Горький привкус счастья

Александра Верева (2021)

Марина с детства влюблена в Кирилла, но он не воспринимал ее всерьез. Судьба распорядилась так, что им предстоит работать вместе. Он женат. Она — не видит рядом никого, кроме него. И вот она получает то, чего желала полжизни. Какова цена долгожданного счастья? Главной героине предстоит разобраться в своих чувствах и понять, что первая любовь не всегда может быть настоящей.

— 8 —

Марина.

Конец месяца, дел столько, что если оставлю назавтра, закопаюсь еще больше. Приходится задерживаться на работе, но меня это ни капельки не расстраивает.

Вот что мне делать дома? Там меня никто не ждет. Даже не могу позволить себе питомца, так как большую часть времени ему придется быть одному. Жалко мучать животное, которому также требуется ласка и внимание. Для меня это дико непривычно. Всю жизнь, прожив с родителями и братом в деревне, где практически никогда не закрывались двери, а по двору сновала живность, с трудом привыкаю к одиночеству. Условно номинальному одиночеству. До сих пор не могу свыкнуться с чужими звуками, доносящимися с разных сторон. Даже спустя три месяца с моего приезда временами дергаюсь от топота ног над головой, шума воды в смежной квартире, или натужного кашля соседа за стеной прямо возле дивана, на котором я сплю. Даже обустраивать квартиру под себя нет особого желания. Живу так, словно жду, что со дня на день меня попросят съехать.

И не надо считать меня капризной избалованной девочкой. Мне нравится моя работа, нравится город, в котором я живу. Единственное, что не устраивает — это обстоятельства, в которые я попала. Сложно жить и каждый день видеть человека, которого жаждешь всей душой, но которому ты абсолютно безразлична. Все принимаю и понимаю, что нужно жить дальше, а я зациклилась на Кирилле, и это только моя проблема, так как выбросить его из своих мыслей я не в силах, не получается. Это сбивает с толку и тлеет внутри незатухающим угольком, подогревающим напрасную надежду на личное счастье… Призрачное как завтра, такое же недосягаемое и от этого еще более желанное.

Пропускаю волосы сквозь пальцы, пытаясь снять с себя ненужные мысли и сосредоточиться на работе. Антоновна час назад уехала сдавать в банк документы по кредиту и сегодня больше не вернется. Раскладываю бумаги на столе по степени важности и принимаюсь за работу. В офисе тихо, все разошлись, меня никто не отвлекает. В такой обстановке работа идет более продуктивно, правда и время летит заметно быстрее. Отрываюсь от монитора, чтобы расслабить уставшие от напряжения глаза. За окном еще светло, солнце стоит низко у горизонта и скоро начнем темнеть. Обещаю себе, что делаю последнюю табличку и пойду домой.

Мне остается совсем чуть-чуть, когда раздается неожиданный скрежет. Кто-то снаружи вставляет ключ в замочную скважину и пытается открыть дверь, но у него это не получается, так как она и так открыта. С перепугу хватаю в руки стопку бумаг, словно меня это спасет и замираю. Спустя секунду, человек, стоящий за дверью понимает, что дверь не заперта. Я вся в напряжении и сковавшем меня страхе не свожу глаз с двери. Вижу, как поворачивается ручка и входит… Кирилл. Застывает на месте в растерянности, вероятно, также не ожидая меня здесь увидеть. Несколько секунд собирается с мыслями и первым прерывает молчание:

— А ты что здесь делаешь?

— Р-р-р-работаю, — еле выдавливаю из себя.

— А я подумал, что вы свет забыли выключить, заметно из-под двери, вот и решил проверить.

Пристально смотрит на меня так, что ноги подкашиваются. Медленно опускаюсь в кресло, прижимая покрепче к груди, словно щит, стопку бумаг, которую держу в руках.

— Прости, что не озаботился спросить раньше, но как ты устроилась? — его голос льется сквозь мое тело, обволакивая липким тягучим медом. — Как квартира? Если не нравится, говори, не стесняйся, не чужие, ведь.

Делает два шага навстречу.

— Спасибо, меня всё устраивает, — вжимаюсь в спинку кресла.

— Как родители? — продолжает задавать вопросы, но ближе не подходит и на том спасибо. И так дыхание перехватывает от того, что мы одни в небольшом помещении.

Облизываю пересохшие губы.

— Спасибо, хорошо.

Кирилл смотрит прямо на меня. По выражению лица не понять о чем он думает, что ему на самом деле нужно. Повисает неловкое молчание. Он хочет что-то сказать, но никак не решается. Выдержав паузу, наконец, спрашивает:

— Как тебе работа, очень сложно?

— Нет, не очень, Елена Антоновна мне помогает, она очень хороший человек.

— Да, хороший, очень хороший, — повторяет как-то растерянно и направляется к двери. — Хорошего вечера.

Глупо улыбаюсь и киваю в ответ:

— И тебе.

Уходит.

Совсем забыла, что он мой начальник, а я ему «тыкаю». Стыдно-то как! Минуту сижу словно истукан. Что это было? Разговор получился скомканным. Он явно хотел что-то сказать, но так и не сказал. Чувствую себя полной дурой и ругаю себя за то, что не смогла нормально поддержать разговор. Вот что он обо мне подумает?

Возвращаюсь к работе, пытаюсь сосредоточиться, но мысли заняты совсем другим, а именно тем, кто только что вышел из кабинета, но никак не может уйти из моей жизни. Рассеянно смотрю на бумаги с цифрами и понимаю, что выбита из колеи, не в состоянии продолжать работу. Выключаю компьютер, закрываю кабинет и отправляюсь домой.

Ноги сами ведут меня куда нужно, в голове пустота. Черт! Вроде научилась держать себя в руках и снова фиаско! Понимаю, что это болезнь, которую срочно нужно лечить. Вот только не могу подобрать подходящее лекарство, все не то. Нужно как-то отвлечься, вот только как? Антоновна нет-нет, да и напомнит о том, что Александр не женат, словно пытается сосватать. Она испытывает к нему определенное чувство симпатии. Для меня же он просто один из сотрудников фирмы, признаю, красивый, привлекательный, молодой, с определенным достатком, но меня это не трогает. Сердце давно занято другим и выковырять его оттуда практически невозможно, это сверх моих сил.

Сколько раз за эти три месяца хотелось все бросить и вернуться домой, только бы не видеть Кирилла, забыть его, раз и навсегда избавиться от всех душевных терзаний. Единственное, что удерживает от такого поступка, так это семья. За такую зарплату, которую я получаю здесь за один месяц, на прежней работе пришлось бы вкалывать три-четыре. Если я проявлю слабость и уволюсь, родители, безусловно, примут меня назад, но им, как и прежде, придется считать каждую копейку, «прижиматься» в своих покупках, только чтобы нам с братом хватало. Я не могу так с ними поступить, они рассчитывают на мою поддержку. Вот только вроде бы выдохнули недавно, заказали новую сетку для ограждения огорода, сделали ремонт в бане, который постоянно откладывался из-за отсутствия денег, купили Пашке компьютер в рассрочку. А тут «Здравствуйте, я вернулась!». Не могу так поступить, отплатить им черной неблагодарностью, совесть не позволяет. Вот и приходится задвинуть все свои душевные терзания на последнее место в очереди и, переступив через себя, работать дальше. Каждый день просыпаюсь с мыслью, что стоит немного потерпеть и со временем станет легче. Время летит, а легче не становится.

Пока иду домой, город накрывают густые сумерки. Ветер стих, наступившая вечерняя прохлада напоминает о том, что лето уже закончилось. Передо мной вырастает панельная пятиэтажка, в которой я живу. Сжимаю на груди блузку, словно это поможет преодолеть внутренние страхи, и ныряю в темноту подъезда. Лампочка в подъезде снова не горит, наверное, опять кто-то особо хозяйственный выкрутил для собственных нужд. Поднимаюсь на второй этаж, на ощупь нахожу дверь, открываю. Меня встречают тишина и одиночество.