Лишний

Альбина Сухитченко, 2023

Восьмилетний Андрюша давно не верит в чудеса, но в нём всё еще живёт ребёнок, который любит школьные маскарады, костюмы и подыгрывать взрослым. Всё меняется, когда в ночь перед новогодней ёлкой Андрюша неожиданно становится помощником Деда Мороза и перед ним встаёт выбор: чудо или справедливость?

— Мам! Снег! Его много! Снег! — почти кричал Андрюша, сидя на подоконнике.

В его голосе не было того восторга, который испытывает восьмилетний ребёнок, глядя на кружащие в воздухе декабрьские пушистые снежинки. А снежинки ведь и правда кружили. Они очень лихо, долго и нетерпеливо ложились на землю, хаотично водили хороводы вокруг столбов и облысевших деревьев, превращая хмурый декабрь во что-то волшебное. За окном кружило новогоднее настроение, но у Андрюши нескончаемая метель вызывала лишь одно: отчаяние.

Ещё пару часов назад мальчик бегал из угла в угол и репетировал речь Портоса. Андрюша выбрал роль мушкетёра для предстоящей новогодней ёлки, не потому что очень любил историю про Д’Артаньяна и его товарищей, просто так распорядилась судьба. А если быть точнее: соседка баба Маша, которая ещё летом притащила Авдеевым пыльную вельветовую шляпу с огромным пером на макушке и детские ботфорты с широким голенищем. Мама Таня к декабрю где-то отыскала бархатный плащ, даже вышила на нем мальтийский белый крест, а папа Толя в перерывах между торговлей помидорами на рынке, вырезал из дерева сыну бутафорскую шпагу. Сапоги были хоть и детские, но сильно больше Андрюшиной ноги, но Андрюшу это не смущало. Он громко скакал из одного угла комнаты в другой, цокая каблуками, и выразительно приговаривал:

“Я сегодня — мушкетёр: настоящий — не актёр!..”

Школьная новогодняя ёлка завтра. Костюм собран, стихотворение, написанное Ольгой Степановной, выучено от и до. Мама Таня и папа Толя вымотаны и чем-то озадачены. Ну хотя бы стихотворение про мушкетёра они услышат завтра в последний раз. Оно уже каждому приходит во сне.

— Мам, а подарки будут?

— Будут, Андрюша, будут… — почти шёпотом реагировала на вопросы ребёнка мать и нервно посматривала на часы.

Мама Таня — а во взрослом мире Татьяна Александровна — в родительском комитете отвечала за финансы. И за подарочные пакеты с конфетами к новогоднему празднику. Обычно она занималась подарками, пока сын был в школе. Но годовые отчёты на работе, машина, которую муж так невовремя отогнал в ремонт, мальтийский крест на плаще и метель за окном делали как будто всё возможное, чтобы дети третьего “Б” перестали верить в новогоднее чудо.

— Наверное, Дед Мороз уже выкладывает яркие пакетики под нашу ёлку в спортзале, — вслух мечтал Андрюша, не подозревая, что успех Деда Мороза зависит от его мамы. — А вдруг охранник Геннадий не пустит Дедушку Мороза в спортзал, что тогда будет, мам?

Мать пропустила вопрос мимо ушей. Она только тревожно смотрела на громко-тикающие часы и то и дело крутила телефонный циферблат. Пятнадцать тридцать. Шестнадцать тридцать. Восемнадцать часов. Коробки с конфетами и пакетами едут из районного центра уже почти сутки. Телефонная линия занята, занята, и занята.

— Посёлок встал в длиннющую пробку, — спокойно проговорил отец, стряхивая с меховой шапки блестящий снег. — По радио сказали, половина области стоит, ну и погодка!

— А Дед Мороз тоже в пробке? Это значит, я просто так учил стишок? А ёлка как же? А подарки наши где?

Андрюша надул губы и отвернулся к окну, скрывая слезинки, уже планирующие побег из обиженных детских глазок.

— Мам, снег! Его много!

Татьяна, сморщив лоб от беспомощности, смотрела на мужа, пока тот очень неуклюже вылазил из мокрых ватных штанов, в которых целый день вычищал снег вокруг дома. Андрюша тихо-тихо сопел на подоконнике, а в перерывах повторял:

“Я — сегодня мушкетёр…”

Кукушка на часах прокуковала десять. В дверь резко и громко постучали. Никогда не знаешь, как и когда в твой дом проникнет волшебство. С первой декабрьской вьюгой, в красном бархатном мешке, или в неприметных картонных коробках.

Замученные мужики, совсем не гномы, не олени и даже не зайчики с лисичками, молча заставили авдеевскую кухню странными, немного мятыми, ящиками и так же тихо удалились прочь.

— Мам, что происходит? — недоумевая спросил Андрюша.

— Ну что ж, сынок, пришло время рассказать тебе один маленький секрет… — выдохнула Татьяна.

Андрюша присел рядом с родителями, робко осмотрелся — не осталось ли мужиков в комбинезонах в стенах дома, и по-мушкетерски произнес:

— Я готов!

— Ты же сам знаешь, что Дед Мороз застрял в пробке, он ничего не успевает! — начал отец.

— Но мы с папой — его тайные помощники! — подхватила мать.

— Постойте, а как же Снеговик, Снегурочка…

— Снеговик и Снегурочка не справляются, без нашей помощи твои одноклассники не получат своих подарков!

— Никто-никто?

— Никто-никто!

— Я в деле! — неожиданно-звонко вскрикнул Андрюша и натянул повыше пижамные штаны с покемонами.

“Наконец-то они решили мне всё рассказать. Два года подряд я видел, как мама собирает деньги на подарки, слышал, как общается с Ольгой Степановной по поводу конфет. Папа в том году очень громко пыхтел, когда мама заставляла его принимать в этом участие. Думали, я не замечаю. Наивные всё-таки эти взрослые. Это что же, я теперь тоже взрослый, получается?”

Кухня быстро превратилась в празднично-упаковочный цех. Папа открывал коробки и выставлял их в порядке, утверждённом мамой. Мама проходила от ящика к ящику, брала из каждого по конфете и кидала в голубой пакет со снежинками. Потом передавала пакет Андрюше, который отвечал за шоколадные яйца и мандарины. И так по кругу. Пока все двадцать четыре пакета не были укомплектованы. Папа Толя заботливо завязывал бантики из синих ленточек на глянцевых подарочных пакетах, когда Андрюша вдруг вскочил и юлой закружился по комнате!

Конец ознакомительного фрагмента.