Клоуны. Последнее шоу

Алмаз Браев

Демократия – это не то, что вы себе придумали, невежды. Демократия, современная уж точно, – это использование толпы, ее эмоций, эгоизма, самолюбия в нужную сторону. Эта демократия лишает вас элиты, взамен дает вам безделушки, точь-в-точь как давали индейцам белые люди. Вы, так называемые пацифисты, я обращаюсь к вам, ибо с платной агентурой плебеев спорить бесполезно, но с вами пока можно. Вы задавите, затравите меня своим числом, к примеру. Завтра задавят, затравят вас другие бандерлоги.

Глава 9

Обращение к большинству

Почему один из нобилей конфликтует со всей элитой. Потому что ему нет лучшего места. Он не достигает своей цели, в данном случае не получает чего достоин. Это он так думает, что достоин. У элиты есть своя родня и интересы. Перед каждым революционером толпа в виде стариков или просто старших по возрасту. Но не может этот выскочка побороть в одиночку всю условную знать. Самое большое это заинтересовать, увлечь единомышленников. Заговоры с целью захвата власти как банальная возможность перевернуть неформальные законы наследования сопровождали человечество, во всяком случае все традиционные общины — народы всю докапиталистическую эпоху. (Даже в постиндустриальную стадию неофиты до сих пор приближают к себе людей не по талантам, а по амбициям и алчности. Ты поможешь мне — я помогу тебе). Как правило, помощников бывает не так много, они составляют мизер из всей элитной совокупности. Когда дворцовый переворот невозможен. Попыток было много и большинство неудачные. Из подобных попыток можно выделить заговор Кателины в Древнем Риме — в виде самого яркого примера.

Раз мы начали разговор с древности, были попытки повернуть колесо истории через возращение к первобытной демократии через магистратуру народного трибуна типа братьев Гракхов. Нам интересно только одно: где, когда и зачем произошло обращение самого слабого представителя знати, другими словами самого бедного и «младшего» из нобилей к толпе. Не к подобным же неудачникам из аристократической среды, а именно к народу. Когда и почему интересы бунтаря могли совпасть с интересами крестьян? Когда народная власть из выдающихся представителей знати превратилась во власть теперь самых безродных, но выдающихся плебеев (то есть мы говорим о социализме. Мы все время имеем в виду крах СССР в 1991). Когда и отчего это началось. Когда апелляция младших братьев — самых талантливых в аристократических семьях обернулась боком. Не всегда сразу, а через время: когда уловные римские плебеи или шедшие им на смену европейские крестьяне — в любом виде, в виде «диктующих» пролетариев — это самый последний пример оборачивалась личной трагедией революционеров, их семей и народы возвращались, деградировали, чем ставили государства, созданные многими поколениями аристократии, перед пропастью.

Эволюция вспять или эволюция фарса.

Я уже приводил пример, как поступают все восставшие горожане, крестьяне, когда побеждают систему. Обычно это заканчивается проникновением в подвалы и господские кладовые с переодеванием в дорогие платья и недельной гульбой. Любое подобное восстание можно просто наблюдать, бунтарей не трогать. Не вмешиваться с целью наказания обезумевшей черни. Надо просто подождать, выждать момент и войти в подобный город или любое другое селение. Всю крестьянскую элиту, всех вожаков можно найти в одном месте, в одном зале среди груды посуды с вином, валяющихся на полу в луже собственных выделений. Это есть чистое крестьянское восстание. Обычно толпа без нобиля не идет дальше известной деревни, остается на месте, обороняется, защищается.

Никколо Макиавелли и Флорентийская республика.

От подобного бардака во Флоренции устал итальянский мудрец Никколо Макиавелли. Население само устало от бесконечной распри и разборок группировок друг с другом. Никколо Макиавелли написал целый труд «Государь» для герцога Медичи. Помните письмо кривичей к варягам из «Повести временных лет»: «Земля наша обильна, а порядка в ней нет. Приходите и владейте нами.» Точно такое же письмо написал Макиавелли герцогу Медичи. А кроме, описал тот бардак во Флорентийской республике, что поддерживали сами горожане своей «гражданской» активностью. Во втором своем труде «История Флоренции» он показал весь ужас буржуазной демократии. Поэтому передовые и прозорливые нобили Флоренции ждали Медичи как бога.

Если революционер обращается к условной буржуазии, он должен знать о своей участи. Толпа совершенно не поймет, что он хочет. Каждый в толпе понимает только свои интересы (до сих пор). И кто сказал, что он также не хочет получить вне очереди и необязательно дом или просто праздничные башмаки (отца в наследство). Главное — это совпадение интересов. Никогда аристократ, он же выскочка даже с самыми гуманистическими целями не получил бы их руки и ноги (но не души). Чтобы безродные плебеи помогли ему побить правящий клан. Если у толпы не было бы нужды, они бы его не поняли. Обычно речь всегда шла о земле, как главной ценности человечества (до времени тотальной рыночной экономики. Сегодня, когда большинство составляет средней класс, все понимают революционера только в виде олигарха, а посулы только в виде денег. Каждый либерал обещает толпе благоденствие. Поэтому у коммунистов ортодоксов, фарисеев и лицемеров здесь нет шансов).

Каждый популист всегда обещал людям деньги. Ну что ж, чтобы привлечь граждан на свою сторону, все аристократы не брезговали подкупом. Но подкуп и обещание наделов — это всегда разовая акция. Восстание всех плебеев (условных плебеев конечно, а под плебеями мы понимаем низшие страты общества) также относилось к разряду чрезвычайных происшествий. Они случались раз в тридцать лет (и более). Это минимум. Все зависело от искусства правления данной элиты. Но вот идейные интеллигенты Новейшего времени давали фору одиночкам прошлого. Они обещали этом ограниченному, меркантильному, крайне близорукому большинству богатство.

Но прежде они обещали равенство. Демократические свободы, гражданство всякое, это было главной темой новых кандидатов в элиту. Но прежде бунт буржуазии также начинается с недовольства нижнего этажа, из трущоб и уличного тупика. Всегда! Недовольные своим положением и крайне амбициозные провинциалы сегодня могут быть националистами из первого городского поколения, то есть первыми горожанами.

А вы знаете, почему Игнатий Гриневицкий бросил бомбу под ноги Александра II? Никто до сих пор не мог этого объяснить. Получивший образование, Игнатий был вероятным кандидатом в новую служилую элиту. Но он был в самом хвосте очереди и не хотел ждать (я так думаю, или, быть может ошибаюсь). Игнатий не хотел набирать сорокалетний стаж, как отец Ленина набирать для очередного повышения ранга после поправок в Табеле о рангах. Кто из современной молодежи хочет вкалывать сорок лет, чтобы стать олигархом? Никто. О, это волшебная вера (протестантов) в удачу. «Когда-нибудь тебе повезет») Эта была символическая бомба. Она сигнализировала о завершении терпения народников. Кратко: народники обратились к крестьянству, долго обращались — проснись народ! Быдло их не поняло. Что они получили от народников? На каком языке они говорили им? Ничего. У русских крестьян не было чувства собственности, и как производной от этого — веры в удачу.

Можно ли народников отнести к элите? Бесспорно. Народники — это революционная интеллигенция. Более того, их идейных последователей — марксистов потомки крепостных сначала поймут, пойдут за ними (а затем расстреляют соратников Ленина как «троцкистов». В России интеллигенцию не любят уже лет сто. Поэтому эта интеллигенция вечно ноет, вечно стонет и брюзжит о какой то свободе, о каких то там гражданских правах. Если народу эти права не нужны. Зачем лезть в душу?)

Итак, нужно ли обращаться к большинству?

Всем кажется, что само собой. Лет триста все революционеры проповедовали равенство. Любой современный демагог и популист будет обещать электорату блага, сулить каждой одинокой женщине — мужика, а всем мужикам — водку. Вся политическая парадигма строится на заигрывании с самым мелким, ничтожным человечком, чтобы обмануть затем миллионы подобной мелочи. Альтернативы демократии нет. Кто больше всех врет и лицемерит, тот и великий либерал — демократ, крикливый, истеричный шоумен российских токшоу.

Альтернативы демократии нет?

Этот вопрос нельзя раскрыть одной главой. Собственно, этого здесь и не требуется. Я стараюсь объяснить, зачем революционер обращается к толпе, которая готова его съесть.