Горячий Май

Айрин Лакс, 2020

Май – сумасшедший месяц. Мне предстоит защитить диплом, а родители стремятся выдать меня замуж как можно выгоднее. Последний месяц весны превращает мою жизнь в ураган, полный губительных страстей и неожиданных поворотов судьбы. А всё началось с того, что парень проиграл меня в карты своему другу – Маю Озёрскому…

Глава 4

Рядом с Антоном всё кажется лёгким и доступным. Он прощается со мной и сажает на такси, долго целуя на прощание.

— Заеду за тобой вечером, кисонька. Возьми с собой что-нибудь жутко развратное. Я тебя съем, — говорит Антон, шутливо рыча на ушко.

Я с трудом отбиваюсь от него и ныряю в салон такси. Называю адрес, но погода стоит чудесная. Почему-то мне захотелось прогуляться, дыша свежим майским воздухом. Я попросила таксиста остановиться. До дома доберусь пешком минут за пятнадцать.

Я никуда не тороплюсь, предвкушаю встречу с Антоном, стараясь не думать о том, что вечеринка будет проходить в загородном доме Мая. Но небо, как назло, такое же светло-голубое, почти прозрачное, как глаза Мая. Дразнится и насмехается надо мной. Надеюсь только на то, что Озёрский не будет отмачивать приколы в своём фирменном стиле. Чувство юмора у друга Антона очень специфичное. Строго говоря, Май — брат Антона. Троюродный, что ли… Не разбиралась. Дальний родственник, двумя словами. Но Антон называет Мая своим другом.

Я видела Мая всего один раз, но очень много о нём слышала от Тохи. Наше знакомство с Маем нельзя было назвать самым приятным. Мне казалось, что Май просто насмехается над всеми, тешит своё ублюдское эго. Золотой мальчик смеётся и зло подшучивает над своими гостями. Мальчиком Мая сложно назвать, потому что он старше Антона на четыре года. Но золотым назвать можно: пшеничные волосы вспыхивают искрами на солнечном свету. Я одёргиваю себя: слишком много я думаю о неприятном для меня человеке.

Почему мы так устроены? Почему о неприятном мы думаем гораздо чаще?

Я решаю срезать дорогу через сквер, заворачиваю за угол и достаю телефон, чтобы сделать селфи. Но замечаю на экране телефона позади себя знакомую фигурку, стоящую ко мне спиной. О, вот это встреча! Моя сестрёнка Маруся воровато прячется за кустом сирени и курит. Селфи откладывается. Я разворачиваюсь и снимаю коротенькое видео. Ха-ха, привет, Маруся!

Я потихоньку подхожу к ней.

— Сигареткой не угостишь?

Маруся вздрагивает, роняет сигарету и проворно наступает на неё чёрной туфелькой.

— Да ладно. Я уже видела, что ты куришь, — насмешливо говорю я.

Маруся оборачивается. У неё такие же рыжеватые волосы, как у её мамы, Марии Львовны. А вот глаза достались от нашего общего отца: тёмно-карие, почти чёрные.

— Заложишь меня маме? — ехидно спрашивает она.

Я же говорю: переходный возраст. Я ещё ничего плохого ей не сказала, но сестра уже враждебно настроена.

— Зачем? — удивляюсь я. — Рано или поздно она сама поймает тебя на курении.

— То есть лекцию читать не станешь? — задирает нос повыше моя сестрёнка.

Пигалица-пигалицей, а хорохорится, как бойцовский петух. Я игнорирую её вопрос и перехожу к делу.

— Твоя мама сказала, что они с папой уезжают на все выходные.

— Да, — улыбается Маруся.

Она уже знает, что родителей не будет дома. Наверное, именно поэтому сестрёнка набралась смелости и курит практически у самого дома.

— Я тоже уезжаю кое-куда. На все выходные.

— И что ты хочешь этим сказать?

— Ты же любишь ябедничать. Если будешь держать рот на замке, мама узнает, что ты куришь ещё очень и очень не скоро. Сама. А если проболтаешься…

Я многозначительно кручу телефон, ставя видео на воспроизводство.

— Сама ты ябеда! — совершенно по-детски взвизгивает Маруся.

— Я не хочу быть ябедой, — мирно говорю я. — Поэтому ты сейчас идёшь домой, переодеваешься. Потом мы прогуляемся и съедим в парке по порции мороженого.

— Готовишь алиби?

Я улыбаюсь.

— Ну, так что, хочешь мороженое или предпочтёшь воспитательные беседы мамы?

— Мороженое, — бурчит под нос Маруся. — Шоколадное.

— Да какое угодно!.. — благодушно заявляю я.

Маруся соглашается. Мы добираемся до дома и через полчаса отправляемся на прогулку. Делаем несколько снимков. Будет что показать маме на вопрос, чем мы занимались на выходных. Я усердно готовилась к защите диплома, сестрёнка разбиралась в дебрях китайских иероглифов, а в промежутках гуляли в парке. Идиллия.

На самом деле я отправлюсь с Антоном в двухдневный отрыв, а Маруся будет со слезами щенячьего восторга по миллиону раз пересматривать клипы музыкантов k-pop.

С домработницей договориться проще простого. Оплата наличными — и Нина Владимировна даже на крови поклянётся в том, о чём её попросили быть свидетельницей. Женщина она неплохая, позволила как-то себе сказать вскользь, что такая муштра, как у нас, до добра не доведёт. Чем больше запрещают, тем больше хочется. Может быть, она права. Потому что я с нетерпением ожидаю, когда за мной заедет Антон. Укладываю в сумку самое необходимое: смена белья, джинсы с кофточкой, лёгкие кеды взамен туфлей на танкетке. В последний момент, чертыхаясь, добавляю купальник.

Как бы меня ни заверял Антон, что Май будет вести себя пристойно, мне в это слабо верится. Наверное, не зря его назвали Маем. Он такой же непостоянный, с капризной погодой и ветрами, от которых пробирается мороз по коже.

— Готова, кисонька? — слышу я бодрый голос Антона в телефонной трубке.

— Да, милый! Сейчас выйду.

Я поспешно сбегаю вниз по ступенькам лестницы на первый этаж.

— Сладкая, на улице тебя ждёт сюрприз, — неожиданно говорит Антон.