им свободу, не спасет тебя, если ты при этом сам пребываешь в рабстве у страстей.
Благоденствие для государства - то же, что зрелость для плодов: оно заключает в себе предрасположение к гнилости.
Алчное корыстолюбие кругом: кто может - грабит; кто не может - крадёт.
Нищенство — это труд лености.
Первый признак порчи общественных нравов — это исчезновение правды, ибо правдивость лежит в основе всякой добродетели и является первым требованием к правителю государства.
История – это не что иное, как картина преступлений и несчастий.
Братолюбие живет тысячью душ, себялюбие — только одной, и притом очень жалкой.
Для корыстного духа коммерции не существует ни родины, ни чувств, ни принципов — одна нажива.
Нравы народа в периоды смуты часто бывают дурны, но мораль толпы строга, даже когда толпа эта обладает всеми пороками.
Встарь богатейшими странами были те, природа которых была наиболее обильна; ныне же богатейшие страны те, в которых человек наиболее деятелен.
Крайняя бедность народа почти всегда является преступлением его вождей.
Страна, которая, подобно древним Афинам, смотрит на прихлебателей, паразитов, льстецов, как на исключения, противоречащие народному разуму, как на
юродство,— такая страна есть страна независимости и самостоятельности.
Не русское самодержавие должно приспособляться к народному представительству (началу, уравновешивающему влияние профессионального элемента и потому выгодному для монархического принципа и народной жизни), а последнее к первому.
При завоеваниях недостаточно оставлять покоренному населению его законы, надо еще оставить ему его нравы: народ всегда больше защищает свои нравы, чем свои законы.
Истинною силою всякой – и особенно парламентской – работы является нравственный характер. Вот основной ценз, решающий судьбу страны. Нужны честные люди, иначе все рушится.
Казна — сердце государства.
Никто не может менять устройство государства. Это невозможно. Узурпаторы были строго наказаны в течение прошедших веков румынской истории. Никто не имеет права низложить Великое Национальное Собрание.