Неисправимый

Александра Салиева, 2019

Всего один мимолётный взгляд. Случайное знакомство. Самый лучший вечер в моей жизни. И он… Наглый. Самоуверенный. Тот, чьи прикосновения сулят рай, на вершине которого я оказываюсь в считанные мгновения, несмотря на то, что его слова пропитаны ядом. Тот, кто легко превратит мою жизнь в ад, на дно которого, вопреки всему и всем, я падаю без оглядки и права на помилование. Это невозможно изменить. Он никогда не сдаётся. Всегда получает то, чего хочет. И всё бы ничего, но хочет он меня. Он… Мой неисправимый старший брат.

Глава 5

Ульяна

Сперва мы тихонечко отъехали от берега, а вот после брюнет прибавил скорости, подняв тучу брызг. Ветер трепал забранные в хвост вмиг намокших волос. Я от неожиданности даже взвизгнула, ещё крепче вцепившись в мужской торс. Прижалась к нему так крепко, что мышцы плеч свело. Надо было ему сказать, что не очень хорошо плаваю. Впрочем, ещё через некоторое время я расслабилась и даже стала получать от происходящего удовольствие.

Мстислав управлял гидроциклом уверенно и видно, что не впервые. Если сперва он просто ехал по прямой, с широкими разворотами, то вскоре стал выписывать различные фигуры типа змеек. Вот тогда я снова напряглась. Мне казалось, что с очередным наклоном мы точно перевернёмся. Но нет. Парень будто чувствовал, когда надо и насколько наклониться, чтобы не упасть.

Мы пересекли реку вплоть до искусственно созданного островка, чья поверхность была усыпана белым песком. Из растительности на нём имелось почему-то всего лишь одно-единственное полусухое деревце с множеством цветных лент на его ветках и немного травы вокруг, а само предназначение места лично для меня оставалось непонятным. Впрочем, это и не важно совсем оказалось. Как только меня ссадили с гидроцикла, мои губы смяли жадным поцелуем, даже не позволив окончательно выйти из воды.

Что я там думала про то, что кое-кто мной пользуется?

Да и ладно! Мне всё нравится!

— Вкусная… — шепнул Мстислав хрипло и отстранился.

И если я едва могла спокойно дышать, то в чёрных глазах горели лукавые огоньки. Ему определённо нравилась моя реакция на него и нравилось со мной играть, балансировать на грани. Как хищник выжидал, когда я сама добровольно ступлю в расставленные им сети.

— Есть и не вкусные? — отшутилась, старательно абстрагируясь от желания тела.

Всего лишь поцелуй… но во мне словно тумблер переключался каждый раз, выпуская на волю незнакомую часть меня, которую едва ли я способна буду хоть когда-нибудь контролировать рядом с ним. Для неё нет запретов. Лишь то, что она хочет. А хочет она именно этого черноглазого красавца.

— Сразу видно, что ты совсем не разбираешься в девушках, — покачал головой брюнет, стаскивая с себя жилет, бросая тот на берегу. — Знаешь, что это за место? — прищурился, оглянувшись на дерево.

— Ну, простите, мне как-то раньше не доводилось с девушками целоваться, — съехидничала я, осматривая жалкий клочок суши, а конкретно заинтересовавшие меня ленточки. — И что это за место?

Мстислав шагнул вбок и остановился за моей спиной. Его пальцы коснулись затылка, слегка надавили, забрались в волосы и распустили их. Вдоль позвоночника мурашки побежали. Едва сдержала порыв выгнуться и прижаться к мужскому телу вплотную.

— Остров одиноких сердец, — обозначил он название кусочка суши. — Человек, по сути, точно также, как это дерево, бывает очень одиноким, даже если вокруг него целый мир, — скатился до шёпота, аккуратно перекинув мои волосы через плечо, и уткнулся носом мне в шею, шумно втягивая воздух. — Ты так охренительно пахнешь, что я с ума схожу…

Меня резко в жар кинуло. И непонятно то ли от сказанного им, то ли от действий. А разум с чего-то снова решил уйти на боковую, предоставляя телу полный карт-бланш. Предатель!

— Моё предложение о креме и геле в подарок для тебя всё ещё в силе, — пробормотала я, прикрыв глаза, откровенно и бессовестно наслаждаясь его близостью.

— Это хорошо, что в силе, — отозвался Мстислав, продолжая лёгкими вдавливающими движениями массировать мой затылок.

Никогда бы не подумала, что это так приятно. До дрожи в коленях.

— Как раз собираюсь им воспользоваться…

Шеи коснулся лёгкий поцелуй, посылая по моему телу щекочущие разряды тока.

— Это тебе пока не понадобится, — продолжил всё также тихо Мстислав, расстёгивая жилет на мне. — От меня он тебя точно не спасёт, — добавил, стянув вещицу, бросив ту у самой кромки воды.

Если одна его ладонь всё ещё была на моём затылке, то другая легла на живот, придвинув меня ближе к мужскому телу.

— Что-то мне подсказывает, от тебя меня уже ничто не спасёт, — выдохнула я, в последний момент сдержав стон.

— Да, — отозвался, наряду с новым поцелуем в шею. — Попалась.

Попалась, да. Ещё вчера днём. В том баре. Когда впервые заглянула в его глаза, полные тьмы и обещания.

— Теперь я знаю, как выглядит змей-искуситель, — на этот раз стона я не сдержала.

— Разве? — удивился Мстислав и неожиданно отстранился. — Ты же на меня толком не смотрела ещё ни разу. Когда успела разглядеть?

Взял меня за руку и повёл к дереву, остановившись под сухими ветвями, перевязанными разноцветными ленточками.

— Всё тебе скажи да расскажи, что и когда я успела, — хмыкнула я на его слова, тронув одну из лент ярко-синего цвета.

— Нет, сразу всё мне не обязательно, — усмехнулся брюнет.

И тоже ленту задел, но только не на дереве, а которая являлась частью завязок моего голубого купальника. Провёл сгибом указательного пальца от плеча к груди, одарив ещё одним лёгким поцелуем в шею.

— Да? И что для начала желает твоя демоническая наглость? — поинтересовалась, перехватывая его руку и отодвигая от груди.

— Ну… — сделал вид, что задумался, — Если учесть, что совсем недавно ты мне вполне ясно дала понять, что терпеть мне до следующей встречи с тобой минимум неделю, — резкий разворот и крепкие объятия, в которые меня поймали, подобно капкану. — Это должно быть что-то… Ммм… Очень-очень мотивирующее и вдохновляющее на столь длительные муки моей страдающей души и почти разбитого сердца.

Едва не расхохоталась.

— Даже так? — состроила я удивлённо-задумчивое лицо. — Как насчёт оды? — предложила следом невинным тоном. — Что-то по типу, — почесала нос уже в искренной задумчивости, — «О, как же лик его красив и чёрен гиблый взгляд! В его душе лишь света блик, беги, спасай себя!», — изрекла с пафосом первые пришедшие на ум стихотворные строчки.

— Слушай, красавица моя, я начинаю догадываться, почему все твои парни сбегали от тебя после первого свидания, — меланхолично протянул Мстислав.

— Думаешь, им так не понравились мои умения стихоплёта? — показательно расстроенно нахмурилась я. — Так и знала, что надо было с бальных танцев начинать, — тяжко вздохнула.

Мстислав на это мягко улыбнулся, сгибом указательного пальца снова провёл вдоль завязки на купальнике, на этот раз снизу вверх, коснулся шеи, погладил по щеке, и… самым бессовестным образом принялся меня щекотать!

— Не-ет! — тут же простонала я сквозь смех. — Не на-адо! Я бою-юсь щеко-отки-и! Мстисла-ав!

Увернуться не получилось. Парень почти сразу перехватил поперёк живота. Но я, честно, вырывалась как могла!

В итоге, мы оба рухнули на песок, когда я особенно неудачно попыталась вывернуться из объятий. И лёжа под ним, тяжело дышащая и продолжающая ещё хихикать, я вдруг подумала, что действительно могла бы в него по-настоящему влюбиться. В чёрных глазах сверкали лукавые огоньки, не позволяя отвести от него взгляда. А от его открытой мальчишеской улыбки дух захватывало. Смотрела бы и смотрела.

Не удержалась и вновь прикоснулась пальцами к его щеке, обводя овал лица.

— Кому-то чертовски повезёт заманить тебя в свои сети, — хмыкнула я, зарывшими пальчиками в тёмные волосы.

— Предпочитаю расставлять сети сам, — стало мне ответом.

— Я заметила, — улыбнулась я шире. — Смотри, не переиграй себя как-нибудь, красавчик, — сделала паузу, решаясь на следующие слова: — Поцелуешь меня ещё раз? — понизила голос до шёпота, сама подаваясь ему навстречу, почти касаясь его губ своими.

Да, осознанно шагнула в эту бездну, сотканную из откровенного обещания тёмного удовольствия, пропитанного опасностью, но оттого ещё более манящего, срывающего со всех преград разума замки, пропитывающего безумием каждую клеточку моего тела. Мне уже всё равно, что будет дальше. Здесь и сейчас я хочу лишь чувствовать. Его. Одного. И к чёрту всякую мораль и правила.

Лукавые огоньки в чёрном взоре вспыхнули и сменились чем-то иным — хищным, жадным. А поцелуй — поглощающим рассудок, безудержным, глубоким. Его ладони ласкали, не особо стесняясь сжимать и гладить везде, с каждым мгновением всё более и более сводя с ума.

— Такая вкусная… Сладкая… — хрипло прошептал Мстислав.

Оторвавшись от губ, он проложил дорожку к виску и по скуле к подбородку, переходя на шею, от неё к ключицам, изредка прикусывая кожу, отчего меня каждый раз будто током пронзало, а внизу живота постепенно распускался огненный цветок.

Его шёпот отозвался во мне очередной волной удовольствия, и когда на вершинке груди сомкнулись его губы, я со стоном выгнулась навстречу этой ласке. Очередной поцелуй-укус вовсе заставил вскрикнуть.

— Мстислав, — непроизвольно пробормотала его имя.

И сама не знала, чего вложила больше в этот зов: просьбу остановиться и прекратить эту невыносимую сладострастную пытку, которую, я не была уверена, что выдержу, или же наоборот — продолжить её. А может, цеплялась за его имя, чтобы хоть как-то удержаться на краю сознания, отчётливо понимая, что ещё немного, и я просто окончательно растворюсь в происходящем. Меня не станет.

Поцелуи не только не прекратились, к ним ещё и пальцы добавились, уверенным движением приласкав меня поверх тонкой ткани трусов… в тот миг я, кажется, поняла, что значит «разлететься на множество мелких осколков». Так невообразимо остро это ощущалось. Где-то на задворках сознания поднял голову страх, но тут же был задавлен очередной волной удовольствия, что прошила всё тело насквозь, вырывая из моей груди новый стон наслаждения, вынуждая раз за разом отчаянно цепляться за песок, зарываясь пальцами в него всё глубже.

Мстислав продолжал гладить меня между ног, в то время как сам он подавался своими бёдрами мне навстречу. Очень скоро этих касаний через одежду стало катастрофически не хватать. Мне — так точно. Хотелось ощущать его без всяческих преград. Телом к телу. И я уже сама инстинктивно подавалась бёдрами ему навстречу. Скользила руками по его плечам, зарывалась пальчиками в волосы на мужском затылке, по итогу зажав их в кулаке, неотрывно глядя на того, кто откровенно сводил с ума. В тёмных глазах расходилась чернильная мгла, постепенно поглощая всё вокруг, пленяя, завораживая, затягивая глубже в свой водоворот, где на самом его дне ярко пылал голод и нетерпение.

— Хочу тебя, — прошептал Мстислав мне в губы.

Не просьба. Не вопрос. Просто констатация факта.

И новый, дурманящий рассудок жалящий поцелуй, не оставляющий возможности ответить, забирающий последние сомнения. Совсем не ласковый, на грани с грубостью, отравляющий нутро ядовитым огнём, разливающимся по венам, подобно пламени самой преисподней. Даже солнце, казалось, не так уж и сильно печёт. А вот прикосновения Мстислава буквально обжигали. И мне бы остановить его, оттолкнуть, создать расстояние. Только не осталось ни сил, ни желания противостоять этому напору. Разумом завладело сплошное безумие. Снова и снова я подставляла лицо, шею и грудь жадным губам, подаваясь бёдрами навстречу его пальцам. Наверняка потом снова останется полно следов мужской несдержанности, но всё это сейчас являлось незначимым. Лишь бы брюнет не прекращал своих ласк. Не останавливался. И…

— Мстислав… — позвала я на выдохе, выгибаясь навстречу очередному поцелую в шею, цепляясь за мужские плечи крепче прежнего. — Я… — предприняла новую попытку предупредить, но тут же зашипела от очередного поцелуя-укуса в грудь. — У меня… — ещё один лёгкий укус, лишающий связности мыслей, наравне со скольжением его пальцев под тканью трусов и прикосновению к влажной плоти, отчего низ живота буквально скручивало от болезненного наслаждения. — Ещё ни разу… — всё-таки нашлась с более-менее понятными словами. — Никого… — выдохнула, наконец, главное перед прыжком в эту пропасть из удовольствия.

Вот только этого самого прыжка не последовало. Мстислав вдруг замер. И я вместе с ним, застыв на самом краю, недовольно захныкав на такую вселенскую несправедливость, уставившись на него со всем непониманием происходящего.

Почему остановился? Зачем?

Я ведь не была против.

А он ещё и отстранился, недоверчиво глядя в мои глаза, словно искал в них продолжение фразы. И явно не верил тому, что сам додумал. Немного погодя, вовсе выругался и перевернулся вместе со мной на спину, продолжая смотреть на меня, будто впервые видел. Я же мысленно себя вовсю ругала за несдержанность. Молчать надо было в тряпочку, вот да, тогда б не приходилось страдать сейчас от неудовлетворённости.

Меня тем временем крепко обняли, буквально распластав на себе. Мстислав так и не сказал ничего. Больше не шевелился даже. Дышал и то через раз.

— Никому тебя не отдам, — наконец, нарушил тишину.

На моих губах расплылась бестолковая улыбка, которую я поспешила спрятать, положив голову ему на грудь, прижавшись щекой к горячей кожей, слушая, как постепенно успокаивается чужое сердцебиение, как моё подстраивается под него, а после вовсе начинает биться с ним в унисон.

— Совсем? — уточнила я, рисуя указательным пальцем невидимый узор на смуглой коже.

Мстислав ответил далеко не сразу.

— Нет, ну если только мне хорошенько заплатят. Знаешь, девственницы довольно высоко ценятся на всяких там непристойных аукционах для извращенцев, — выдал он патетично.

— Да? И во сколько ты оцениваешь мою девственность? — уточнила я деловито, стараясь не засмеяться в голос.

Парень призадумался.

— А справка от гинеколога есть? Свежая? А то мало ли…

— Увы, справки нет, а проверить на деле ты упустил возможность, так что остаётся только верить моему слову.

Мстислав хитро прищурился.

— Так уж и упустил?

Наряду с вопросом, его ладонь плавно сместилась вдоль позвоночника ниже поясницы, отчего я непроизвольно прогнулась в спине ему навстречу, после чего та же ладонь нагло уместилась между моих ног, ласково погладив.

Шумного выдоха я не сдержала. Неуёмное желание — только-только начавшее утихать, взметнулось с новой силой, всё тело пронзило дрожью удовольствия, а низ живота свело сладкой судорогой.

— Изверг! — выругалась я наравне с болезненным шипением.

Никогда не думала, что может быть… так сумасшедше-остро и болезненно-приятно. Причём, с одного касания.

— Я точно сдохну, — обречённо выдохнул Мстислав, уставившись в небо.

— Тогда сдохнем вместе, — пробормотала я едва слышно больше себе, чем ему, стараясь унять взбесившиеся гормоны.

Мне ничего не ответили. Какое-то время Мстислав и дальше разглядывал безоблачное небо, продолжая меня гладить, как котёнка, по спине, уже без всяческой подоплёки. А потом мы вернулись на набережную. Отпущенное нам время подходило к завершению, и парень довёз меня до дома. Не до моего, правда. Подруги. Которую я уже предупредила, что сейчас приеду.

— Держи, — протянул мне свой телефон, как только машина оказалась перед шлагбаумом. — Забей свой номер и подпиши, — велел следом.

— Надо было ещё вчера это сделать. Я бы сегодня так не неслась к тебе на встречу. Как и вчера, — заметила я с усмешкой и принялась за дело, после чего вернула гаджет обратно его владельцу.

На прощание получила ещё один страстный поцелуй, после чего меня, наконец, отпустили на «волю».

К подруге домой я не шла, летела на крыльях счастья, и, видимо, на моём лице было и без того всё отчётливо написано, потому что она только усмехнулась и даже расспрашивать ни о чём не стала, позволив спокойно сходить в душ и постирать вещи, а после ещё и накормила.

— Спасибо, мамочка, — поблагодарила я её в шутливом тоне после. — Но мне пора, — добавила уже печальнее.

Идти на ужин в дом отца не хотелось, но раз уж обещала быть примерной дочкой и не подставлять родителя, придётся присутствовать на этом празднике жизни.

Ирка напоследок пожелала мне удачи, обняла, а уже на пороге до кучи ещё и перекрестила.

— Чтоб наверняка, — пояснила она важным и серьёзным тоном. — Тебе это понадобится.

Я на это только головой покачала и отправилась навстречу судьбе.

На улице уже ждало такси, на котором я доехала до нужного места. Уже знакомый мне по ночи и утру охранник снова заплатил за меня, поприветствовав кивком головы.

— Вы вообще спите? — уточнила я у него.

Просто ночь, день… многовато, наверное, часов выходит.

— Мой сменщик траванулся, вот и дорабатываю сутки: свои двенадцать часов и его, — развёл руками мужчина.

— Оу… Сочувствую. Сменщику поскорее выздороветь, — пожелала я ему. — А мне как раз не травануться, — добавила с кривой усмешкой и направилась в дом.

— Столовая по правую сторону от холла, — хмыкнул добросердечный охранник вслед.

— Спасибо, — поблагодарила я его от всей души, послав воздушный поцелуй. — Пойду тогда сдаваться, — и пока не передумала, шустро вбежала внутрь.

Первым делом собралась переодеться, но на часах уже было без двух минут восемь, так как я и так пропустила завтрак, ещё больше накалять обстановку не хотелось. Я и без того здесь нежеланная гостья для всех, не считая отца. В общем, решила не опаздывать хотя бы на ужин.

В столовой никого ещё не было, но стол оказался уже накрыт. Широкий, громоздкий, вокруг него стояли белые антикварные стулья с позолотой. Насчитала двенадцать штук. Скатерть также была белая. Как и фарфор, расставленный на четыре персоны. Вообще, сложилось впечатление, что тут своеобразная гастрономическая церемония намечается, а не ужин.

— И чего я так торопилась? — пробурчала недовольная фактом своего одиночества.

Впрочем, оно длилось недолго. Первым явился отец. Поздоровавшись, он уселся во главе стола, махнув мне рукой на стул по левую сторону от себя, куда я и села, откинувшись на спинку и сложив руки на груди.

— Ты проспала завтрак.

Не обвинение. Не упрёк. Просто констатация факта.

— Посмотрела бы я на того, кто после почти двух бессонных суток смог выспаться за два часа, — заметила я как можно более миролюбивей.

— Регина была недовольна, — поставил в известность папа.

— Сомневаюсь, что она хоть чем-нибудь и когда-нибудь бывает довольна. А уж по отношению ко мне и подавно.

Ответа я не ждала. Да и не нужен он мне был. И без того ясно, что я права. Вот и папа промолчал.

Старинные напольные часы у дальней стены показывали без одной минуты восемь, когда входные двери особняка распахнулись. Различила, потому как послышались расшаркивания служащих перед вернувшейся хозяйкой дома и сопровождающим её сыном. Цокот острых шпилек разнёсся по всему залу, а вскоре и их обладательница появилась в столовой. Такое ощущение, что ей к спине железобетонную балку привязали — с такой безукоризненно прямой осанкой она расположилась на противоположном от отца конце стола.

— Добрый вечер, — поздоровалась брюнетка, придирчиво оглядывая сперва стол, затем ещё более придирчиво мою персону. — Мне видится, или синяков на тебе стало больше? — поинтересовалась бесцветно.

Карие глаза так и прожигали осуждением.

Учитывая, что моя блузка скрывала плечи и застёгнута была наглухо по самое горло ничего подобного ей видно не было, кое-кто просто решила таким образом если не отомстить, то отыграться на мне, а может пробудить зачатки совести.

Наивная.

Они ещё в средней школе завяли на корню.

— Любовь творит чудеса, — ответила я, покивав с умным видом, стараясь не скалиться слишком широко.

Честно говоря, ожидала, что мачеха скривится или что-то в этом роде, но маску беспристрастности она удержала, сконцентрировавшись на бокале с вином.

— А где Мстислав? — поинтересовался тем временем отец.

— Переодевается, — отозвалась Регина. — Умудрился где-то вымокнуть, несколько часов в мокрой одежде провёл, бедняжка. Как бы не простыл, — с прискорбием вздохнула, а дальше обратилась уже к выстроившейся у стены шеренге служащих. — Можете подавать, — величественно кивнула.

Насчёт церемониальности ужина я не ошиблась. Тут явно предусматривался целый ритуал, вмещающий в себя сначала закуски, потом салат, холодный суп и уже потом мясо с картофельным гарниром, к которым подавали либо вино, либо воду. Столовых приборов, разумеется, для этих целей было немерено.

Как хорошо, что я поела у Ирки, а то мне аж поплохело от такой воистину королевской трапезы. Приборы эти ещё… Больные люди, ей-богу!

— А по-нормальному у вас не едят? — поинтересовалась я, озадаченно рассматривая ряд столовых приборов.

Нет, точно надо папочку просить либо отпустить меня в общежитие, либо отдельную квартиру снять. Я свихнусь от такой жизни! А мне это терпеть целых пять лет!!!

— Традиция совместного приёма пищи незыблема в нашем роду, — ледяным тоном проговорила Регина, одарив меня просто убийственным взглядом. — Как и многие другие, — добавила многозначительно. — В их число, к слову, входит необходимость соблюдать приличия и ночевать в своей кровати, а не чужих. Чтоб потом «не ломиться» до обеда, — припечатала сурово.

— Да бога ради, ничего не имею против ваших традиций, — подняла я руки в жесте примирения. — Но зачем всё так усложнять? — кивнула я на всё те же столовые приборы.

Меня наградили очередным взглядом в стиле «да что ты знаешь о нормальной жизни, невежда». И, наверное, вслух бы тоже чего-нибудь бы мачеха добавила, но вмешался отец.

— Теперь ты тоже часть нашей семьи, Яна, — заметил он как бы невзначай.

Сдаётся мне, не столько для меня, сколько для других. Уж больно красноречивым был взгляд родителя, направленный на свою жену. Потому я и смолчала, проглотив очередное язвительное замечание.

— Можно подумать, для неё что-то значат семейные узы, — прокомментировала Регина. — Да и чего ещё ожидать от девочки, которую просто некому было научить нормам и правилам поведения в этой жизни? — задала, очевидно, риторический вопрос, со скучающим видом вернувшись к созерцанию бокала с вином.

Ладони сами собой сжались в кулаки. Она могла сколько угодно оскорблять меня, но вот маму трогать не имела никакого права.

— Не понимаю, причём здесь традиции, семейные узы и нормы и правила поведения, — процедила я сквозь зубы. — Как одно связано с другим? И в следующий раз, прежде чем что-то о ком-то говорить, лучше за собой последите. Оскорбляете всех направо и налево без всяких доказательств и после этого другим ещё что-то втираете о воспитании. Пожалуй, я не голодна, — поднялась на ноги и собралась уйти.

— Хватит! — рявкнул отец, причём на нас обеих сразу. — Вы можете просто заткнуться и сожрать этот долбаный салат?!

— Вот спустится Мстислав и начнём, — совершенно невозмутимо ответила женщина.

Выдержки ей не занимать!

И, к слову, мне бы выдержка тоже пригодилась. Просто потому, что…

— Мстислав уже спустился, не обязательно меня ждать, — раздалось ответное на её слова.

Ещё через пару мгновений показался и обладатель до боли знакомого голоса. Он так и застыл во входном проёме, уставившись на меня неверящим взором. Да и я, наверное, выглядела не лучше. Внутри так вовсе всё обмирало в ужасе от осознания происходящего. Цветок чувств, который за столь короткое время умудрился пробудить этот черноглазый парень, стремительно темнел и вял, обращаясь пеплом. В голове при этом билась только одна мысль: «Это всё неправда! Этого не может быть!». Вот только реальность доказывала обратное. И теперь понятно, кого мне напоминала Регина. Своего сына. Мстислава. Моего… брата…