Пьер Буаст
Пьер Буаст (Pierre Boiste, 1765—1824) — французский лексикограф и поэт.
Цитаты
Академические речи походят на хрустальные люстры, которые блестят, но не согревают.
Аристократия и демократия — сестры, которые различаются воспитанием, состоянием и манерами.
Бедность сокрушает душевную силу, ожесточает сердце, притупляет ум.
Без большой бдительности зрелость легко становится развращенностью.
Без женщины заря и вечер жизни были бы беспомощны, а ее полдень — без радости.
Богачи бывают пресыщены, но не насыщены.
Болтливый человек — это распечатанное письмо, которое все могут прочесть.
Бороться с общественным мнением — это сражаться с ветряными мельницами.
Будьте кратки; верное средство заставить слушать себя — это сказать много в немногих словах.
Быстро приобретенная известность так же быстро и исчезает.
В вопросах вкуса не может быть доказательств.
В злополучии, коего причиной являемся мы сами, вся горечь несчастья состоит в том, что нам приходится признать, что мы его заслужили.
Великие люди, подобно звездам, часто обращают на себя внимание только тогда, когда они затмились.
Великое дело законодательства состоит в том, чтобы создавать общественное благо из наибольшего числа частных интересов.
Величайшим доказательством женской привязанности бывает жертвование модой.
Вернее достигнуть счастья, ожидая его у себя дома, нежели рыская.
Во время революционных бурь люди, едва годные для того, чтобы грести веслом, овладевают рулем.
Военное правление ведёт к деспотизму.
Война — это политический рак, разъедающий тело самых сильных государств.
Война будет длиться до тех пор, пока люди будут иметь глупость удивляться и помогать тем, которые убивают их тысячами.
Война есть процесс, который разоряет тех, кто его выигрывает.
Время — самый искусный врач: оно исцеляет болезнь или уносит её с нами.
Время часто убивает тех, кто старается убить его.
Всего труднее бороться и искоренить то зло, которое совершается под видом добра.
Всеобщий мир так же невозможен, как неподвижность океана.
Всякие наслаждения становятся пресными, если лишение их не придает им нового очарования.
Генерал, ни разу не испытавший неудачи, недостаточно опытен.
Герои побеждают своих врагов, великий человек побеждает и своих врагов, и самого себя.
Герои подобно произведениям искусства кажутся более великими через пространство веков.
Героические души не имеют тела.
Главное и величайшее невежество состоит в незнании самих себя.
Гоняться за литературной известностью — это бегать нагишом посреди роя ос.
Гораздо более достоинства в том, чтобы уметь побеждать пороки, нежели в том, чтобы не иметь их.
Гордый ум всегда бывает умом мелочным; гордая душа — это душа возвышенная.
Грамматик может быть весьма плохим автором; хороший автор — плохим грамматиком.
Действенность медицины ослабляется неверием и укрепляется надеждою.
Демократический деспотизм бывает самым нестерпимым: он плодит тиранов.
Деспот предпочитает оказывать милость, чем выказывать справедливость.
Деспотизм бывает уделом выродившихся наций; они его заслуживают и подвергаются ему, не чувствуя его.
Деспотизм есть ложное верование, таинство которого состоит в том, чтобы заключить всю нацию в одного человека.
Деспоту по душе посредственность в своих подданных.
Для того, чтобы изменить умы, надо сначала изменить сердца.
Добродетель находит более поклонников, чем подражателей.
Дурной вкус свидетельствует об ущербности души.
Душевные удовольствия удлиняют жизнь на столько же, насколько наслаждения чувственные её укорачивают.
Если бы все человеческие желания исполнялись, земной шар стал бы адом.
Если воля не допускает размышления, за этим непременно последует раскаяние.
Если вы получили хорошее воспитание, не братайтесь с дурно воспитанными людьми: неотесанные поверхности царапают глянец.
Если мы не всегда властны исполнить наше обещание, то всегда в нашей воле не давать его.
Если насилие — это правая рука политики, то хитрость — её левая рука.
Если у человека нет цели, то жизнь его есть не что иное, как продолжительная смерть.
Если человек никогда не владеет своими чувствами, то должен всегда владеть своими выражениями.
Есть две морали: одна — пассивная, запрещающая делать зло, другая — активная, которая повелевает делать добро.
Есть только одно действительно неистощимое сокровище — это большая библиотека.
Жажда барышей сушит сердце и ум.
Желания походят на аппетит: иметь их очень много — значит всегда страдать; вовсе их не иметь — это почти то же, что умереть.
Желчь — это чернила дурного сердца.
Женщина была бы в отчаянии, если бы природа создала её такой, какой делает её мода.
Женщина, считающая достоинством свою красоту, сама заявляет, что большего достоинства у нее не имеется.
Женщины никогда не бывают так сильны, как тогда, когда они вооружаются своим бессилием.
Заблуждение неразрушимо: слишком многие находят в нем свою выгоду.
Занимать не намного лучше, чем нищенствовать, точно так же, как давать взаймы за большие проценты не намного лучше, чем воровать.
Злые поддерживают друг друга чаще, нежели добрые.
Из всех идолопоклонников нет безумнее того, кто поклоняется самому себе.
Из двух соседних народов тот, у которого более здравого смысла, всегда рано или поздно возьмет верх над тем, у которого один только ум.
Избегайте фанатиков всякого рода, если не желаете приносить в жертву свои мнения, свое спокойствие, а быть может, и свою безопасность.
Избирать самого себя для свершения великого и трудного дела — это или безумие тщеславия, или осознание своей гениальности.
Известность походит на пружину, которая поднимает или опускает нас и теряет свою упругость от покоя.
Излишняя деликатность мешает счастью.
Излишняя снисходительность к преступнику указывает на предрасположенность быть им.
Изобретение редко вознаграждает изобретателя.
Иной раз надеяться значит больше, нежели пользоваться.
Иной раз учтивость походит на материю, которой обертывают колющие инструменты.
Искусная ирония может исправить смешные стороны и недостатки, подстрекая самолюбие.
Искусство слушать почти равносильно искусству хорошо говорить.
Истина для глупцов — то же, что факел среди тумана: он светится, не разгоняя его.
История фанатизма написана одними слезами и кровью; каждая страница написана ими и высушена на огне костров.
История человека почти всегда бывает историей несправедливостей многих людей.
История человека, а равно и целого народа, заключается в словах: бесплодные поиски счастья.
Ищите людей, разговор с которыми стоил бы хорошей книги, и книг, чтение которых стоило бы разговора с философами.
Каждый завоеватель — есть безумец, начинающий с разорения своих подданных для того, чтобы иметь удовольствие разорить чужих.
Казна — сердце государства.
Какое бы высокое положение ни занимал честолюбец, он желает подняться ещё выше.
Какой прок менять правление, если люди и нравы не меняются.
Клятвы в любви доказывают её непостоянство: верная дружба их не произносит.
Книгопечатание породило две новые страсти: страсть писать все и страсть печатать все.
Когда суеверие проникает в голову народа, оно оставляет там запас глупостей на многие столетия.
Когда уже очень далеко уйдешь по жизненному пути, то замечаешь, что попал не на ту дорогу.
Корыстолюбие разыгрывает всякие роли, даже роль бескорыстного.
Корысть заставляет поддерживать величайшие нелепости.
Крайняя бедность народа почти всегда является преступлением его вождей.
Красивые женщины умирают два раза.
Кто вечно желает, тот проводит свою жизнь в ожидании, а у кого нет желаний, тот ждет смерти.
Кто в мыслях готов совершить преступление, тот, может быть, даже преступнее того, кто совершил его.
Кто легко мирится с совестью, тот готов сейчас же изменить ей.
Кто употребляет все свое старание на то, чтобы веселиться, тот рискует долго скучать.
Лентяями часто бывают люди с самыми обширными планами.
Лживые обещания раздражают больше, чем откровенные отказы.
Любовь к прошедшему времени чаще есть не что иное, как ненависть ко времени настоящему.
Люди до крайности вежливые скоро надоедают.
Люди походят на слова: если не поставить их на свое место, они теряют свое значение.
Люди похожи на монеты: надо принимать их по их стоимости, какой бы оттиск на них ни был.
Люди с живым воображением лгут с удивительной легкостью: вымысел у них смешивается с истиной так, что они и сами не могут отличить одно от другого.
Люди, считающие деньги способными все сделать, сами способны все сделать за деньги.
Мало есть людей, которые были бы всегда достойны называться людьми.
Между людьми знатными и статуями следующая разница: последние увеличиваются, когда подходят к ним ближе; первые же уменьшаются.
Метафизик полагает, что хорошо обучил своих читателей, когда причинил им мигрень.
Мечта есть самое приятное, самое верное, самое интересное общество: оно делает течение времени незаметным.
Много мыслей, которые находили блестящими, побледнели при ярком свете печати.
Многочисленность законов свидетельствует не в пользу нравов, а многочисленность процессов не в пользу законов.
Можно все, что хочешь, когда хочешь только то, что следует.
Можно купить предметы наслаждения, но не тайну наслаждаться ими.
Молчание не всегда доказывает присутствие ума, зато всегда доказывает отсутствие глупости.
Мудрец велик и в маленьких вещах; бездельник мал и в самых великих.
Мудрость желает одобрения, тщеславие требует похвал.
Мужественный человек обыкновенно страдает, не жалуясь, человек же слабый жалуется, не страдая.
Мы были бы гораздо счастливее, если бы поменьше заботились об этом.
Мы во всем и почти всегда бываем жертвами нашего воображения: оно торопится закрыть своим пестрым покрывалом малейший луч истины.
Мы все пьем из источника счастья дырявым сосудом; когда он доходит до наших уст, то бывает почти пуст.
Мы ищем новых друзей, когда старые нас слишком хорошо узнают.
Мы преодолеваем все трудности для того, чтобы сделать зло; но малейшее препятствие отвращает нас от совершения добра.
Мы собираемся управлять делами, а выходит так, что дела управляют нами.
Мысли, подобно цветам, имеют больше блеска, когда берутся отдельно.
Мысль — есть главная способность человека; выражать ее — одна из главных его потребностей; распространять ее — самая дорогая его свобода.
Надежда часто бывает злом; без нее спокойствие родилось бы от необходимости покориться.
Начинают спорить потому, что не понимают друг друга, и кончают непониманием друг друга потому, что спорили.
Надо иметь некоторый опыт обращения с людьми, чтобы отличить знаки истинной благосклонности от льстивых любезностей, сказанных из корысти или из тщеславия.
Нарушить данную нами клятву, значит освободить от клятвы, данной нам.
Наслаждения походят на те цветы, которые причиняют головокружение, когда слишком долго дышат их ароматом.
Насмешка почти всегда не что иное, как робкая и скрытая злоба.
Наш путь начертан нашими склонностями и способностями.
Наши ненасытные желания, рождающиеся и возобновляемые день ото дня, делают то, что самыми большими благами для нас становятся будущее и надежда.
Не делайте из ребёнка кумира: когда он вырастет, то потребует жертв.
Не признавать медиков могут и люди образованные, отрицать же медицину могут только неучи.
Недоверчивость — это маяк мудреца, но он может разбиться об него.
Нет искренней веселости, когда совесть нечиста.
Нет людей более щепетильных в вопросах чести, чем те, которые домогаются ее, вовсе не имея.
Нет презираемых ремесел, есть только презренные люди, бесчестно занимающиеся ими.
Нет таких выгод, которые не уравновешивались бы невзгодами.
Нет человека, которого обманула бы его совесть, когда он судит о чужих поступках.
Неудавшиеся революции всегда влекут за собой ненавистные и мстительные правительства.
Никогда не шутите иначе, как с умными людьми.
Никто не бывает вполне счастлив, если у него нет свидетелей его счастия.
Нужен только герой между рабами, чтобы сделать их свободными людьми.
Нужно иметь высокие достоинства или много ума для того, чтобы, не обладая вежливостью быть терпимым в обществе.
О правлении можно сказать то же, что и о погоде: редко бывает так, чтобы не желали перемен.
О славе можно сказать то же, что и о фортуне: желая получить от нее слишком много милостей, попадают к ней в немилость.
Обед богача есть надругательство над голодом нищего.
Обиды записывайте на песке, благодеяния вырезайте на мраморе.
Обманутый почитатель становится неумолимым критиком.
Один только Бог может составить совершенный словарь.
Одна ложь, замешавшаяся между истинами, делает все их сомнительными.
Одно из величайших заблуждений — это думать, что все чувствуют, видят и мыслят точно так же, как и мы.
Отдельные мысли похожи на лучи света, которые не так утомляют, как собранные в сноп.
Откровенность состоит не в том, чтобы говорить все, что думаешь, а в том, чтобы говорить лишь то, что думаешь.
Плохой генерал ведет за собой стадо жертв.
Политика переодевает ложь в истину, а истину в ложь.
Политика провозглашает великие принципы, но признает только право сильного.
Полное невежество лучше худо усвоенной учёности.
Последняя воля людей почти всегда бывает их последней слабостью.
Поток богатств теряется в песках расточительности.
Потомство — это воображаемый кумир, которому фанатические обожатели славы приносят в жертву настоящее поколение.
Почти все великие люди бывают деспотичны, но деспоты редко бывают великими людьми.
Почти все уверены, что будут счастливы в будущем, и уверены, что были счастливы в прошлом.
Почти всякое зло творится под ложным предлогом добра.
Пределы наук походят на горизонт: чем ближе подходят к ним, тем более они отодвигаются.
Прежде чем клясться женщине никого не любить, кроме нее, следовало бы увидеть всех женщин или же видеть только её одну.
Просвещение и патриотизм создают нации; невежество и эгоизм создают чернь.
Простой грамматик есть работник, который полирует инструменты и никогда их не употребляет.
Простота есть сознание своего человеческого достоинства.
Постоянное недоверие - слишком уж большая цена за возможность не быть обманутым.
Ревнивец — это ребёнок, который пугается чудовищ, созданных в потемках его воображения.
Революции — это такого рода болезни, из течения которых тысячи ловких шарлатанов умеют извлекать немалую для себя пользу.
Революции походят на шахматную игру, где пешки могут погубить короля, спасти или занять его место.
Республика позволяет солдатам быть гражданами, деспотизм делает из них палачей.
Революция дает иногда в повелители таких людей, которых мы не пожелали бы иметь лакеями.
Роскошь извинительна только в такой стране, где никто не умирает от голода или от холода.
Самая благородная и сладкая месть — это прощение.
Самая тягостная бедность есть та, которую рисует нам наше воображение.
Самый бедный- это тот, кто не умеет пользоваться тем, чем располагает.
Самое быстрое средство увеличить свое состояние — это уменьшить свои потребности.
Самое жестокое одиночество — это одиночество сердца.
Самое мучительное сожаление состарившейся хорошенькой женщины — это сожаление о самой себе.
Самое чувствительное наказание, какому может подвергнуться тщеславие, — это презрительное невнимание.
Самые страшные бури рождаются от народных волнений.
Самый совершенный язык тот, который выражает наибольшее количество понятий наименьшим количеством слов.
Самым злым человеком бывает вовсе не тот, кто таким кажется.
Сатира более раздражает, нежели исправляет.
Сборище невежественных людей живо напоминает мне стадо.
Светоч истины часто обжигает руку того, кто его несет.
Следует быть рабом своих обязательств или же отказаться от всякого доверия к себе.
Словно играя в жмурки, мы гоняемся за удовольствием, а когда, поймавши его, мы снимаем повязку с глаз, оно никогда не бывает таким, каким мы его представляли.
Смех умного виден, а не слышен.
Состояние ставит нас выше нужды, но не выше наших прихотей.
Судьба одинаково поражает и сильных, и слабых, но дуб падает с шумом и треском, а былинка — тихо.
Счастливый человек — загадка, разгадку которой можно написать только на гробовом камне.
Счастье — это шар, за которым мы гоняемся, пока он катится, и который мы толкаем ногой, когда он останавливается.
Счастье поступает со своими любимцами так же, как дети со своими куклами: оно ломает и рвёт их, когда они надоели.
Те, которые оскорбляются безделицей, так же мало годятся для общества, как и те, которых ничто не оскорбляет.
Террор не придумал для уравнения общества никаких других средств, как только рубить головы, поднимающиеся над уровнем посредственности.
Тот, кто нарушает договор, освобождает от всякого обязательства другую сторону.
Труднее управлять теми, которые жаждут известности и наслаждений, нежели теми, которым хочется хлеба.
Тщеславие делает любезными людей, не стоящих любви.
Тщеславие заставляет совершать столько же преступлений, сколько и злоба.
Тщеславие предпочитает клевету молчанию, но забвение душит его.
Тщеславие склонно умалять достоинства других и преувеличивать собственные.
У гордости может быть благородное великодушие, у тщеславия никогда ничего не бывает, кроме низкой зависти.
У женщин слишком много воображения и чувствительности для того, чтобы иметь много логики.
У истины, так же как и у заблуждения, есть свои фанатики.
У истории есть свое шарлатанство: она ставит своих героев вдаль для того, чтобы скрыть все то низкое и возмутительное, что имеется в их чертах.
Удовольствия становятся пресными, а скорби ещё мучительнее, если не с кем их разделить.
Усилия, употребляемые ради приобретения состояния, мешают пользоваться им.
Уединение с книгой лучше общества с глупцами.
Философия излечивает от слабостей сердца, но никогда не исцеляет от недугов ума.
Часто встречаются ледяные сердца под пылкими головами, но редко холодные головы под пылкими сердцами.
Часто платят счастьем всей своей жизни за удовольствие высказать свое мнение.
Часто под секретом делают ложные сообщения для того, чтобы получить истинные.
Чем более гоняются за удовольствием, тем менее можно избежать скуки, следующей за ним.
Чем более спорят о предмете, тем более путаются: светоч истины меркнет, когда им сильно машут.
Чем больше праздничных дней, тем больше денег теряет народ в кабаках.
Честное имя — самая великолепная гробница, какую только можно иметь.
Честолюбие во все времена надевало на себя личину общественного блага или религии для того, чтобы морочить людей.
Честолюбие дремлет, но никогда не спит.
Чтобы писать историю достойным образом, надо забыть о своей вере, своем отечестве, своей партии.
Человек должен употребить первую часть своей жизни на то, чтобы беседовать с мёртвыми — читать книги; вторую на то, чтобы разговаривать с живыми; третью на то, чтобы беседовать с самим собой.
Шутка есть оружие обоюдоострое.
Язвительность в женщине так же противна, как уксус в молоке.
Источник: Пьер Буаст (Викицитатник)