Немой. Книга 2. Охота на нежить

Алекс Рудин, 2023

Вторая часть приключений Немого в мире сказочной Древней Руси. На княжество налетают мары – тёмные твари, которые высасывают жизнь. Если кто и сможет с ними справиться – так только Немой. И сделает он это, как всегда – весело, бесшабашно и с лихим матерком.

Глава 6: Засада

Божен неторопливо обошёл вокруг поляны, останавливаясь через каждые несколько шагов и шепча молитву. Сытин нетерпеливо наблюдал за ним. Возле шалаша на скорую руку перекусывали дружинники.

Болотник Васило прикатил откуда-то скрипучую телегу на кривых колёсах. В телеге перекатывался столитровый бочонок вина для князя. Чупав не забыл.

Увидев бочонок, князь Всеволод оживился.

— Может, ещё на денёк останемся, а? — предложил он Сытину. — Хорошо на природе — не то, что в городе! Птицы поют, воздух печным дымом не воняет.

— Мары летают, — в тон ему продолжил Сытин.

Князь обиженно замолчал.

— Не сердись, княже, — улыбнулся Сытин. — Тебя государственные дела ждут.

— Дела, — недовольно протянул князь Всеволод. — Пусть их Хвороба разгребает.

— Ты Старгород на Хворобу оставил? — обомлел Сытин.

— А на кого ещё? — удивился князь. — Ты же под арестом сидел.

Это прозвучало так, словно Сытин сам себя упрятал под арест.

— Слышь, Немой!

Мыш выбрался из-под крыльца и подёргал меня за штанину.

Я присел и подставил ему ладонь. Он тут же вскарабкался мне на плечо.

— Надо мою семью в город отправить, Немой! Опасно им тут оставаться.

— Так собирайтесь! Вот-вот поедем.

— Хочешь — можете у меня в саду поселиться, — предложил Мышу Михей.

— Спасибо, Михей! Мы подумаем, — кивнул Мыш.

Божен, вытирая потный лоб, подошёл к Сытину.

— Всё, я закончил. Какая-никакая, но божья защита. Должно помочь. Хорошо бы ещё намоленный крест посреди поляны поставить для надёжности.

— Потапыч тебе этот крест знаешь, куда засунет? Во-во! Не вытащишь потом. Перекладина застрянет.

Покойного Егорку и труп мары погрузили на телегу. Туда же положили старый валенок, который Потапыч отдал мышиному семейству под переезд.

Глашка наотрез отказалась садиться в телегу.

— Не хватало ещё с покойниками трястись! — сердито сказала она. — Верхом поеду.

— В сарафане? — удивлённо поднял брови Михей.

— А что? — задорно ответила Глашка. — Немой, у тебя запасные штаны есть?

Охренеть!

Я достал из мешка запасные штаны. Глашка зашла за телегу, натянула их. Сарафан заправила внутрь, а штанины закатала до колен.

— Ну, как?

У князя Всеволода даже челюсть отвисла.

— Дайте Глафире Фёдоровне коня! — живо распорядился он.

Это, бля, откуда он Глашкино отчество вызнал? Проныра, а не князь!

Дружинники запрыгнули в сёдла. Я тоже взгромоздился на коня.

— Погоди, Немой! — остановил меня Сытин. — Дай Чупаву своё зеркальце. Пусть на связи будет — мало ли что!

Я вытащил из-за пазухи зеркальце и протянул Чупаву.

— Давай, кузнец! Увидимся!

***

— Значит, смотри, Немой! — рассуждал князь Всеволод, покачиваясь в седле. — Первым делом представим тебя боярам. Как вернёмся в Старгород — соберу думу. Ну, и своих бояр тебе надо завести. Будет, с кем посоветоваться, в случае чего. Да и выпить с ними можно. Кого думаешь взять? Только Сытина у меня не переманивай — всё равно не отдам!

Я ухмыльнулся. Это мы ещё поглядим!

Княжич молчал, думая о чём-то своём.

Мы втроём ехали впереди дружины. Остальные немного приотстали, чтобы не мешать разговору. Где-то совсем позади скрипела телега.

— Потом надо тебе строить терем, — продолжал князь. — Есть у меня участочек в Старгороде — залюбуешься! Берег реки, от центра десять минут. Участок ровный, земля — чистый песчаник! Хотел себе дачу там построить. Но тебе уступлю.

— Спасибо, княже! — улыбнулся я.

— Глафире Фёдоровне там понравится! — рассуждал князь. — Свой пляж сделаешь для купания. Свой пирс с кораблями, опять же. Хочешь — торговлей занимайся, хочешь — в походы ходи. Или ты свой город строить будешь? Тоже хорошее место могу подсказать.

За поворотом поперёк дороги лежала громадная ель. Нижние ветки белели на свежих изломах, верхние топорщились в небо. Толстый ствол прятался далеко в высокой траве.

— С чего это её повалило? — удивился князь. — Вроде, и ветра сильного не было.

Он привстал на стременах, поворачиваясь к дружине.

— Ребята, ну-ка — уберите дерево с дороги!

Краем глаза я заметил движение в кроне высокой сосны, которая росла метрах в сорока от дороги.

Я, не раздумывая, сильно толкнул князя в плечо. Князь повалился на землю.

В воздухе тонко свистнуло. Стрела глубоко вошла в шею княжеского коня. Рыжий заржал от боли, колотя в воздухе копытами.

Вторая стрела просвистела у меня над ухом. А третья ударила в плечо княжича и выбила его из седла.

Позади сухо щёлкнула тетива. Тяжёлое тело повалилось вниз, ломая сосновые ветки, и шлёпнулось на землю.

Дружинники соскочили с коней, выцеливая врагов в лесной чаще. Но выстрелов больше не было.

Князь Всеволод вскочил на ноги и бросился к сыну.

— Мишка!

***

Я обернулся и встретился взглядом с Джанибеком. Он уже наложил на тетиву новую стрелу.

Сытин подскакал к нам, спрыгнул с коня и склонился над княжичем.

— Жив! Мякоть пробило! Терпи, княжич!

Одним движением Сытин обломил хвостовик стрелы с оперением. И выдернул обломок с наконечником из раны.

Княжич застонал, глаза его закатились.

Сытин выпрямился и замахал рукой:

— Телегу сюда!

И тут же скомандовал дружинникам:

— Рубите ёлку, освобождайте дорогу! Прошка! Перевяжи княжича! Немой, Джанибек, Михей — за мной!

И побежал к дереву, откуда стреляли.

Мягко ступая по длинному белому мху, мы подошли к сосне. Поперёк ствола были приколочены короткие обрубки сучьев. Лестница, что ли?

Я задрал голову и увидел высоко в ветках помост из жердей.

— Вот там он и сидел! — показал Джанибек.

Сам стрелок валялся на спине в густой поросли лесной малины. Наголо бритая голова, худое лицо, крючковатый ястребиный нос и совершенно седая борода. Костлявые руки с сильными ладонями далеко торчали из широких рукавов рубахи. На рубахе проступали красные пятна от раздавленных ягод.

Бля, да ему лет семьдесят, не меньше! А он по соснам лазает и в людей шмаляет!

Стрела Джанибека попала старику прямо в переносицу, как раз между густых седых бровей.

— А ведь я его, кажись, знаю, — сказал Сытин, наклонившись над стариком.

— Это Аксюта, бывший княжеский конюх, — подтвердил Джанибек, улыбаясь уголком рта.

Видать, был доволен хорошим выстрелом.

— Лет десять назад он со службы ушёл и открыл лавку на городском рынке, — кивнул Михей. — Торговал упряжью.

— Зачем бывшему княжескому конюху нападать на княжескую дружину? — выпрямившись, спросил Сытин. — Да ещё и в одиночку.

Мы дружно пожали плечами.

В карманах стрелка нашлось зеркальце в простой деревянной оправе, две золотые монеты и деревянная банка с плотно закрытой крышкой.

Я машинально сорвал с куста уцелевшую ягоду малины и кинул её в рот. Раздавил языком, ощущая, как по нёбу разливается душистая сладость. И стал собирать ягоды в горсть.

Глашку угощу!

Джанибек поставил ногу в мягком сапоге на лоб покойника и с усилием вырвал стрелу. Вытер её о траву и спрятал в колчан.

— А где его оружие? — задумчиво поинтересовался Сытин.

Мы принялись искать.

Лук висел на сосне — зацепился тетивой за обломанную ветку. Джанибек полез за ним.

— Колчан тоже здесь! — крикнул он сверху. — На помосте лежит!

— Спускай его вниз! — ответил Сытин. — Только стрелы не трогай!

Джанибек ловко слез с сосны, подал Сытину кожаный колчан.

— Ты где так лазить научился? — спросил его Сытин. — У вас в степи леса ведь нет.

Джанибек довольно улыбнулся.

Сытин вытащил из колчана стрелу. Понюхал зазубренный железный наконечник.

— Ну-ка, Немой! Понюхай — чем пахнет?

Я втянул носом воздух.

Непонятно. Всё перебивал сладкий запах малины.

— Давай, ягоды подержу! — сказал Михей.

Я осторожно, чтобы не помялись, высыпал переспелые ягоды в его широкую ладонь.

Перекидываемся, Немой!

В голове звонко щёлкнуло.

Сытин опустил стрелу к моему носу.

Бля, да не надо прямо в морду тыкать! Я и так чую!

Запах плохо кованого железа смешивался с запахом смерти и болота. Наконечник был густо смазан ядом из какого-то болотного растения.

Я отошёл в сторону и чихнул.

— Понятно, — хмыкнул Сытин.

Я встал на задние лапы и перекинулся обратно.

Джанибек уважительно прищёлкнул языком.

— Шайтан! Прямо как Потапыч!

Сытин убрал стрелу обратно в колчан. Отдал колчан Джанибеку:

— Подержи!

И скинул кафтан.

— Давай-ка, Немой, мы с тобой сами наверх слазаем!

Тут я не выдержал.

— Бля, Михалыч! Я бы котом быстрее залез!

Но Сытин уже поднимался наверх.

Может, на хер его послать? Так любопытство же загрызёт. Что он там увидеть хочет?

Я вздохнул и начал карабкаться следом.

Сучья скрипели под подошвами сапог. Один раз нога соскользнула с гладкого сучка, и я чуть не наипнулся.

Тоже мне, кот!

Сытин добрался до хлипкого помоста и уселся на нём, скрестив ноги по-турецки.

Я не стал усаживаться на жерди. Просто встал понадёжнее и ухватился руками за толстые сосновые ветки.

— Смотри! — Сытин показал мне на дорогу, откуда доносился звонкий стук топоров. Дружинники рубили упавшее дерево, чтобы освободить проезд.

— Видишь князя?

— Вижу, конечно.

— А княжича?

— Ну, вижу.

Сытин тяжел вздохнул.

— А если бы ты не знал, кто князь, а кто княжич — смог бы различить их отсюда?

Да хер его знает.

— Вот именно! — кивнул Сытин. — Ну, полезли вниз. Надо ещё упавшее дерево осмотреть, пока они его не раздербанили.

Мы спустились вниз. Михей отдал мне аккуратно свёрнутый берестяной кулёк с ягодами. Ягод заметно прибавилось.

Перешагивая через бурелом, мы добрались до упавшей сосны.

Толстое дерево, как мы и ожидали, было подрублено. Из мха торчал разлохмаченный пень. Топор валялся рядом.

Ствол дерева вздрагивал и звенел — дружинники рубили его на части, чтобы убрать с дороги.

Джанибек подобрал топор, осмотрел лезвие и снова поцокал языком.

— Хороший топор. Почему он его бросил?

— Потому что не собирался возвращаться.

Сытин внимательно осмотрел пень.

— Один он был. Странная херня. Ладно, идёмте! Надо княжича скорее к Гиппократу Поликарпычу отвезти. Если успеем.

Сытин резко остановился, посмотрел на нас.

— И вот что! Князю пока про яд ничего не говорите. Потеряет голову — только хуже будет. Тут уж одно из двух — или довезём княжича живым до Старгорода, или нет.

Мы вернулись на дорогу. Дружинники уже разрубили упавшее дерево и теперь оттаскивали обрубки в сторону.

Сытин подозвал двоих.

— Там в малине дед валяется. Погрузите его тоже в телегу.

Дружинники послушно убежали.

Князь потемневшими глазами смотрел на Сытина.

— Они Мишку убить хотели! Моего сына! — повторял он. — Василий Михалыч, найди их! Из-под земли достань!

— Найду, княже! — кивнул Сытин. — Только не факт, что Аксюта стрелял в Мишку. Мог и в тебя целиться. Или в Немого.

Я вспомнил свистнувшую над ухом стрелу, но промолчал.

Рыжий княжеский конь лежал на боку, странно вытянув ноги. Его глаза уже остекленели.

— Сильный яд, — негромко сказал мне Сытин и озабоченно взглянул на княжича, которого грузили в телегу. Княжич негромко стонал. Он по-прежнему был без сознания. Но, в отличие от коня, вполне себе жив.

— По коням! — крикнул князь Всеволод и первым вскочил в седло. — До темноты мы должны быть в Старгороде!