Генеральный дьявол

Аля Алая (2024)

— Полюбуйся во сколько ты мне обошлась, — на стол передо мной летит веер документов с многомиллионными убытками компании.Хочется проорать в который раз, что это не моя вина, но Кайсаров не услышит. Он все решил. И я просто молчу, склонив голову и ожидая своей участи. Ненавижу его и боюсь.– Получишь от десяти лет, Майя.Меня окатывает удушливой волной ужаса, я не заслужила.Кайсаров долго молчит, а потом равнодушно роняет:– Но ты можешь выбрать. Есть еще золотая клетка, Майя, моя клетка. Десять лет в роли послушной куклы без права голоса. Жены.– Жены?– Да.– Тогда у меня будет одно условие.– Ты не можешь ставить мне условия.– Могу! Или я выберу тюрьму.– И какое? — он оборачивается, в глазах вспыхивает любопытство.– У нас не будет детей. Никогда.

Глава 5

Инга хлопнула дверью, оставляя меня одну. Внутри всю колотило от напряжения.

Сука, вот она кто. Нет у меня приличных слов для бывшей жены Тимура Робертовича.

Как он вообще с ней жил?

Возвращаюсь обратно за столик, где Кайсаров скучает.

Он рассеянно смотрит перед собой. Не замечает меня, пока не сажусь напротив.

— Я долго?

— Нет… но с бывшим другом перекинуться парой слов успел.

Вижу по Кайсарову, что настроение его окончательно испорчено.

Роман с Ингой поднимаются из-за столика и направляются на выход, мне достается финальный презрительный взгляд от бывшей жены Кайсарова.

Тимур Робертович в их сторону даже не посмотрел. Я тоже отвернулась.

Кошмарная парочка, надеюсь они когда-нибудь получат по заслугам за все, что творят.

— А ты читала последнюю статью обо мне? — вдруг спрашивает он.

— Мммм, да, — неловко улыбаюсь. Был ли в этого городе человек, который ее вообще не читал?

— И что думаешь?

Смотрю в нетронутую тарелку с гребешками. Тяжелый взгляд Кайсарова выдержать не могу.

— Ваша жизнь, имеете права делать, что хотите, — отвечаю обтекаемо.

— Опять на вы? — он усмехается. — И это не ответ. Что ты думаешь на самом деле?

— Мне жаль, что после развода вы разочарованы в женщинах, — отвечаю после некоторых раздумий.

— Тебе меня жаль? — мужчина хмыкает, — Не стоит, Майя, не стоит.

Между нами повисает молчание.

— Я могу спросить? — решаюсь узнать о важном.

— Да, давай.

— Почему вы не хотите детей?

— Дети должны расти в любви, — высекает он ледяным тоном, — меня она не интересует.

— Вот как? — Разочарованно охаю.

— Деньги и работа, вот все, что мне интересно. Остальное просто фон, — он вздыхает, сжимая переносицу. Слегка отклоняется на стуле, — ты не против, если мы уедем? Хочу убраться отсюда и спокойно отдохнуть.

— Да, конечно, — с готовностью киваю.

Сейчас Кайсаров открылся мне с новой стороны и она мне совсем не нравится. Да, все мы обжигаемся. Кого-то бросают, кого-то просто не замечают годами, у некоторых любимые даже умирают.

Боль — это часть жизни.

Со временем она утихает и нет ничего плохого в том, чтобы попробовать снова.

Кайсаров же слишком категоричен.

На парковке Тимур Робертович открывает для меня пассажирское сиденье:

— Я отпустил водителя, не хочу больше видеть сегодня лишних людей.

— Я могу уехать на такси.

— Нет, садись, — он помогает мне забраться внутрь и захлопывает дверь.

Когда мы отъезжаем, называю свой адрес. Однако машина проезжает всего одну улицу и въезжает на охраняемую территорию фешенебельной высотки.

— Где мы? — с тревогой смотрю через ветровое стекло на освещенную дверь подъезда.

— Майя, — Кайсаров разворачивается ко мне, — я хочу сделать тебе предложение.

— Какое? — я уже все прекрасно понимаю, но все равно спрашиваю.

— Ты красивая женщина, я богатый мужчина.

Качаю головой в разные стороны не в силах на Тимура Робертовича смотреть.

Черт, зачем он так со мной?

Разве я похожа на такую?

— Щедрый, Майя. У меня нет ни времени, ни желания прыгать вокруг тебя.

— И не надо, — пальцы впиваются в сумочку на коленях до побелевших костяшек.

— Содержание миллион в месяц. Ты делаешь мне приятно в постели, начинаешь ухаживать за собой как положено и не ебешь больше мозг своими играми.

Похоже, все то хорошее, что я нашла в Кайсарове — существовало лишь в моей голове.

Вот дурочка.

Он именно такой, каким его описали в той статье. Да сам во всем признался.

Его не интересуют нормальные отношения, семья и дети.

Он не способен любить.

Все, что он хочет — это покупать себе кукол, которые будут делать что и как он хочет. Он не нужен мне со своим предложением, он не нужен Нине и ее ребенку.

Мы обе как-нибудь без его денег обойдемся!

— Мне это не интересно, — тянусь к ремню безопасности и отстегиваю его. Дергаю за ручку двери, но та оказывается закрытой, — выпустите меня пожалуйста.

— Как с тобой сложно, — Кайсаров хватает меня за руку и дергает на себя. Сминает мои губы жестким поцелуем, не позволяя больше возмущаться. Игнорирует удары кулаком в грудь, — сладкая, пиздец, — его нос скользит по моей шее, зубы нетерпеливо чиркают по мочке уха, — сколько, Маяй? Лям триста? Пусть будет полтора.

— Немедленно отпустите! — во мне начинает клокотать ярость. Ублюдок. Да что он ко мне прицепился?

Руки Кайсарова перестают меня держать и я забиваюсь на сиденье у двери. Он шумно дышит через ноздри, сверлит меня злым голодным взглядом.

— Я всегда получаю то, что хочу, Майя, — голос мужчины отливает металлом.

— Не в этот раз, Тимур Робертович. Вы сами в интервью заявили, что интересуетесь исключительно проститутками. Вот к ним и катитесь.

— Сука.

— Открой дверь! — ударяю в нее локтем.

Центральный замок щелкает и я вываливаюсь из машины. Без оглядки убегаю прочь через охранный пост, едва не падая на высоких каблуках.

Завтра же напишу заявление на увольнение. Компания Кайсарова не единственная в городе, где нужны бухгалтера. На первое время перебьюсь подработкой. Вроде наклевывается еще одна фирмочка.

— Черт! — стираю со щек слезы и оглядываюсь по сторонам. Он предупредил, что получается все, что хочет. Чем это может мне грозить? Он же не может меня заставить?

А если узнает про беременность Нины, что с ней будет страшно подумать.

Чтобы успокоиться иду пару улиц пешком, потом вызываю такси. По дороге в машине тщательно вытираю растекшуюся по лицу тушь и припудриваю лицо. Не хватало только, чтобы Нина стала меня расспрашивать.

В мыслях постоянно повторяю:

«Майя, спокойно»

«Майя, спокойно!»

«Майя, спокойно, твою мать!!!»

Но мне неспокойно.

Слишком много произошло за этот вечер — угрозы Инги, угрозы Кайсарова. Хорошо хоть Роману Дементьеву на меня плевать было.

Как я так вляпалась?

Дома тихонько сбрасываю туфли в темной прихожей. Света в квартире нет, так что Нина спит. На кухне обнаруживаю на столе ужин с запиской «тебе я сделала нормальный»

На столе тарелка с паровой котлетой и салат из помидоров. Рядом вишневый компот. Все еще теплое, но аппетита нет.

Принимаю горячий душ и заворачиваюсь в махровый халат. В кухне завариваю себе успокоительный чай с ромашкой. Из верхнего ящика в пожелтевшем кухонном гарнитуре вынимаю мятую пачку сигарет.

Нина покуривала и думала я не знаю.

Наивная…

Теперь точно не курит. В пачке как было три штуки, так и осталось.

Включаю вытяжку над плитой и пытаюсь потихоньку затянуться. Где-то я прочитала, что курение успокаивает нервы. Мне сейчас как раз надо.

— Куришь? — растрепанная, в пижаме со спанчбобом в проеме появляется Нина.

Я закашливаюсь.

Застукала, блин…

— А чего им пропадать, ты-то теперь не куришь, — не могу не подколоть.

— Это не мои, — Нина невозмутимо садится за стол напротив и принимается есть остывшую котлету, — от хозяев остались.

— Ну да, — затягиваюсь еще раз. В голове начинает плыть, во рту неприятное ощущение, будто кошки там нагадили. Не уверена, что курево расслабляет, скорее оно отвлекает от проблем, — отвратительно.

— Согласна, — сестра с завистью смотрит на сигарету.

Выбрасываю окурок в урну, грустно вздыхаю:

— Меня, скорее всего, уволят с основной работы.

— Почему? — глаза Нины округляются.

— Ну… — неопределенно взмахиваю рукой, — не сошлась с начальством. Но не страшно, у меня сейчас три фирмы левые, плюс будет еще одна. Справимся.

— Мне нужно срочно выходить на работу.

— Нет, тебе нужно доучиться, — нажимаю я.

— Маюша…

— Что Маюша? Ты об этом мечтала.

И я мечтала, но не получила.

Папа был хирургом. Его в городе уважали, я даже стопку статей о нем собрала. В детстве бредила, что буду как он. Книжки по биологии читала, химию штудировала. Моя мечта уперлась в невыносимые условия жизни с теткой, дневную форму обучения и отсутствие возможности подрабатывать хоть как-то. Можно было выбить общежитие, стипендию, но это означало оставить Нину с теткой и ее ублюдошным любовником. Я так поступить не могла.

Поэтому окончила курсы бухгалтеров, отложив мечту подальше. А потом просто отдала свой шанс Нине.

И я не переживу, если она его упустит.

Просто не переживу.

Папа бы хотел, я знаю.

Родители бы гордились.

— Но академ брать все равно придется, — сестра кладет руку на живот, нежно трогает.

— На год, когда родишь. Возьмем тебе репетитора, чтобы программу не забыла, я помогать с малышом буду.

— Помогать, — Нина опускает голову, — а сама когда жить будешь?

— Потом… я успею, — поднимаюсь на ноги, — пойду спать. На работу завтра, мне еще заявление писать.

Совершенно не выспавшись, спешу утром в офис. Заявление в сумочке, настроение несмотря ни на что боевое.

Вика нагоняет меня на выходе из метро.

— Мая, ну расскажи, — канючит она, все пытаясь выведать информацию про тайного поклонника.

— Нет, — вынимаю из ее рук книгу с закладкой, видимо читала, пока ехала, — ого.

— Жесть там у них, конечно была, — она обмахивается сумочкой, — Кайсаров такой жестокий, бедная Инга. Если хочешь, возьми почитать, я почти закончила.

— Возьму.

Что Кайсаров жестокий, я уже хорошо на себе прочувствовала. Но и Инга далеко не бедная овечка.

— «Сквозь розовые очки», Инга Дементьева. Блогер, балерина, женщина, — цитирую обложку.

— Он же ее из балета заставил уйти, — Вика размахивает руками, — из дома не выпускал, ревновал страшно. У Инги просто выхода не было, она сбежала. И правильно, Роман Дементьев прекрасный мужчина, благородный.

— Это ты тоже в книге вычитала? — иронично усмехаюсь.

— Да, она очень откровенно обо всем рассказывает, — Вика отвечает на полном серьезе, — ты почитай.

Мы проходим через холл бизнес-центра и вызываем лифт. В кабину следом за нами входят Кравцов и Кайсаров.

— Доброе утро, красотки.

— Здравствуйте, Адам Русланович, — Вика мгновенно включает милую кошечку. Адам у нас не женат, в серьезных отношениях не замечен. Бабник, но Вика считает для мужчины это плюс. Выгуляется, потом в браке верным будет. К тому же, учитывая должность, Кравцов для нее очень хорошая партия.

Парочка смещается немного в сторону, обмениваясь комплиментами и мы с Кайсаровым остаемся друг напротив друга. Флешбеки из машины начинают вспыхивать в голове.

Его жадные губы, властные руки. Нетерпение, с которым он меня касался. И грязные слова — «пусть будет полтора». Очень дорого оценил меня Кайсаров. Я такие деньги почти год зарабатывать у него в должности бухгалтера буду.

— И как? — его равнодушный взгляд отрывается от моего лица и опускается на книгу.

— Пока не читала.

— Ммм… буду ждать отзыв, Майя.

Даже веселая парочка поняла, что что-то не так, затихла. Вика, когда поняла о чем мы говорим, задушено всхлипнула.

— Обязательно поделюсь, Тимур Робертович.

Он хмыкает, пропуская меня на выход из лифта. Бледная Вика семенит следом за мной.

— Прости, прости, — нашептывает на ухо, — надо было ее в газету завернуть. Он так смотрел, ужас!!! Боже, Майя, он же исчадие ада, — Вика выхватывает у меня из рук книгу и бросает ее в урну, — что теперь будет?