Цитаты со словом «штампование»
Похожие цитаты:
«Я говорю здесь о машине, но не только о машине из меди и железа… нет особой разницы, если эта машина изготовлена из плоти и костей». (Человеческое использование человеческих существ: Кибернетика и общество)
Любовь и работа — единственные стоящие вещи в жизни. Работа — это своеобразная форма любви.
Время — ткань, из которой состоит жизнь.
Средневековые образы и символы - отличная пища для воображения. Они пытаются описать мироздание так, как будто в нём больше логики и порядка, чем на самом деле. И эта идея западает в голову куда лучше, чем реальный мир.
Религия есть не что иное, как искусство занимать ограниченный ум человека предметом, которого он не в состоянии понять.
Есть много близких меж собой явлений, Двуликих свойств (о, где их только нет!). Жизнь - двойственность таких соединений Как вещь и тень, материя и свет.
С тех пор, как я пишу музыку, мне удаётся забывать все свои заботы, весь мир. Потому что тот мир, который возникает из тысячи звуков в моей комнате, под моими пальцами, не совместим ни с чем, что находится за его пределами...
Жизнь — странная вещь: мы все время на глазах у других людей, но увидеть нас такими, какие мы действительно есть, они не смогут за все время жизни.
Все неизвестное является в разуме как бы тенью, которая не дозволяет видеть предмет, каким он есть сам по себе. (HH 265)
Будь у меня случай стать Богом, я бы отказался от такой возможности. Самая блестящая возможность, которую предоставляет нам жизнь, — быть человечным. Она охватывает целую Вселенную. Включает понимание смерти, недоступное даже Богу.
Думается мне, что существует страшная беда — что нужны Брейвики для того, чтобы политические институты — во всем мире, на самом деле, совершенно неважно где, начали задумываться о человеческой психологии.
Сознание никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием, а бытие людей есть реальный процесс их жизни.
Если мы хотим идти вперед, то одна нога должна оставаться на месте, в то время как другая делает следующий шаг. Это - первый закон всякого прогресса, одинаково применимый как к целым народам, так и к отдельным людям.
Чем дальше от нравственного идеала, тем больше характерного оказывается в распоряжении художника. Вот почему полулюди-получерти всегда удаются лучше, чем полубоги.
У нашей жизни есть одно огромное преимущество перед жизнью западного человека: она почти снимает страх смерти.
Всё повторяется, а поэтому человек, хотя и умирает, не в состоянии заметить ход времени; художники рисуют одни и те же рисунки к одним и тем же историям — как будто времени не существует.
— Я думаю, что в эволюции человека никогда прежде не было настолько необходимо иметь это вещество ЛСД, оно всего лишь инструмент для того чтобы помочь нам стать теми, кем мы предназначены быть.
Взгляд художника на явления внешней и внутренней жизни отличается от обыкновенного: он более холоден и более страстен.
Как только человек начинает считать себя центром мироздания и мерой всех вещей, мир теряет свое человеческое лицо, а человек теряет контроль над миром.
…Воспроизведение акта жизни в следующий момент времени предполагает труд или работу извлечения порядка. В том числе извлечения смыслов, законов, сущностей, извлечения того, что со мной происходит.
Любой бог — какой бы смысл ни вкладывали в это слово — это воплощение того, что человек считает выше себя. А если человек ставит выдумку выше самого себя, значит он очень низкого мнения о себе и своей жизни.
Самое худшее — что я схожу именно за того, кем не являюсь: за хорошего человека. Я способен проникать в жизни других, потому что они мне доверяют. Я делаю свою грязную работу по-лёгкому.
Я рассматриваю мозг как компьютер, который прекращает работать, когда его детали приходят в негодность. Нет рая или жизни после смерти для сломанного компьютера; это волшебная сказка для людей, боящихся темноты.
Нет ничего такого сложного, что нельзя было бы понять, если у людей есть смелость взглянуть правде в глаза и называть вещи своими именами. Сложности возникают, когда люди начинают врать самим себе, ну и другим, конечно.
Национальный человек — больше, а не меньше, чем просто человек, в нем есть родовые черты человека вообще и еще есть черты индивидуально-национальные.
Истинны в жизни человека не его дела, а легенды, которые его окружают. Никогда не следует разрушать легенд. Сквозь них мы можем смутно разглядеть подлинное лицо человека.
Создавать продукт, опираясь на фокус-группы, по-настоящему трудно. Чаще всего люди не понимают, что им на самом деле нужно, пока сам им этого не покажешь.
Человек так же мало сотворён для того, чтобы принуждать, как и для того, чтобы повиноваться. Люди взаимно портятся от этих двух привычек. Тут — одурение, там — наглость. И нигде истинного человеческого достоинства.
Может быть, самая большая революция 20-го века – это было освобождение женщин, это все изменило. До этого был мир мужчин, жестоких мужчин. А сейчас мы видим мир, состоящий из двух частей.
Когда животное бьют, глаза его приобретают человеческое выражение. Сколько же должен был выстрадать человек, прежде чем стал человеком.
Для нашего счастья то, что мы такое, — наша личность — является первым и важнейшим условием, уже потому, что сохраняется всегда и при всех обстоятельствах.
Сущность человека не предшествует его существованию, он проектирует себя сам и обречен на свободу и ответственность, которую уже не может перекладывать на Бога.
Мы только к концу известного периода жизни, а то и к концу самой жизни, можем правильно судить о наших поступках и творениях, понять их связь и сцепление и, наконец, оценить их по достоинству.
Человек должен вбирать в себя краски жизни, но никогда не помнить деталей. Детали всегда банальны.