Приговорён к свободе

Алиссандра Кардаш, 2021

Разве это не странно? То, что свобода, к которой мы так стремимся, нас уничтожает? Три преступника, каждый из которых перешагнул закон, поставил на кон свою жизнь и вступил в Большую Игру, из которой нет выхода. Они будто связаны судьбой – общим кораблём и целью, которую преследуют давным-давно. Только в криминальном мире достаточно одной ошибки, чтобы всё пошло наперекосяк. Так ли нужна им эта свобода, если на другой чаше весов кое-что куда важнее?

Август

Я не знал, как дожить до той минуты, когда мы доберёмся до берега, но всё-таки сумел. Толпа ворвалась на корабль с разрушительной силой, и не успели мы хоть сколько-нибудь передохнуть, море с радостью подхватило фрегат. Гвардию пока почему-то не было видно — наверное, отстали, но меня это нисколько не успокаивало. Чем непонятнее враг, тем сложнее с ним справиться.

Руки до сих пор слабо подрагивали. Да, я пережил стресс, страх, но самым худшим было не это. Получается, что всё зря. Мы не нашли драгоценности. Не выполнили задание.

— Август? — услышал я чей-то голос позади. Даже не мог сказать, чей, и, не поворачиваясь, откликнулся.

— Что делать с Карлом?

— Можете хоть сейчас спустить на лодке. Это и нам на руку сыграет, гвардию отвлечёт. А он не пропадёт, — я постарался улыбнуться, заглянув в глаза связанному парню, которого привели ко мне.

— В воде акулы, — твёрдо произнёс он, но я заметил, как дрожит голос.

— Они здесь везде. Не везти же тебя всю дорогу, — отмахнулся я, пожав плечами.

— Я погибну в воде, — продолжал он.

— Ты чуть не убил Нарциссу, — отрезал я каменным голосом.

— Выбора не было, — он был в панике. Похоже, действительно знал, на что я способен. Неужели слухи добрались и до их команды?

— Выбор есть всегда, — я посмотрел на Аполлона, который стоял рядом, слушая наш разговор. — Спусти рядом с островом. До берега на лодке должен доплыть, это недалеко, — и я снова отвернулся к морю. На сердце будто камень упал, честное слово, и черти скреблись.

Через несколько часов все немного расслабились, кое-кто даже ушёл спать. Цербера отправили отдыхать, когда он убедил всех, что всё в порядке. Карла отпустили, где я сказал. Кажется, с ним всё нормально — по крайней мере, до острова он добрался целым и невредимым.

— Август, — кто-то даже не позвал, а потребовал моего ответа. На меня смотрели яркие голубые глаза Нарциссы. Что же, это ожидаемо. Но рядом с ней стоял Орфей — с забинтованной рукой, бледным лицом и обнадёживающей решимостью во взгляде. Я удивлённо приподнял бровь.

— Я понимаю, о чём ты хочешь поговорить, — сказал через некоторое время, обращаясь к Нарциссе. — Но знаешь, мне сейчас не до этого. Совсем.

— Мы провалили задание. Что теперь будет? — всё же задала другой вопрос девушка, помявшись. Я, покачав головой, вздохнул.

— Сейчас на берегу отпустим бывших заключённых. Нам за это должны заплатить, всё же часть задания выполнена, — я вроде бы легко дёрнул плечом, но было в этом простом жесте что-то опасное, нервное.

— Август, — подал голос Орфей. — Я должен с тобой поговорить, — он был настроен решительно. Меня это немного удивило, но, наверное, разговор был предсказуем. Просто закрыть на всё глаза нельзя.

— Можно потом?

— Это срочно, — сказал Орфей. Что ж, попробовать стоило. Я кивнул на дверь.

Кухня была моим любимым местом на корабле, не считая той части палубы, где я так часто просто стоял, наслаждаясь ветром и ночью, разочаровываясь в других или в самом себе, желая просто побыть самим собой. Побыть кем-то, кем я на самом деле не являлся.

С каждым днём становилось всё труднее. Я просыпался, не в силах вспомнить сон, но от него точно веяло чем-то родным, до боли знакомым. И я даже подозревал, чем именно.

Прошло всего трое суток с тех пор, как Ева выставила меня за порог своего дома. Я этого ждал, даже хотел, но теперь жалел, что так толком и не попрощался. Думал, что мы сможем общаться и дальше, но плохо это себе представлял. И это при таких обстоятельствах? А что, если почти каждая ночь в банде будет такой? Опасной, неповторимой, неясной, рискованной? Что, если однажды я просто не смогу снова открыть глаза, если попадусь гвардейцам и буду казнён в тот же день? Что, если мою жизнь прервёт одна пуля из пистолета, как и случилось с отцом?

Я с разочарованием понял, что тогда больше всего буду жалеть не о неудачах и недосказанностях в Хели, нет. Я буду жалеть о том, что не сумел поговорить с Евой. Даже не попытался объяснить ей свой побег, отречение от собственной дочери. Как объяснить, если я сам не понимаю причин?

— Почему ты освободил меня? — в мои размышления нагло ворвался голос Орфея, пока мы стояли на кухне, подпирая стены.

— Как-то само получилось, — сказал я. Орфей наклонил голову. Сам виноват — не стоило выбирать такой момент для разговора. Понятно же, что я сейчас не в духе. На самом деле его звали Алексеем Романовым, но когда парень оказался в банде, то получил не только прозвище, но и новые документы. Благодаря этому я нашёл его среди десятков других камер и сумел освободить. Честно говоря, я и сам не знал, почему с такой решимостью сделал это, теряя драгоценное время.

— Август, я благодарен тебе за всё, что получил здесь. За освобождение, в конце концов. Взамен я постарался помочь вам, чем смог, — растерянно начал он, не глядя на меня прямо.

— Я так понимаю, сейчас должно быть некое «но»? — такие разговоры не были для меня неожиданными или новыми. Хотя, признаюсь, я думал, что Орфей захочет остаться.

— Август, я хочу вернуться домой. Больше не смогу жить на корабле, помня, что есть и кое-что другое. Гораздо важнее, — он замолчал, но и я не подавал голоса. Тогда Орфей, снова вздохнув, продолжил. — Я знаю, как ты поступаешь с предателями. Знаю, что я сам стал таким, когда сбежал. Но и ты знаешь, что ни за что не расскажу никому о вас, даже если это будет стоить мне жизни. Я ценю каждого участника Хели, я…

— Достаточно, — оборвал его я. Орфей испуганно притих. — Иди хоть на все четыре стороны, — парень удивлённо часто заморгал. Как мальчишка, право!

— Ты меня отпускаешь? — спросил он, не веря.

— Ты правильно подметил: я знаю, что ты нас не выдашь. Рассчитываю на то, что поможешь нам, если понадобится — знаю, что ты теперь в гвардии. Конечно, это с твоей стороны подло, но у каждого свой путь. Сегодня ты доказал свою преданность, несмотря на побег.

— Конечно, я помогу, если смогу быть полезен. Но не думаешь же ты, что меня оставили в гвардии после того убийства, а тем более — после побега из тюрьмы? А на фоне всего этого поблекло ещё кое-что — мне должны ампутировать ногу. Правда, не знаю, как это провернуть, учитывая то, что я теперь в бегах…

— О каком убийстве ты говоришь? — нахмурился я.

— Киллеры, которых вы подослали. Один ранен, второй убит, — сказал Орфей, чем удивил меня. Наверное, это отразилось на моём лице, потому что он был поражён куда больше. — Вы не присылали киллеров?

— Я знаю только об Анне, но это было давно, меня тогда даже на корабле не было. С тех пор — нет. Мы никого не присылали, — терпеливо разъяснил я. И конечно, это было правдой. Я и поступок Дриады насчёт Анны не совсем понимал, за что отчитал её ещё раз. Конечно, предатели должны быть наказаны, я помню, но почему-то никогда не включал Орфея в этот список. Он просто устал, я хорошо понимал парня. Наверное, поэтому и общался спокойно. Не так, как с любым другим человеком, предавшим меня и мою команду. Чёрт возьми, из-за всех этих событий из головы совсем вылетело, что Орфея мы освободили из колонии строгого режима… Не просто так же он там оказался!

— Я не понимаю… — протянул Орфей. — Ночью у моей квартиры напали на Хельгу, я бросился её защищать… — попутно он объяснил, кто такая Хельга, что не могло не радовать. Я, знаете ли, не в курсе его личной жизни. — Один парень умер почти сразу, второго спасли, его я ранил в плечо. Свидетелей не было, так что меня признали виновным и вынесли приговор. Четырнадцать лет строгого режима.

— Сколько? — встрепенулся я. — Это же просто превышение самообороны! Они что, не знают, что эти люди тебя преследовали и пытались убить? У них оружия не было? Или фотографии какой-нибудь в кармане, не знаю…

— У них не нашли оружия, хотя я точно знаю, что оно было. Киллеры в нас стреляли, Август. Но гвардейцы ничего не нашли, — его лицо совсем посерьёзнело, а взгляд помутнел. — Я думал, что это ваших рук дело. Думал, что только вы способны такое провернуть.

— Как видишь, нет, — я развёл руками. — Ладно, с этим ясно. Попробую разобраться. Что за ампутация ноги?

— У меня опухоль, — Орфей совсем поник. — Нужна срочная ампутация. Только не знаю, что сейчас делать… Уже сегодня меня объявят в розыск, это точно.

— У меня есть знакомый хирург, — неожиданно даже для самого себя сказал я. — Он принимает кого угодно, — я усмехнулся, вспомнив, как он зашивал мне рану, когда плакаты с моим лицом висели даже на самой больнице. Орфей молчал, ожидая моих дальнейших слов. — Я могу помочь, — закончил я, закатив глаза. Парень глядел на меня с восторгом, смешанным с подозрением. — И документы новые тебе сделаю, это не проблема.

— Почему? — вполне ожидаемо спросил он.

— Мы одна команда. Ты со мной с самого начала, Орфей. И я надеюсь, что до конца, — я протянул ему руку. Орфей улыбнулся и протянул в ответ свою.