Ядовитая луна

Алина Рейн (2024)

В мои чувства к лучшему другу нагло вмешался оборотень, обративший меня. Он привязал меня к себе и заявил, что я его пара. Но я не согласна. Истинность — не то, что может быть навязано древней магией. Я не предам свою любовь, хоть этого требуют законы стаи, альфа и предполагаемый жених. Скоро они поймут, что покорной волчицы из меня не выйдет.В истории вы найдете:Истинную паруОборотней, обаятельных и не оченьОпасные приключенияМного романтикиОт автора: ХЭ обязателен! Однотомник, 16+ (без откровенной эротики и ненормативной лексики)

Глава 4. Амелия

–…не надейся, что я забуду о том, что ты сделал! — этот голос казался смутно знакомым, будто я услышала эхо из прошлой жизни.

Темнота перед глазами и не думала рассеиваться, но радовало, что боль в плече слегка притупилась. Рану всё ещё жгло огнем, однако ногтями вырывать поврежденную плоть больше не хотелось.

— Не тебе меня судить. Взошла Ядовитая Луна и я был в своем праве, — а этот голос я раньше никогда не слышала. Если бы слышала, то непременно бы запомнила его. Настолько он был бархатистый, глубокий, но наполненный холодной иронией. — А вот твоя выходка может стоить тебе жизни.

— Знаю, — раздалось над самым ухом.

Должно быть, это сон. Как еще объяснить, что я не могла открыть глаза и рассмотреть то, что творилось вокруг?

На меня обрушилось чувство невесомости, будто тело вдруг превратилось в перышко, подхваченное порывом ветра. Но прошло все быстро, и сознание вновь погрязло в сером тумане.

Очнулась, уже по-настоящему, когда кто-то громко хлопнул дверью. В нос сразу ударил специфический запах больничной палаты, которую недавно убирали и дезинфицировали — такой ни с чем не спутаешь. От мамы пахло так же, когда она возвращалась после работы домой.

Рядом кто-то суетился, а едва я смогла как следует присмотреться, сразу ее узнала.

— Отлично, ты пришла в себя, — с теплой улыбкой произнесла Мона.

До того, как папа умер, мама работала в больнице медсестрой. Она и после продолжала работать, но уже без особого блеска в глазах, а когда пропал Марк, и вовсе ушла из госпиталя. Мона Кларк была ее коллегой, но близки они никогда не были. И всё же мне было приятно, открыв глаза, увидеть знакомое лицо.

Женщина погладила меня по плечу.

— Что случилось?

Надев очки, Мона смерила меня внимательным взглядом, потом обратила взор на датчики, чему-то кивнула и улыбнулась.

— На тебя напал дикий зверь, милая. Повезло, что уцелела. Как ты себя чувствуешь?

— Нормально… но странно.

Сложно было выразить словами опустошенность, которая поселилась в груди. Может это просто последствия перенесенного стресса? Я постаралась пошевелить рукой, но вышло не очень. Пальцы не слушались, будто вовсе мне не принадлежали. Дикий зверь? Интересно…

— Головная боль? Тошнота? Слабость?

— Слабость, — тут же отозвалась я. — Меня не тошнит.

Опустив взгляд, Мона что-то черканула в моей медицинской карте.

Сил думать, как меня угораздило так вляпаться и загреметь в больницу, не было. И вообще… Кто меня сюда привез?

— Плечо может немного побаливать, но мы дали тебе анальгетик. Он снимет боль. Если что-то будет нужно, смело жми на кнопку, и я тут же приду. Через полчаса тебе принесут обед.

Кивнув, я сделала глубокий вдох. Со времени смерти папы эти белые стены я ненавидела. Они прочно ассоциировались с отсутствием надежды и душевной болью. Хотелось вырваться отсюда поскорее и наверное, меня бы отпустили, если бы кто-то мог дома за мной поухаживать, ну или хотя бы за меня поручился.

— А сколько я здесь пробуду?

Мама дома одна. И Чудо… Да, мама может о себе позаботиться в плане ежедневных потребностей, но всё же я привыкла контролировать, чтобы она не забывала есть. А уж кошку кормить она точно не будет — просто не обратит на нее внимание, даже если усатая морда окажется у нее под носом.

— Еще пару дней точно. Может чуть меньше. Если хочешь, я спрошу у доктора.

— Хорошо. Можно еще один вопрос? От кого они?

Не заметить шикарный букет алых роз, стоящий на столике рядом с койкой, было невозможно. Мне было лень считать, сколько там бутонов, но не меньше двадцати. И вроде мне должно быть приятно, вот только я понятия не имела, от кого эти цветы, да и никакой записки не было видно.

— Их принесли час назад, но кто, я не знаю. В любом случае это мило, правда? Кто-то о тебе беспокоиться. Поклонник?

Не дождавшись от меня ответа, Мона уже хотела уйти, но внезапно развернулась, будто вспомнила кое-что важное.

— Кстати, Амелия, там к тебе пришел молодой человек, но без твоего разрешения его не впустят, ведь он не член семьи. Сказал, что его зовут Алекс, — она говорила, а я вдруг поняла, что мыслями где-то далеко. Если меня скоро выпишут, успею ли я на экзамен? Клиентоориентирование — один из ключевых предметов, а я надеялась сдать его на высший балл. Но как, если я не готовилась? Наверное, нужно позвонить Кристине и попросить ее принести мне учебники. Хотя нет, в таком состоянии заниматься я явно не смогу. Может завтра? — Милая? Так что? Мне его впустить?

— Что? — встрепенулась я, не сразу понимая, о чем спрашивает Мона. — Ах да, думаю да…

Он пришел спустя минуту. Под дверью, что ли сидел?

— Привет, — тут же поздоровалась я, помня о правилах приличия.

Хотела было спросить, что Алекс здесь делает, но это было и так очевидно.

— Привет.

— Как ты?

Я пожала плечами.

— Наверное, бывало и лучше. Тело меня не слушается, а в остальном все в порядке.

Пока я говорила, напряжение с его лица постепенно спадало. Но вот неловкость, занявшая ее место, была мне не понятна. Если ему неудобно быть здесь и говорить со мной, зачем он вообще пришел?

И все же я невольно засмотрелась на парня. Красивый, но не смазливый. Нос с небольшой горбинкой, русые волосы, непослушными прядями падающие ему на лоб и мягкие на вид губы, на которых мой взгляд задержался чуть дольше, чем требовалось.

— Я рад, — он замер в метре, спрятав ладони в карманы джинсов и напряженно вглядываясь в мое лицо, будто старался прочесть в нем что-то, одному ему понятное. — Знаешь, мне не говорили о твоем состоянии, потому что я не член семьи.

— Ясно.

Тут он наконец перевел взгляд на цветы и удивленно поднял брови:

— От кого они?

Так и хотелось спросить у Алекса, какое вообще ему дело до моих подарков и тех, кто их дарит, но я не смогла. Это как минимум не вежливо, ведь он здесь, и пришел меня навестить, хотя вовсе не обязан был этого делать. Особенно после того, как между нами всё полетело к черту.

— Не знаю от кого. Может от Кристины.

— Амелия… — он замялся, но от звука моего имени, произнесенного его голосом, странно завибрировало в груди. По знакомому тепло. — То, что я сказал вчера в лесу, я не имел в виду…

Но я не дослушала и грубо его перебила:

— В лесу?

— Да. Что с тобой?

— Это было вчера? — я напряглась, копаясь в памяти. На эти противоправные действия голова ответила тупой болью. — Мы… были вместе?

— Конечно вместе.

Алекс сказал это так, будто мы и правда были неразлучны. Что за игру он затеял?

— Я не понимаю…

— Что ты помнишь из вчерашнего вечера?

— Что я пришла домой из колледжа, приготовила ужин. Кажется, курицу и картошку. Салат. Отнесла его маме и поужинала сама, потом легла спать. Хотела почитать конспекты, но у меня почему-то не хватило на это сил. Даже не знаю. Вроде, вчера я не переутомилась.

— Амелия…

— Что?

— Вчера мы были вместе, — он снова это сказал, да еще так уверенно, будто речь шла о непреложной истине. — Мы ездили в морг, помнишь? Видели тело, но это был не Марк. Я отвез тебя домой, пригнал машину и вернулся. Мы смотрели сериал,"Битву престолов и ели попкорн. Вдвоем. Ну же? — я покачала головой и отвела взгляд. Не могла больше смотреть в его глаза, в которых плескалось искреннее беспокойство. Вчерашний вечер виделся мне совершенно иным. — Потом я уехал, на встречу со"Змеями". Ты и этого не помнишь?

— Прости.

— Не извиняйся, — тут же отозвался Алекс и без приглашения присел рядом со мной на койку. Я уловила приятный запах, который почему-то показался знакомым. Морозная свежесть и шалфей. Он окутал меня легким флером чего-то потерянного, но необходимого, как воздух. — Бэль, я волнуюсь. Ты ударилась головой? Что еще ты забыла?

Его ладонь скользнула по одеялу к моей, но я спешно убрала руку. Он говорил с таким убежденным видом, а я… Но ведь он лгал!

— В том-то и дело, Алекс, — сама удивилась, насколько мой голос может быть твердым, если меня что-то разозлило. Но это так. Прошло столько времени, а теперь он появляется здесь, заглядывает в глаза как ни в чем не бывало и делает вид, что мы близки. — Я все помню. А вот того, о чем говоришь ты, не понимаю. С чего бы тебе оставаться у меня и смотреть со мной кино, если мы перестали общаться три года назад? Марк пропал и для нас всё закончилось. Да ты едва здоровался со мной на занятиях, и то если я оказывалась перед твоим носом. Хватит!

Последнее слово я произнесла резче, чем сама хотела, да еще и повысила голос.

Кажется, перестаралась, потому что Алекс побледнел и медленно встал, отходя на два шага.

— Хватит что?

— Хватит разыгрывать эту комедию. Я и так себя неважно чувствую. Не знаю зачем тебе все это, но лучше уходи.

Я не хотела видеть его широкую удаляющуюся спину. Просто отвернулась и сделала вид, что засыпаю. Вот только руки подрагивали от напряжения, да и сердце предательски сдавило. Если он хотел меня вывести из себя, у него это прекрасно получилось. Но остался главный вопрос: зачем Алексу всё это?

И, если меня не было в лесу, то откуда взялся дикий зверь, по вине которого я здесь? Допустим, когда он на меня напал, я впала в шоковое состояние и память закрыла от меня эти кровавые подробности.

Но вот то, о чем говорил Алекс… Я точно помню, как все три года надеялась, что мы помиримся. Точно помню, как мне было одиноко, потому что я осталась совсем одна. И точно помню, его слова, сказанные после исчезновения Марка:

“Ты ничего мне не должна!”

Сейчас, копаясь в памяти, мне стало еще больнее. Будто это было вчера.

Спустя минуту раздался звук шагов и хлопок закрывшейся двери. Отлично. Я и правда устала. И во всем этом странном разговоре было кое-что хорошее — плечо почти перестало болеть.

— Я бы на твоем месте отдыхала, — Кристи самозабвенно поедала шоколадные конфеты, которые сама мне и принесла. Я не возражала, зная страсть подруги к сладкому. — Профессор Банд сказал, что экзамен для тебя, скорее всего, перенесут на начало учебного года. Можно расслабиться.

Пожав плечами, я всё же взяла в руки одну конфету и откусила. Фруктовая начинка! Ненавижу! Но съесть всё равно пришлось, чтобы не обижать Кристину.

— “Скорее всего” это еще не точно, — я с грустью оглядела три учебника и четыре тетради с конспектами. Но потом взяла себя в руки и даже обрадовалась — будет чем занять голову.

— И все-таки очень красивые цветы, — мечтательно протянула она и склонилась над алыми бутонами. Вдохнув их аромат, девушка блаженно прикрыла глаза. — Интересно, от кого они. Ты не разгадала эту загадку?

— Нет, — односложно ответила я, раскладывая учебники на тумбочке. Мои мысли были уж точно не о розах и таинственном поклоннике.

С прихода Алекса прошли сутки, а я все не могла выкинуть его слова из головы. Больше он не появлялся, зато зашла подруга и слегка скрасила мое одиночество. Но она спешила в колледж, поэтому наше общение вышло скомканным.

— Слушай, а ты ничего не слышала об Алексе?

— А что с ним?

— Ну… Он вчера заходил и странно себя вел. Доказывал, что ту ночь мы провели вместе, — Кристи чуть не поперхнулась очередной конфетой, а когда прокашлялась, я спешно добавила: — Да нет, не в этом смысле. Что проводили время вместе, а потом вдвоем оказались в лесу.

— И что? — она явно не понимала, куда я клоню.

— А то, что я этого не помню, — терпеливо объясняла я. — Но точно знаю, что у меня было больше шансов оказаться в лесу со снежным человеком. А ты что думаешь?

Подруга молчала примерно минуту, пялясь в пространство. Я едва сдержала глупый порыв провести ладонью перед ее лицом, привлекая внимание, но потом девушка вздрогнула и ее взгляд стал более осмысленным, хоть и не до конца. Может она не выспалась?

— Я не знаю, — севшим голосом ответила Кристина, — но ты во всем права.

Вздохнув, я откинулась на подушку. Что и требовалось доказать — Алекс меня разыгрывал, однако зачем, так и осталось неясным. Может, решил наладить уничтоженные отношения? Но тогда было бы логичным просто со мной поговорить. Хотя я и была зла на него все эти три года, копила обиды и боль в душе, но всё равно он не был мне чужим. Однако… столько времени прошло. Осталось ли у нас что-то общее?

И все-таки, стоило о нем подумать, как сердце забилось чаще, а еще перебинтованное плечо отозвалось ноющей болью. Как бы я ни хотела выкинуть его из головы, невольно все равно обращала взор в сторону распахнутой двери в палату, когда мимо кто-то проходил.

“Глупо, Амелия, очень глупо. Ты прогнала Алекса, так с чего вдруг ему опять здесь появляться?”

— Кстати, по поводу той работы, — я даже забыла о Кристи, а она все это время методично и со знанием дела доедала конфеты. — Мама сказала, что со следующей недели можешь приступать. Но только если тебя выпишут, и ты будешь себя хорошо чувствовать. Ей в кафе не нужны несчастные случаи.

Я кивнула. Эта работа была мне необходима, ведь мы едва сводили концы с концами. Хотя, их сводила я. Мама давно уже открестилась от всех финансовых вопросов, полностью уйдя в себя. А проблемы всё множились: старые трубы, которые нуждались в ремонте, неоплаченные счета за прошлый месяц и дорогой список лекарств, который мне стопроцентно оставит Мона перед выпиской. Деньги, на которые мы жили после смерти отца, таяли на глазах.

Ничего зазорного в работе официанткой я не видела. Это казалось лучшим выходом, чем потерять дом.

— Спасибо, — поблагодарила я подругу прежде, чем та ушла.

Потом потянулись однообразные до зубного скрежета часы. Алекс не появлялся, я пообедала, и только собралась вздремнуть, как…

— Слушай, Кайл, я знаю, что должен был зайти раньше, но… — я во все глаза смотрела на парня, который вошел в мою палату с таким уверенным видом, будто тут только его и ждали. — Ты не Кайл…

Он остановился на полпути, держа в руках два стакана с кофе, а я пыталась понять, почему мне казалось, что этот голос я уже слышала. Глубокий, бархатистый…

— Я не Кайл, — подавив смешок, легко кивнула.

Незнакомец замер, потом оглядел меня, усмехнулся и перевел взгляд на открытую дверь, а я в свою очередь разглядывала его. Честно говоря, посмотреть было на что. Высокий, широкоплечий, он казался немного старше меня. Рыжие волосы неряшливыми волнами падали на лоб, но я не обманывалась — он явно их укладывал, но так, чтобы прическа казалась небрежной, будто парень только что встал с постели и чертовски мучился похмельем. На его лице хотелось задержать взгляд, но конечно, откровенно пялиться я себе не позволила.

— Странно, позавчера мне назвали именно эту палату. Ну да, триста третья.

— Похоже, твоего приятеля выписали, — заметила я очевидное.

Но он не спешил уходить.

— Или отправили вниз дожидаться родственников в пластиковом мешке, — от сказанных им слов я потеряла дар речи. Заметив это, рыжий ухмыльнулся. — Расслабься, от сломанной лодыжки еще никто не умирал. Наверное.

Я вздрогнула. Почему-то мне отчетливо представилась эта картина: холодное светлое помещение, запах дезинфицирующих средств, глухой звук закрывающейся дверцы холодильника…

Мороз пробежал по коже, но я быстро пришла в себя.

Чтобы прогнать странное видение пришлось тряхнуть головой.

— Надеюсь на это, — едва слышно пробормотала я, стискивая в руках покрывало.

Парень переступил с ноги на ногу, но почему-то казалось, что эта его неловкость была напускной.

— Ну, раз уж я здесь, а у тебя нет посетителей, хочешь кофе?

Он смело приблизился, будто мы были знакомы уже давно и протянул коричневый стакан с ароматным напитком.

Хотела уже отказаться, но почему бы и нет? Мне и впрямь было одиноко, скучно и ужасно тоскливо. Да и незнакомый парень мне понравился своей непосредственностью. Я насилу заставила себя отвести взгляд от его темно-синей рубашки, верхние пуговицы которой были расстегнуты, и сомкнула пальцы на стакане.

— Мило, что ты принес кофе своему другу.

Он усмехнулся, оглядевшись. Заметил стул, который оставила Кристи и аккуратно придвинул его к койке.

— Ну, еще я хотел купить ему футболку с надписью: “я идиот, который не включает фонарик, лазая по стройке по ночам”, но они закончились, — сев рядом, он закинул ногу на ногу и сделал глоток из своего стакана. — Остался только двойной латте с миндальной пеной. Кстати, я Макс.

— Амелия.

— Амелия, — протянул он. — Красивое имя. И за какие грехи ты здесь? Тоже не признаешь фонарики?

— Что-то типа того. Нападение животного, но это ничего. Скоро меня выпишут.

— Так, и почему ты тут одна?

— Наверное, потому что это одноместная палата.

— Да я не про это. Где родители, братья или сестры, парень? — мне показалось, или на последнем слове Макс сделал акцент? В любом случае он многозначительно посмотрел на меня, ожидая ответа.

— Подруга заходила, а в остальном… Все сложно.

Светло-карие, почти золотистые глаза вспыхнули.

— Сложности я люблю. Из них рождается вызов.

— Может я не так выразилась. Сложности в семье, а на личном фронте все просто, как на белом листе бумаги, — я не хотела этого говорить. Никогда не открывалась людям при первой встрече, но было в этом Максе что-то такое, отчего мне хотелось рассказать ему всё. Будто он был единственным, кто сможет меня понять. Хотя… Тоненький голосок где-то в глубине души шептал, что это не так, но он был таким тихим, что я запросто его проигнорировала.

Даже не заметила, как почти опустошила свой стакан. Сладкий напиток оставлял приятное ореховое послевкусие на языке.

— Знаешь, что самое забавное? — чуть подумав, спросила я.

— Что?

— Это мой любимый кофе из"Форест". Латте с миндальной пеной. Невероятное совпадение.

Кажется, Макс ничуть не удивился.

— Действительно, — подтвердил он, подаваясь вперед. От этого пристального взгляда мне не захотелось закрываться, наоборот, его внимание мне… нравилось. — Я редко там бываю, но сегодня как раз проезжал мимо. Решил, что приходить к Кайлу с пустыми руками было бы неловко. Я и так должен ему ящик пива, о чем он мне напоминает каждый день.

— Ну, может теперь ты будешь бывать там чаще. Со следующей недели я буду там работать.

Мне показалось, что в двери мелькнул знакомый широкоплечий силуэт. Но если Алекс и приходил, то он ушел, так и не войдя ко мне.

— Это меняет дело, Амелия. Но думаю, в следующий раз мы увидимся намного раньше. По крайней мере я сделал для этого всё, что потребовалось.