Нефритовый тигр

Александра Сутямова (2023)

Древний Китай. Пять государств, что некогда были единым целым. Для Соны все это чуждо, но она оказалась втянута в войну двух династий, военные заговоры и дворцовые интриги. Ей предстоит распутать клубок истории и полностью переосмыслить прошлое. Может ли она доверять своим знаниям, окружающим ее странным людям или хотя бы самой себе? Так ли живет и дышит этот древний мир, как она себе представляла? И что за судьбу уготовил ей загадочный Белый бог, о котором она ничего не знает?

Глава 2

Бегство

Следующие несколько дней девушка ненадолго приходила в себя и вновь впадала в горячку. Всё это время лекарь ни на минуту не покидал пациентку, а его жена приносила новые отвары, приготовленные по рецепту мужа, и ухаживала за больной.

Наконец разум прояснился, и Сона смогла увидеть своих доброжелателей. Это были старички-азиаты с заметно измождённой долгим палящим солнцем кожей. Их одежда походила на лохмотья, однако сами они производили впечатление опрятных людей. Коренастый старичок с щетиной и глубокими морщинами на лбу трепетно заворачивал акупунктурные иглы в лоскут. Заметив, что больная пришла в себя, старушка с пепельным пучком на голове радостно воскликнула:

— Смотри, смотри! — она указала пальцем на очнувшуюся Сону.

— Вы проснулись?! — старик измерил пульс и осмотрел страдалицу, после чего облегчённо выдохнул: — Теперь позади. Не знаю, по какой беде, но вы были слабы и потому спали несколько дней.

Сона огляделась. Было светло. Все трое находились в маленькой комнатке крестьянской хижины, построенной из плетённого бамбука. Посередине, верхом на цза-отай^[1], выпускал пар котёл — в нём что-то готовили. Кроме очага, на земляном полу стояли старый сундук и массивный бревенчатый столик с посудой; вокруг последнего расположились дряхлые подушки. Окна крохотные, без стёкол, и, по-видимому, даже об одной шторке не могло быть и речи. Сама больная лежала на твёрдой постели, накрытая потемневшим хлопковым одеялом, давным-давно потерявшим свою форму. Она не могла осознать, что же произошло: голова оставалась горячей, а мысли тяжелыми.

— Что с тобой случилось, дочка? Кто ты? Где твоя семья? — с неподдельным участием спросила старушка. Рядом с супругом она казалась совсем низенькой.

— А я где?

Хозяйка налила в широкую глиняную чашку воды и предложила гостье:

— В шанцун^[2] близ Шэн Хэ^[3], давно забытой, всего-то несколько домов. Раньше в каждом из них жили семьи, но вот земля обнищала, и многие ушли в ближнюю. Рядом с ней большие поля… — начала тараторить многое повидавшая на своём веку женщина.

Сказанное отрезвило Сону:

«Деревня?» — в голове проплыли размытые воспоминания об университете, даме в богатых одеждах и сияющем юноше.

–…Мы с мужем остались, ведь в этом доме прошла вся наша жизнь. Люди, по памяти, приходят за травами и отварами, оттого не голодаем…

— Это сделал Кохас? — тихо произнесла Сона.

— Что такое «кохас»? — уточнил лекарь.

— На своём говорит, а может, снова в бреду… — сокрушалась жена лекаря.

«Дайте сообразить! — голова гудела, вспомнились просьбы о помощи и слова юноши у хижины. — Сон. Или нет? Чёрт дёрнул согласиться! — продолжала размышлять Сона. — Или я ещё не проснулась? Наиболее рациональный вариант! — девушка вскочила на нетвёрдые ноги, подошла к столику с кувшином, из которого внимательная сиделка наполняла чашку, и под недоумевающие взгляды стариков вылила оставшееся на себя. — Холодно!»

— Дочка, ты же заболеешь! — заботливая старушка сняла с постели одеяло и накрыла им подопечную: — Подожди, принесу сухое, — с этими словами она пошаркала в сторону затёртого сундука.

«Галлюцинация?»

— Как ваше имя? — поинтересовался хозяин лачуги.

— Сона, — почему-то даже не подумав его скрывать, выпалила девушка. — Где находится ваша деревня?

— На севере Царства Южных равнин, в провинции Чин Чуань^[4], в дне пути от Бай Мэн Коу.

— Ты иди, иди, ждёшь чего? — замахала руками жена. Старичок же рассмеялся и, взяв свои инструменты, вышел из комнаты.

«Царство Южный?.. Где оно? Нет, наверно, он сказал: «Государства на Южных равнинах», — а я не расслышала. Где у нас Южные равнины? Что за Южные равнины? И почему я их понимаю? Как это вообще работает?! А сидеть в институте, и потом… тут? Ну как?! — она мысленно протянула последний вопрос. — Неужели правда магия? Как такое физически возможно?» — Сона чувствовала полнейшую растерянность. Вдруг она поймала себя на мысли, что все прежние представления о мире, так старательно ею изучаемые и преподносимые как единственно правильные, оказались ложными.

Хозяйка протянула аккуратно сложенное крестьянское платье и обувь:

— Вот, дочка, это одежда моей четвёртой сестры. Я хранила её очень бережно, думаю, тебе будет впору, — старушка светилась от счастья, передавая своё сокровище.

Тепло поблагодарив, Сона быстро принялась менять мокрую одежду. Видя, что гостья с удивлением рассматривает некоторые предметы костюма, жена лекаря поспешила ей на помощь:

— Что это я?! Вот, продень сюда и завяжи. Ты, наверно, раньше не носила наших нарядов? У вас свои, чудны́е, правда, — она широко улыбнулась одними губами.

«На традиционную китайскую похоже. Может, «старообрядцы»? Хотя они, скорее всего, бедные крестьяне, следовательно, могли передавать из поколения в поколение. Значит, эта страна где-то рядом с Китаем? Не знаю такую. Или это его провинция?»

— Где ты выучила наш язык? Только слабый говор слышен, а без него как будто бы не чужеземка.

— У меня был прекрасный учитель, — с иронией ответила девушка.

Покончив с работой, хозяйка оглядела результат своих трудов и предалась воспоминаниям:

— Юной красавицей сестра отправилась в Шэн Гу, под руку с Дуань Чи. Да будет он ей милым женихом!

— Надеюсь, он хороший мужчина, — гостья старалась казаться внимательным слушателем и отвечать впопад, несмотря на то, что разум её был занят иным.

— Мужчина? — старушка вновь улыбнулась. — Это Дух, дочка. Он забирает красивых, сохранивших свою честь, девушек во внутренние покои сада в Шэн Гу^[5], откуда те уже не возвращаются. Навечно Дуань Чи^[6] становится женихом для них, отрывая от себя часть, и даря новой возлюбленной. Ни одна не знает нужды в муже: он всегда с каждой.

— А Кохаса вы знаете?

— Нет. Это твой друг?

— Белый бог.

— Бог? — удивилась собеседница. — Не знаю такого. Он бог твоих земель? По твоему лицу, — продолжала женщина, — я поняла, что ты из земель за Северными морями, верно? Я не часто бываю в порту, оттого никогда не видела ваших торговцев, но моряки говорили, словно у вас другое лицо и белоснежная кожа, хотя и снега я никогда не видела, но кожа твоя, как у знатной, мягкая. Ещё рассказывали… — она снова затараторила, задавая много вопросов и тут же самостоятельно на них отвечая. Кажется, из-за долгой жизни в глуши это вошло у неё в привычку.

Сона же пыталась осознать происходящее, поэтому её уже не слышала:

«Как я сюда попала, и как вернуться? Надо хоть до цивилизации добраться, а дальше видно будет. Кохас, что ты натворил! — девушка вспомнила лунный свет и прощальные слова божества. — Кто такой Ху Цзы? Чего с ним такого приключилось, что сюда притащили меня?»

— Вы знаете мальчика по имени Ху Цзы? — дождавшись паузы, спросила странница.

— Ху Цзы? — задумчиво ответила хозяйка. — Необычное имя для наших мест. Он приплыл с тобой?

В этот момент на улице послышался шум, затем мужской голос сказал что-то неразборчивое возбуждённым тоном. Жена лекаря уже собиралась открыть дверь, дабы разузнать, в чём дело, но старичок её опередил. Он влетел в дом и прокричал:

— Сюда идёт армия Ю Ху^[7]!

Лицо старушки побледнело.

— Ю Ху? — она медленно сползла вниз, глядя на мужа с отчаянием.

«Армия?» — и без того шокированная, Сона начала задыхаться от частоты, с которой застучало её сердце, отвечающее на переданное присутствующими волнение.

Первым в себя пришёл лекарь:

— Собери госпоже еды, — кивком головы он указал на ошеломленную гостью.

— Он прав, дочка! Ю Ху не пощадит никого! Тебе нужно уходить как можно скорее. Одним Духам известно, что солдаты могут сотворить с такой молодой красавицей, — старушка неловко поднялась и, взяв отрезок ткани, стала его наполнять.

— Деревенские сказали, что они перешли границу и пройдут здесь спустя три дня! — продолжил старик.

Сону охватила крупная дрожь:

«Война? Невозможно… Вживую?! Как? Почему? Не хочу! Кохас… Если всё это реально, то забери меня отсюда! Я не хочу здесь быть!» — её начало мутить.

— Пятьдесят тысяч солдат! Если пойдут нашей дорогой, то что оставят от деревень?! — продолжал старик с бесконечным ужасом в глазах. — Заберут урожай, а их кони забьют поля! — он выбежал во двор.

Жена, в страхе слушавшая мужа, наконец закончила сборы:

— Вот, дочка, положила немного еды, нож и дахоши^[8], больше у нас ничего нет. Ты не окрепла, а уже надобно бежать… — сетовала помощница лекаря.

— Вы спасли меня дважды! Спасибо!

Старушка взяла Сону под локоть и вывела во двор:

— Возвращайся в Бай Мэн Коу, там сильная армия — они тебя уберегут.

— Что такое Бай Мэн Коу?

— Ты разве не кораблём приплыла? Большой торгующий город, с белыми воротами, по дороге на запад. Беги в ту сторону, — она указала на холм недалеко от деревни. — Обойди, перейдёшь реку. Затем всё прямо, так выйдешь на большую дорогу. По ней иди в сторону заходящего Солнца, и к ночи увидишь стены. Ну же, иди! — она слегка подтолкнула гостью.

«Есть города со стенами?»

— Госпожа! — из пристройки с небольшой связкой трав выбежал хозяин. — Жуйте по стебельку, как только ослабнете, — вручив пациентке пучок, старик быстро зашагал обратно в дом.

— Да прибудет с тобой Дух Южных земель Му^[9]! — прощаясь, расплакалась его жена.

Тело Соны будто ей не принадлежало. Оно само двигалось в ту сторону, куда ей указала недавняя сиделка.

«Почему? — сердце в груди точно старалось сбежать, ощущая страх, доселе ему неведомый. — Больше всего я боялась войны! Но она всегда была далеко, а я в безопасности дома. А сейчас… Вот оно, рядом! Меня и пятьдесят тысяч человек с оружием отделяет лишь расстояние в три дня».

— Кохас! Куда ты смотришь-то?! Эти люди тебе служат! Меня приволок! Помочь? Да, если только не сдохну! — Сона нечасто испытывала подобную злобу. — Верни! У меня есть свой дом и семья!

Несколько секунд она молчала в ожидании чуда. Но чуда не было.

— Почему я не могу вернуться? — боясь своих слов, прошептала она. — За что мне это? Что я сделала? — чувствуя себя обречённой, Сона старалась убедить себя в том, что всё происходящее — неправда, но воображение неизбежного снова накрывало её пудовой волной. Мысленно она молила и проклинала, просила и приказывала Кохасу прекратить над ней издеваться. Сона ненавидела всякого, кто был хоть как-то причастен к данному событию: армию, генерала, божество, ту знатную женщину с ребёнком и себя за свою безвольность и мягкотелость. В итоге, чувствуя всё большее бессилие, она упала на колени и заревела. Не стесняясь. Не таясь. Прокручивая единственную мысль:

«Ненавижу вас всех! И людей, и богов!»

Прошло какое-то время, прежде чем девушка успокоилась. Она вытерла лицо и смогла подняться. Отряхнув подол нового наряда, Сона направилась к указанному холму.

«Выживу. Не для того я на свет рождалась, чтоб вот так подохнуть! — твёрдо решила она и вдруг остановилась. — А они? Чего так долго? Не собираются уходить? Решили умереть из-за того, что попались кому-то под руку?!» — она резко развернулась и побежала назад, к зданию.

Старики сидели возле котла. Лекарь был неподвижен, а его жена причитала:

— Защити нас, Великая Матерь! Всё погибнет! Дух-прародительница, не оставь своих детей!

— Почему вы ещё здесь?! — гостья распахнула дверь. — Если не можете быстро идти, то мы спрячемся где-нибудь вместе и подождём, пока армия пройдёт дальше.

— Уходи же! — хозяйка вскочила, хотя далось ей это непросто, и начала размахивать руками. — Не поспеешь!

— Куда нам? Это наш дом. Что им до стариков?! Духи над нами, быть может, смилуются, — пресёк дальнейшие уговоры лекарь.

— В том-то и дело, что «быть может».

— Уйдут деревни, да зерно придётся оставить. Отвезти в город уже не успеется, и когда вернёмся, то было бы лучше, если б нас закололи солдаты, — старик устало закрыл лицо рукой.

«Зачем армии зерно? Солдатам же паёк выдают, да и кухни полевые есть. Испортить?»

— А если не отдавать им зерно? — начала быстро соображать Сона. — Много у вас мешков?

— До сбора… — отстранённо произнёс лекарь.

— Это много?

— Много.

«Могут они спрятать хоть часть для себя? И где? В лесу? Если вывозить, то останутся следы от колёс, а на себе много не унесёшь. Кто знает, может, армия или отряд пойдёт в ту же сторону. Что тогда?»

— А если спрятать зерно в деревне, под землёй? — голос приобретал былую уверенность. — Закопайте достаточно на поле, ведь там земля уже вспахана. Хранилища с оставшимся зерном откройте, а сами уходите. Пусть они заберут многое, да не всё.

— Это же государственное зерно! — отчаянно возмутился хозяин хижины, будто говорил самую простую истину, но глупая чужачка его не понимала. — Мы должны защитить поля!

— Вам разве есть чем защищаться? Выйдя против армии или оставшись дома, вы только погибнете. Всем известно, что после разорения страны нужно опять запасаться и для этого понадобятся крестьяне, так что отдать зерно — не преступление! — видя, что старик продолжает следить пустым взглядом за виднеющимся в зазорах кухонной плиты огнём, Сона опустила голову: — Я правда не знаю, поможет ли это вашей деревне, но хотела отблагодарить за своё спасение хоть как-то. В любом случае, лучше отсюда уйти.

Подождав ещё немного, девушка вышла из комнаты, и отправилась к холму в одиночестве.

Примечания

1

Цзаотай (кит. 灶台 zàotái) — традиционный китайский кухонный очаг, плита. (прим. авт.)

2

Шанцун (山村 shān cūn — «горная деревня»). На самом деле данная деревня находится не на горе, а вблизи горного хребта, однако является самым близким к нему поселением, а потому получила название горной. (прим. авт.)

3

Шэн Хэ (от 生 shēng — «жизнь» и 河 hé — «река, канал») — главная река Царства Южных равнин. Предполагаемый перевод — «живая река», названная так из-за ведущей роли в жизнеобеспечении городов и государства в целом. (прим. авт.)

4

Провинция Чин Чуань (от 清泉 qīng quán — «чистый источник, родник») — северная провинция Царства Южных равнин. (прим. авт.)

5

Шэн Гу (от 生 shēng — «жизнь» и 谷 gǔ — «долина»). «Долина жизни» — место, куда забирает своих невест Дух Дуань Чи. (прим. авт.)

6

Дух Дуань Чи (от 断气 duàn qì — «испускать последний вздох, умирать») — дух, почитаемый в Царстве Южных равнин. Считается, что он сопровождает невинных девушек в особом месте загробного мира — Долине жизни. (прим. авт.)

7

Ю Ху (от 玉 yù — «нефритовый» и 虎 hǔ — «тигр») — титул главнокомандующего армии соседнего государства. (прим. авт.)

8

Дахоши (斞打火石 dǎhuŏshí) — «кремень». (прим. авт.)

9

Дух Южных земель Му (от 母 mǔ — «мать») — дух-прародительница всего сущего в религиозном веровании Царства Южных равнин. (прим. авт.)