Исправляя ошибки

Аля Кьют, 2022

Случайность опять привела меня к Саше. Она в бегах, с маленьким ребенком, почти без средств к существованию. Ее муж заплатит сполна за возвращение своей шикарной куклы. Я снова в ловушке между честью, совестью и любовью. А еще Сашин сын кого-то мне отчаянно напоминает. Содержит нецензурную брань.

Глава 2. Случайная встреча

Саша

В этом году весна пришла рано. Стояла середина апреля, а я уже искала тенистое место, чтобы укрыться от солнца. Оно нашлось под ивами в саду Печали парка Тысячелетия. Но я и не думала грустить. Дан нагулялся и теперь сладко сопел в коляске. Я могла немного передохнуть, прежде чем отправляться домой.

Прокатиться с Катей до магазина было отличной идеей. Я почти не покидала наш район. Там было все необходимое. Магазины, банк, небольшой рынок, поликлиника. Я выбрала Казань почти интуитивно. Из-за Марата, конечно. Он говорил, что родился здесь. Но по большой части — без разницы, где жить. Примерно так же я чувствовала себя в Перми. К тому же зимой не очень и хотелось выбираться в центр. Но с весной я сама как будто оттаяла и зацвела.

Тепло совпало с моими успехами в финансовом плане. Я действительно сделала рекламу для Катиного магазина. Первый заход был бесплатный, но очень удачный. Клиентов в магазине прибавилось ощутимо, они все ссылались на мою рекламу. Поэтому Катя обратилась ко мне повторно и уже с гонораром.

Мы стали раз в месяц обновлять рекламу, показывали новые коллекции в соцсетях. Я сама удивилась, как быстро получила отклик. Очень скоро Катя стала советовать меня коллегам и знакомым. А потом я сама себя начала рекламировать. Золотые горы, конечно, не свалились мне на голову, но даже мои не самые мощные знания финансов показывали стабильный рост дохода.

Нам с Даном много и не требовалось. Деньги, которые я откладывала, так и лежали в запасе. Слава богу, мой сын рос крепким, здоровым мальчуганом. Он стал меньше спать, но капризничал редко. Его занимали игрушки и книжки. Я покупала немного, но старалась сама чаще играть с Даном. Он особенно любил, когда я пела. Всегда внимательно слушал и улыбался.

Сегодня оказалось, что Данис обожает кататься и глазеть по сторонам. Мы первый раз выбрались на прогулочной коляске. Дан был в восторге от магазина Кати и от парка. Он, похоже, утомился от тонны новых впечатлений и уснул. Я тоже с интересом вспоминала, что можно просто сидеть на скамейке и радоваться теплому дню. Пожалуй, последний раз такое простое счастье посещало меня лишь в школе. Тогда я сама была ребенком. Повзрослеть пришлось быстро, но я точно ни о чем не жалела. Разве можно жалеть, когда твой сын — Данис. Он мой идеальный маленький мужчина.

От Жени я вестей не получала и очень была этому рада. Осторожная надежда, что мы навсегда от него избавились, поселилась в сердце.

— Уф, жара какая. Не возражаете? — отвлекла меня от мыслей о муже незнакомая девушка тоже с ребенком в коляске.

Она говорила негромко, ведь ее малыш тоже спал. Совсем кроха, как я поняла по коляске. Лавочки поблизости были заняты, и я, конечно, не отказала.

— Садитесь, конечно.

— Вот уж припекает. Как будто май, — сразу стала болтать девушка.

— Я видела прогноз, даже в Сочи сейчас прохладней, — поддержала я беседу.

Было приятно просто поговорить со случайной соседкой по лавочке. Мы с Катей, можно сказать, подружились, но редко говорили не о делах. Я стала немного дикой после своего бегства и вынужденного одиночества. Как оказалось, мне не хватало непринужденной болтовни о погоде.

— Даже в Сан-Франциско сейчас аномальная прохлада, — продолжала девушка.

Я удивилась. Неожиданное сравнение.

— Вы из Америки?

— Да, муж там работает. Но летом он обещал жить в России. Вот приехали знакомить внучку с бабушкой, — разоткровенничалась незнакомка. — А вы местная?

Я неопределенно покачала головой и ответила уклончиво:

— Можно и так сказать.

— Казань — красивый город. Очень интересный. Все эти змеи Зиланты, мечети, церкви. Я не ожидала, что будет так… О, я, наверно, много болтаю. Это все побочный эффект декрета.

Она прикрыла рот ладонью, как будто это могло ее остановить. Но я и не была против.

— У меня тот же эффект, — призналась я смеясь. — Это нормально. Я Саша, кстати.

— Ника.

Ника протянула мне руку, и я пожала ее.

— Вообще, очень скучаю по русской речи. В Штатах, конечно, полно русских, но дома все иначе.

— Пожалуй, — я пожала плечами. — Никогда не была за границей, если честно.

— Я бы тоже не была, но что поделать, если втрескалась в финансового гения.

— Дааа, не повезло.

Мы смеялись долго и до слез. Ника даже начала икать. Я без сомнения отдала ей воду Дана.

— Нет, нет, я не могу. Это же ребенкино!

— У ребенка еще два сока с собой. Он будет только рад. Попей.

— Уф, спасибо.

Она выпила половину бутылочки.

— Я отдам тебе деньги. Налички нет с собой. Дима сейчас подойдет…

— Даже не думай, это мелочи.

— Тогда перевод?

— Уймись, Ника. Все нормально. Это просто вода.

— Ладно, — наконец смирилась она. — Спасибо огромное. Наверное, это эффект бомжа, как говорит мой муж. Я слишком хорошо помню, как жить без гроша и считать копейки до получки. А теперь у меня квартира на Арбате…

— На Арбате? — переспросила я. — Разве вы не из Казани?

— Да, муж здесь родился. Его мама здесь живёт. Но мы познакомились в Москве.

Сердце пропустило удар, и я на миг как будто застыла. Мой разум отключил жизнедеятельность, чтобы выдать решение в кратчайшие сроки.

Арбат, Москва, финансовый гений. Значит муж Ники вполне может знать Грифа. Режим самосохранения запрещал мне подобные контакты. Я медленно поднесла телефон к глазам и нажала кнопку. Экран ожил, показывая мне какое-то время.

— Ох, как поздно, — проговорила я словно запрограммированный робот. — Нам пора.

— Может оставишь телефон? Мы тут…

Я сделала вид, что не слышу голос Ники, и скорее удирала прочь из парка. Перед глазами стоял туман. Я пилила на автопилоте. Даже задела плечом кого-то и извинилась так же автоматически, наращивая скорость.

Меня больше не радовала погода. Я просто хотела скорее добраться до дома. Мне не нравились автобусы, но в этот раз я сделала исключение. Через полчаса мы с Данисом уже были дома. Он как раз проснулся и не отказался от полдника.

Только за привычными рутинными заботами я смогла немного успокоиться. Но даже дома я не жалела, что знакомство с Никой не продолжилось. Она приятная, веселая. Мы могли бы подружиться. Но безопасность намного дороже.

Марат

Я смотрел через стекло, как Мили танцует со своей группой. Они выглядели, мягко говоря, странно. Я знал, что часть терапии — это двигаться так, словно тебя никто не видит. Выход эмоций происходит через движение. Ритм и мелодия проникают сквозь кожу. Погружение в легкий нирванический транс часто изматывает, опустошает, но открывает какие-то тайные краны. Через них хлещет боль, злость, обида. Становится легче. На время. В идеале — навсегда.

Руслан, мой брат, утверждал, что таким образом перестал возвращаться к обиде на своего биологического отца. Возможно, Мили поработала с ним лучше, чем со мной. Он ей муж, ей с ним жить. Но, скорее всего, дело в том, что Руслан сам устал быть букой. Обретя любовь и жену, он сам очень изменился. Потому что хотел.

Я же не слишком сильно пытался забыть Сашу. Скорее наоборот. Хватило мозгов и сил только вычеркнуть ее и Грифа из своей жизни. Но из мыслей она никуда не делась. И из сердца тоже. Не каждый день, но достаточно часто я вспоминал о ней. Мне нравились эти воспоминания. Я не хотел вытаскивать из сердца эту занозу. Она не убивала, но саднила, воспалялась время от времени.

После визита Грифа стало хуже. Я спрятал Сашино досье в ящик, стараясь игнорировать визит бывшего друга. Но думать о ней стал чаще. Еще и ребенок добавил мне бестолковых жестоких фантазий.

От этого дерьма всегда помогал зал. Я наврал Грифу. Никогда я не пропускал тренировки. Наоборот, их стало больше. Особенное удовольствие доставляла совместная работа с братом. Руслан тоже стал чаще бывать в зале. Думаю, из-за Мили. Иногда он до уморительного идиотизма ревновал жену к ее танцорам. Возможно, не без причин. Я сам видел, как к Мили подкатывали не только ее клиенты, но и обычные качки из клуба. При этом она никогда и никому не давала повода. Любые предложения отвергала вежливо, но твердо.

— Ты пялишься на мою жену, — сообщил Руслан, пугая меня до усрачки. — Я говорил, чтобы такого не было, Марат.

Я обернулся, держась за сердце.

— Зачем ты подкрадываешься, бро? Я чуть в штаны не наложил.

— Не надо так на нее глазеть.

Я воздел глаза к небу.

— Умоляю тебя, Рус. Твой тощий пупс, конечно, славный лакомый кусочек, но я ж не конченый.

— Точно? — уточнил Руслан, издеваясь. — Не уверен в этом.

— Ты же знаешь, что она крутая, и я восхищаюсь этими танцами.

Руслан заулыбался, за секунду превращаясь в самодовольного, гордого петуха.

— Да, Мили невероятная, — произнес он не менее восхищенно. — Но это все равно не повод облизывать стекло.

Я пробормотал несколько ругательств, но не сопротивлялся, когда Рус взял меня за шею и повел к тренажерам. Он с детства так делал и не стал менять привычек, когда мы перестали быть пацанами. Я давно стал выше его и шире в плечах, но позволял старшему брату немного вольностей.

Выбью дух на спарринге.

Мы вместе сделали разминку, прошлись по тренажерам и отправились к зоне единоборств. Руслан едва успел достать лапы для отработки ударов, как в зал вплыл улыбающийся Довлатов.

— Мать твою! Война, это ты или сон? — проорал я прежде, чем загрести дружище в потные объятия.

Диман ржал и не сопротивлялся.

— Я-я, спящая красавица. Пустите морду набить, а?

— В Штатах никто не дает? — поддел Димку Руслан в свою очередь.

Я отпустил долговязого приятеля и позволил брату немного его потискать. Дима снова не сопротивлялся. Он звонко захлопал по спине Руслана и улыбался на весь зал.

Блин, я скучал по нему.

Каждый год Димка сваливал в Калифорнию на полгода. Он называл себя климатическим эмигрантом. Лукавил, конечно. Работы у него в Штатах было завались. Весну и лето он проводил в России и Европе. Мог себе позволить такие причуды.

— Чертовски рад вас видеть, придурки, — как всегда ласково признался нам в любви Война.

— Давно прикатил? — спросил у него Руслан.

— Намедни вот.

— Ника и дочка с тобой?

— Конечно.

— Давайте после тренировки обсудим какашки и присыпку, ага? — немного осадил я их болтовню.

— Есть капитан, — козырнул Дима. — Я за этим и пришёл. Затек к чертям со всеми родами, полетами и чак-чаком у мамы.

Руслан смеясь натягивал лапы. Нас в детстве чак-чаком пичкала бабушка Казаева. Я был к нему равнодушен, а вот Рус мог обжираться до инсулиновой комы.

Тренировка вышла отличная. Признаться, я немного дрейфил, выходя против Димки. После клуба Грифа он заматерел и брал верх чаще, чем я мог принять безболезненно. Но свадьба, отцовство и Калифорния сделали свое дело. Димка немного размяк, много пропустил и оставил меня вполне удовлетворенным победой.

Как в старые добрые времена, мы собрались в баре после тренировки. Мили закончила занятия и присоединилась к нам. Даже Мышка-Ника, Димкина жена, вырвалась на часик.

— Значит, твоя мама взяла отпуск и приехала с вами в Москву, — уточнил я у Войны.

— Да, невероятно, — хохотнул Довлатов, обнимая жену за плечи.

— Наверно, я бы поехала крышей очень быстро. Слава богу, Димина мама согласилась пожить с нами немного. Теперь есть с кем оставить Полин.

— Еще успеешь поехать крышей, — поддел ее Димка. — Если не согласишься на няню.

Ника сморщила нос.

— Не могу я доверять незнакомому человеку. А вдруг что случится. Твоя мама все-таки врач.

— Ты врачам не доверяешь.

— Только твоей маме.

— Можно я скажу ей, когда придем домой?

— Конечно, нет. — Ника щелкнула мужа по носу.

Мы посмеивались над семейством Довлатовых. Я никогда не мог представить Диму отцом. И что его мама однажды возьмёт отпуск и даже приедет в Москву — тоже. Она была закоренелым трудоголиком-педиатром. Всю жизнь лечила детей, пахала как проклятая и никогда не жаловалась. Очень крутая тетка.

— А нам можно прийти в гости? — поинтересовался Руслан аккуратно, взглянув сначала на Диму, потом на Нику.

Супруги переглянулись и синхронно кивнули.

— Конечно, не вопрос.

— Мили? — Руслан подмигнул жене.

Она фыркнула и покачала головой.

— Да, отличный заход, Русь. Необязательно напрашиваться в гости к новорожденному. Я же сказала, что не против беременности.

— Мне бы хотелось, чтобы ты была категорически «за».

— А если я испугаюсь? — искренне поделилась Мили своими опасениями.

Ника погладила ее по руке и в лучших традициях занозы в жопе успокоила:

— Я договорюсь с Полей, она втянет клыки и не станет отгрызать тебе ногу. Будет совсем нестрашной.

Все захохотали. Я глотнул пива, тоже улыбаясь. Хотя легкое неудобство в компании с парочками чувствовал. Мне как будто и сказать было нечего. Но тут Дима сам ко мне обратился.

— Кстати, Марат, мы в Казани встретили Сашу Грифелеву.

Я выплюнул пиво обратно в стакан, вытер пену с бороды, нашел во рту язык, но едва ли вспомнил, как говорить.

— Кого? — выдавил я с трудом изо рта вопрос.

На меня пялились все четверо теперь. Как будто в телевизор попал.

— Ну… Сашу, — чуть растерянно пояснил Война. — Она ведь вышла замуж за Грифа, так?

— Да, но она не брала его фамилию, — за каким-то хреном поведал я абсолютно лишние подробности.

Димка пожал плечами.

— Ну, значит, не брала. Я не знал, что они переехали в Казань.

Я молчал, не понимая, как реагировать на эти новости.

Саша в Казани. Саша! Блять! В Казани!

Как это вообще возможно?

— Когда вы ее видели? Где именно? — потребовал я ответа своим лучшим следаковским тоном.

— Неделю назад в парке Тысячелетия. Она гуляла там с сыном, — уточнила Ника. — Мы немного поболтали, и она быстро ушла. Уже потом мне Димка сказал, что это жена Грифа. Удивительное совпадение, да?

— Как тесен мир, — поддержал Руслан беседу.

Кажется, только он ничего не знал о Саше. А вот его жена сверлила во мне дыры глазами.

— Саша — это твоя… — начала Милана.

Я ткнул в нее пальцем, как пистолетом, и перебил, не давая договорить:

— Нет, Ми! Даже не думай!

Она сжала губы, проглатывая остальные предположения. До чего же умная малявка. Почему Рус не женился на бестолковой колотушке? Жить было бы намного проще. Мне точно.

Я так злобно гавкнул на Милану, что Руслан начал закипать.

— Марат, ты ничего не перепутал? Что за тон?

Я поднял руки, показывая открытые ладони.

— Да, согласен. Погорячился. Давайте не будем говорить об этом, ладно?

Нестройным хором все согласились с моим требованием. Я сразу же выдвинул следующее:

— Вы все обязаны забыть об этом разговоре, хорошо? Никто никого не видел. Понятно?

Я одарил суровым взглядом Нику, которая казалась мне самым слабым звеном в этой круговой поруке.

— Л-ладно, — запнулась она соглашаясь.

— Никому и никогда, хорошо?

Ника закивала, как и все.

— Она не скажет, Марат. Хватит смотреть волком, — одернул меня Дима.

Я откинулся на спинку стула, протёр глаза пальцами, кивая.

–Да, ладно. Я прошу прощения за эту вспышку. Давайте, что ли, за встречу выпьем. Скучал по вам, ребята.

Ребята подняли бокалы и примирительно чокнулись. Но напряжение никуда не делось. Вроде бы сменили тему, но настроение я всем испортил напрочь. Ника выдержала для приличия четверть часа и сообщила, что ей нужно к ребенку. Димку с собой не брала, но он не пожелал остаться без жены.

У меня остался последний шанс допросить его в туалете.

Я огляделся. Мы были одни.

Дима сразу понял, о чем будет разговор.

— Она тебя узнала? — сразу спросил я.

Довлатов отрицательно покачал головой.

— Нет. Она вообще меня не видела. Просто задела плечом. Торопилась куда-то. Но я ее узнал. Сашу сложно перепутать.

Я цыкнул на него.

— Давай без имен, Дим.

— Что за конспирация, Марат? Ты наорал на девочек ни за что. Я не понимаю.

— Если я объясню, то придется тебя убить.

— Ебануться перспектива, — вспылил Довлатов. — Тогда, конечно, я не жажду подробностей.

— Просто не болтай о ней, ладно? — попросил я.

— Я и не собирался. Только тебе сказать хотел.

Я хлопнул его по плечу.

— Спасибо, бро.

— Так и не скажешь, что ты рад этим новостям.

— Предпочел бы ничего о ней не знать.

Дима прищелкнул языком.

— Куда ты опять впутался, Маратыч?

— Еще сам не понял, но разобраться придется.

— Если помощь понадобится — не стесняйся, ладно?

— Спасибо, Дим, но я никогда не обращусь к тебе за помощью по этому вопросу. Можно сказать, ты мне уже слишком помог. Держитесь подальше от этого дерьма, ладно?

Война кивнул. Он больше ничего не спрашивал, потому что знал и так слишком много. Мы вышли в зал. Ника уже прощалась с Мили и Русом. Я подошел к ней и потянул Мышку за руку, чтобы обнять.

— Прости, что нагавкал, — буркнул я.

— Нормально, — ответила Ника, обнимая меня крепко.

Я выдохнул, радуясь, что не обидел ее и не напугал слишком сильно. Ника — кремень. Однажды я вытащил ее из лап придурошного Мити. Даже тогда она оставалась боевой и смелой. Хорошо, что и меня не испугалась.

Посидев с братом и Мили еще немного, я вернулся в офис. У меня не осталось ни малейшего шанса. Я не мог, не имел права игнорировать новости о Саше. Нехотя я достал из сейфа ее досье. Красная папка жгла руки. Но мой мозг уже составил план, а глаза искали нужные даты. Я легко найду ее по дню рождения ребенка. В Москве или Питере это было бы непросто. Бля, непросто было бы даже в чертовом Оймяконе. Но в Казани я мог узнать почти все и почти про всех.

Ни одна нормальная мать не оставит ребенка без патронажа врача. Я даже от Ники сейчас слушал полчаса о визитах к педиатру. Саша, может быть, была не самая честная девушка. Она была расчетливой, корыстной стервой. Но даже такая может стать хорошей матерью. Иначе она бы не сбежала от Грифа.

Набрав несколько номеров, я оставил все данные своим знакомым в Казани. Надеюсь, не дойдет до отца.

Прикрыв глаза, я лежал в кресле и не мог понять одного.

Зачем?

Зачем она уехала в Казань?

Только в Казани я могу легко найти ее.

Она ведь знала это.

Вернее, знала, что я там вырос.

Я не хотел чувствовать тепло и нелепую радость предвкушения, но они без разрешения грели мое сердце и душу.