Новости биотеха. Часть 2. Альтернатива наркоторговли

Александр Анатольевич Петров (2024)

Биотехнологии прочно вошли в жизнь людей. Их использование разнообразно. Не исключено и криминальное их использование. Как? Вариантов много. Что может сделать внедрённый в клетку чужеродный геном? Или убить, или привить новые свойства. Но некоторые привитые свойства могут скрывать свершение преступлений. Или изменять законы. Это один из вариантов. Является боковым сюжетом книги «Воспоминания о будущем». Все совпадения событий, описанных в книге, с реальной жизнью являются намеренным плагиатом со стороны отдельных элементов реальной жизни.

Новый товар.

В порту Сиднея разгружался корабль. Сотрудники таможни просматривали списки товаров. Что-то будет сразу отправлено заказчику, так как идёт по особому списку особо льготных товаров. Другое будет задержано для проведения процедуры растаможивания. Заказчик уплатит необходимые сборы и заберёт товар. С ними списки просматривали и сотрудники по борьбе с наркотиками. Особое внимание сборным контейнерам. Всё судно загружалось в Южной Америке, в нескольких портах. Так что в грузе может быть кокаин.

— Сэр. Смотрите, кто получатель груза.

— Роб Лоренсо. Да по нему тюрьма плачет. Что он получает?

— Пищевой краситель. Контейнер 27-05-14-24.

— Где этот контейнер?

— На площадке растаможивания. Его груз полностью растаможен.

— Быстро туда. И подготовьте лабораторию. Возьмём его при получении груза.

На площадке около контейнера стояли трое. Менеджер площадки с клещами, охранник и высокий латиноамериканец с папкой. Менеджер уже проверил документы. По рации вызвал погрузчик. Клиенту предстояло получить более 1000 фунтов товара. К контейнеру подъехали две машины как раз к тому моменту, как менеджер перекусил тросики пломб и начал открывать ворота контейнера. Из первой машины вышли двое в форме офицеров полиции. Подошли к контейнеру.

— Роб Лоренсо. — начал один.

— Да, это я. — ответил латиноамериканец.

— Полиция. Отдел по борьбе с наркотиками. Офицер Стивенс.

— Чем обязан вашему вниманию, офицер.

Латиноамериканец был предельно спокоен, что смущало офицеров. Если бы он попытался достать оружие или убежать, то они были к этому готовы. Но известный в городе наркоторговец, волей случая оправданный на нескольких судебных процессах за недостаточностью улик, даже не думал ни чего подобного делать.

— Роб, брось. Мы знаем, что ты получаешь партию товара.

— Конечно, господин офицер. Вот документы. Партия пищевого красителя.

— Кокаин называется. — пошутил второй.

— А это ещё доказать надо, господин офицер.

— Докажем, Роб, докажем.

— Тогда я требую составления протокола и проведения анализа.

— Проведём. А вот и погрузчик. Остановитесь, полиция. Погрузчик нужен для доставки контейнера с грузом к отделению.

Погрузчик остановился. Один из полицейских пошёл объяснять водителю погрузчику что требуется. Второй подошёл к Робу с наручниками.

— Твои руки, Роб.

— Пожалуйста, и офицер. Но через час вы их снимите и извинитесь.

— Это мы ещё посмотрим.

Наручники защёлкнулись. Из грузового контейнера извлекли маленький транспортный ящик из досок и брусьев. Сверили номер с документами. Погрузчик его зацепил, поднял и поехал в сторону административного здания порта. Все, кроме младшего офицера полиции пошли за ними. Младший офицер сел в машину и поехал к административному зданию.

Около полицейского отделения царила рабочая суета. Были открыты ворота для доставки крупногабаритного груза. Внутри уже ждали полицейские с ломами для вскрытия контейнера. Погрузчик заехал внутрь, поставил ящик посередине грузового зала. Хотел было уехать, но ему не дали. Люди подошли к ящику.

— Требую составления протокола. — сказал Роб.

— Поддерживаю его требование. — сказал юрист. — Протокол должен быть составлен и на вскрытие транспортного контейнера.

— Мы подошли, когда контейнер уже был вскрыт. Изъятие груза мы укажем в этом протоколе.

— Это допустимо по закону. — ответил юрист.

Началось составление протокола. Потом полицейские вскрыли ящик. Внутри лежало одиннадцать опечатанных мешков, внутри которых были видны более маленькие упаковки с товаром. Началось описание. Потом вскрытие верхнего мешка, описание содержимого. Всё дополнительно фиксировалось на камеру. Но вот проба отобрана и отправлена на стол анализа. Лаборант буднично спросила номер протокола, данные подозреваемого, вводные данные для анализа. В протокол внесли номер анализа. И пробу поместили в анализатор. Надо всего одну минуту.

— Проба отрицательная. — также буднично сказал лаборант.

Из принтера вылез лист заключения. Лаборант взяла его, расписалась, поставила печать.

— Госпожа полицейский, можно и мне экземпляр заключения? — сказал Роб.

Лаборант набрала запрос. Принтер отреагировал ещё одним листком заключения. Снова подпись и печать. Роб убрал листок в папку с документами.

— Проверьте на другие наркотики. — сказал офицер, заполнявший протокол.

Лаборант снова отобрала пробу, под протокол, снова внесла данные для анализа, поставила пробу в анализатор. Через пять минут вышел вердикт.

— Проба отрицательная. Вам тоже экземпляр? — сказала абсолютно монотонным голосом лаборант.

— Да, госпожа полицейский.

К протоколу приложили ещё один лист заключения.

— Ваш прибор не мог ошибиться? — спросил полицейский лаборанта.

— Сэр. Он проходил проверку неделю назад. Вот дата и номер проверки. В заключении всё это есть. Если он ошибся, то ошиблось всё Управление Полиции по верификации. Тогда все приборы в Австралийском Союзе работают с ошибкой.

Протокол подписан полицией, юристом, свидетелями, подозреваемым. Роб положил акт протокола в папку с документами, договорился с погрузчиком на вывоз ящика на автостоянку. Там его ждал пикап с двумя помощниками. Погрузчик оставил ящик около пикапа, на соседнем парковочном месте. Благо, оно было свободным. И предупредил, что за мусор на стоянке налагается штраф. Парни понимающе кивнули и стали разбирать ящик, загибая гвозди. Части ящика положили на дно кузова пикапа, мешки на них, сверху положили дно ящика. Кузов закрыли крышкой, сели и поехали. За ними из окна наблюдали двое полицейских.

— Я не могу понять, Стив, почему послали его.

— Я тоже, Джон. Его знает каждая собака из нашего отдела. Надеялись, что, в случае чего, выкрутится?

— Вряд-ли. Если бы там был товар, то не открутился бы. 1100 фунтов. По году за каждый фунт. Ну, по половине года.

— Если бы там были. А если не там?

— Что ты имеешь в виду?

— Сколько мы с ним времени потеряли? 3 часа. За это время товар могли забрать другие курьеры. Из другого контейнера. Или он шёл «зелёным» коридором.

— Или ещё лежит в зоне таможни.

— Это в лучшем для нас случае. Звони. Понадобится подкрепление и разрешения на обыски во многих компаниях.

— Проклятье. Как детей обманули.

* * *

В подпольном фасовочном цехе шла работа. Надо было не только расфасовать, но и смешать два компонента. Фасовать приходилось на особо мелкие дозы, непривычные людям. Но из Колумбии пришёл указ, как это делать быстрее. Сначала отмеряли привычную дозу и одного, и другого компонента смеси. Потом их смешивали и делили на 8-10 частей. Каждую дозу паковали в привычную капсулу из прессованного пищевого волокна. Вскоре распространители пошли на улицы, неся более дешёвый товар, обещая более яркие впечатления. И они не врали. Новый Универсальный Кокаин — так окрестили новый наркотик, обладал эффектом «цветного сна».

* * *

В частной клинике хорошо одетая женщина сидела у кровати, на которой лежал её сын — подросток. Его доставили в больницу из клуба. Как говорят его друзья: он внезапно упал и задёргался. Привезли в больницу пять дней назад. Врач сказал, что, скорее всего, какое-то нервное явление. Взял анализы. Её сына привязали к кровати, поставили капельницу. Но уже шестые сутки он дёргается на кровати и улыбается. Она не понимала, что с ним. Они из богатой и уважаемой семьи. Её муж — крупный бизнесмен. Их сын должен был отучиться на финансы и бизнес, стажироваться и занять место своего отца. А теперь врачи не могут ни чего сказать. Тихо открылась дверь. В палату вошёл врач. Взял стул, подсел к ней.

— Вынужден вас огорчить. В крови вашего сына обнаружен кокаин.

— Как он в него попал?

— Точно не через вену. Скорее всего при вдыхании, или с пищей или напитком.

— Всё это его друзья. Говорила ему, что эта компания для него не подходящая.

— Но это только половина беды. Мы каждый день берём пробы крови. Если качественный анализ занимает 2-3 минуты, то количественный более длительный. И за четыре дня мы не заметили снижение дозы кокаина.

— Что это означает?

— Или он ежедневно получает дозы. Но это исключено в наше клинике. Или его организм сам синтезирует кокаин. Что тоже исключено. Мы в растерянности.

— Доктор, а это точно кокаин?

— Да, результаты однозначны. Хотя мы проверили его кровь на следы других наркотиков. Выводы неутешительные. Ваш сын периодически употреблял 5 или 6 видов наркотиков.

— Это невозможно, доктор. Ваши анализы врут.

— Я могу пригласить полицию. Через 2-3 дня они подтвердят мои данные. Но тогда у них к вам будет много вопросов.

— Не надо полиции, доктор. Что можно сделать?

— Я уже не знаю. Мы сейчас его поддерживаем, искусственно кормим. Но сколько это продлиться, я не знаю. Мы впервые столкнулись с таким случаем. Вам лучше расспросить его друзей. Они должны быть в курсе его привычек.

— Спасибо, доктор.

— Не беспокойтесь за него. Как только он выйдет из этого состояния, мы вам позвоним.

— Спасибо, доктор.

Женщина встала и ушла. Доктор встал, повернул стул, сел на него верхом, упёр руки в спинку стула, согнув их в локтях, и смотрел на пациента. С одной стороны, он всё делает правильно, по прописанной и лицензированной программе. Так что все судебные претензии к нему будут отброшены. С другой стороны, чем больше больной у них находится, тем больше им заплатят. С третьей стороны, в нём просыпался интерес учёного. Что это за явление? Введение рекомендованных антидотов только снижает двигательную активность. Да и симптоматические препараты вводятся только из-за того, что они прописаны в программе, для перестраховки. Все функции организма работают стабильно, как во время сна. И пациент всё время улыбается. Врач встал, пошёл в свой кабинет. Сел за стол. Некоторое время смотрел на свой рабочий стол. Потом взял телефон, позвонил.

— Доктор Нильсон. Вы можете приехать ко мне? Да, как можно быстрее. Нет, ни чего сложного и опасного. Просто очень интересный случай. Я с таким сталкиваюсь впервые. Хорошо. Завтра в 9-00 у меня в кабинете.

На следующий вечер два доктора сидели за столом напротив друг друга. На столе лежала история болезни пациента со всеми проведёнными анализами. Стояли чашки из под кофе, пепельница с окурками. Вопрос был тупиковым для обоих докторов.

— Знаешь, Майк. Давай я заберу образцы его крови к себе в клинику. У нас оборудования больше, и оно более мощное, чем твоё. Может быть, это вещество из редких в Союзе групп. Твоё оборудование на него не настроено. Возможно, что-нибудь и найдём. Хотя по мне — надо полицию подключать. Тряхнуть этих сосунков хорошенечко. На сутки в «обезьянник». Они всё расскажут.

— А по поводу пациента?

— Не знаю. Сердце, печень, почки. Всё стабильно. Головной мозг. В состоянии повышенной активности только некоторые центры. Я посмотрю, за что они отвечают. Возможно, кровоизлияние в них, и тогда частичный паралич функций организма.

— Как лечить?

— Как и лечили. Мы ни чего сейчас не можем делать. Капельница, искусственное кормление, санитария. Ждать.

— Да, остаётся только ждать.