Шарлотта

Александр Alias

Из запасников Эрмитажа пропала антикварная кукла по имени Шарлотта – одна из первых работ «Дома Урэ», уникальный и редкий экспонат. Полиция подозревает сотрудницу музея, которая недавно выкладывала в свой блог фотографии Шарлотты. Но пока задержанная томится в СИЗО, кукла всплывает в частной коллекции австрийского барона Феликса фон Фризенбаха. Вот только и ему кукла счастья не принесла – к тому времени, как грешники прибыли в Инсбрук по следам Шарлотты, барон был уже мертв…

Глава 1

Анна фон Фризенбах сидела перед огромным тройным зеркалом. Молодая женщина самодовольно всматривалась в свое отражение: молочного цвета кожа, алые пухлые губы, черные изогнутые ресницы и копна вьющихся до самой талии черных волос. В этот час на баронессе фон Фризенбах были лишь черно-красные кружевные трусики и рубиновое ожерелье. Она вдела рубиновые сережки в мочки маленьких аккуратных ушей и снова залюбовалась собой. «Слишком хороша для безутешной вдовы», — прошептала она и протянула руку, не глядя, к маленькой шляпке, которая лежала рядом.

Опустив густую вуаль на лицо, Анна фон Фризенбах вновь взглянула на свое отражение. Сквозь кружево замерцали алыми искрами рубины в ушах, темные глаза стали казаться еще темнее, а кожа еще белее. «Мадам, вы прекрасны», — сказала баронесса и послала сама себе воздушный поцелуй. Затем погладила с любовью камни в ожерелье и вспомнила, как еще совсем недавно она не могла мечтать даже о том, чтобы поесть досыта…

В детстве Ханна Крайски больше всего хотела, чтобы мама купила ей красивое платье, а еще много вкусной еды. У них никогда не было денег: отец рано умер, а у матери не было ни образования, ни профессии, и Адель Крайски, чтобы прокормить единственную дочь, хваталась за любую подработку. Сколько девочка себя помнила, мама постоянно молчала, потому что так уставала, что не могла даже говорить. Каждый год Адель, прихватив малышку с собой, нанималась на какую-нибудь ферму, чтобы доить коров и задавать корм скоту и птицам, собирать яблоки, груши, персики и виноград, полоть грядки с морковью и капустой. Когда Ханна подросла, то тоже научилась всему, что должен уметь любой работник на ферме и стала помогать матери.

«Ты не должна повторить мою судьбу», — много раз говорила дочери Адель. — «Учись, и тогда весь мир будет у твоих ног». И Ханна училась. Ей приходилось часто менять школы, потому что они с матерью переезжали с места на место в поисках работы. У маленькой Ханны почти не было подруг — как только она привыкала к учителям и одноклассникам, мама уже паковала чемоданы, чтобы поехать на ферму, где платят больше. Но везде, куда бы они ни приехали, Ханна училась лучше всех. Она стеснялась своих поношенных платьев, которые мать перешивала из одежды, что отдавали ей фермерши. Над ней смеялись из-за того, что она не могла позволить себе купить еду в школьном кафе и ела в общей столовой.

Но едва Ханне исполнилось тринадцать, она все чаще вместо смеха за спиной стала слышать удивленный шепот. Успешно миновав этап гадкого утенка, Ханна стала самой красивой девочкой в школе. Правда, она не знала, радоваться этому или нет. Она по-прежнему была одинока: у нее была только одна подруга по переписке — они учились вместе год в Тироле.

В последней школе Ханна так и не смогла ни с кем подружиться, и причиной тому была девичья зависть. Парни просили у нее номер телефона, приглашали вечером в парк, кафе и кино, но Ханна упорно всем отказывала. Они ей были неинтересны, ведь они еще пока ничего собой не представляли. Но однажды ее пригласил на день рожденья самый красивый мальчик в классе — Доминик Раль. Его родители были состоятельными людьми: отец работал пластическим хирургом, а мать держала ювелирный магазин.

Когда о приглашении Доминика узнали одноклассницы, Ханна поняла, что все, что она терпела из-за девчоночьей зависти раньше, было еще цветочками. Ей в сумку наливали клей, кетчуп, чернила, краску, в волосы кидали жевательную резинку, и пару раз Ханне приходилось выстригать липкие комки… Чтобы прекратить все это, девочка даже подралась с высокой стройной блондинкой Николь, которая метила в подруги Доминика и была негласным лидером всех девчонок класса.

Доминик жил не в квартире, как Ханна с матерью, а в большом двухэтажном доме. Ханну поразили красивый цветник и альпийская горка у дома, бассейн с подогревом, небольшой фонтанчик и гараж на пять машиномест. Правда, она не поняла, для чего трем людям сразу пять автомобилей.

В доме ей понравилось еще больше — всюду чистота, не то что у них с матерью. Как ни скреби дешевую съемную квартирку, краше она не станет. Бумажные обои приклеены кое-как, то тут, то там на них — жирные пятна. Ковролин пропитался грязью и неприятными запахами, в середине выжженое утюгом пятно. Мать упорно отмывала его каждую субботу, но, стоило ему высохнуть, он снова начинал источать мерзкие запахи.

Ханна много разных домов повидала, пока помогала матери, но такого, как у одноклассника, не видела никогда. Доминик показал ей свою комнату, и девушка лишь вздохнула про себя, стараясь не выдать зависти и грусти. «У тебя очень мило», — кивнула она с вежливой улыбкой. А парень продолжал рассказывать, как его мамочка наняла известного на всю Австрию дизайнера, и тот придумал вот этот интересный потолок, вон ту арку и эти расписные стены. Когда Ханна поинтересовалась, где все остальные гости, Доминик залился краской и промямлил, что никакого дня рожденья у него сегодня нет. Просто он решил познакомить понравившуюся девочку с родителями.

Михаэль Раль понравился Ханне куда больше его сына. Серьезный и обаятельный темноволосый мужчина, а вот жена — и почему так всегда? — жена его оказалась непропорционально сложенной низенькой женщиной, да еще и с выпирающими передними зубами. «Самое совершенное создание, что я видел», — невольно подумал доктор Раль, глядя на одноклассницу сына. Скромное платье и неумелый макияж не могли скрыть природной красоты девушки. Доктор привык к тому, что к нему косяком шли недовольные своей внешностью женщины, он уже знал, какие изъяны хочет исправить очередная пациентка, едва она входила к нему в кабинет. А эта девушка…

Несмотря на отсутствие опыта общения с мужчинами, Ханна сразу поняла, что понравилась отцу Доминика. Просидев в особняке Ралей весь вечер, она поинтересовалась у одноклассника, где работает его отец, словно не знала этого. И на следующий день записалась к доктору на прием. Михаэль Раль что-то писал в своем ежедневнике и когда поднял глаза на посетительницу, оторопел.

— Здравствуй, Ханна, — приветливо сказал он, весьма смутно представляя, зачем к нему пожаловала эта девушка. Ханна молча закрыла за собой дверь, повернув ключ в замке на два оборота.

— Здравствуй, Михаэль, — тихо сказала она.

* * *

Ханна стала регулярно встречаться с Михаэлем, совершенно забыв о его сыне. Доминик тщетно пытался напомнить о себе, но его попытки завоевать неприступную красавицу разбились о стену полнейшего равнодушия. Зализывая душевные раны, парень капитулировал, и его тут же взяла под крылышко Николь. Ханна была этому только рада — ей надоело, что мальчишка путается у нее под ногами. Зачем ей эти юнцы, когда власть в этом мире принадлежит взрослым мужчинам? Мужчинам с деньгами, положением в обществе и невероятными возможностями.

Доктор Раль постоянно летал на разные конференции и семинары. Теперь в этих поездках его неизменно сопровождала Ханна Крайски. В ее распоряжении были любые наряды, дорогие номера в отелях и салоны красоты. Она побывала во многих европейских столицах, посетила самые популярные австрийские курорты. Адель, конечно, заметила, что дочь забросила учебу, сильно изменилась, подолгу отсутствует; но все перемены во внешности и поведении Ханны были только к лучшему, поэтому Адель не задавала лишних вопросов.

Связь Ханны с женатым мужчиной продолжалась полгода, но однажды он объявил ей, что больше так продолжаться не может.

— Я не могу обманывать жену, — мрачно сказал он. — Мне стыдно смотреть ей в глаза.

— Михаэль, но тебе ведь хорошо со мной, — попыталась обнять его Ханна. — Я не верю, что твоя жена может дарить тебе такие эмоции, которые тебе дарю я. И потом, она далеко не красавица…

— Я люблю Катарин, она мать моего сына и тоже любит меня. Мы вместе уже много лет…

— И из-за привычки, которую ты называешь любовью, ты хочешь принести себя в жертву? Жить с женщиной, к которой на самом деле давно охладел? — насмешливо спросила Ханна.

— Ты так мало знаешь о жизни, чтобы иметь право судить о подобных вещах. Я совершил ошибку, — сокрушенно произнес доктор Раль. — Связался с тобой. Это моя большая вина. Прости меня.

— За что? За то, что сделал меня счастливой? За то, что стал моим первым мужчиной? Очнись, Михи, нам же хорошо вдвоем. Разве нет? Разводись с женой!

— Я люблю ее.

— Да ну? Почему же полгода ты трахал меня, а не ее?

— Я… жалею о том, что поддался своим слабостям. Ты красивая девушка, Ханна, и я не знаю, что на меня нашло. Но я каждый день вижу Доминика и понимаю, что ты его одноклассница. Каждый день меня мучает за это совесть. Ты еще ребенок.

— Я женщина! И ты сам помог мне ею стать.

— Прости, — еще раз повторил Михаэль и поднялся с дивана. — И прощай.

Через две недели семья Раль переехала в Зальцбург, а Ханна решила, что женатые мужчины ее больше не интересуют. Они могут дать слишком мало, их время и львиная доля денег расходуются на семью. Романы с ними коротки, чтобы получить с них какие-то существенные дивиденды. Красивая жизнь лишь поманила ее. Но как горек был час крушения надежд!

Девушка вернулась к унылому существованию, убожество которого воспринималось ею теперь намного острее. Она продала драгоценности, что подарил ей доктор, но этих денег им с матерью хватило ненадолго. Ханна с отличием закончила школу и задумалась, как жить дальше. Получить высшее образование нереально — учеба в хорошем университете стоит больших денег. Деньги, деньги, деньги. Все всегда упирается в них. Пора уже покончить с нищетой раз и навсегда.

Адель Крайски заболела воспалением легких как раз тогда, когда Ханна вот уже вторую неделю безуспешно искала работу. «Дай мне денег, и я больше никогда не побеспокою тебя», — подумала Ханна, набирая номер Михаэля. Но доктор Раль сменил и его, и адрес электронной почты. Как еще с ним связаться, Ханна не знала. Но ей уже сейчас нужно было кормить себя и свою занемогшую мать, оплачивать крышу над головой, лекарства и врачей. Самым простым выходом было устроиться в закусочную кассиром и официантом в одном лице. В Инсбруке было много таких заведений для туристов.

Ханне поначалу понравилось, что в ресторанчике фаст-фуда персонал питается бесплатно, но через месяц ей осточертели бургеры и газировка, вдобавок начала портиться кожа. Красота — ее единственный капитал, это Ханна понимала хорошо. Поэтому, как бы ни было это накладно для ее бюджета, она начала покупать для себя другие продукты.

Среди посетителей закусочной были в основном молодежные компании или парочки. Ни одного нормального мужчины. «Так я никогда отсюда не выберусь», — тоскливо думала Ханна. С очередной зарплаты она купила лыжный костюм, привела себя в порядок в салоне красоты и, взяв выходной, отправилась покорять горнолыжный склон. Тамошний контингент порадовал ее куда больше, но увы, большинство туристов было поглощено собственными удовольствиями, и на девушку никто не обратил внимания.

Бездарно проведенный выходной подходил к концу. Прежде чем покинуть курорт, Ханна решила раскошелиться на кофе в ресторане одного из фешенебельных отелей. Она уселась у окна, чтобы хоть краем глаза глянуть, как живется людям с деньгами, и тут услышала рядом с собой сопение и пыхтение. Она подняла глаза.

— Тут не занято? — над ней возник тучный мужчина лет пятидесяти с одутловатым лицом и лысеющей макушкой.

— Нет, — равнодушно качнула головой девушка.

— Меня зовут Феликс, — продолжал толстяк.

— Ханна, — отозвалась она, по-прежнему глядя в окно.

— Ты тут самая красивая.

— Спасибо, — Ханна не знала, как от него отвязаться.

— Может, дашь мне свой телефон?

— У меня нет телефона. Простите, я спешу, — и девушка, сунув купюру под блюдечко, поднялась, чтобы уйти.

— Подожди, — схватил ее за руку Феликс.

Тут к их столику подошел официант.

— Ваше высокоблагородие, вам посылка.

— Подожди меня здесь, я вернусь через пять минут, — властно бросил он Ханне, и она мигом присела. «Высокоблагородие? Кто это такой? Неужели повезло?». Ханна побежала за официантом.

— Скажите, кто этот мужчина, который пошел за посылкой?

— Но он ведь сидел за вашим столиком, — удивился официант.

— Просто он захотел со мной познакомиться, а я не знаю, стоит ли ему доверять, вдруг это какой-то мошенник, — Ханна ласково взглянула на парня, тот улыбнулся в ответ: приятно поговорить с красивой девушкой.

— Какой же это мошенник? Это барон фон Фризенбах.

— Барон? — потрясенно повторила девушка шепотом.

— Неужели ты его не знаешь? Он же тут каждый сезон ищет себе жену.

— Честно сказать, я в первый раз здесь, но спасибо, что объяснил.

Ханна теперь знала, как действовать дальше.

* * *

Через месяц Ханна Крайски стала Анной фон Фризенбах. Девятнадцатилетняя девушка и пятидесятипятилетний барон сочетались браком в церкви Сервитенкирхе. Разница в возрасте не смущала новобрачных. О свадьбе говорила вся Австрия, барон не пожалел денег на пышное празднество, на церемонии были репортеры и фотографы, и пресса еще месяц пестрела фотографиями красавицы-невесты. Так же долго телеэкраны демонстрировали счастливую чету фон Фризенбах.

«Я почти у цели», — думала Анна во время первой брачной ночи, когда на ней трудился потный волосатый барон. «Осталось еще немножко…»

Адель Крайски прожила всего неделю после свадьбы дочери.