Перестроечная кувыркайка

Александр Петрович Пальчун, 2022

История эта написана литературным героем одной из моих недавних книг – Аркадием Бобриком. Легкомысленный и необязательный Аркаша на этот раз сдержал свое слово – нацарапал что-то вроде мемуаров о развеселом перестроечном времени, заставшем его в маленьком провинциальном городке. Мне же осталось только отредактировать его воспоминания, убрать нецензурщину, исправить грамматические ошибки (которые заметил), присвоить себе авторство и настежь отворить ворота для бесприютно бредущей славы.

Заговор

Садовые ножницы в руках посторомкинского градоначальника Романа Протогорова дробили живую изгородь с яростью электрической косилки. Сегодня была суббота, и Протогоров выплескивал энергию на территории собственного особняка. Следом за ним на почтительном расстоянии, а также из опасения угодить под сверкающие лезвия, двигался поверенный во все тайны Протогорова и давний его друг еще с армейской юности — капитан милиции Лапохват.

Капитан, — а это был милиционер, приезжавший на вызов в керамический завод, — по комплекции почти не уступал своему другу-начальнику. Дородный и широкоплечий, он славился пышными усами и зычным голосом. Голову милиционера покрывал ежик темных волос. Волосы были настолько жесткими, что когда сверху водружалась форменная фуражка, то она не впивалась в голову, как это водится, оставляя красный след, а покоилась на голове, словно на постаменте. Объемный глобус милицейского живота на манер экватора перехватывал армейский пояс. Ремень то и дело норовил опуститься вниз, так что Лапохвату постоянно приходилось восстанавливать географическую справедливость.

— Никодим, если не придумаем рекламного хода, следующей каденции мне не видать, — сказал Протогоров, не отвлекаясь от работы. — Пресса утратила ко мне интерес.

Друзья могли говорить смело, без свидетелей. Загородный дом посторомкинского градоначальника опоясывал высокий забор из темно-красного кирпича. По периметру забора размещались декоративные башенки с бойницами. Поблескивали камеры видеонаблюдения.

— Да ладно тебе, — неуверенно возразил Лапохват.

— А когда прокатят на выборах, обязательно затеют расследование.

— А вот это не исключено.

— Телевидение, черт его побери, не помогает. Три шоу за две недели, а рейтинг падает. За говорунами не угонишься. И понимаю, только телевидения может ориентировать всех этих бездельников, но все бесполезно.

— Давай устроим покушение?

Ножницы в руках Протогорова застопорились.

— На кого?..

— Да на тебя же! С перестрелкой, погоней… Но не волнуйся — ты не пострадаешь, разве что самую малость… для убедительности.

— Не поверят.

— Еще и как поверят. Особенно если кого-то заденет шальная пуля.

Протогоров бросил ножницы на траву.

— Никодимушка, одна моя голова хорошо, а наши с тобой полторы лучше! Пора тебя двигать по службе. И в самом деле — после этого у соперников никаких шансов. Но кого бы нам, так сказать… ненужного…

— Да таких, хоть отбавляй!

— Вот и определись.

Лапохват крякнул, подкрутил ус:

— Есть на примете два-три человечка. За этим не станется. Но лучше всего подходит грабитель, что кассу на керамическом почистил. Ох, Рома, сообщу тебе, безбашенная личность! Между нами, хотел бухгалтершу изнасиловать. Параллельно, так сказать, с основным занятием.

— Подозреваемые есть?

— Какие подозреваемые?! Полностью установлен. Скрывался под видом аудитора. Говорят, был на хорошем счету.

— Как вышли на него?

— Сам вывел. Портфель свой оставил с документами, взамен того, что с деньгами.

— Вот охламон.

— Залег где-то в городе. Но мы его вычислим, на вокзалах свои люди.

— А женщины опознают?

— Еще бы!

— Тогда постарайся. Деньги надо вернуть — на заводе бунтуют без получки. Как повяжем, так сразу отвезем на керамический — формовщицам на растерзание. И наведи в конце концов порядок в садовых товариществах — ко мне постоянно обращаются с жалобами.