Хозяйка мертвой избушки

Алексей Кудесин (2024)

Самая добрая девушка Аленка становится хозяйкой самой страшной избы. Она выживает. И даже справляется с новыми обязанностями. Более того, ей начинает нравиться… Одна беда, зловещая изба перемещается по Дремучему Лесу с единственной целью — поработить род человечий и отдать его во власть мертвым богам древности. Теперь у Аленки всего два пути: либо умереть, либо стать предателем людского племени…

Глава 6 — Котофей Мурьяныч

— Ого, — сказал юноша, вытаращив и без того огромные зелёные глаза. — Какая скорость, какая гибкость, какая грация…

— Здравствуйте, — из-за стола высунулась Алёнкина голова. Девица жалась к ножке стола, чтобы скрыть свою наготу. — А вы, э-э, к кому?

— Я вообще-то домой вернулся, — проговорил юноша мягким мурлыкающим голосом и начал обходить стол. Алёнка поползла вкруг, постукивая коленками об пол, так, чтобы дубовая столешница осталась между ними.

— А тут гости… — сказал гость, останавливаясь.

— Простите… Тут такое дело… — пискнула Алёнка и перестала ползти. Чувствовала себя глупо. — Теперь я новая хозяйка этой избы и…

— Новая хозяйка? — юноша так и подпрыгнул, глаза сверкнули зелёным. Только теперь Алёнка обратила внимание, что у них вертикальные зрачки-щёлки. — То-то здесь все так изменилось…

Юноша плавным движением руки обвёл чистую сияющую горницу.

— Да-да, это я постаралась… — сказала Алëнка и смутилась. Будто хвастает, а хвастать — не хорошо.

— Так значительно лучше, — улыбнулся юноша. Лицо его тут же омрачилось. — Только вот мышки… Там были такие чудесные мышки…

Юноша мотнул головой и пытливо глянул на Алёнку. Вернее на её макушку и глаза, торчащие над краем столешницы.

— Простите, мышек я отправила туда, — девица оглянулась на картину с бурей в углу и тут же вновь уставилась на юношу. Кто знает, что у него на уме.

— Туда? Ха-ха! — незнакомец развеселился. — И то верно. Там им самое место.

Он резко оборвал смех.

— А Яга, что же?..

— А Яга? — пискнула девица, — Яга ушла.

— Может она хотела что-то передать? — подался вперёд юноша.

— Нет. Ничего…

Он вдруг прикрыл глаза ладошкой и замер. Выглядело это настолько жалобно, что девица высунулась почти по пояс.

— Уверен, она вас не забыла. Просто отвлеклась на иное, а потом…

Юноша отдёрнул ладонь и впился в Алёнку взглядом. На лице не осталось ни капли печали. Девица вспыхнула и присела.

— Плевать на Ягу. В конце концов, в отличие от вас, хозяек, я — свободен.

Он галантно склонился в полупоклоне и промурлыкал:

— Приветствую новую хозяйку. Моё имя Котофей Мурьяныч. А вас, позвольте, как величать?

— Алёнка я, — девица кивнула, хотя сложно быть галантной, сидя голой на полу прячась за столом. — Я не понимаю всех деталей, но бабушка передала Чудышко мне, а та возьми и согласись.

— Бабушка?! Хм. Чудышко? Хм, хм, — Котофей теребил верхнюю губу. — Ну и словечки ты подбираешь, — познакомившись, он тут же перешёл на"ты". — Мало в лесу отыщется существ, кто так станет называть злую ведьму и мёртвую избу.

— Что ж вы такое говорите?! — Алёнка от переживаний позабыла о стыде и почти выпрямилась. — Они добрые и чудесные. Как же их иначе называть?

Дин-дон. С тихим звоном крупица из верхней чаши песочных часов на стене упала вниз. Остальные даже не шелохнулись.

— Ну ты даёшь, — Котофей будто не расслышал, продолжал тереть подбородок. — Кто знает, может быть, оно и к лучшему. Только вот мышек, мр, жалко…

Он опять потеребил верхнюю губу.

— Уважаемый Котофей. Коли ты тутошний… — она тоже решила перейти на"ты". — Может, подскажешь, где тут у вас одёжка? Хоть какая-нибуть. А то я вот…

Она переступила коленями по полу и поёжилась. Юноша спохватился.

— Ох, что же это я. Опять запамятовал о вашей глупой привычке таскать на себе кучу тряпок. В кои веки думал свободная от предрассудков хозяйка… — его мягкий голос перетёк в невнятное бормотание.

— Глупой привычке? — удивилась Алёнка. — А сам ты разве…

Она осеклась. Изображение юноши вдруг поплыло и раздвоилось, и вот уже вместо него вышагивает по избе крупный дымчатый кот. Алёнка моргнула и едва удержалась от того, чтобы протереть глаза. Ну как обидит тем собеседника?

Кот глянул на неё, улыбнулся и потеребил усы точно тем же движением, каким юноша тёр верхнюю губу.

— Можешь вылазить из-за стола, — мягко проговорил он. Его мурлыкающий голос сделался очень к месту. — Мне ваши человечьи прелести без надобности. Я больше по пушистым кошечкам озорник, мур-р…

Он закатил глаза и принялся мурлыкать. Алёнка привстала, всë ещё ощущая себя донельзя не в своей тарелке. Но с другой стороны, не обидит ли она кота, проявив недоверие.

Она поднялась в полный рост, изо всех сил удерживая руки, которые зудели от желания прикрыть сокровенное. Зелёные глаза кота сверкнули, он обвёл её наготу пристальным взглядом и ухмыльнулся.

— Эх, какая бы кошечка была…

Алёнка юркнула за стол, возмущённо вереща. Кот тут же перестал мурлыкать и смущённо потёр усы.

— Прости, хозяйка. Обращение в человечьего парня накладывает свой отпечаток. Сейчас я все поправлю…

Он прыгнул по горнице, отворил левую дверь напротив входа. В отличие от второй двери, перетянутой стальными полосами и завешенной на огромный замок, эта открылась легко и без скрипа. Там обнаружилось просторное помещение, где Котофей и пропал. Алёнка озадачено выпрямилась и встретилась взглядом с темными провалами черепа на полке. Когда сама отворяла ту дверь, там была крохотная комнатушка с ведром и тряпкой.

— Тайна, — сказала Алёнка черепу, тот промолчал.

— Вот, попробуй это. Или вот это…

Из полураскрытой двери вылетело что-то пёстрое и растеклось по дубовому полу яркой кляксой.

— Юбочка! — вскричала Алёнка и бросилась поднимать одежду.

— И вот это. И это ещё.

В неё продолжали лететь тряпки, а она едва успевала надевать.

Через пару минуток на Алёнке красовались пёстрая юбка в цветочек, подол короткий, чуть выше колен. Сверху надела тонкую шёлковую рубашку и красиво вышитую безрукавку из сукна потолще. Под юбку поддела короткие штанишки, которые сели, как по ней шитые и придали Алёнке уверенности.

Мамин плат перевязала поверх, розовые цветы очень сочетались с пестротой юбки, будто кто-то специально подбирал цвета.

— Уф, — она притопнула босой ногой и расправила подол. — Спасибо Котофей Мурьяныч. Я себя сызнова человеком почувствовала.

— Кто знает, — кот выпятился из комнатки, что-то таща, — стоит ли в твоём положении чувствовать себя человеком.

Алёнка недоуменно поглядела на него. Как же так? Быть человеком — это первейшая обязанность каждого, гм, человека..

Кот повернулся и поставил на пол пару расписных сапог с загнутыми носами.

— Последний штрих. Вот. Мур, мяу.

Он оглядел Алёнку с головы до ног и замурлыкал.

— Беру мяу свои слова назад. На тебя какое тряпье не одень — красота.

Алёнка потупилась и покраснела щеками.

— Спасибо…

— Надень, — кот придвинул сапоги и глядел с ожиданием. — Негоже хозяйке той самой избы босой ходить.

— Ты знаешь… — она с сомнением поглядела на сапожки. Они были такие яркие, новенькие. В жисть такие не носила. Тётушка Параскова обувь давала ей только, когда становилось холодно и такую ношеную-штопаную, что и надеть было стыдно. — Я к обувке не привыкшая. Я больше босичком… Летом — всегда босичком… Я же сирота, некому обновы покупать…

Она смутилась. Вдруг стыдно стало за свою бедность.

— Хозяйке избы не положено босичком, — важно мурлыкнул кот. — Надевай. Смелее.

Он был столь уверен, что она поддалась и сунула ногу в сапог. Шух, щёлк. Кожа сапога сжала ногу, обтягивая её, словно вторая кожа. Пряжка щёлкнула и стянула лодыжку.

— Ай! — вскрикнула Алёнка. Ногу вырвало из-под неё и дёрнуло к потолку. Не надень она предусмотрительно штанишек под юбку, сверкала бы сейчас своими прелестями на всю избу.

Запрыгала по избе на одной ноге. Сапог жил собственной жизнью, так и норовя что-нибудь пнуть. Кот глазел с интересом, предусмотрительно отодвинувшись в угол.

— Ух как, — потёр он усы. — А я думал, чего Яга никогда их не надевала…

***

После того, как первый сапог немного успокоился и побудил тем самым её надеть своего собрата на вторую ногу, Алёнка скакала по горнице несколько часов кряду. Перевернула всë, до чего дотянулись ноги, к счастью череп стоял высоко и не пострадал. Алёнка истратила весь запас сил, дарованных ей живой водой, и навела жуткий беспорядок.

Потом её едва не затянуло в вихрь, ой, простите, Врата Мудрости. После этого сапоги немного присмирели. Возможно поняли, что сгинули бы в чёрном оке вместе с новой хозяйкой. Или прониклись к ней доверием, ибо перед тем, как кануть во Врата Мудрости, она искренне пыталась их скинуть и не тащить с собой.

После того у неё с сапогами наступило перемирие. Они признали, что она не желает им зла, и перестали брыкаться, а она согласилась их носить. Едва Алёнка убрала разбросанные чугуны и тарелки по полкам, как из-за печи показался кот. В передних лапах он нёс пустую жестяную тарелку, а вид его был суров и неприступен. Со стуком тарелка встала на стол. Зелёные глаза глядели требовательно.

— И то верно, — улыбнулась Алёнка. — Кушать пора. Откуда здесь берётся еда?

Кот насупился.

— Так у тебя её нет? Какая же ты хозяйка?

— Ой, прости, котик. Я же первый день. Не знаю где здесь и чего?

— Ну ла-адно, — снизошёл кот. — Я расскажу тебе, где Яга брала кушанья.

Он поднялся из-за стола и встал посреди горницы.

— Сперва она становилась сюда, — он указал обеими лапами справа от себя. — Потом топала к печи…

Он указал обеими лапами в другую сторону. Алёнка передёрнула плечиками от воспоминаний, как едва не сварилась.

— Не надо так… — пробормотала девица, но пересилила себя и подошла к печи. Заслонка была прислонена к кирпичному боку, где она её и оставила, внутри потрескивал огонь. Вместе с котом они заглянули внутрь.

— Ничего себе, — вытаращила глаза Алёнка. — Дров нет, а огонь горит. Тут кругом одно волшебство!

— Не о том думаешь, — одёрнул её кот.

— А о чем надо думать?

Девица отступила от печи и подозрительно огляделась. Где опасность?

— Пусто, — сказал кот, его морда трагично вытянулась. — Плохая хозяйка. Уйду от тебя.

Алёнка тут же позабыла о своих опасениях.

— Котофеюшко! Ну пожалуйста. Как я без тебя? Пропаду ведь.

Кот посомневался немножко и погладил усы.

— Ну ла-адно. Прощу тебя. Но это первый и последний раз…

Он забрался на печь, в лапах у него появился кусок копчёного мяса. Кот с урчанием впился в него зубами. Алёнка так и встала.

— А ты не обнаглел ли, котовая морда? — она зашарила вокруг, под руку попалась та самая деревянная лопата, которой спроваживала мусор во Врата Мудрости. Шлёп! Кот мявкнул и спрятался за трубу.

— Хозяйка! Перестань! Не виноватый я!

— Ах ты, ирод! Так-то ты новую хозяйку встречаешь! Да я сама тебя выгоню! Во Врата Мудрости отправлю. Летай там вместе с мышами!

Она застыла, раздумывая как половчее выкурить его с печи.

— Ну хорошо, хорошо, — раздалось из-за трубы. — Я все понял. Открой левую дверь.

— Зачем это? — Алёнка отставила лопату. Напротив входа было две двери. Одна — правая — завешена на огромный амбарный замок, массивная, перетянутая стальными полосами, с коваными уголками и мощным косяком. Именно к ней припечатала её Яга, когда передавала избу.

Дверь, что слева, отличалась лёгкостью и кажущейся ажурностью. В неё входил кот, когда искал для новой хозяйки одежду. Из неё она достала ведро с горячей водой, когда ещё не знала, чем это закончится.

— И что за ней? — на всякий случай переспросила Алёнка.

— Долго объяснять, — мурлыкнул кот. — Называется — Любая комната. Отворяй, не раздумывай.

Она отворила дверь. Внутри обнаружилась уютная крохотная комнатка, большую часть которой занимал просторный лежак, застеленный мохнатыми одеялами. В углу стоял небольшой столик, в кованом подсвечнике горела, оплывая, толстенная свеча. В противоположной от дверей стене прямо над постелью проделано небольшое окошко. За ним стояла тёмная ночь, на чистом небе мерцали звезды и тоненький серп месяца.

Алёнка моргнула и оглянулась. Нет. Здесь в избе по-прежнему царит день, из приоткрытых ставен льётся пускай тусклый из-за ветвей леса, но дневной свет.

— Очередное волшебство…

Алёнка почувствовала, что полностью разбита. Усталость навалилась на плечи тяжёлыми мешками. Девица шагнула в комнатку и позволила дверце закрыться. Кот что-то кричал с печи, но хозяйка даже не обернулась. Дверь оборвала звуки.

— Уи-и!

Она прыгнула на постель и вытянулась в полный рост. Сапоги сами собой соскользнули с ног и мирно встали у постели. Молодое гибкое тело выгнулось, по мышцам прошла приятная дрожь расслабления.

— Как здорово. Ради такого уголка стоит терпеть все эти безумства.

Она полюбовалась звёздами, потом откинулась на подушках и тут же провалилась в сон.