Дельфины

Альберто Васкес-Фигероа (2024)

В захватывающем романе Альберто Васкеса-Фигероа, признанного мастера приключенческой прозы, оживают самые яркие и опасные краски Средиземноморья. История разворачивается среди лазурных вод и роскошных яхт. Средиземное море становится ареной загадочных событий. Начавшись с таинственного убийства под водой дайвера. Полицейское расследование вскоре принимает неожиданный оборот, когда всплывают свидетельства необъяснимой агрессии дельфинов. Раскрытие этой тайны увлекает читателя в мир яхт, курортных пейзажей, тайн морских глубин и наркомафии. На фоне интриг роман предлагает не только динамичный сюжет, но и размышления о тонкой грани между человеком и природой. Какую роль играют люди в изменении поведения морских существ? И какие секреты хранит бескрайняя синь Средиземного моря? Эта книга обещает стать незабываемым путешествием по волнам интриги, опасностей и неожиданных открытий.

Глава 5.

Не нужно было быть великим психологом, чтобы понять, что инспектор Фонсека покидал дом Лоренцев озадаченным, раздраженным и почти обиженным из-за того, как с ним обошлись за его"дерзость"в подозрениях против"бедных дельфинов". Он был близок к тому, чтобы отказаться от приглашения Сезара Брухаса выпить бокал в"Тито"в последней попытке найти"общую связь", которая могла бы прояснить всё более необъяснимые смерти.

— Я всё ещё считаю, что поведение той яхты подозрительно, — отметила англичанка Мириам Коллингвуд, когда они направлялись по морской набережной и приближались к спортивным причалам. — Почему они уходят, как только видят нас?

— Возможно, они не любят любопытных, — ответил инспектор, доставая из кармана лист бумаги и передавая его Сезару Брухасу, сидящему рядом. — Это отчёт о"Гуайкайпуро", — пояснил он. — Имя принадлежит венесуэльскому вождю, который боролся с конкистадорами, — добавил, извиняясь. — Я проверил это в энциклопедии.

Тот взял бумагу, зажёг крохотную лампочку над своей головой и начал читать вслух:

–"Гуайкайпуро", судно под панамским флагом. Владелец — Ромуло Карденаль. — Он сделал короткую паузу. — Ромуло Карденаль, венесуэльский скотовод, родился в Баринасе 8 мая 1947 года, последний потомок влиятельной и старинной льяносской семьи. Не имеет судимостей или политической принадлежности. Считается человеком, не вызывающим подозрений, хотя и несколько эксцентричным. Увлечения: азартные игры, алкоголь и женщины сомнительной репутации…

— Последнее значит, что они больше"репутации", чем сомнительные, — уточнил полицейский. — И я не думаю, что венесуэльский миллионер,"свободный от подозрений", как утверждает Интерпол, имеет отношение к этим смертям.

— А что такой человек делает на Мальорке?

— Туризм. Каждое утро он отплывает из Пальмы, обходит побережье, останавливается здесь и там, а вечером возвращается в порт.

— Зачем?

— Что"зачем"?

— Зачем человек с лодкой, который мог бы спокойно остановиться в любой бухте, утруждает себя возвращением в порт каждую ночь?

— Виновато казино, — просто объяснил тот. — Он теряет миллионы за рулеткой.

— У него так много денег?

— Ещё больше.

Ромуло Карденаль, по всей видимости, действительно обладал"ещё большими деньгами", судя по его невозмутимости, с которой он ставил фишки на десять первых номеров рулетки, и абсолютному равнодушию к тому, что капризный шарик неизменно останавливался на большом числе.

Он был коренастым мужчиной с оливковой кожей и тёмными глазами, аккуратными усиками и редкими гладкими волосами, которые напоминали о его близком индейском предке. Его большие руки были украшены дорогими кольцами, а на шее висела массивная золотая цепь, с которой, почти вызывающе, свисал подлинный испанский дублон, возможно, бесценной стоимости.

Но из всего, что демонстрировал Ромуло Карденаль с непостижимой наглостью, включая самые дорогие часы на рынке, самым впечатляющим, без сомнения, была удивительная женщина с зелеными глазами, удлиненным лицом, выступающими скулами, черными как смоль волосами, телом газели и отсутствующим взглядом. Она лениво развалилась на соседнем сиденье.

Лайла Гутроу, однако, играла очень мало, и было очевидно, что делала это скорее от скуки, чем из подлинного увлечения, беспрерывно куря короткие сигары размером с сигарету и равнодушно изучая тех, кто подходил к удаленному столу в полуприватном салоне. Их поражала сама мысль о том, что существуют люди, способные так демонстративно выставлять свое богатство напоказ.

Сезар Брухас мысленно подсчитал, что за каких-то десять минут этот грубый мужчина с глубокими глазами проиграл более пяти миллионов песет, и задался вопросом, какую же невероятную сумму должна представлять его fortuna, чтобы позволять себе такие траты не только за одну ночь, но и за множество подобных ночей.

— Тридцать, черное, чет и проходит.

Это было похоже на насмешку, как будто удача наслаждалась тем, что демонстрировала: она принадлежит только своему капризу, и даже тот, кто, казалось, имеет все, не способен ей управлять.

— Та что ж это такое?!

— Извините, сеньор! Могу ли я привлечь ваше внимание на минуту?

Руки замерли над кучей фишек, и темное лицо поднялось, чтобы посмотреть на того, кто осмелился его прервать.

— Что вам угодно? — вежливо спросил он.

— Мой брат погиб в среду в результате несчастного случая во время погружения, и я точно знаю, что незадолго до этого ваша яхта была пришвартована неподалеку, — сказал Сезар Брухас, чувствуя себя неловко под вниманием всех присутствующих. — Могли бы вы сказать, заметили ли вы что-то необычное?

Венесуэлец озадаченно посмотрел на него и, казалось, попытался что-то вспомнить.

— Необычное? — повторил он. — Если я не ошибаюсь, в среду море было спокойно, и даже ветра не было. Можете объяснить подробнее?

— Вы случайно не видели дельфинов, чье поведение показалось вам странным?

— Дельфинов…? — выражение лица Ромуло Карденаля ясно дало понять, что это один из самых абсурдных вопросов, которые ему задавали в жизни. — Последние дни мы видели много дельфинов, — наконец признал он, протягивая крупную фишку крупье, чтобы тот повторил его ставку. — Но это были всего лишь безобидные дельфины.

Он покачал головой, как бы отметая глупую мысль.

— Надеюсь, вам не пришло в голову, что дельфины как-то связаны с несчастным случаем вашего брата? — заключил он.

— Один рыбак утверждает, что в последнее время они ведут себя странно, — робко ответил Сезар.

— Что бы ни говорили, забудьте о дельфинах, — резко отрезал другой, давая понять, что разговор окончен, и снова обратил внимание на шарик, кружащийся в рулеточном цилиндре с красными и черными номерами. — Они всегда были абсолютно безобидными.

— Двадцать шесть, черное, чет и проходит.

— Без шансов! Все на двойку и восьмерку.

— Прости, дорогой… — голос Лайлы Гутроу был глубоким, манящим и соблазнительным, но при этом достаточно сдержанным, как у идеальной профессионалки, которая всегда знает, как себя вести. — Но именно в тот день произошло нечто странное с дельфинами.

Она подняла лицо, чтобы напрямую обратиться к Сезару Брухасу.

— Я наблюдала за ними, и вдруг один совсем маленький выплыл прямо перед носом.

Она сделала жест, показывая свое бессилие.

— Мы задели его, он остался там, наполовину оглушенный, и другие сразу окружили его.

— Ты мне этого не рассказывала, — удивился Ромуло Карденаль.

— Ты спал, а потом я забыла, — удивительная девушка пожала плечами, как бы закрывая тему. — На самом деле это не имело большого значения. Не думаю, что мы его убили.

Ромуло Карденал сделал значительный жест своему спутнику, и в его голосе прозвучала явная нетерпеливость, когда он указал:

— Вы уже слышали сеньориту. Это всё, что мы можем вам сказать.

— Спасибо! Возможно, это хоть чем-то поможет…

Но это мало чем помогло, хотя на следующий день, когда Сезар Брухас рассказал об этом Клаудии Лоренц, та признала, что у дельфинов действительно невероятная память и они способны даже мстить тем, кто причинил им вред.

— В середине прошлого века, — сказала она, — у кораблей были серьёзные проблемы при пересечении рифов Кораллового моря на пути к Австралии. Они часто садились на мель в этой одинокой, изолированной и опасной зоне…

Они сидели на краю бассейна, в котором резвились Том и Джерри, время от времени высовывая головы, словно"улыбаясь", или подплывая, чтобы им почесали спину.

— Но однажды один смышлёный капитан клипера решил следовать за дельфином, плывущим перед носом его корабля, уверенный, что тот будет держаться глубоких вод. — Она улыбнулась, как бы самой себе. — Когда он добрался до Сиднея, он рассказал об этом. С тех пор многие суда начали следовать за дельфином, который всегда ждал их у входа в рифы, чтобы провести их безопасно на другую сторону. Ему платили сардинами.

— Любопытная история!

— Но на этом всё не закончилось… — уточнила она. — Однажды пьяный пассажир развлёкся, стреляя в бедное животное, которое тут же исчезло, оставив за собой след крови.

— Оооуу…

— Команда хотела линчевать пьяницу, но в течение года дельфин так и не появился, из-за чего ещё одно судно потерпело крушение.

Она на мгновение замолчала, поглаживая голову Джерри, который положил её на её колени, как ласковый ребёнок, ищущий утешения у матери. Наконец, она добавила:

— Когда дельфин всё же вернулся, он снова начал безопасно проводить корабли, пока однажды не появился тот, с которого в него стреляли. Он привёл его прямо к мелководью, где судно село на мель и было потеряно навсегда.

— Не могу в это поверить, — возразил Сезар. — Это всё морские байки.

— Но это правда… — Тон её голоса не допускал возражений. — Это записано во всех книгах по истории мореплавания, а в некоторых портах Тихого океана до сих пор стоят статуи, воздвигнутые в его честь. Он продолжал проводить корабли без единой аварии, пока не умер от старости.

— Ты хочешь сказать, что, возможно, дельфины из этой зоны пытаются отомстить за вред, причинённый яхтой одному из их детёнышей?

— Не совсем, но это возможно. Однажды какой-то хулиган дал Тому пластиковую сардину, которую используют для рыбалки. Когда он вернулся через месяц, Том так умело хлопнул по воде, что облил его с ног до головы.

— Ты действительно думаешь, что они рассуждают?

Клаудия утвердительно кивнула.

— Они рассуждают, общаются друг с другом и обладают тонким чувством юмора, — заметила она. — Когда я одна и загораю нагишом, они ничего не делают. Но если замечают, что кто-то приближается, они умудряются украсть мой купальник, чтобы меня смутить. — Она весело рассмеялась. — А если я прыгаю в воду, они подплывают сзади и выбрасывают меня наружу… Они просто хулиганы!

— Мне бы хотелось это увидеть.

Она заметно покраснела.

— Они как большие дети; самые очаровательные существа на планете, и поэтому мне так сложно поверить, что их обвиняют в причинении вреда. — Она сделала небольшую паузу и добавила: — Ты знаешь Кабреру?

— Я часто там нырял.

— Есть бухта, на юго-западе, куда они обычно приплывают в это время года. Я обожаю купаться с ними и наблюдать, как они ведут себя в полной свободе.

— Ты бы рискнула сделать это сейчас, с учетом всего, что говорят?

— Конечно! Это не более чем нелепые выдумки, на которые только дурак обратит хоть малейшее внимание.

— Пойдем завтра?

— Почему бы нет?

— Нам нужно будет отплыть чуть ли не на рассвете.

Она уверенно кивнула:

— Я буду ждать тебя в шесть.