Если бы у меня были крылья

Александр Аристарх Захаров

Людям свойственно мечтать. Но не все знают, как осуществить мечту. Еще меньше людей думают, что будет, если их мечты сбудутся. Не думала об это и обыкновенная девочка по имени Вика, родом из Горно-Алтайска. Она просто по-детски мечтала иметь настоящие крылья и стать звездой. И как-то раз, в знак благодарности за доброе дело и проявленную отвагу, ей представился шанс их получить. Но не от «доброй феи», а от подруги, от которой этого можно было ожидать меньше всего. Как изменилась ее жизнь?

Глава 2. Обыкновенная девочка

Этаистория началась в Республике Алтай.

Вгороде Горно-Алтайск на улице Гоголя жила девочка по имени Вика. Обаятельная,привлекательная, но вполне обыкновенная школьница одиннадцати лет, ученицаобыкновенной школы номер тринадцать.

Районрасполагался в лесостепи, не так далеко начинался Алтайский хребет изаповедник. Свежий воздух был в избытке. Живописная и чистая природа, маломашин, все друг друга знают. В городе чаще всего встречались коттеджи идеревенские дома. Было также несколько многоквартирных малоэтажных зданий. Вцентральном районе появлялись и многоэтажные дома, но тоже невысокие из-засейсмической активности в регионе.

ДомВики был коттеджного типа, с небольшим двором, садом и несколькими сараями.Раньше был огород, но из-за того, что в городе стало больше магазинов, скоро онстал почти не нужен. Остались разве что пара грядок с зеленью да несколькоклумб с цветами, за которыми ухаживала мать. Неподалеку от Викиного дома начиналосьполе, а чуть дальше — лес. Восточнее текла речка, одна из притоков реки Катунь.

Викаросла хорошей девочкой, воспитанной, умной, волевой. Очень любила животных.Была доброй, к тому же необычайно красивой. Темные, немного вьющиеся, волосыобрамляли миловидное острое личико, сочетавшее европейские и восточные черты,обаятельную улыбку подчеркивали ямочки на щеках. Уникальности её обликудобавляли зелёные глаза — редкие для такой внешности. Букет всех этих украшенийумилял сердце не хуже, чем взгляд котика, который выпрашивает мясо. Оттогородители и знакомые часто называли Вику «Ангелом», что ей, безусловно, оченьнравилось. Вика во всём старалась соответствовать этому образу и, со временем,прозвище прижилось. Правда, со временем, стали это говорить скорее с сарказмом.

Воспитанием Вика в первую очередь былаобязана отцу. Григорий сам был волевым человеком, сильным не только физически,но и морально. На первый взгляд, этот широкоплечий коренастый мужчина снебольшой бородкой и серьёзным взглядом, казался чересчур строгим. Не мудрено:за всю свою жизнь он не бросил даже слова на ветер.

Его девиз был: «Цель и мотив оправдываютсредства, если они благородны и устремлены вперед!». Потому без сомнений идтивперед он мог с завидным упорством и без устали. Впрочем, эта суровость, этовпечатление несколько сглаживалось при разговоре с ним: Григорий был не толькоочень умен и начитан, но и легко располагал к себе, был приятен в общении.Уроженец Алтайского края, инженер по профессии, он переехал в Республику Алтай понаправлению крупной компании, ещё до знакомства с Эрке — матерью Вики.

Мать Вики была настоящей восточнойкрасавицей. Она была невысокого роста, но незаметностью не отличалась: она безтруда оказывалась в центре внимания благодаря своей активности и искреннейулыбке. Полностью её имя звучало как Энэрке (от алтайских слов «эне» — мать и«эрке» — ласка, ласковый). Но Григорий, также, как близкие и друзья, звал еёпросто Эрке. А когда хотел подразнить — называл Иркой.

Эркебыла экологом не только по профессии, но и по призванию: её восхищала природаАлтая, она любила горы, животных, ей нравилось бывать в экспедициях, она судовольствием участвовала в собраниях Краеведческого сообщества и неплохоразбиралась в истории отдельных районов огромной республики. Эту любовь кприроде и любознательность затем в полной мере унаследовала её красавица-дочка.

Несмотряна свою активность и неутомимость, характер Эрке всё же был неоднозначен. Онаказалась непреклонной и хладнокровной, но, на самом деле, очень остро чувствовалаантипатии в свой адрес и была легко ранима. С одной стороны, чувствуяподдержку, она могла с завидным упрямством идти к намеченной цели, с другой — боялась остаться одна и полностью самостоятельных решений. Поэтому от нее можнобыло услышать как, особенно в конфликтах: «Не стой у амурского тигра на дороге,а то ноги домой придется в рюкзаке нести!», так и: «Давайте не будем такимирезкими в суждениях! Всегда можно договориться!». Редким ее качеством было то,что она была, как и Григорий хозяйка своему слову. То есть отвечала за все чтокому-то когда-то наговорила, даже если скандалила.

Всемье она всегда полагалась на мнение мужа, как главы, хотя и делилась своимиразмышлениями.

— Эрке, я тут подумал, что в ванной «теплый пол»можно поставить. А то выходишь из душа и простудиться можно! Особенно зимой! — говорил Григорий.

— Не стану спорить с тобой, дорогой! Правда замечу,что во всём доме было бы неплохо пол утеплить. Может тогда и «теплый пол» вванной не нужен был бы! — парировала Эрке, чем практически всегда заставляламужа задуматься.

Поговорка«он — голова, она — шея» было про эту пару.

КогдаЭрке оставалась за старшую, она брала правление на себя и спуску никому недавала. Правда только в тех вещах, которые были ей знакомы, одобрены и принятыглавой семьи ранее. Например, однажды, когда Григорий попал в больницу саппендицитом, а на их участке шло возведение большого дома, бригадир и строителистали халатно относиться к работе и срывали сроки. Эрке плохо понимала встроительстве, но обратила на это внимание. Не за горами была осень и оставшисьбез поддержки ей пришлось ночами штудировать книги, днём опрашивать знакомых,а, когда Григорию стала лучше, то ездить к нему на консультации, чтобыразобраться в процессе. В конечном счете она буквально заставила мужиковпрекратить пить и начать нормально работать. Она неотступно следила закачеством сборки и расходом материалов, иногда эффектно подлизывалась, иногда«включала стерву». А когда Григорий вернулся, поспешила отойти в сторону,уступая место лидеру.

Эрке,получив высшее образование, успешно преподавала в местном ВУЗе, была кандидатомнаук по экологии и окружающей среде. В работе сказывалась вся твердость еёхарактера — это был суровый, но справедливый педагог.

Особенноэто касалось студенческой практики: студенты должны были любую контрольнуюработу подкреплять практическими наработками «с полей», иначе не только «зачет»нельзя было получить — работа просто не принималась.

Приразговорах со студентами о предварительных итогах курсовых от Эрке можно былоуслышать разнос: «Мы не в наперстки тут играем! Нет аргументов, подтвержденныхфактами — иди и ищи! Хоть из-под земли! Тему менять не дам! Сам взял, я непросила! И не надо «ля-ля» мне тут, что думал, что это просто проходнойзачёт!!!» — снабжая это еще и жестами, вполне было в ее духе за неделю доитогового тестирования. Со стороны это могло быть смешно, как низкорослаядевчонка отчитывает здоровых парней и девчонок, но никто и хихикнуть не смел.Иначе хуже будет.

Студентыочень часто ездили в заповедник, участвовали в экспедициях и доставляли в ВУЗактуальные сведения об экологии и изменениях окружающей среды. В будущем однимиз них предстояло стать видными учеными, другим — организовать бизнес на роднойземле и развивать край…

Раньше,еще до переезда, Григорий был ведущим инженером-разработчиком в аэрокосмическойотрасли. Но в «лихие девяностые» работу пришлось менять. По доброму знакомствуон попал в нефтегазовую индустрию, занялся проектами по добыче и транзитусырья.

Судьбунастолько не связанных между собой людей однажды соединил случай. Григорийприехал проектировать на Алтае транзитный газопровод, а Эрке, наряду с ведущимиэкологами, отстаивала сохранение и неизменность природы родного края.Ожесточенных споров, как на собраниях, так и вне их, было много. Но мало ктознал, что на фуршете, организованном ещё на первом этапе переговоров, междуГригорием и Эрке проскочила искра. Большому и грозному Григорию сразупонравилась миниатюрная, но невероятно смелая, бойкая и прорывная Эрке. Изискры разгорелось пламя, изменившее жизнь двоих людей и в дальнейшем подарившеемиру Вику.

Несмотряна скоротечный роман и без раздумий принятые решения — к переменам в своейжизни и созданию семьи оба подошли основательно, и ни один из них ни о чём дажена секунду не пожалел. Они поженились ещё до рождения Вики. Беременность Эркезаставила обоих родителей пересмотреть развитие своей карьеры. Чтобы снизитьнагрузку и больше времени уделять семье, Григорий передал проект по транзиту иперешел в отдел кураторов по газификации. Это было явным спуском по карьернойлестнице. Однако действительно любящий муж и отец пойдет ради семьи на всё. В дальнейшем он старался не обделятьвниманием своих домочадцев, всегда интересовался успехами супруги и дочери,вывозил на совместные прогулки, уделял время работам по дому. По тем жепричинам Эрке оставила преподавательскую деятельность и возглавилатуристическую базу. Семья для неё также была важнее карьеры.

Днем, как водится, у каждого членасемейства были свои заботы и дела: у родителей — работа, у дочери — школа. Авот вечером вся семья по традиции собиралась для особого ритуала: за большимкруглым столом в гостиной устраивалось чаепитие из чайного сервиза покойнойбабушки. Для каждого месяца в году и даже дня недели был свой сорт чая. Зачашкой ароматного напитка семья общалась, обсуждали дела, планы, каждыйрассказывал, что случилось за день. В моменты трудностей или грусти чай помогалрасслабиться, а за общими разговорами можно было отвлечься, снова обрести хорошеенастроение и общими усилиями найти решение какой-либо возникшей проблемы.

Викеочень нравился этот обычай. Ведь еслиу нее случались успехи, например, она отлично сдала экзамены в школе, либосделала что-то полезное по дому, или помогла кому-то из соседей и те отозвалисьблагодарностью родителям, тогда отец всегда угощал чем-нибудь вкусненьким. Для Вики это былонастоящей наградой: в отличие от родителей, она была сладкоежкой. К тому же, втаких случаях Вика получала не просто сладости — для поощрения отец умудрялсянаходить где-то такие лакомства, о которых в ближайших магазинах даже неслышали: например, засахаренные цветы настоящих фиалок или марципановых героевкомиксов. Но больше всего Вике нравились орехи в мармеладе. Однако «награду»можно было получить, только если успех был материален и полезен. Вику этоподталкивало развиваться, проявлять находчивость, смекалку и идти к цели, а непросто «делать хоть что-нибудь».

Понатуре Вика была очень увлекающейся и любопытной девочкой. Особенно сильно в еёхарактере чувствовались импульсивность, жажда приключений, интерес к новому,дружелюбие, умение веселиться и вокруг себя организовывать компанию. УчиласьВика неплохо, правда, отличницей не была. Иногда ленилась, а иногда, начинаяактивно увлекаться чем-то новым, про учебу вообще могла забыть. Однако, кактолько получала нагоняй или (редко) папиного ремня, как правило, быстрособиралась с мыслями и догоняла упущенные предметы. Потому, в целом, была нахорошем счету у преподавателей.

Большевсего Вика увлекалась рисованием. От детских рисунков она довольно быстроперешла к написанию красивых картин. В девять лет она уже неплохо рисовалапейзажи и натюрморты, а также мангу, аниме. А к одиннадцати освоилась спортретами. Впрочем, просто рисовать одиночные работы ей было уже не такинтересно. А вот создание целых картинных историй с сюжетом ее увлекало ещеочень долго. Поэтому с ней почти всегда была папка с бумагой и, как минимум,карандаши.

Вдвенадцать Вика задумывалась о том, чтобы петь или танцевать, выступать насцене, поступить в театральное училище и покинуть Алтай. Родителям эти идеи ипеременчивость интересов не нравились, но стремлениям дочери они непрепятствовали. Для них было важно, чтобы у Вики что-то начало получатьсяпрежде, чем она решит сменить увлечение. Родители терпеливо воспитывали в нейпонимание, что любое решение должно опираться на результат, а не на эмоциивроде «не получилось — бросила». А еще они настаивали, чтобы дочь получилахорошую профессию, приносящую стабильный доход. Все же мечтами и творчествомсыт не будешь. Вика злилась, но остыв и подумав, понимала, что они правы и соглашалась.

Впрочем,среди реалистичных мечтаний была у Вики и несбыточная мечта: очень хотела онаиметь крылья, и не какие-то там из папье-маше или как у Икара, что на солнцерасплавились, а самые настоящие. Чтобы могли оторвать от земли и унести подсамые облака к вершинам гор. Чтоб были сильные и могли нести с такой скоростью,чтобы дух захватывало. И чтобы были красивые, разумеется, как у статной гордойптицы. Сокола, например. При этом мечтала она, почти веря, что такое возможно.

«Вотбыли бы у меня крылья. Могла бы в школу летать, а не ходить. Купаться воблаках. На любую гору взлетать, а не взбираться. Девчонки сдохли бы отзависти! Все кругом восхищались бы!.. Селфи улетные бы делала! Может,супергероиней стала бы! Вот была бы жизнь! Какая я была бы счастливая!Обязательно отращу!» — иногда думала она, отходя ко сну.

Детскаямечта… Она должна быть большой, такая бывает в детстве у каждого. И пусть все кэтой мечте относились несерьезно, для Вики она была настоящей.

Викапостепенно взрослела. И чем старше она становилась, тем сильнее проявлялось еёжелание всегда быть в центре внимания, быть лучше всех и во всём. Притом, еслиэто не удавалось, то милая малышка вполне могла потерять душевное равновесие — впасть в депрессию или закатить истерику. Растущее тщеславие Ангела иногдабеспокоило уже не только родителей, но и окружение самой Вики. А импульсивностьи неуёмное любопытство Вики нередко приводили к опасным моментам. Подчасизбежать серьёзной беды удавалось по чистой случайности. Из-за повышенного ксебе внимания Вика легко подталкивала других детей на авантюры. Это, конечно,не приводило к катастрофам мирового масштаба, но для ее друзей зачастуюзаканчивалось плачевно. Сама же Вика чаще всего выходила сухой из воды. Ведь,по сути, сама она ничего не натворила, все делали другие. Вика могла запростообъяснить, что она не только не виновата, но и не знала даже, что получится то,что вышло.

Как-тораз, Вика вместе с компанией ребят пыталась соорудить факел из сена. Случайноподожгли старый стог в поле, а в итоге загорелся пал [1]. Тушить его пришлось всеми силами, пока огонь не добрался до домов и леса. Порасспросам «кто виноват?» выяснилось, что спички принес Рома, сено тащил Ренат,поджигала Арина, а Вика вообще говорила «это рискованно». В итоге виновныхвыпороли так, что те присесть не могли, а Вика отделалась выговором и неделейдомашнего ареста.

Вдругой раз играла с другими детьми в «ножички». Были двое новичков, Артур иЯра. Вика играла неплохо и взялась им объяснить, как играть. Когда новички сталипробовать сами, оба друг другу попали ножами по ногам, а потом еще и подрались.Но не Вика же это устроила! Её лишь отругали за опасные игры, а в наказание онаполучила внеплановые дежурства по дому.

Ещёслучай. Играли в «казаков-разбойников» вблизи местной водонапорной башни. Постранному стечению обстоятельств «кто-то» сделал двусмысленное указание,согласно которому команда «казаков» за следующей подсказкой решила взобратьсяна башню. Разумеется, полез тот, кто проиграл в «камень-ножницы-бумага». Да такнеаккуратно, что задел какой-то вентиль. В итоге произошел сброс из бакаогромного количества воды, и значительная часть посёлка осталась без нее нацелый день, пока башню вновь не наполнили из скважины. Разумеется, виновныхнашли моментально и наказали по полной программе. А Вика? Ну, не она же полезлаи воду спустила. Да и читать предыдущую подсказку надо внимательнее:подсказка-то была за башней под камнем, а не на вершине скважины! Опять ейтолько пальчиком погрозили — мол, играть надо в других местах. Впрочем, послетого случая башню, наконец, обнесли забором и поставили охрану.

Такихисторий было множество, но лишь единицы стоили Вике существенных наказаний ввиде папиного ремня или месяца без карманных денег и развлечений. В основном,конфликты быстро сглаживались благодаря ее общительности и обаянию. Тем неменее, друзей и знакомых задевало такое положение вещей, наряду со звезднымизамашками Вики…

А чтоже родители?

Родителистарались быть с ней строже. Но разве можно сильно ругать такую умницу, онаведь все понимает…

Запроказы наказывали. Но разве можно надолго наказывать такую обаяшку…

Небаловали. Но как же можно не принести домой подарок такому ангелочку, какВика…

Вобщем, баланс «кнута» и «пряника» был, но пряников все же было больше. Викародителей очень любила и старалась не огорчать. Поэтому некоторые проказы, не ставшиемассовым скандалом, ей удалось навсегда оставить от родителей в тайне.

Средиместных детей Вику знали все. Подспорьем для нее были хорошая память и умениеобщаться со всеми. Увидев кого-то знакомого, она запросто вспоминала, о чем ониговорили в последний раз. Людей любого возраста в принципе это качество оченьрасполагает и привлекает. От того с ней охотно общались не только сверстники,но также и младшие, и старшеклассники, и взрослые. И очень многие из этойразнохарактерной публики были у неё в друзьях.

И всеже, Вика большее внимание уделяла тем, кто мог ей быть чем-то полезен. Да, ужев те годы она могла общаться с людьми и ради воплощения своих идей или чтобыполучить какую-либо пользу и помощь. И уже тогда сформировался почти что культпочитателей ее личности, но, разумеется, не настолько мощный, чтобы подвигнутьсверстников на что-то большее, чем игры, проказы или помощь в подготовкешкольного домашнего задания.

Так ижила, поживала, да придумывала приключения для себя и окружающих.

КлубМрачная лощина

Вершинойизобретательности Ангела к 12 годам, стало создание тайного клуба с мистическимназванием «Мрачная Лощина». Идея пришла, когда Вика дочитала книжку про ГарриПоттера и орден Феникса.

«Интереснаяидея! Хочу!» — подумала Вика, поставив книжку на полку, и тут же взялась заблокнот чтобы придумать хитрый план.

Вначалеклубом это называлось весьма условно. На деле это была небольшая группаподростков, которая собиралась в разных местах. Сообщения о месте сборапередавались с помощью записок в определенных заранее местах, с помощьюконтактов в социальных сетях и смс с подставных номеров. (Со временем, местодля сбора тайного сообщества всё же нашлось.) Вхождение в это сообщество былоограничено — Вика сама решала и приглашала. И, разумеется, родителям и прочимвзрослым ничего не разглашалось под страхом некой мистической кары.

Викав очередной раз ловко отвела себе особую роль. С одной стороны, она находиласьв центре внимания, придумывала занятия, разбивала на задачи и распределяламежду ребятами. С другой стороны, всячески отрицала, что она — хозяйка клуба.Говорила, что у клуба есть хозяин, что у него много имен и он передает ей своипоручения перед каждым сбором клуба. Оттого в заведении царила мистическаяатмосфера и некоторая серьезность.

На Алтае сохранились не только легенды, но имногие традиции и старинные верования. Например, шаманские обряды в некоторыхдеревнях и общинах были, есть и будут визитной карточкой этих мест. Поэтомусоздать нечто мистическое, приложив лучшие свои качества, энтузиазм, фантазию инаходчивость, Вике оказалось несложно. Спустя некоторое время клуб сталпредставлять собой смесь квеста, оккультизма, самосовершенствования и веселойтусовки. По сути, с помощью клуба Вика искала себя и то, что интересно ей.Очень скоро она поняла, что воплощать в жизнь свои идеи намного проще вокружении сторонников, особенно, если идеи требуют денег. Сторонники охотноподдержат ради общего блага и высших целей. К тому же, так было легче нарушатьзапреты родителей.

Кромеразвлечения и общения, члены клуба получили ещё одно важное преимущество — клубзащищал от стычек с завистниками и недоброжелателями. За «своих» всегдазаступались скопом и в обиду «чужакам» не давали. От того мистическое, чутьпугающее название было не случайно.

Насобраниях клуба ребята каждый раз что-то вытворяли. Весело проводили время, решаликакую-то загадку в рамках квеста от «хозяина». В ход шло то, на что падало вниманиеВики: изучение походных навыков, проверка на стойкость, метание ножей,празднование языческих и мистических памятных дат, стрельба из лука, танцы,вызовы духов, изучение аномалий… все, что вызывало интерес и отрывало отпривычных внешкольных дел, вроде компьютерных игр и социальных сетей.

Местомсбора этого клуба была окраина леса. Там совместными усилиями были созданыусловия для отдыха и оккультных ритуалов. Деревья украсили выдуманными знаками,землю разрисовали всякими символами и пентаграммой. Притом так увлеклись, чтоперепугали местных, живущих ближе всех к этому месту. Те даже стали обходитьместечко стороной, а по городу пошел слух, что там собирается нечисть. Такоднажды Вика услышала разговор соседей грибников:

— Семёныч,ты куда спозаранку?

— Нукак же, дождь прошел! По краю обойду! Может опят найду!

— Ой,ты только на опушку не ходи! Там какая-то нечистая беснуется!

— Дану! Брось! Пацаньё шалит!

— Точнотебе говорю! Там шабаши какие-то! Отравишься еще! Никитин в прошлый раз тамходил, так потом в больницу лег! Настолько скрутило!…

Викаукрадкой хихикнула и радовалась тому, что ее даже взрослые бояться, значит всепо плану.

Однаковремена менялись, и к клубному месту постепенно стало подходить строительство.Участки земли распродали, началось возведение домов. Клубные уже подумали, что заведениюконец. Переносить насиженное место куда-то еще, никто не хотел, и продолжатьбыло невозможно.

ДляВики на тот момент клуб значил очень многое: это и авторитет, и возможности, иуспехи в школе, и деньги. Пока общество не расползлось, нужно было срочно что-топредпринять. Тогда она пошла ва-банк и на одном из общих сборов сказала, чтопризовет хозяина, и стройка остановится. Ребята постарше, что были в этойкоманде, понимали: это все несерьезно, хозяина нет. Им нравилась Вика, а ещенравилось управлять малышней. Поэтому, когда дело запахло развалом клуба, ониуже готовились на руинах сообщества создать свои ответвления и вместо поддержкирешили побыстрее похоронить заведение: взяли Вику на спор: «Валяй, докажи!». Толькомладшие действительно верили Вике и в приход «хозяина».

Казалосьбы, ситуация для Вики патовая, ведь хозяина-то по факту нет. Втягивать взрослыхнельзя: Вике припишут создание секты, обвинят в хулиганстве или найдут другоеобвинение для скандала. Но Вика всё же не испугалась и к такому развитиюсобытий оказалась готова.

«Хотитешоу?! Будет!» — подумала она и сказала — «Готовьте место! Хозяин призывать делоне простое!».

Вечеромпо ее просьбе очертили круг на песке, разожгли три костра. В центре круга, подзаписанную на беспроводную колонку этническую барабанную музыку, Вика исполниларитуальный танец. Разумеется, выдумала она его не сама, а прочла о нем винтернете. Танец этот правда существовал и был как-то связан с древней легендойАлтая о принцессе, ушедшей на поиски драгоценного камня, что обронил сам Бог.Всё для того, чтобы Бог не разгневался и не убил весь алтайский народ. Самтанец был довольно скучен, поэтому Вика по своему усмотрению его доработала.Получилось очень даже эффектно: что-то среднее между древним Алтайским танцем исовременным в стиле афро-дэнс.

Вконце танца случилось непредвиденное, раздался раскат грома и хлынул проливнойдождь как из ведра. Эффект был достигнут, правда, не совсем тот, на которыйрассчитывала Вика. Народ испугался не на шутку и поспешил ретироваться подомам. Дождь, конечно не был случайностью, а вполне сходился с прогнозом погодына тот день, но раскат грома под конец танца Вика подстроить бы не смогла.

И всеже, через пару дней, несмотря на исполненный «магический танец», их клубноеместечко сравняли с землей. На его месте сперва началась вырубка, а потом иактивное строительство. Участники клуба очень огорчились. После такогоэффектного танца и финала с грозой, в большинстве своём, ребята действительнождали чуда. Но его не случилось. Даже сама Вика так увлеклась своей игрой, чтоповерила — танец сработает. Несбывшаяся надежда стала поводом для первой вжизни серьезной депрессии. Вика плохо ела, ходила словно тень, не улыбалась имало с кем общалась. Друзья по клубу и просто знакомые пытались поддержать её,старались вытаскивать погулять, но Вика была безутешна.

И всёже тот вечер не прошел даром.

Именнотогда в клубе появилась новая и весьма таинственная участница. Звали еёКазакова Мила. Она была ровесницей Вики и появилась в этой компании аккурат подисполнение невероятного танца. Однако ее появление почему-то не было никемзамечено. Словно она была невидимкой, или слишком знакомой и привычной для всех,чтобы удивляться её появлению. Точнее, почти никем. Только общительная Викаобратила внимание на довольно странную и застенчивую девочку, с любопытствомнаблюдающую за ней и другими ребятами.

Когдагрянул дождь, они с Милой вместе бежали домой к Вике, укрывая головы ее курткой.Тогда и познакомились.

–…Странно,я тебя раньше у нас не видела! Я — Вика! — представилась Вика на бегу.

— Мила…Казакова… — вкрадчиво и коротко ответила девочка.

— Тыс кем-то пришла? Обычно тут не бывает случайных гостей.

— Простопошла вслед за ребятами. Стало любопытно, куда они идут… Я не знала, что вы тутобряды устраиваете.

— Ну,не совсем! Это клуб. Мрачная лощина называется!

— Онтвой?

— Есликоротко, то да! Только никому, ладно?!

— Изачем он тебе?

— Ну…Чтобы не скучно было! Потом расскажу, сейчас бежим ко мне!

— Ладно…

Викатерпеть не могла грозу. Ужасно боялась грома, молнии и ливня. Но, судя по лицу,Мила вообще была почти в панике. Чтобы ее поддержать, Вика не показывала страхаи всю дорогу шутила и подбадривала новоиспеченную испуганную подругу, котораяноровила остановиться где-нибудь под деревом. Хотя будь Вика одна, тоже забиласьбы в первый же угол и дрожала. Вбежав в дом, обе сразу же кинулись к теплойпечи греться и сушить одежду. Мать помогла девочкам переодеться и принесла вкомнату Вики горячий чай. Они с отцом обсуждали какие-то важные дела, и чтобыдевочки не мешались отправили их согреваться в комнату.

Милаочень стеснялась. Хоть ей и было приятна забота, но было видно, что она оченьсмущена. Хотела даже уйти, не смотря на ливень за окном, но Вика уговорила ееостаться, чтобы хотя бы переждать дождь, высохнуть и согреться. Она угощалановую подругу и старалась развлечь, рассказывала о себе, показывала свои рисунки.Мила же лишь слушала и улыбалась с любопытством рассматривая Викины альбомы, ноговорила мало. Допив чашку чая и поблагодарив за гостеприимство, таинственнаядевочка поспешила уйти, едва дождь утих. Сослалась на то, что родители будутволноваться, если она не вернется вовремя.

Викапроводила подругу со странным ощущением, будто бы она ей не понравилась илинапугала. Подумала, что ее больше не увидит. Но на следующий день Мила самавстретила Вику после школы:

— ПриветВик! Пойдем гулять! — незатейливо, но при этом весьма по-свойски и добро началаМила.

— Привет!Смотрю сегодня у тебя настроение получше! Вчера прямо сама в себе была!

— Просто…Терпеть не могу грозу и дождь. Было немного не по себе. Да и дома всё-таки… вобще не важно. Идешь?

— Нудавай! Правда не долго! Уроков сегодня задали до фига!

— Хорошо!Недолго это больше чем ничего, для начала! — улыбнулась Мила, и они пошливместе.

Так ихобщение и началось.

Извсех друзей Вики, которые были совершенно разноплановыми личностями, Мила была,пожалуй, самой контрастной. По натуре она — одиночка, и не считала нужным этоскрывать. Однако стоило начать с ней общаться, и сразу становилось ясно, чтоона — довольно интересный и общительный человек. Мила словно прятала своиистинные качества — обычно была тихой, как серая мышка, часто мрачной изадумчивой. Но в компании с Викой проявляла себя самым незаурядным образом ивообще, кардинально менялась: становилась деятельной, общительной, моглапосильно помочь. А ещё можно было увидеть огонек в ее глазах и улыбку, чего вобычной жизни было редкостью. Вика будто бы вдохновляла её.

ВнешнеМила тоже была неприметна: худощавая, если не сказать дистрофичная, лицомнемного походила на азиатку, симпатичная, кареглазая, с волосами природноготёмного цвета, остриженными под каре и с обычным прямым пробором. Одеваласьобычно, часто появлялась в одном и том же. Сразу было понятно, что денег у еесемьи совсем мало. Ходила со стареньким кнопочным телефоном. Ни о чем никогоникогда не просила, но на чужие просьбы откликалась сразу же. Очень любилазеленый цвет, всегда обращала внимание на предметы такого цвета, чем нередкозабавляла Вику. Иногда на лице и теле у Милы были синяки, порезы, или царапины.Историю их происхождения, как и сами повреждения, она тщательно старалась скрыть.

Вближайшей местной школе Мила ни разу не появлялась, и было неизвестно, училасьли она где-то вообще. От прямых вопросов по этому поводу, как и вообще вопросово себе, она уходила, или отвечала неопределенно. Иногда казалось, будто онавсегда жила как отшельник или вовсе прилетела с другой планеты. Допустим, почемусамолеты летают, не размахивая крыльями, она понять не могла. Окружающая жизнь,особенно техника, словно были для неё в новинку. Этим она сначала удивляла нетолько Вику, но и остальных членов клуба. Со временем это сочли её манеройобщения — задавать странные вопросы, пока кто-нибудь не найдет простой ипонятный ответ, — привыкли и перестали обращать на это много внимания. Мила несильно разбиралась в смартфонах, моде, косметике и стилях современной музыки. Вместес тем, она была далеко не глупой: много знала о разных этнических обычаях идиалектах Алтая, об оккультизме, шаманах и людях разных эпох, о природе края, оремеслах и кое-что смыслила в рукоделии, готовке и охоте. Умела увлекательнорассказывать истории, особенно страшные. Ей стоило только начать, как усобравшихся кровь стыла в жилах. Отличить правду от вымысла в ее устах можнобыло, лишь если она сама об это скажет или улыбнется в конце.

Свободноевремя Мила проводила на улице, гуляя в любую погоду. Бродила, как тень, вполном одиночестве. В гости ходить не любила, к себе никого не приглашала. Никтодаже толком не знал, где она живет и с кем.

Вика отнесласьк Миле с дружелюбием, но сначала не выделила ее среди остальных. По первомувремени Мила показалась ей отстающей в развитии. Лишь потом Вика разобралась ипоняла, что ошиблась на её счет и они стали довольно близкими подругами. Позже Милачасто помогала Вике в организации квестов клуба. А когда у них наладилось доверительноеобщение, они вместе обсуждали планы на будущее, друзей и подруг, клуб и егоработу. Вика помогала Миле разобраться в непонятных для неё явлениях иливопросах, могла подарить какую-нибудь вещь из своей одежды или косметики. Милав свою очередь всегда готова была помочь подруге. Со временем стало всё чащеслучаться, что Викины более близкие подруги были не так доступны, как Мила.Порой стоило только подумать о том, чтоб позвонить Миле, как она сразупоявлялась. А вот ее телефон часто был недоступен. Впрочем, он требовалсяредко.

Эта история началась в Республике Алтай.

В городе Горно-Алтайск на улице Гоголя жила девочка по имени Вика. Обаятельная, привлекательная, но вполне обыкновенная школьница одиннадцати лет, ученица обыкновенной школы номер тринадцать.

Район располагался в лесостепи, не так далеко начинался Алтайский хребет и заповедник. Свежий воздух был в избытке. Живописная и чистая природа, мало машин, все друг друга знают. В городе чаще всего встречались коттеджи и деревенские дома. Было также несколько многоквартирных малоэтажных зданий. В центральном районе появлялись и многоэтажные дома, но тоже невысокие из-за сейсмической активности в регионе.

Дом Вики был коттеджного типа, с небольшим двором, садом и несколькими сараями. Раньше был огород, но из-за того, что в городе стало больше магазинов, скоро он стал почти не нужен. Остались разве что пара грядок с зеленью да несколько клумб с цветами, за которыми ухаживала мать. Неподалеку от Викиного дома начиналось поле, а чуть дальше — лес. Восточнее текла речка, одна из притоков реки Катунь.

Вика росла хорошей девочкой, воспитанной, умной, волевой. Очень любила животных. Была доброй, к тому же необычайно красивой. Темные, немного вьющиеся, волосы обрамляли миловидное острое личико, сочетавшее европейские и восточные черты, обаятельную улыбку подчеркивали ямочки на щеках. Уникальности её облику добавляли зелёные глаза — редкие для такой внешности. Букет всех этих украшений умилял сердце не хуже, чем взгляд котика, который выпрашивает мясо. Оттого родители и знакомые часто называли Вику «Ангелом», что ей, безусловно, очень нравилось. Вика во всём старалась соответствовать этому образу и, со временем, прозвище прижилось. Правда, со временем, стали это говорить скорее с сарказмом.

Воспитанием Вика в первую очередь была обязана отцу. Григорий сам был волевым человеком, сильным не только физически, но и морально. На первый взгляд, этот широкоплечий коренастый мужчина с небольшой бородкой и серьёзным взглядом, казался чересчур строгим. Не мудрено: за всю свою жизнь он не бросил даже слова на ветер.

Его девиз был: «Цель и мотив оправдывают средства, если они благородны и устремлены вперед!». Потому без сомнений идти вперед он мог с завидным упорством и без устали. Впрочем, эта суровость, это впечатление несколько сглаживалось при разговоре с ним: Григорий был не только очень умен и начитан, но и легко располагал к себе, был приятен в общении. Уроженец Алтайского края, инженер по профессии, он переехал в Республику Алтай по направлению крупной компании, ещё до знакомства с Эрке — матерью Вики.

Мать Вики была настоящей восточной красавицей. Она была невысокого роста, но незаметностью не отличалась: она без труда оказывалась в центре внимания благодаря своей активности и искренней улыбке. Полностью её имя звучало как Энэрке (от алтайских слов «эне» — мать и «эрке» — ласка, ласковый). Но Григорий, также, как близкие и друзья, звал её просто Эрке. А когда хотел подразнить — называл Иркой.

Эрке была экологом не только по профессии, но и по призванию: её восхищала природа Алтая, она любила горы, животных, ей нравилось бывать в экспедициях, она с удовольствием участвовала в собраниях Краеведческого сообщества и неплохо разбиралась в истории отдельных районов огромной республики. Эту любовь к природе и любознательность затем в полной мере унаследовала её красавица-дочка.

Несмотря на свою активность и неутомимость, характер Эрке всё же был неоднозначен. Она казалась непреклонной и хладнокровной, но, на самом деле, очень остро чувствовала антипатии в свой адрес и была легко ранима. С одной стороны, чувствуя поддержку, она могла с завидным упрямством идти к намеченной цели, с другой — боялась остаться одна и полностью самостоятельных решений. Поэтому от нее можно было услышать как, особенно в конфликтах: «Не стой у амурского тигра на дороге, а то ноги домой придется в рюкзаке нести!», так и: «Давайте не будем такими резкими в суждениях! Всегда можно договориться!». Редким ее качеством было то, что она была, как и Григорий хозяйка своему слову. То есть отвечала за все что кому-то когда-то наговорила, даже если скандалила.

В семье она всегда полагалась на мнение мужа, как главы, хотя и делилась своими размышлениями.

— Эрке, я тут подумал, что в ванной «теплый пол» можно поставить. А то выходишь из душа и простудиться можно! Особенно зимой! — говорил Григорий.

— Не стану спорить с тобой, дорогой! Правда замечу, что во всём доме было бы неплохо пол утеплить. Может тогда и «теплый пол» в ванной не нужен был бы! — парировала Эрке, чем практически всегда заставляла мужа задуматься.

Поговорка «он — голова, она — шея» было про эту пару.

Когда Эрке оставалась за старшую, она брала правление на себя и спуску никому не давала. Правда только в тех вещах, которые были ей знакомы, одобрены и приняты главой семьи ранее. Например, однажды, когда Григорий попал в больницу с аппендицитом, а на их участке шло возведение большого дома, бригадир и строители стали халатно относиться к работе и срывали сроки. Эрке плохо понимала в строительстве, но обратила на это внимание. Не за горами была осень и оставшись без поддержки ей пришлось ночами штудировать книги, днём опрашивать знакомых, а, когда Григорию стала лучше, то ездить к нему на консультации, чтобы разобраться в процессе. В конечном счете она буквально заставила мужиков прекратить пить и начать нормально работать. Она неотступно следила за качеством сборки и расходом материалов, иногда эффектно подлизывалась, иногда «включала стерву». А когда Григорий вернулся, поспешила отойти в сторону, уступая место лидеру.

Эрке, получив высшее образование, успешно преподавала в местном ВУЗе, была кандидатом наук по экологии и окружающей среде. В работе сказывалась вся твердость её характера — это был суровый, но справедливый педагог.

Особенно это касалось студенческой практики: студенты должны были любую контрольную работу подкреплять практическими наработками «с полей», иначе не только «зачет» нельзя было получить — работа просто не принималась.

При разговорах со студентами о предварительных итогах курсовых от Эрке можно было услышать разнос: «Мы не в наперстки тут играем! Нет аргументов, подтвержденных фактами — иди и ищи! Хоть из-под земли! Тему менять не дам! Сам взял, я не просила! И не надо «ля-ля» мне тут, что думал, что это просто проходной зачёт!!!» — снабжая это еще и жестами, вполне было в ее духе за неделю до итогового тестирования. Со стороны это могло быть смешно, как низкорослая девчонка отчитывает здоровых парней и девчонок, но никто и хихикнуть не смел. Иначе хуже будет.

Студенты очень часто ездили в заповедник, участвовали в экспедициях и доставляли в ВУЗ актуальные сведения об экологии и изменениях окружающей среды. В будущем одним из них предстояло стать видными учеными, другим — организовать бизнес на родной земле и развивать край…

Раньше, еще до переезда, Григорий был ведущим инженером-разработчиком в аэрокосмической отрасли. Но в «лихие девяностые» работу пришлось менять. По доброму знакомству он попал в нефтегазовую индустрию, занялся проектами по добыче и транзиту сырья.

Судьбу настолько не связанных между собой людей однажды соединил случай. Григорий приехал проектировать на Алтае транзитный газопровод, а Эрке, наряду с ведущими экологами, отстаивала сохранение и неизменность природы родного края. Ожесточенных споров, как на собраниях, так и вне их, было много. Но мало кто знал, что на фуршете, организованном ещё на первом этапе переговоров, между Григорием и Эрке проскочила искра. Большому и грозному Григорию сразу понравилась миниатюрная, но невероятно смелая, бойкая и прорывная Эрке. Из искры разгорелось пламя, изменившее жизнь двоих людей и в дальнейшем подарившее миру Вику.

Несмотря на скоротечный роман и без раздумий принятые решения — к переменам в своей жизни и созданию семьи оба подошли основательно, и ни один из них ни о чём даже на секунду не пожалел. Они поженились ещё до рождения Вики. Беременность Эрке заставила обоих родителей пересмотреть развитие своей карьеры. Чтобы снизить нагрузку и больше времени уделять семье, Григорий передал проект по транзиту и перешел в отдел кураторов по газификации. Это было явным спуском по карьерной лестнице. Однако действительно любящий муж и отец пойдет ради семьи на всё. В дальнейшем он старался не обделять вниманием своих домочадцев, всегда интересовался успехами супруги и дочери, вывозил на совместные прогулки, уделял время работам по дому. По тем же причинам Эрке оставила преподавательскую деятельность и возглавила туристическую базу. Семья для неё также была важнее карьеры.

Днем, как водится, у каждого члена семейства были свои заботы и дела: у родителей — работа, у дочери — школа. А вот вечером вся семья по традиции собиралась для особого ритуала: за большим круглым столом в гостиной устраивалось чаепитие из чайного сервиза покойной бабушки. Для каждого месяца в году и даже дня недели был свой сорт чая. За чашкой ароматного напитка семья общалась, обсуждали дела, планы, каждый рассказывал, что случилось за день. В моменты трудностей или грусти чай помогал расслабиться, а за общими разговорами можно было отвлечься, снова обрести хорошее настроение и общими усилиями найти решение какой-либо возникшей проблемы.

Вике очень нравился этот обычай. Ведь если у нее случались успехи, например, она отлично сдала экзамены в школе, либо сделала что-то полезное по дому, или помогла кому-то из соседей и те отозвались благодарностью родителям, тогда отец всегда угощал чем-нибудь вкусненьким. Для Вики это было настоящей наградой: в отличие от родителей, она была сладкоежкой. К тому же, в таких случаях Вика получала не просто сладости — для поощрения отец умудрялся находить где-то такие лакомства, о которых в ближайших магазинах даже не слышали: например, засахаренные цветы настоящих фиалок или марципановых героев комиксов. Но больше всего Вике нравились орехи в мармеладе. Однако «награду» можно было получить, только если успех был материален и полезен. Вику это подталкивало развиваться, проявлять находчивость, смекалку и идти к цели, а не просто «делать хоть что-нибудь».

По натуре Вика была очень увлекающейся и любопытной девочкой. Особенно сильно в её характере чувствовались импульсивность, жажда приключений, интерес к новому, дружелюбие, умение веселиться и вокруг себя организовывать компанию. Училась Вика неплохо, правда, отличницей не была. Иногда ленилась, а иногда, начиная активно увлекаться чем-то новым, про учебу вообще могла забыть. Однако, как только получала нагоняй или (редко) папиного ремня, как правило, быстро собиралась с мыслями и догоняла упущенные предметы. Потому, в целом, была на хорошем счету у преподавателей.

Больше всего Вика увлекалась рисованием. От детских рисунков она довольно быстро перешла к написанию красивых картин. В девять лет она уже неплохо рисовала пейзажи и натюрморты, а также мангу, аниме. А к одиннадцати освоилась с портретами. Впрочем, просто рисовать одиночные работы ей было уже не так интересно. А вот создание целых картинных историй с сюжетом ее увлекало еще очень долго. Поэтому с ней почти всегда была папка с бумагой и, как минимум, карандаши.

В двенадцать Вика задумывалась о том, чтобы петь или танцевать, выступать на сцене, поступить в театральное училище и покинуть Алтай. Родителям эти идеи и переменчивость интересов не нравились, но стремлениям дочери они не препятствовали. Для них было важно, чтобы у Вики что-то начало получаться прежде, чем она решит сменить увлечение. Родители терпеливо воспитывали в ней понимание, что любое решение должно опираться на результат, а не на эмоции вроде «не получилось — бросила». А еще они настаивали, чтобы дочь получила хорошую профессию, приносящую стабильный доход. Все же мечтами и творчеством сыт не будешь. Вика злилась, но остыв и подумав, понимала, что они правы и соглашалась.

Впрочем, среди реалистичных мечтаний была у Вики и несбыточная мечта: очень хотела она иметь крылья, и не какие-то там из папье-маше или как у Икара, что на солнце расплавились, а самые настоящие. Чтобы могли оторвать от земли и унести под самые облака к вершинам гор. Чтоб были сильные и могли нести с такой скоростью, чтобы дух захватывало. И чтобы были красивые, разумеется, как у статной гордой птицы. Сокола, например. При этом мечтала она, почти веря, что такое возможно.

«Вот были бы у меня крылья. Могла бы в школу летать, а не ходить. Купаться в облаках. На любую гору взлетать, а не взбираться. Девчонки сдохли бы от зависти! Все кругом восхищались бы!.. Селфи улетные бы делала! Может, супергероиней стала бы! Вот была бы жизнь! Какая я была бы счастливая! Обязательно отращу!» — иногда думала она, отходя ко сну.

Детская мечта… Она должна быть большой, такая бывает в детстве у каждого. И пусть все к этой мечте относились несерьезно, для Вики она была настоящей.

Вика постепенно взрослела. И чем старше она становилась, тем сильнее проявлялось её желание всегда быть в центре внимания, быть лучше всех и во всём. Притом, если это не удавалось, то милая малышка вполне могла потерять душевное равновесие — впасть в депрессию или закатить истерику. Растущее тщеславие Ангела иногда беспокоило уже не только родителей, но и окружение самой Вики. А импульсивность и неуёмное любопытство Вики нередко приводили к опасным моментам. Подчас избежать серьёзной беды удавалось по чистой случайности. Из-за повышенного к себе внимания Вика легко подталкивала других детей на авантюры. Это, конечно, не приводило к катастрофам мирового масштаба, но для ее друзей зачастую заканчивалось плачевно. Сама же Вика чаще всего выходила сухой из воды. Ведь, по сути, сама она ничего не натворила, все делали другие. Вика могла запросто объяснить, что она не только не виновата, но и не знала даже, что получится то, что вышло.

Как-то раз, Вика вместе с компанией ребят пыталась соорудить факел из сена. Случайно подожгли старый стог в поле, а в итоге загорелся пал[1]. Тушить его пришлось всеми силами, пока огонь не добрался до домов и леса. По расспросам «кто виноват?» выяснилось, что спички принес Рома, сено тащил Ренат, поджигала Арина, а Вика вообще говорила «это рискованно». В итоге виновных выпороли так, что те присесть не могли, а Вика отделалась выговором и неделей домашнего ареста.

В другой раз играла с другими детьми в «ножички». Были двое новичков, Артур и Яра. Вика играла неплохо и взялась им объяснить, как играть. Когда новички стали пробовать сами, оба друг другу попали ножами по ногам, а потом еще и подрались. Но не Вика же это устроила! Её лишь отругали за опасные игры, а в наказание она получила внеплановые дежурства по дому.

Ещё случай. Играли в «казаков-разбойников» вблизи местной водонапорной башни. По странному стечению обстоятельств «кто-то» сделал двусмысленное указание, согласно которому команда «казаков» за следующей подсказкой решила взобраться на башню. Разумеется, полез тот, кто проиграл в «камень-ножницы-бумага». Да так неаккуратно, что задел какой-то вентиль. В итоге произошел сброс из бака огромного количества воды, и значительная часть посёлка осталась без нее на целый день, пока башню вновь не наполнили из скважины. Разумеется, виновных нашли моментально и наказали по полной программе. А Вика? Ну, не она же полезла и воду спустила. Да и читать предыдущую подсказку надо внимательнее: подсказка-то была за башней под камнем, а не на вершине скважины! Опять ей только пальчиком погрозили — мол, играть надо в других местах. Впрочем, после того случая башню, наконец, обнесли забором и поставили охрану.

Таких историй было множество, но лишь единицы стоили Вике существенных наказаний в виде папиного ремня или месяца без карманных денег и развлечений. В основном, конфликты быстро сглаживались благодаря ее общительности и обаянию. Тем не менее, друзей и знакомых задевало такое положение вещей, наряду со звездными замашками Вики…

А что же родители?

Родители старались быть с ней строже. Но разве можно сильно ругать такую умницу, она ведь все понимает…

За проказы наказывали. Но разве можно надолго наказывать такую обаяшку…

Не баловали. Но как же можно не принести домой подарок такому ангелочку, как Вика…

В общем, баланс «кнута» и «пряника» был, но пряников все же было больше. Вика родителей очень любила и старалась не огорчать. Поэтому некоторые проказы, не ставшие массовым скандалом, ей удалось навсегда оставить от родителей в тайне.

Среди местных детей Вику знали все. Подспорьем для нее были хорошая память и умение общаться со всеми. Увидев кого-то знакомого, она запросто вспоминала, о чем они говорили в последний раз. Людей любого возраста в принципе это качество очень располагает и привлекает. От того с ней охотно общались не только сверстники, но также и младшие, и старшеклассники, и взрослые. И очень многие из этой разнохарактерной публики были у неё в друзьях.

И все же, Вика большее внимание уделяла тем, кто мог ей быть чем-то полезен. Да, уже в те годы она могла общаться с людьми и ради воплощения своих идей или чтобы получить какую-либо пользу и помощь. И уже тогда сформировался почти что культ почитателей ее личности, но, разумеется, не настолько мощный, чтобы подвигнуть сверстников на что-то большее, чем игры, проказы или помощь в подготовке школьного домашнего задания.

Так и жила, поживала, да придумывала приключения для себя и окружающих.

Клуб Мрачная лощина

Вершиной изобретательности Ангела к 12 годам, стало создание тайного клуба с мистическим названием «Мрачная Лощина». Идея пришла, когда Вика дочитала книжку про Гарри Поттера и орден Феникса.

«Интересная идея! Хочу!» — подумала Вика, поставив книжку на полку, и тут же взялась за блокнот чтобы придумать хитрый план.

Вначале клубом это называлось весьма условно. На деле это была небольшая группа подростков, которая собиралась в разных местах. Сообщения о месте сбора передавались с помощью записок в определенных заранее местах, с помощью контактов в социальных сетях и смс с подставных номеров. (Со временем, место для сбора тайного сообщества всё же нашлось.) Вхождение в это сообщество было ограничено — Вика сама решала и приглашала. И, разумеется, родителям и прочим взрослым ничего не разглашалось под страхом некой мистической кары.

Вика в очередной раз ловко отвела себе особую роль. С одной стороны, она находилась в центре внимания, придумывала занятия, разбивала на задачи и распределяла между ребятами. С другой стороны, всячески отрицала, что она — хозяйка клуба. Говорила, что у клуба есть хозяин, что у него много имен и он передает ей свои поручения перед каждым сбором клуба. Оттого в заведении царила мистическая атмосфера и некоторая серьезность.

На Алтае сохранились не только легенды, но и многие традиции и старинные верования. Например, шаманские обряды в некоторых деревнях и общинах были, есть и будут визитной карточкой этих мест. Поэтому создать нечто мистическое, приложив лучшие свои качества, энтузиазм, фантазию и находчивость, Вике оказалось несложно. Спустя некоторое время клуб стал представлять собой смесь квеста, оккультизма, самосовершенствования и веселой тусовки. По сути, с помощью клуба Вика искала себя и то, что интересно ей. Очень скоро она поняла, что воплощать в жизнь свои идеи намного проще в окружении сторонников, особенно, если идеи требуют денег. Сторонники охотно поддержат ради общего блага и высших целей. К тому же, так было легче нарушать запреты родителей.

Кроме развлечения и общения, члены клуба получили ещё одно важное преимущество — клуб защищал от стычек с завистниками и недоброжелателями. За «своих» всегда заступались скопом и в обиду «чужакам» не давали. От того мистическое, чуть пугающее название было не случайно.

На собраниях клуба ребята каждый раз что-то вытворяли. Весело проводили время, решали какую-то загадку в рамках квеста от «хозяина». В ход шло то, на что падало внимание Вики: изучение походных навыков, проверка на стойкость, метание ножей, празднование языческих и мистических памятных дат, стрельба из лука, танцы, вызовы духов, изучение аномалий… все, что вызывало интерес и отрывало от привычных внешкольных дел, вроде компьютерных игр и социальных сетей.

Местом сбора этого клуба была окраина леса. Там совместными усилиями были созданы условия для отдыха и оккультных ритуалов. Деревья украсили выдуманными знаками, землю разрисовали всякими символами и пентаграммой. Притом так увлеклись, что перепугали местных, живущих ближе всех к этому месту. Те даже стали обходить местечко стороной, а по городу пошел слух, что там собирается нечисть. Так однажды Вика услышала разговор соседей грибников:

— Семёныч, ты куда спозаранку?

— Ну как же, дождь прошел! По краю обойду! Может опят найду!

— Ой, ты только на опушку не ходи! Там какая-то нечистая беснуется!

— Да ну! Брось! Пацаньё шалит!

— Точно тебе говорю! Там шабаши какие-то! Отравишься еще! Никитин в прошлый раз там ходил, так потом в больницу лег! Настолько скрутило!…

Вика украдкой хихикнула и радовалась тому, что ее даже взрослые бояться, значит все по плану.

Однако времена менялись, и к клубному месту постепенно стало подходить строительство. Участки земли распродали, началось возведение домов. Клубные уже подумали, что заведению конец. Переносить насиженное место куда-то еще, никто не хотел, и продолжать было невозможно.

Для Вики на тот момент клуб значил очень многое: это и авторитет, и возможности, и успехи в школе, и деньги. Пока общество не расползлось, нужно было срочно что-то предпринять. Тогда она пошла ва-банк и на одном из общих сборов сказала, что призовет хозяина, и стройка остановится. Ребята постарше, что были в этой команде, понимали: это все несерьезно, хозяина нет. Им нравилась Вика, а еще нравилось управлять малышней. Поэтому, когда дело запахло развалом клуба, они уже готовились на руинах сообщества создать свои ответвления и вместо поддержки решили побыстрее похоронить заведение: взяли Вику на спор: «Валяй, докажи!». Только младшие действительно верили Вике и в приход «хозяина».

Казалось бы, ситуация для Вики патовая, ведь хозяина-то по факту нет. Втягивать взрослых нельзя: Вике припишут создание секты, обвинят в хулиганстве или найдут другое обвинение для скандала. Но Вика всё же не испугалась и к такому развитию событий оказалась готова.

«Хотите шоу?! Будет!» — подумала она и сказала — «Готовьте место! Хозяин призывать дело не простое!».

Вечером по ее просьбе очертили круг на песке, разожгли три костра. В центре круга, под записанную на беспроводную колонку этническую барабанную музыку, Вика исполнила ритуальный танец. Разумеется, выдумала она его не сама, а прочла о нем в интернете. Танец этот правда существовал и был как-то связан с древней легендой Алтая о принцессе, ушедшей на поиски драгоценного камня, что обронил сам Бог. Всё для того, чтобы Бог не разгневался и не убил весь алтайский народ. Сам танец был довольно скучен, поэтому Вика по своему усмотрению его доработала. Получилось очень даже эффектно: что-то среднее между древним Алтайским танцем и современным в стиле афро-дэнс.

В конце танца случилось непредвиденное, раздался раскат грома и хлынул проливной дождь как из ведра. Эффект был достигнут, правда, не совсем тот, на который рассчитывала Вика. Народ испугался не на шутку и поспешил ретироваться по домам. Дождь, конечно не был случайностью, а вполне сходился с прогнозом погоды на тот день, но раскат грома под конец танца Вика подстроить бы не смогла.

И все же, через пару дней, несмотря на исполненный «магический танец», их клубное местечко сравняли с землей. На его месте сперва началась вырубка, а потом и активное строительство. Участники клуба очень огорчились. После такого эффектного танца и финала с грозой, в большинстве своём, ребята действительно ждали чуда. Но его не случилось. Даже сама Вика так увлеклась своей игрой, что поверила — танец сработает. Несбывшаяся надежда стала поводом для первой в жизни серьезной депрессии. Вика плохо ела, ходила словно тень, не улыбалась и мало с кем общалась. Друзья по клубу и просто знакомые пытались поддержать её, старались вытаскивать погулять, но Вика была безутешна.

И всё же тот вечер не прошел даром.

Именно тогда в клубе появилась новая и весьма таинственная участница. Звали её Казакова Мила. Она была ровесницей Вики и появилась в этой компании аккурат под исполнение невероятного танца. Однако ее появление почему-то не было никем замечено. Словно она была невидимкой, или слишком знакомой и привычной для всех, чтобы удивляться её появлению. Точнее, почти никем. Только общительная Вика обратила внимание на довольно странную и застенчивую девочку, с любопытством наблюдающую за ней и другими ребятами.

Когда грянул дождь, они с Милой вместе бежали домой к Вике, укрывая головы ее курткой. Тогда и познакомились.

–…Странно, я тебя раньше у нас не видела! Я — Вика! — представилась Вика на бегу.

— Мила… Казакова… — вкрадчиво и коротко ответила девочка.

— Ты с кем-то пришла? Обычно тут не бывает случайных гостей.

— Просто пошла вслед за ребятами. Стало любопытно, куда они идут… Я не знала, что вы тут обряды устраиваете.

— Ну, не совсем! Это клуб. Мрачная лощина называется!

— Он твой?

— Если коротко, то да! Только никому, ладно?!

— И зачем он тебе?

— Ну… Чтобы не скучно было! Потом расскажу, сейчас бежим ко мне!

— Ладно…

Вика терпеть не могла грозу. Ужасно боялась грома, молнии и ливня. Но, судя по лицу, Мила вообще была почти в панике. Чтобы ее поддержать, Вика не показывала страха и всю дорогу шутила и подбадривала новоиспеченную испуганную подругу, которая норовила остановиться где-нибудь под деревом. Хотя будь Вика одна, тоже забилась бы в первый же угол и дрожала. Вбежав в дом, обе сразу же кинулись к теплой печи греться и сушить одежду. Мать помогла девочкам переодеться и принесла в комнату Вики горячий чай. Они с отцом обсуждали какие-то важные дела, и чтобы девочки не мешались отправили их согреваться в комнату.

Мила очень стеснялась. Хоть ей и было приятна забота, но было видно, что она очень смущена. Хотела даже уйти, не смотря на ливень за окном, но Вика уговорила ее остаться, чтобы хотя бы переждать дождь, высохнуть и согреться. Она угощала новую подругу и старалась развлечь, рассказывала о себе, показывала свои рисунки. Мила же лишь слушала и улыбалась с любопытством рассматривая Викины альбомы, но говорила мало. Допив чашку чая и поблагодарив за гостеприимство, таинственная девочка поспешила уйти, едва дождь утих. Сослалась на то, что родители будут волноваться, если она не вернется вовремя.

Вика проводила подругу со странным ощущением, будто бы она ей не понравилась или напугала. Подумала, что ее больше не увидит. Но на следующий день Мила сама встретила Вику после школы:

— Привет Вик! Пойдем гулять! — незатейливо, но при этом весьма по-свойски и добро начала Мила.

— Привет! Смотрю сегодня у тебя настроение получше! Вчера прямо сама в себе была!

— Просто… Терпеть не могу грозу и дождь. Было немного не по себе. Да и дома всё-таки… в обще не важно. Идешь?

— Ну давай! Правда не долго! Уроков сегодня задали до фига!

— Хорошо! Недолго это больше чем ничего, для начала! — улыбнулась Мила, и они пошли вместе.

Так их общение и началось.

Из всех друзей Вики, которые были совершенно разноплановыми личностями, Мила была, пожалуй, самой контрастной. По натуре она — одиночка, и не считала нужным это скрывать. Однако стоило начать с ней общаться, и сразу становилось ясно, что она — довольно интересный и общительный человек. Мила словно прятала свои истинные качества — обычно была тихой, как серая мышка, часто мрачной и задумчивой. Но в компании с Викой проявляла себя самым незаурядным образом и вообще, кардинально менялась: становилась деятельной, общительной, могла посильно помочь. А ещё можно было увидеть огонек в ее глазах и улыбку, чего в обычной жизни было редкостью. Вика будто бы вдохновляла её.

Внешне Мила тоже была неприметна: худощавая, если не сказать дистрофичная, лицом немного походила на азиатку, симпатичная, кареглазая, с волосами природного тёмного цвета, остриженными под каре и с обычным прямым пробором. Одевалась обычно, часто появлялась в одном и том же. Сразу было понятно, что денег у ее семьи совсем мало. Ходила со стареньким кнопочным телефоном. Ни о чем никого никогда не просила, но на чужие просьбы откликалась сразу же. Очень любила зеленый цвет, всегда обращала внимание на предметы такого цвета, чем нередко забавляла Вику. Иногда на лице и теле у Милы были синяки, порезы, или царапины. Историю их происхождения, как и сами повреждения, она тщательно старалась скрыть.

В ближайшей местной школе Мила ни разу не появлялась, и было неизвестно, училась ли она где-то вообще. От прямых вопросов по этому поводу, как и вообще вопросов о себе, она уходила, или отвечала неопределенно. Иногда казалось, будто она всегда жила как отшельник или вовсе прилетела с другой планеты. Допустим, почему самолеты летают, не размахивая крыльями, она понять не могла. Окружающая жизнь, особенно техника, словно были для неё в новинку. Этим она сначала удивляла не только Вику, но и остальных членов клуба. Со временем это сочли её манерой общения — задавать странные вопросы, пока кто-нибудь не найдет простой и понятный ответ, — привыкли и перестали обращать на это много внимания. Мила не сильно разбиралась в смартфонах, моде, косметике и стилях современной музыки. Вместе с тем, она была далеко не глупой: много знала о разных этнических обычаях и диалектах Алтая, об оккультизме, шаманах и людях разных эпох, о природе края, о ремеслах и кое-что смыслила в рукоделии, готовке и охоте. Умела увлекательно рассказывать истории, особенно страшные. Ей стоило только начать, как у собравшихся кровь стыла в жилах. Отличить правду от вымысла в ее устах можно было, лишь если она сама об это скажет или улыбнется в конце.

Свободное время Мила проводила на улице, гуляя в любую погоду. Бродила, как тень, в полном одиночестве. В гости ходить не любила, к себе никого не приглашала. Никто даже толком не знал, где она живет и с кем.

Вика отнеслась к Миле с дружелюбием, но сначала не выделила ее среди остальных. По первому времени Мила показалась ей отстающей в развитии. Лишь потом Вика разобралась и поняла, что ошиблась на её счет и они стали довольно близкими подругами. Позже Мила часто помогала Вике в организации квестов клуба. А когда у них наладилось доверительное общение, они вместе обсуждали планы на будущее, друзей и подруг, клуб и его работу. Вика помогала Миле разобраться в непонятных для неё явлениях или вопросах, могла подарить какую-нибудь вещь из своей одежды или косметики. Мила в свою очередь всегда готова была помочь подруге. Со временем стало всё чаще случаться, что Викины более близкие подруги были не так доступны, как Мила. Порой стоило только подумать о том, чтоб позвонить Миле, как она сразу появлялась. А вот ее телефон часто был недоступен. Впрочем, он требовался редко.

[1] Увядшая сухая трава