Письма из бессмертия

Александр Николаевич Лекомцев (2024)

В основном, прошло более пятидесяти лет со времени публикации этих документальных рассказов и очерков. Память о великой стране СССР, о не таких уж и давних, годах, о многих людях, которых уже нет рядом с нами, без преувеличения бессмертна. Конечно, они были не совсем такими, как их нынешние потомки, но жили с верой в счастливое будущее, в величие своей Родины и её народа. Правда, уже и тогда было ясно, что руководящая роль какой-либо партии в любой стране мира — явный перекос и нонсенс. Плоды такой политики приводят к негативным результатам, к социальному расслоению общества. Но история России продолжается наперекор внешним и внутренним врагам, ведёт страну к новым свершениям.

На всю жизнь

В спешке завязывая сбившийся набок платок, заправляя под него густую прядь чёрных волос, по сходням, а потом уже по ступенькам вбежала на строительный объект, запыхавшись, Галина Самар:

— Девочки! Мария из Хабаровска приехала!

На мгновение остановились отделочные работы. Взвизгнули, отключаясь от электросети, затирочные машины, перестали крутиться их диски. Девчата-отделочницы строительного управления № 2 треста Комсомольскжилстрой были рады встрече со своей подругой, потому что это было для них общая радость.

— Внимание! Раз, два, три — оркестр, давай музыку! — крикнула Галина.

— Действие второе, сцена первая, — полушутя, но с заметной ехидцей сказала совсем ещё молодая девчонка в потёртых заляпанных джинсах.

— Тише ты, не язви, — оборвали её. — Работай с умением, и тебя так же встретим.

Не пряча улыбки, навстречу им шла Грудцина — в спецодежде, готовая к работе. Радость её была искренней, неподдельной: бюро крайкома партии, исполнительный комитет краевого Совета народных депутатов, президиум крайсовпрофа и бюро крайкома ВЛКСМ признали её лучшим в крае штукатуром…

— Ну, Мария Евдокимовна, — распростёрла объятия бригадир Клавдия Новикова, — молодчина ты у нас!

— Что там было интересного, Мария Евдокимовна? — наперебой интересовались молодые работницы, обступив её тесным кругом.

— Часы мне подарили на память, именные. Приехала домой, к уху приложила, а они не тикают. Перепугалась я — ведь подарок! А потом оказалось, что я их от волнения завести забыла.

Все добродушно засмеялись.

— Посмотри, как мы работнули без тебя за два дня! — не без гордости сообщила бригадир, показывая рукой на гладкие стены. — Ну, ладно, — перебила она сама себя. — Время не ждёт! На досуге ещё поговорим. По машинам, девчата!

И снова вздулись рукава, наполненные растворов, зажужжала малая механизация. Глухо захлопали мастерки. Влажное, бугристое покрытие стены разравнивалось, медленно застывало, превращаясь в гладкую ровную поверхность. Будет здесь людям и тепло, уютно, в этих просторных комнатах… Пусть живут и радуются, а уж мы для них постараемся, не пожалеем труда… Так или примерно так думала Мария Евдокимовна Грудцина, погружаясь в знакомую работу.

Она отвлеклась, совершая привычное дело, думая о своём… Припомнились ей слова Григория Васильевича Андрианова, первостроителя города, сказанные им на встрече, в честь 45-летия Комсомольска. Он сказал, что строители, как художники и поэты, живут в своих произведениях и поэтому бессмертны. А произведения их — здания, кварталы, города…

И вот ещё вспомнился случай… Был в соседней бригаде на практике учащийся из ГПТУ. Весёлый такой парнишка, развитой — и о новых фильмах расскажет, и о книгах, и о заморских странах. Эрудированный был, ничего не скажешь. А вот работу свою будущую не любил, это было заметно. Станет он строителем или нет — не в том дело. Самым страшным, по мнению Грудциной, было то, что не понимал юноша всей красоты профессии. Ему говорят: «Володя, учись уголки выкладывать, пригодится». А он на это в ответ щурил глаза и говорил:

— А зачем это надо, кому?

— Кому?! — возмутился один из рабочих. — Да тебе, мне, народу! Всем людям! Стране, чёрт возьми!

Приумолк после этого парень, стараться стал. Но чувствовала и Грудцина, и все остальные, что не лежит у него душа к профессии строителя.

А Мария Евдокимовна всегда любила и ценила свою работу. И за этими словами скрывается не просто обычная для людей привязанность к повседневному занятию, а нечто большее… В бригаде Новиковой, кого ни возьми, — у каждого интересный характер, нелёгкая судьба, каждый — мастер своего дела. Эльмира Лескова, Анна Ветрова, Нина Болохова, Таня Машкина — это настоящий коллектив: дружный, сработанный.

Все они своей судьбой и профессией обязаны Комсомольску-на-Амуре, строительному управлению № 2 треста Комсомольскжилстрой. Яркий пример тому — Клавдия Кирилловна Новикова, бригадир, начавшая свою трудовую биографию тоже здесь девочкой-неумехой. Единственное, что у неё было — энтузиазм, желание города возводить. А теперь она считается одним из самых лучших строителей, да и бригадиров, в крае. И наград у неё много. Подруги спрашивали — какая, мол, самая дорогая? Новикова отвечала: «Нами построенные дома, в улицы собранные».

Неподалеку от Грудциной выглаживала стенку Раиса Буркова. То и дело она производила промер толщины отштукатуренной поверхности. Немного раздражённо, с настойчивостью исправляла небольшой перекос. Рая — новичок в бригаде. Ей всего-навсего восемнадцать лет, а показать себя неопытней других не хочется.

— Ты, главное, не спеши, — остановила её Грудцина. — Ты потихонечку снимай, вот так…

И показала, как надо делать.

— Многим вы, наверное, свой опыт передали, — устало улыбнулась Буркова.

— Да, немало их было. Честно говоря, я и фамилии забыла, а вот лица, имена — это помню…

— Эй, труженицы! — весело крикнула Самар. — Кончай работу!

День кончился незаметно, но завершился он, как часто бывало, новым рекордом: дневную норму перевыполнили в полтора раза. Давно у них было это стремление — подойти к выработке 17 квадратных метров на человека в смену.

— Молодцы, девчата, неплохо сработали, — заметила Новикова. — Перед новой Конституцией в долгу не останемся. К её годовщине, как обещали, план трёх лет и трёх месяцев пятилетки сделаем.

Пока спускались вниз, переодевались, приводили себя в порядок — к объекту подкатил автобус. Из бытовок на его шум и фырканье заспешили рабочие.

Душа у Марии пела Всего-то несколько дней не была она в родном Комсомольске, а как уже успела соскучиться по его улицам.

— Маша! — кричали ей из автобуса. — Давай к нам, место тебе у окна припасли!

Она постояла в нерешительности, потом сообщила бригаде:

— Пешком до трамвайной остановки пройдусь, на город посмотрю.

— Я с вами! — из автобуса выскочила Раиса Буркова.

…Медленно шли он по царству зимы, в немом молчании зданий, встречая редких прохожих. Когда вышли на изгиб улицы Калинина, девушка спросила:

— А как вы, Мария Евдокимовна, на стройку пришли?

— Да, в общем-то, обычно, как многие другие.

И она рассказала о том, как мечтала строить высотные белокаменные здания, как детстве бегала смотреть на то, как возводили, как возводили в селе новый клуб, восхищалась аккуратной и точной кладкой. Помянула добрым словом свою первую учительницу Антонину Яковлевну Ботову. Когда она вела уроки географии, особенно занимательно рассказывала о городах-новостройках — просто заслушаешься. О том, как на необжитом месте вырастали Днепрогэс, Магнитка, Комсомольск-на-Амуре…

На вопрос учительницы — кем ты станешь, когда окончишь семь классов, Маша отвечала: строителем.

— Хочу, чтобы города росли, чтобы люди в домах, построенных мной, жили и меня добрым словом вспоминали.

— Труд, Маша, любой в почёте, — пояснила учительница. — Но когда это ещё и мечта — вдвойне ценно. Хороший ты сделала выбор. Города — они, как люди, шагают в завтрашний день, становятся красивее, лучше.

Отец Машу поначалу не понял, даже слушать не хотел, хотя в душе понимал, что строительная профессия нужная, а теперь даже модная — вон ведь, как вокруг строят!

— Если она решила, — говорила Машиному отцу учительница, — то это серьёзно, на всю жизнь. Поверьте, Евдоким Васильевич, моему опыту.

— Похвально, конечно, — соглашался отец. — Но почему обязательно из Амурской области ехать в Комсомольск?

— Понимаешь, папа, — объясняла дочь. — Я много слышала о Комсомольске, о том, как его строили. История у него интересная… А главное, — тут голос у неё стал серьёзным, не детским. — Хочу самостоятельной стать. Всё-таки, у вас с мамой, кроме меня, — четверо.

— А может, дочка, останешься? На ферму устроишься или ещё куда-нибудь? — с надеждой спрашивала мать. Дел-то на нашей земле, слава богу, хватит.

— Мама, не беспокойся, я каждый год буду вас навещать.

Слово она своё сдержала. Приезжала часто в родные места — сначала одна, потом с мужем, а после уже и с детьми. Душой отдыхала в родной Варварьевке, где она ещё ребёнком погружалась в мечту о своём будущем.

Приехала она в Комсомольск в 1957 году, и город поразил её. Красивые деревянные дома растягивались вдаль, не было районов, где не велось бы строительство. Каменных домов, конечно, меньше. Но она этого не замечала — ведь, честно говоря, других городов не видела ещё.

— Нам сейчас просто позарез нужны каменщики, бетонщики, штукатуры, — откровенно сказал директор ФЗО № 18. — Отгрохали мы здесь очень много и строили на совесть. А теперь всё это ломать надо и возводить добротный белокаменный город. Вот так.

Мария понимала, почему он перед ней всё наболевшее высказывает — потому, что видел будущего строителя перед собой, которому внушал, что надо хорошо учиться, во всё вникать. Честно сказать, Грудцина уже потом отчётливо поняла, что в о время готовили их, всё-таки, в спешке — нужны были, как можно скорее, рабочие руки строителей.

Она продолжала рассказывать. Рая слушала

…Молодой бригадир добродушно посмеивался: неопытная ещё девчонка, мастерок, как ложку держит.

— Машенька, да ты не сердись, я же беззлобно шучу, говорил он ей. — Я ведь и сам строителем не родился. А ты присматривайся, делай, как я. И всё у тебя пойдёт.

Интересным парнем казался ей бригадир — энергичным, особенным. «Такого, наверное, девушки любят», — тайком вздыхала она и тут отгоняла от себя «личные мысли»…

За считанные месяцы многое Мария сумела понять. Время ценить научилась, стены штукатурила быстро, но уже без ошибок. Одного только не понимала: почему, когда останавливались возле неё ребята из соседней бригады словом перекинуться, мрачнел и злился её строгий наставник. И даже порой обрывал беседу на полуслове: хватит, мол, лясы точить, когда дело ждёт. А однажды подошёл к ней после смены и глухо — шутя, что ли, сказал:

— Фамилия что-то твоя мне не нравится — непонятная какая-то… Си-мо-нен.ко.

Маша вспыхнула:

— Знаешь что, ты мою фамилию не тронь! Понял?

— Да что ты… — заволновался Геннадий. — Я же не о том… Я про то, что моя фамилия тоже ничего… Словом, — выдохнул он, — прошу тебя стать Грудциной, супругой моей, то есть.

Рая Буркова шла рядом с Марией Евдокимовной, слушала её рассказ и поражалась той простоте, с какой наставница делилась с ней самыми сокровенными своими воспоминаниями. Буркова, как и её подруги, молодые строительницы, многое слышала о бригаде Новиковой, старейшем коллективе всего треста и управления. Именно новиковцы строили швейную фабрику, участвовали в пуске первого в городе трамвая, работали на строительстве депо, возводили здание библиотеки имени Николая Островского, а жилых домов, детских садов и школ столько построили за долгие годы — не счесть.

Многое доводилось им делать впервые, и это понятно. Ведь СУ-2 — старейшее в городе юности, созданное из тех комсомольских бригад, которые штурмовали в далёком 1932 году глухую тайгу. Они шли тогда на кедровую падь с топорами и пилами, при помощи ломов и верёвок валили столетние деревья, буквально отвоёвывая каждую пядь земли у непроходимой чащи.

— Я, Рая, вот уже больше десяти лет в бригаде Клавдии Кирилловны, — завершила свой рассказ Грудцина. — Ты тоже люби и цени наш коллектив. Это настоящие рабочие люди. Каких, впрочем, немало… И ещё, — добавила она. — Нет ничего твёрже и ценнее, чем слово рабочего человека. Я, к примеру, решила план трёх лет пятилетки выполнить к 13 августа, ко Дню строителя — и слово своё сдержу.

Они прошли до конца всю улицу Калинина На трамвайной остановке Рая попрощалась с Марией Евдокимовной. Справа, сквозь наплывающий вечер, едва вырисовывался силуэт строящегося здания. Рая зажмурила глаза и представила, как въезжают в этот дом новосёлы, как рядом строятся такие же высокие, красивые, похожие и не похожие на этот. Растут, словно из-под земли. Она подумала, что творение их рук — эти новые жилые массивы — шаги в завтрашний день, который не имеет предела.

«Гвардейцы десятой пятилетки», г. Хабаровск, Хабаровское книжное издательство, 1978 год